Дуглас Коупленд - Элеанор Ригби

• Название: Элеанор Ригби
• Автор: Дуглас Коупленд
• Издательство: ACT
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-031600-3, 5-9713-0561-1, 5-9578-2554-9

Первый роман Коупленда, которому удалось превзойти успех двух его легендарных произведений — «Поколения Х» и «Рабов Майкрософта»! Книга, в которой культовый писатель ломает все представления о своем «стиле и почерке» — и дерзко врывается на новую территорию!

Как?

Красиво!!!

«Фирменный коуплендовский юмор, помноженный на весьма необычный сюжет... оригинально и весело!»

Village Voice

«Невероятный коктейль из насилия, юмора, фантасмагории и пародийной мистики, который буквально валит читателя под стол!»

San Francisco Chronicle

«Возможно, первая из великих книг третьего тысячелетия!»

Kirkus Reviews

«Зло, трогательно, умно… и невероятно смешно!»

Tribune

---

— Выпустите нас! — Экс-беглецы оказались американцами, по всей вероятности, пенсионерами.

— Нет. Мы получили распоряжение никого не выпускать ради вашей же собственной безопасности.

Уверена, эта фраза молнией пронеслась в головах всех присутствующих. «Ради нашей собственной безопасности»?

— Что происходит?

— Мы не имеем права разглашать эту информацию. — Даже в такой стрессовой ситуации немцы безупречно изъяснялись по-английски.

В дверях образовалась толпа. Первому американцу удалось протиснуться мимо женщины за столиком администратора и чуть приоткрыть дверь. Снаружи происходила массовая эвакуация. Толпы перепуганных пассажиров с визгом неслись прочь, будто за ними гнался сам Терминатор. Смельчак успел только произнести: «Пресвятая Дева…», и тут же черная кожаная перчатка опустилась на его сонную артерию, а пара ловких рук оттолкнула его назад, в прихожую зала ожидания. Я заметила черные стволы винтовок.

За окном с помощью тележек и желтых надувных горок эвакуировали пассажиров «Аэр Лингус 767» и «Лан Чили». Чудно, однако у меня сразу возникли ассоциации с катанием на аттракционах. Микроавтобусы «мерседес», которых теперь набралось с сотню, экстренно увозили людей прочь от зала ожидания. Похоже, вся активность сводилась к тому, чтобы удалить их подальше от нас!… С женой отважного американца случилась истерика: она схватила стул из белого клена и начала колотить им по окну, тщетно пытаясь разбить триплекс. Я устремилась к ней, чтобы остановить, и заметила снайперов на крыше терминала.

И тут в двери вломилось двадцать громил в спецназовском обмундировании, вооруженных кевларовыми щитами, в сопровождении четырех немецких овчарок по флангам. Громилы ринулись прямо ко мне, и один из них ребром ладони рубанул меня по сонной артерии. Я упала на пол, мне тут же скрутили руки за спиной, надев на запястья пластиковые наручники. Меня связали по рукам и ногам, а затем вытащили в опустевший вестибюль. Понятия не имею, о чем они разговаривали, но на них была немецкая военная форма, и они не походили на террористов. В глаза бросалась слаженность действий и великолепная выучка.

Все события, начиная с того момента, как я откусила первый кусочек бутерброда, и заканчивая полной эвакуацией аэропорта и моим пленением, произошли минут за пять. Если не считать крайне неприятного удара по сонной артерии и первой минуты, когда я была связана, как кабан, немцы (полицейские или военные, я так и не разобрала) вели себя как настоящие джентльмены. Пока меня выносили из второго терминала, никто не проронил ни звука; повсюду валялись брошенные тележки с кладью, детские сумки-люльки, модные авоськи из фирменных магазинов, еда, блокноты. Среди прочего я запомнила синюю коляску, на каких ездят состоятельные пожилые граждане. В толчее машинку оттеснили в нишу у пункта обмена валют, где она надрывалась, пронзительно сигналя. Кто-то из группы захвата подскочил к ней и саданул по приборной доске; с этого мгновения в терминале установилась полная тишина.

Мы бодро вышли на проезжую часть зоны прибытия иностранных самолетов, где не было машин. Воздух над зданиями дрожал от жары, точно мираж в пустыне. Сюда не доносился шум дороги, самолетов в небе не видно и не слышно, не было даже легкого ветерка. В такой атмосфере легко вспоминаешь бескрайние хлебные поля Манитобы.

Меня подвели к броневику: по обе стороны уселось по солдату, плюс трое напротив. Никто из них не проронил ни слова. Мы тронулись, через несколько минут кто-то постучал по кузову, и шофер остановил машину. К нам подсел еще один военный — тогда-то я и заметила указатель на Морфельден.

Несколько минут спустя мы заехали в гараж, откуда меня препроводили в одиночную камеру. Все дорогу я подсчитывала время: от бутерброда с ветчиной меня отделяли не больше получаса.

Если не считать дерганой мисс Гринуэй, история моего заключения на том и заканчивается. Я послужила причиной полной эвакуации одного из крупнейших в мире аэропортов в самый разгар сезона летних отпусков. Вот оно как!

