Сергей Е. ДИНОВ - Выползина. Портал 55. Дневники 90-х. Роман

• Название: Выползина. Портал 55. Дневники 90-х. Роман
• Автор: Сергей Е. ДИНОВ
• Жанр: Детектив

История основа на реальных событиях 90-х годов прошлого столетия. Авантюристка Вероника похитила у ювелира из Польши сумку с опечатанным пакетом, предназначенным для нелегальной операции по подмене ценных экспонатов в запасниках музея Санкт-Петербурга. Следом за воровкой отправились наемные убийцы. Довезти сумку по назначению мошенница не смогла из-за множества случайных обстоятельств.

---

Выползина Портал 55. Дневники 90-х. Роман Сергей Е. ДИНОВ

Дизайнер обложки М. З. Серб

Иллюстратор М. З. Серб

Редактор Клим Рябушинский

Фотограф Сергей Баранов

© Сергей Е. ДИНОВ, 2017

© М. З. Серб, дизайн обложки, 2017

© М. З. Серб, иллюстрации, 2017

© Сергей Баранов, фотографии, 2017

ISBN 978-5-4485-3851-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Экслибрис 90-х. М. З. Серб

Об авторе

«Пойду, поймаю образ на перо…», 1979 г.

Сергей Е. ДИНОВ,

автор сценариев анимационных, документальных, художественных фильмов и телевизионных сериалов, романов «СВЕРЧОК ДЛЯ ДЕВОЧКИ» (в редакции издательства ЭКСМО: «ЛОХ И БАНДИТЫ», «ЛОХ – ДРУГ БАНДИТОВ», «МЕШОК БАКСОВ И НЕМНОГО РУБЛЕЙ», «ГОП СО СМЫКОМ»), романа «БАРЫШНЯ С ПЕТЛЕЙ НА ШЕЕ» (журнал АСД), кинороманов «БЕЗДОНКА», «МАСКАРОН», сборников рассказов «ДАЛЬНЕЕ НЕБО», «ЛУТКОВА ИЗБУШКА» и др.

Предисловие автора

«И прошлое кажется сном», композ. М. З. Серб, 1993 г.

«Выползина – шкурка насекомого или гада, из которой животное выползло, покинув ее, как делают гусенички, змеи».

В. Даль. «Толковый словарь, 1909 г.

История эта случилась задолго до публичного скандала и уголовного дела по кражам из Государственного музея Эрмитаж в 2004 – 2005 годах.

В объеме покет-бука1 рукопись получила вялые рецензии одного из крупных московских издательств и не пошла в печать.

До этого издали и переиздали роман со скромным авторским рабочим названием «Сверчок для девочки». Причем, роман отлеживался в издательстве с полгода. Автору поясняли и успокаивали: пока его приключенческое произведение не подходит под единственную рубрику издательства – «Черная кошка». Через месяц позвонили, поздравили с подготовкой романа к изданию, пошутили, что специально под этот роман открыли рубрику «Русские разборки».

Сначала было издание в двух книгах в твердой обложке под «коммерческими» названиями издательства «Лох и бандиты», «Лох – друг бандитов. Затем было переиздание в формате покетбука в мягких обложках с подобными же названиями «Лох и бандиты», «Лох и снайпер», «Лох – друг бандитов», «Лох и кидалы». Еще раз переиздавали роман в мягких обложках, но уже в рубрике «Черная кошка».

Наконец, без ведома автора, буквально, за месяц до окончания контракта с издательством, «лохиндиада» вышла в четвертый раз, в двух книгах, в твердой обложке, с невероятным названием «Мешок баксов и немного рублей» и «Гоп со смыком».

Никогда бы автор не узнал о дополнительном издании, если бы ни одноклассники, разъехавшиеся по всему миру. Друзья прислали книги из… Канады, с возвратом, для автографов. Выяснилось, что издательство распространяет книги не только в Европе и Азии, но в Америке и Канаде. Причем, официальный тираж романа, по самым скромным оценкам, зашкалил за 750 тысяч экземпляров.

Роман «Выползина» издательство отвергло.

Похоже, автор провинился тем, что регулярно спорил с одним из редакторов и отстаивал свою авторскую позицию на текст, на образы интеллигентных гангстеров из бывших спортсменов, а не беспредельщиков с примитивным бандитским сленгом. Роман о «Сверчке», о скромном компьютерщике, в силу обстоятельств, поневоле втянутым в затяжное приключение, был основан на реальных событиях. Автору хотелось сохранить схожесть персонажей с реальными людьми, с кем он был лично знаком. Хотелось, по возможности, обойтись без смакования грязи человеческих отношений, подробных описательств жестокости бандитских 90-х. Хотелось человеческих взаимоотношений даже в таком жанре, как криминальный, приключенческий роман.

Рекомендации начинающим авторам. Никогда не спорьте с редакторами! Тем более, если они родственники, жены, сестры, племянницы… Задушите авторское самолюбие, отмолчитесь, хотя бы до десятого издания, когда перейдёте в статус «избранных», и на вас начнет трудиться назначенные литературные «подмастерья»2. Назовем это так!

