Томас Костейн - Высокие башни

• Название: Высокие башни
• Автор: Томас Костейн
• Издательство: Терра — Книжный клуб
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2005
• ISBN: 5-275-01163-6, 5-275-01164-4

Томас Костейн (1885-1965) — известный американский писатель, профессиональный журналист. Его первый роман вышел в 1942 году, и с тех пор он полностью посвятил себя историческим исследованиям. Костейн написал десятки произведений, которые переведены на многие языки.

Действие романа «Высокие башни» происходит в ХVIII в., в основе сюжета — история влиятельной канадской семьи Ле Мойнов, члены которой сыграли важную роль в освоении Канады, развитии ее промышленности и экономики.

---

Тетушка говорила это по привычке, потому что Фелисите все выполняла быстро и тщательно. Но боль продолжалась, и тетушка сказала:

— Рене сказала мне, что это лучшее в мире лекарство, но мне оно не помогает. Господи, какая сильная боль! Наверное, я умираю.

Фелисите испугалась:

— Если вы умираете, сюда нужно позвать святого отца де Франшевилля, — сказала девочка.

Экономка рывком поднялась в постели и начала грозить ей пальцем.

— У тебя слишком живое воображение! — закричала она. — Ты собираешься привести сюда доктора, а потом священника! Когда мне кто-то понадобиться, я сама скажу тебе об этом! Ты все поняла? Теперь отправляйся и делай, что тебе приказано.

Когда Фелисите подошла к гостиной, ей очень не хотелось туда входить. На окнах были плотно задернуты занавески, и там было темно, как ночью. Девочка отодвинула в сторону уголок одной занавески, чтобы ей были видны столовые приборы. Она заметила, что пол застлан черной материей, а над камином висит огромный бант из соболей. Фелисите задрожала, — ей было известно, что бант повесили в знак траура об умершем брате главы семейства. Вечером гонец пересек реку и принес грустные вести о смерти Габриэля, и все в замке начали рыдать и молиться за упокой его души.

Сначала девочка боялась одна оставаться в комнате, она нервно вздрагивала и оглядывалась при каждом звуке. Фелисите полировала столовые приборы и все время повторяла:

— Как бы я хотела, чтобы тут был Филипп. Тогда я бы ничего не боялась.

Через некоторое время она попривыкла и ловко продолжала свою работу. Но все время повторяла:

— Я не должна бояться! Иначе они станут надо мной смеяться и скажут, что я — глупая гусыня! Я не должна показывать, как я боюсь.

Девочка очень обрадовалась, когда услышала звуки колокольчиков, — к дому приближались сани. Звук послышался от Шамбли-роуд, и Фелисите поняла, что это значит.

— Дети поехали в школу, — вслух произнесла девочка. В закрытой комнате звук собственного голоса показался ей глухим, и она опять испугалась.

Отец де Франшевилль вел уроки в старой комнате для охраны. Это было длинное каменное помещение, где на стенах висели мушкеты, а в углу стояла огромная бочка с порохом, прикрытая тяжелым брезентом. Ребята из поместья обычно ходили на уроки в замок пешком, но когда стояла такая погода, за ними посылали сани. Фелисите часто наблюдала за ними. Красавчик Гиацинт Дессен погонял лошадей, на коленях у него лежал мушкет. На запятках стоял важный Дамасе с другим мушкетом. Каждый раз Фелисите вся в слезах спрашивала у старой экономки, почему она не может быть на уроках. Ответ всегда был один и тот же:

— Неблагодарная девчонка, разве я не учу тебя тому, что тебе следует знать?

Девочка не подошла к окну, зная, что оно выходит в закрытый двор с другой стороны, и она увидит, как подкатят сани с шумными ребятишками. Она даже подумала, не поспешить ли ей к воротам? В первый раз рядом не было тетушки Сулетты, которая не выпускала ее из поля зрения ни на минуту. «Если даже она ничего об этом не узнает, мне не стоит этого делать», — подумала девочка.

Потом она, покачав головкой, решила все-таки рискнуть заслужить неудовольствие своей наставницы. Фелисите вытерла руки и поставила чашку с полировкой на буфет, туда же положила кусочек замши. Она все делала очень аккуратно, но когда вышла из комнаты, сразу припустила бегом.

Ей не удалось отойти далеко. Бертран стоял в конце коридора, и как только он ее увидел, у него разгорелись глаза.

Мальчишка пошел к ней на цыпочках.

— Тихо! Не шуми! — шепнул он. — Не стоит его волновать! Фелисите застыла на месте. Ей хотелось спросить мальчишку, что он имел в виду, но она не могла промолвить ни слова.

— Это — привидение! — еще тише шептал мальчишка. — То самое привидение. Не шуми, если не хочешь, чтобы оно тут появилось.

Мальчишка радовался тому, как его слова подействовали на Фелисите.

— Ты боишься привидений и разных духов? Конечно, боишься. Ты — девчонка, а девчонки всего боятся. Я не боюсь привидений. Я вообще ничего не боюсь!

— Что… что это за привидение?

Фелисите боялась пошевелиться или поднять глаза от пола.

