Ольга Алейникова - Девочка со скрипкой. Все мы платим за чужие грехи…

• Название: Девочка со скрипкой. Все мы платим за чужие грехи…
• Автор: Ольга Алейникова
• Жанр: Русское современное

Шесть лет Эммелин Ллойд жила мечтой найти и наказать убийцу отца, который умер у неё на руках. Однажды она понимает, что у её любимого отца, которого она всегда считала идеальным, было множество тайн. В то время как вся семья оказывается в опасности, сама Эммелин пытается понять: кем на самом деле был её отец? Заслужил ли он смерть? И кто же стоит за всем этим? Окунитесь в мир секретов, предательств, проблем отцов и детей, любви и музыки и разгадайте главную тайну, которая может стоить жизни.

---

– Хотел тебя поддержать. Знал, что, если найду тебя здесь, значит, всё плохо, – отвечает Джос. Я смотрю на парня и чувствую, как грудь наполняется нежностью. Даже в слабом свете фонарей я хорошо вижу его лицо. На пару секунд наши глаза встречаются. По-моему, это впервые, когда мы смотрим друг другу в глаза, осознанно, долго. Это до мурашек интимный момент, я тяжело вздыхаю. Мне становится страшно, я боюсь собственных чувств. Решаю, что нужно уходить, хотя от себя никуда не убежать.

– Мне пора, – с трудом произношу я, но так и не встаю. – Я пойду.

– Мэли, перестань, прошу. Не убегай от меня всякий раз, как мы оказываемся наедине, – тихо говорит Джос, а у меня кружится голова. Я борюсь с желанием прикоснуться к парню хотя бы на мгновение. Меня пугает это.

– Ты не имеешь права так меня называть. Это только для близких, – фыркаю я в ответ, чтобы Джос не заметил моего смятения.

– Я знаю, – ещё тише произносит парень. А мне ещё сильнее хочется крепко обнять его, взять за руку по-настоящему, ощутить его кожу, полностью, а не так, украдкой, при случайном прикосновении плечами.

– Прости, Джос, – только и произношу я. – Не стоит мне так злиться. Не стоит срываться на тебе раз за разом.

Джос поворачивается ко мне лицом, и я впервые понимаю, что знаю это лицо наизусть, хоть никогда и не прикасалась к нему. Джос долго смотрит на меня, а после наклоняется и целует. Его губы горячие, на вкус как мята, это я, наверное, запомню навсегда. Я схожу с ума от того, что Джос так близко. Я чувствую его руку у себя на волосах и боюсь, что могу сгореть заживо от его прикосновений.

– Прости, Эммелин, – шепчет Джос, отстранившись. – Я бы не простил себе, если бы ушёл, не сделав этого. А теперь, пожалуй, не смогу простить, что сделал.

– О чём ты? – спрашиваю я. – Ушёл? Куда? Я не понимаю.

– Спокойной ночи, мисс Ллойд, – говорит Джос и спускается вниз.

Я сижу на крыше достаточно долго, чтобы видеть, как уходит Джос, как с каждой минутой он отдаляется. Я считаю его шаги, как звёзды из банки Сади. После считаю свои слёзы, одну за одной. Не понимаю, о чём говорил Джос, что он имел в виду. Но я всё ещё чувствую вкус мяты, и это сводит меня с ума.

Я возвращаюсь домой поздно вечером. Брат с сестрой уже спят, мама делает вид, что спит. Когда ты знаешь правду, замечать её становится намного легче. Мамины туфли не начищены, как раньше, на кухне на столе грязная посуда, дверь в комнату закрыта плотно, чтобы никто не слышал маминых слёз. Когда я захожу к себе, я делаю то же самое, чтобы никто не знал о моих переживаниях.

Утром меня будит не мамин голос и даже не будильник. Я просыпаюсь от звонка в дверь, настойчивого. Мы с мамой спускаемся вниз одновременно, вместе открываем дверь. На пороге снова шериф Эгберт.

– Миссис Реджина Ллойд, – произносит он строго. В дом входят ещё несколько человек в форме. Я не могу понять, что происходит. – Вы арестованы по подозрению в убийстве Энди Ройстона. Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Вы понимаете свои права?

Мама утвердительно кивает. В её глазах я вижу страх и растерянность.

Я слушаю слова шерифа, вижу, как на маму надевают наручники, как выводят её из дома и сажают в полицейскую машину. Я вижу, как виновато смотрит на меня шериф Эгберт. И я понимаю, что с этого момента моя жизнь разрушена окончательно.

7

Я стою без движения, похоже, целую вечность. Чувствую, как шериф касается моей руки.

– Держись, Эммелин, – тихо говорит он мне, а я готова наброситься на него прямо здесь. Как он может пытаться поддержать меня после того, как арестовал мою мать? Неужели этот человек будет и дальше причинять мне такую боль?

– Можно мне поехать с мамой? – спрашиваю я, понимая, что мои эмоции сейчас не главное.

– Нет, – отвечает мне Эгберт. – Ты должна остаться дома.

– Я не могу бросить маму. Ей нужна моя поддержка, – почти умоляю я. Шериф смотрит на меня тепло и ласково, но меня это раздражает ещё больше.

– Поддержка сейчас нужна твоим брату и сестре. Оставайся дома, сегодня к вам придёт работник социальной службы, – говорит Эгберт, и я еле сдерживаю себя, чтобы не закричать. Я понимаю, что это значит.