Чтобы периодичность выпуска покет-буков под вашим псевдонимом или фамилией достигла двух позиций в месяц. Это, заметьте, при четырехстах стандартных печатных листах. Ну-ка, написатели, кто способен на такую работоспособность?! Двести страниц в месяц («Word», размер шрифта – 12) и год без продыха!

После первых «разрушительных» правок автор новоявленного «Лоха» обратился к главному редактору издательства:

– Зачем же вы назначили мне редактором женщину, а не мужчину?! Никогда по жизни у меня не складывались нормальные деловые отношения с женщинами!

Главный редактор удивился, откуда посторонние узнали, что редактор – женщина.

– По первой же исправленной строчке! – пояснил автор. – В тексте было: «он уселся за руль и запустил двигатель», редактор исправил: «он сел за руль и завел мотор»! «Завел мотор» – могла написать только женщина.

Главный редактор добродушно посмеялся и оставил на первых двух частях романа редактором женщину.

Автор не сдавался, упорно отстаивал свои, оригинальные, как ему казалось, метафоры. Ведь удачные метафоры в тексте даже окололитературного произведения придают ему особый шик и неподражаемый авторский взгляд на суровую окружающую среду… Или четверг… Тут уж как напишется…

К примеру, в одном из эпизодов «лохиндиады» описывалась… напряженная тишина в подвале, где притаились от врагов главные герои романа. «С отопительных труб капала вода, будто вечером на пруду чмокали караси…» и тому подобное. Редактор возмутилась: «Какие караси? Почему они чмокают?!» Категорически отвергла объяснения автора, заядлого подводного охотника, что ему самому не раз доводилось слышать подобные чмоканья, когда рыба ловит ртом крохотных насекомых, летающих вечером над водой. Караси были жирные, меднобокие. Поджаренные бабушкой в сметанке на сковороднике в русской печи являли собой неповторимое, вкуснейшее блюдо под ледяную водочку в хорошей компании с друзьями – охотниками.

Подобные метафоры и описания беспощадно вычеркивались и сокращались до своего простенького редакторского варианта, типа: «В подвале повисла гнетущая тишина».

Когда автор понял, что споры с редакторами бесполезны и себе дороже, то предложил издательству ироничный «Обновленный справочник литературных штампов». С примечанием: «Редакторам нового поколения». Где, например, предлагал вместо «замыленного» штампа, типа, «повисла гнетущая тишина», использовать обновленный штамп: «В подвале так накурили, было где повиснуть гнетущей тишине».

В итоге, редактора и рецензенты в отместку не поверили в правдивость истории о «Выползине». Написали смешные рецензии, типа, «перебор с эротизмом» и «такого в реальности не могло быть». В издании романа было отказано.

Жизнь продолжалась. Прототипы некоторых персонажей благоденствуют до сих пор. И готовы подтвердить письменно почти всё происходящее в романе.

История о «Выползине» не стала менее актуальной, хотя события в романе разворачиваются в начале 90-х годов прошлого столетия. Наоборот, криминальное продолжение история имела еще с десяток лет.

Во избежание возможных недоразумений, с ныне здравствующими, следует предупредить читателя, что все события данного повествования, разумеется, вымышлены. Совпадения с реальными личностями совершенно случайны.

Спальное место

Времена были сложные, жуткие, страшные. Девяностые.

Номиналы денежных купюр перевалили за десятки тысяч. В моде у «новых русских» были малиновые пиджаки, кожаные куртки и бритые затылки. Свободная торговля начиналась с рекета3, убийств и толп «челноков» с клетчатыми сумками на вокзалах. Литва первой откололась от соцкоммуналки и вывесила у ВДНХ в Москве национальный флаг самостоятельного государства. Скромные рядовые жители страны разных Советов притихли в своих коммуналках и «хрущевках», затаились перед грядущими катастрофическими переменами, не ожидая от правительства ничего хорошего. Компартия трещала по швам и разваливалась. Рядовые члены, прозрев от семидесяти лет беспросветной веры в светлое будущее, сжигали партбилеты в печках – буржуйках4. Воровали все. Тянули по-крупному и по мелочи. Усиленными темпами шло становление начального капитала новых буржуа. Гражданам бывшего Советского Союза предстояло очередное выживание, на этот раз с грандиозным разгулом бандитского капитализма.

Скромный менеджер5 по продажам компьютерного оборудования возвращался из командировки.

Новомодное слово «менеджер» и полтора высших образования обязывало вести себя с достоинством представителя бурно развивающейся фирмы. Но зарплата в 270 американских рублей не позволяла приодеться соответствующим, фирменным образом. Портфельчик с колесиками шифрозамков и тот был приобретен на вьетнамском рынке. Клеенчатая клетчатая сумка для «челноков» куплена в киоске на площади Трех вокзалов за час до отправления поезда исключительно под сувениры для многочисленной ленинградско-петербургской родни. Одни родственники Федора Ипатьева и в советское время именовали себя петербуржцами, другие – упорно ленинградцами. Если к блокадникам и участникам войны не было вопросов. То брат деда Федора, в юности жандармский пристав, в зрелости мелкий партийный работник категорично не принимал переименования города «революционной славы» обратно в Санкт-Петербург. С внучатым племянником у деда по этому поводу разгорались горячие споры. Но сошлись на том, что город можно было бы переименовать в Петроград. Но оставим исторические экзерсисы для потомков.