— Я его видел! — у мальчишки блестели глаза. — Я был наверху и прошел мимо комнаты, где на дверях висел бант из черной ленты. Это была его спальня, и я увидел, как оно глядело на меня.

Пока он говорил, от возбуждения он так закатывал глаза, что в полутьме сверкали белки.

— Тебе не нужно видеть привидений, потому что ты можешь умереть от страха. Оно взглянуло прямо на меня, оно походило на белый дым, но только с глазами. Но я не испугался, а повернулся и спустился сюда. Я не боюсь привидений!

Фелисите больше ничего не хотела слышать. Она помчалась прочь, добежала до зала и увидела, что на нее с удивлением смотрит человек у дверей. За ней бежал напуганный Бертран. Он настолько красочно рассказывал о привидениях, что сам перепугался.

Отец де Франшевилль был у ворот, когда к нему подбежала Фелисите. У святого отца были румяные щечки, он был очень добрым человеком. Святой отец был близоруким, он прищурился, чтобы разобрать, кто же стоит перед ним.

— Доброе утро, дитя мое, — сказал святой отец и улыбнулся.

— Доброе утро, святой отец, — она не собиралась ему ничего говорить, но ее интересовало, что делают дети поместья, поэтому девочка добавила: — Наверное, сегодня не будет уроков, отец? Снег такой глубокий.

— Ты не права, дочь моя. Снег не должен мешать детям заниматься, — он внимательно посмотрел на девочку. — Если дети не станут учиться, из них не вырастут полезные для общества люди. Меня волнуешь ты, дитя мое. Ты регулярно занимаешься?

— Да, святой отец.

— С тобой все в порядке? Ты счастлива? Девочка кивнула головой.

— Да, отец, у меня все в порядке и я счастлива.

Старый священник подумал: «Иногда бывает лучше ответить так, как сделала эта храбрая девочка, чем высказать то, что у тебя на душе. Она очень милая малышка, мне кажется, что эти слова говорят в ее пользу».

Прибыли сани, и детишки начали со смехом высаживаться из них. Они были укутаны до самого носа, но Фелисите всех их узнала. «У Антуанетты новый шарф», — подумала Фелисите. Ей очень понравился шарф, связанный из красной шерсти. Обычно шарфы были темно-синего цвета, и она решила, что красный шарф удивительно идет Антуанетте.

Ученики стройной цепочкой проходили через ворота, поскольку знали, что старый священник наблюдает за ними, и он любит, когда они прилично ведут себя. Но Антуанетта вдруг остановилась и задержала всю процессию. И, к великому изумлению всех детей, улыбнулась одинокой маленькой девочке и поздоровалась с ней. У нее была теплая дружеская улыбка и приятный голос.

Фелисите почувствовала, как сердце у нее разрывается от благодарности, счастья и гордости. Она так волновалась, что с трудом вымолвила:

— Привет!

На этом их общение закончилось, поскольку дети с большим оживлением обсуждали что-то, случившееся утром. Произошел несчастный случай — кто-то взобрался на крышу дома Карре, чтобы сбить лед и снег, поскользнулся и упал. Некоторые дети видели этот полет и были очень взволнованы.

Фелисите услышала имя жертвы и ужаснулась. Это был Филипп! У нее замерло сердце, девочка с ужасом подумала, что он может умереть. «Может, он уже умер, и я никогда его больше не увижу!»

Девочке вспомнились рассказы о людях, которые во время строительства замка падали со стен и умирали на месте. Девочку охватила паника, она бы начала рыдать, если бы не услышала, как один из детей сказал, что Филиппа отнесли домой и уложили в постель. Если это правда, то Филипп жив. Девочка немного успокоилась, она вспомнила, как тетушка Сулетта сказала: «Рене сказала, что это — самое лучшее лекарство».

Рене, одна из горничных, была женщиной весьма разумной, и если она говорила про лекарство, что оно самое лучшее, то так и было на самом деле. Надо дать Филиппу это лекарство, и его жизнь будет спасена! Она может его спасти!

Экономка крепко спала, когда в комнату проникла Фелисите. Голову тетушки высоко подпирали подушки, и она громко храпела, а щеки у нее пылали. Фелисите успокоилась, увидев спящую тетушку, и подумала, когда брала пузырек: «Ей лекарство не нужно, а Филипп в нем нуждается».

Девочка крепко зажала в руке пузырек с лекарством и на цыпочках покинула комнату. Она подошла к воротам. Там не было охранника, видно, он пошел выпить чего-то согревающего, и девочка пустилась бегом. «Я должна быть там вовремя, — повторяла девочка про себя. — Я должна! Я должна!»

Когда раздался стук в дверь, ее открыла Сесиль. Сначала она ничего не увидела. Начался сильный ветер, он нес от реки клубы острых обжигающих снежинок. Сесиль изо всех сил удерживала дверь, чтобы она не распахнулась настежь, и она только потом увидела, что там стоит девочка.

— Мать Богородица и все святые! — воскликнула Сесиль, глядя на маленькую девочку с белым лицом, стоящую у порога. Она не узнала девочку, но поняла, что нужно действовать очень быстро. Сесиль схватила Фелисите на руки и внесла ее в дом, громко захлопнув за собой дверь.