– Глэна и Сади заберут? Куда? – я не хочу верить в то, что происходит. Я всё ещё надеюсь, что сейчас проснусь, как всегда это бывает после ночных кошмаров. Я так хочу, чтобы всё это было неправдой.

– Вас никто никуда не заберёт, – поясняет шериф. Я вижу, как машина, в которую посадили маму, отъезжает от дома. Я борюсь со страхом, что больше никогда не увижу её.

– Нас? – уточняю я. – Не думала, что речь будет и обо мне. Я уже не ребёнок. Мне семнадцать лет.

– Ты несовершеннолетняя, – отвечает Эгберт. Я знаю это, я ненавижу сейчас все законы мира. – Твою судьбу будет решать социальная служба, так же, как и судьбу сестры и брата.

– Я хочу видеть маму. Я хочу, чтобы Вы объяснили, почему забрали её, – вскрикиваю я. Мне хочется кричать очень долго и громко, словно это может что-то изменить.

– Успокойся, наконец, Эммелин, – резко отвечает Эгберт. – Ты говоришь, что не ребёнок, но ведёшь себя, как маленькая. Будь сильной, раз ты такая взрослая. Позаботься о сестре и брате. Найди матери адвоката. Делай то, что делают взрослые, а не просто истери.

Шериф выходит и закрывает за собой дверь. Я остаюсь одна посреди комнаты с осознанием того, что вместо мамы теперь я. И в действительности я не имею ни малейшего представления, что делать дальше.

Теперь уже не до глупых игр с записками, не до переживаний о поцелуе с Хиксом, не о муках совести из-за Джоса. Хоть я и злюсь на мистера Эгберта, я вынуждена признать его правоту. Сейчас всё зависит от меня.

Я иду на кухню, спокойно готовлю завтрак для нас троих, потом поднимаюсь наверх разбудить брата и сестру. По всей видимости, они уже давно не спят, но вряд ли в курсе всего случившегося. Я прошу их спуститься вниз завтракать.

Мы сидим за столом на кухне и молча едим блинчики. Я вижу, как озабочен Глэн, он понимает больше, чем Сади, что что-то не так.

– Мама ещё спит? – спрашивает брат. Я долго молчу, а потом замечаю на себе взгляд Сади.

– Мамы дома нет, – отвечаю я как можно спокойнее. – Её не будет несколько дней. Пока поживём без неё, хорошо?

– Что-то случилось? – вновь спрашивает Глэн. Я смотрю на Сади и не могу решить, стоит ли ей знать правду. Но почти сразу же понимаю, что она узнает всё в любом случае. И будет лучше, если расскажу ей я, а не репортёр по телевизору.

– Маму арестовали, – отвечаю я, брат начинает кашлять. Сади молчит. Мы все смотрим друг на друга со страхом. – В школу сегодня никто не пойдёт. Должны приехать социальные работники.

– Нас заберут в социальный центр? – испуганно спрашивает Глэн.

– Я не знаю, – выдыхаю я несколько слов, будто они жгут моё горло.

Мы доедаем завтрак молча, потом расходимся по разным комнатам. Я мою посуду, убираю на кухне, а после иду в гостиную. Я сижу на диване и смотрю в пустоту. Я думаю о вчерашних словах Джоса и понимаю, что он всё знал заранее. Он был уверен, что после сегодняшнего случая я не смогу с ним общаться. Он попрощался со мной потому, что знал, что его отец вновь причинит мне боль, и я не смогу простить этого ни самому шерифу, ни его сыну.

Не знаю, сколько времени проходит прежде, чем раздаётся звонок в дверь. Я вижу на пороге незнакомую мне женщину, а позади неё тётю Мирту и Хикса. Я бросаюсь к брату. Он обнимает меня и гладит по волосам, не произнося ни слова. Это именно то, что мне нужно сейчас.

– Ты как, солнышко? – спрашивает тётя Мирта. – Держишься?

Я утвердительно киваю. Мы проходим в гостиную, садимся на диван. Я смотрю на социального работника и с ужасом жду её слов.

– Эммелин, меня зовут Диана Мэдисон. Я здесь для того, чтобы ты, твои брат и сестра были в полной безопасности, – говорит она. Её голос довольно приятный, я немного расслабляюсь. Хикс сидит рядом, и это придаёт мне ещё большей уверенности.

Я смотрю на брата, тяжело дышу. Он берёт меня за руку, по телу пробегают мурашки. А ещё внезапно в груди вспыхивает чувство вины. За что? Неужели за тот поцелуй с Джосом?

– Вы нас заберёте? – тихо спрашиваю я и боюсь услышать ответ. Меньше всего мне сейчас нужно быть вдали от своего дома, родных, от мамы, и не иметь возможности помочь ей.

– Нет, было решено, что вашим опекуном будет ваша тётя. Мирта О'Келли. Конечно же, если вы согласны с этим. Вы можете проживать с ней здесь или же переехать временно в её дом. Я буду заходить к вам довольно часто, чтобы узнать, как ваши дела, – говорит Диана. Наверное, это её работа – располагать к себе людей, но должна признать, что Диана владеет свой профессией блестяще. Каждое её слово меня успокаивает и заставляет верить этой женщине. – Также у вас будет психолог, который тоже будет приходить несколько раз в неделю, что помочь вам справиться с нынешней ситуацией. Что скажешь?