Петр Вяземский - О новых письмах Вольтера

• Название: О новых письмах Вольтера
• Автор: Петр Вяземский
• Жанр: Критика

«Издатель одного из Европейских журналов, или правильнее из журналов, издаваемых в Европе (потому что иная книга, не смотря на свое Европейское заглавие, настоящий выходец, или вестник Азии), извещая о появлении двух-сот пятидесяти неизвестных писем Вольтера и понятной радости Французской Минервы, при неожиданном подарке такого рода, сжал свое мнение и негодование в кратком, но выразительном вопросительном знаке, на который по настоящему отвечать нечего…»

---

Петр Вяземский О новых письмах Вольтера

Издатель одного из Европейских журналов, или правильнее из журналов, издаваемых в Европе (потому что иная книга, не смотря на свое Европейское заглавие, настоящий выходец, или вестник Азии), извещая о появлении двух-сот пятидесяти неизвестных писем Вольтера и понятной радости Французской Минервы, при неожиданном подарке такого рода, сжал свое мнение и негодование в кратком, но выразительном вопросительном знаке, на который по настоящему отвечать нечего. И если издатель довольствовался бы сим утонченным усилием гения, то каждому просвещенному читателю пришлось бы при сем вопросительном знаке поставить от себя невольный знак удивления и закрыть книгу; но издатель разными орудиями хотел напасть на Вольтера и прибавил еще несколько замечаний, кой дополняют смысл глубокомысленного знака и вместе с ним составляют целое, совершенно в частях согласное. Например, говоря о письме, которое по словам его напечатано для пробы во Французской Минерве (как будто письма пробуют?), замечает: Фернейский мудрец балагурит по своему обычаю о терпимости. Не знаю, чему более здесь удивляться: непристойности-ли выражения, или мысли, я готов сказать, чувства! Красноречивый защитник Калласов балагурит о терцпмости! Если Вольтер в ином отношении и подлежит укоризнам, то без сомнения правила терпимости, проповеданные им словом и делом, должны перед строгим зерцалом справедливости искупить многие его заблуждения. Было время, что мы Русские хвалились терпимостию и справедливо: младшие братья Европейским народам, мы по многим отраслям гражданской образованности должны еще у них учиться; но в сем отношении смело можем сказать, что Европейские правительства должны терпимости учиться у нашего. Остроумный племянник Мецената и друга Ломоносова, в известном своем послании к Ниноне Ленкло говорит с справедливою гордостью:

Un Calas, un Labarre eut vécu parmi nous.

Прав ли я, или нет, не знаю; но мне кажется, что Русские, исповедающие такой образ мыслей, приносят отечеству своему более чести, чем эти запоздалые, ополчающиеся против успехов человеческого разума, эти отступники духа времени, который шагает через них в неодолимом своем стремлении. Далее, приводя похвалы, высказанные Вольтеру писателями Минервы, издатель помянутого журнала, без сомнения на этот раз не Минервою вдохновенный, от себя прибавляет: ничто не может быт глупее похвал, подлым пристрастием провозглашаемых. Трудно тому верить, что нашелся человек, который видит глупость в похвалах, приписываемых Вольтеру, и подлость в пристрастии сограждан его к нему. Впрочем, всякой видит по своему: может быть, и у нас отыщется проницательный дальновидец, который откроет пристрастие в приверженности просвещенных наших сограждан к Карамзину, свидетельствующему перед Европою об успехах ума в России, Нелепые ругательства Дефонтенов, Фреронов, Лабомелев, Нонотов и других могут по крайней мере оправданы быть обиженным самолюбием, рассчетами корысти, или ослеплением зависти; но где найти оправдание для нашего современника, который охотою идет оспаривать у Вольтера славу, уже на незыблемом основании утвержденную судом народов и потомства. Там на невежестве отражался по крайней мере пламень личной ненависти: здесь оно сияет во всем своем мраке. Там грешила совесть: а здесь грешит рассудок, и в этом случае едва ли не скорее можно отпустить грехи совести! Но, впрочем, все эти сообщники обширного и существующего искони заговора посредственности против превосходства держатся крепко за руки, минуя пространство веков и отдаления. В каждом из них, кроме полного запаса всех наличных предразсудков настоящего, хранится неистлевший пепел всех предразсудков прошедшего и дремлет в ожидании семя всех предразсудков и предубеждений будущего. В политике, науках, искусствах, словесности вы всегда найдете их поперег дороги истины: они в безумной отваге силились заслонить небеса от Коперника и Невтона, поверенных небесных тайн; на встречу к Расину, грядущему в храм бессмертия с Федрою, они подвигли Прадона; они те недоброжелатели, от коих Ломоносов, как видно из письма к Шувалову, не имел покоя; образ представительного правительства и способы взаимного учения в них имеют ныне ревностнейших поносителей. Троньте одного из них, и они все отзовутся в обширном и неразрывном круге своем. Переставьте одного в другое столетие, в другой край земли: язык его, оружие, образ нападения изменится, но он не изменит никогда клятве древней вражды своей и последствия будут одинаковы. На лице иного, и не проницая в таинства учения Лафаттера, можно уверительно прочесть, что смотря по времени и месту был бы он Зоилом Гомера, Дефонтеном Вольтера, щепетильным придирщиком Карамзнна.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.