За свою жизнь я успела вдоволь насмотреться полицейских сериалов и криминальных историй, поэтому была в состоянии прикинуть дальнейший расклад: меня ожидала залитая ярким светом камера для допросов.

Некто задавал вопросы, а пятеро других служащих наблюдали за нами с мест вдоль задней стены. Единственное, что отличало процедуру от виденного по телевидению, — большое плоское блюдо имбирного печенья на бумажной салфетке, стоявшее на небольшом столике.

Следователь, худощавый мужчина, больше походил на психолога, чем полицейского или военного. В ответ на мою просьбу представиться он сказал, что его зовут мистер Шредер. Я поинтересовалась:

— Вы работаете на правительство? Откуда мне знать, что вы не террористы, которые выдают себя за полицейских?

— У вас богатое воображение, мисс Данн.

— У меня его вообще нет. Я логик и практик. Существует только то, что можно увидеть и потрогать.

— Вы понимаете, за что вас задержали и привезли сюда, мисс Данн?

— Нет.

Мистер Шредер заскучал.

— Мисс Данн, чем вы занимаетесь у себя в Канаде?

— Я работаю в конторе под названием «Системы наземных коммуникаций». Дни напролет просиживаю в мягком удобном кресле и гоняю стайлом электроны.

Такой ответ несколько озадачил собеседника, но скоро он уловил юмор.

— А, шутить изволите?

— Жизнь — смешная штука.

— Вы собирались лететь в Вену, мисс Данн. Могу поинтересоваться, почему ваш выбор пал именно на этот город?

Я задумалась. Ответить по существу — значит рассказать ему историю своей жизни, а заодно и раскрыть правду об отце Джереми. Я почувствовала себя на месте голливудской актрисы, которая отказывается раскрыть происхождение своих детей.

— Вена — прекрасный город, мне захотелось в нем побывать. У нас в Канаде нет ничего похожего.

— Значит, Вену вы выбрали случайно?

— Да… Нет. Много лет назад мне удалили зубы мудрости, и я, пока отходила от наркоза, посмотрела фильм «Звуки музыки»10. Он меня сильно вдохновил.

— Не надо сарказма, мисс Данн.

— Что вы, у меня и в мыслях не было. Позвоните дантисту и сами убедитесь.

— Мисс Данн, чтобы вы знали, правительство Канады пошло нам навстречу и дало разрешение на допрос всех членов вашей семьи, их друзей и знакомых. Мы основательно побеседуем с вашими сослуживцами, соседями, обыщем вашу квартиру, включая все документы и компьютерные файлы. В итоге мы узнаем о вас абсолютно все.

— А обо мне нечего узнавать. У меня скучная жизнь.

— Нам известно, что это неправда, мисс Данн.

Стоит им только проверить мои телефонные переговоры и разнюхать про звонок герра Байера — пиши пропало. Я подумала, что можно, конечно, немного потянуть время: в кои-то веки я облечена некой властью над людьми. И сказала:

— По-моему, вы мне угрожаете, а меня такая постановка вопроса глубоко задевает. Я мирный человек. Или вы сейчас же объясните, что здесь происходит, или я вообще ничего не скажу.

— Мисс Данн, вы сами упаковывали чемоданы?

— Ну, разумеется, сама.

— Вы не оставляли их под присмотром посторонних лиц, пусть даже на минуту?

— На этот вопрос я уже отвечала при таможенном досмотре в Ванкувере. Нет.

— Вы прилетели сюда одна?

— Да.

— Вы должны были с кем-то встретиться по пути во Франкфурт?

— Нет.

— Вас кто-то ждал по прибытии в Вену?

Малюсенькая пауза.

— Нет.

— Мне кажется, вы что-то недоговариваете, мисс Данн.

— Мистер Шредер, вы не рассказываете мне, как обстоит дело на самом деле. Я отвечаю вам тем же.

— Одну секундочку, мисс Данн.

Меня оставили в камере для допросов. Я взглянула на блюдо с выпечкой. Немцы уже додумались изобрести «печенье правды»? Решили, что я не устою перед искушением из-за своих габаритов? Я отвела взгляд. И тут поняла, что очень устала — сказывалась смена часовых поясов, ирреальная прогулка по опустевшему аэропорту, камера с белыми стенами. Хотелось закрыть глаза.

Мистер Шредер вернулся в сопровождении двух мужчин; один явно отличался от остальных — он был одет как выходец из Северной Америки.

— Знакомьтесь, это мистер Брейс, сотрудник вашего правительства.

Я кивнула.

— А имя этого человека мы пока не сообщим. Он немец.

Снова кивок.

Мистер Брейс обратился ко мне:

— Мисс Данн, вы знаете, что по вашей вине закрылся седьмой по величине аэропорт мира?

— Наслышана.

— Из-за вас экономика Германии понесла убытки в десятки миллионов долларов.

— И что дальше?

— Говоря начистоту, немцы вами страшно недовольны.

— Взаимно. Я сидела, преспокойно жевала бутерброд с ветчиной и подумывала о том, чтобы почитать бесплатный выпуск «Экономиста», как вдруг на меня напали и повязали, будто хряка на празднике папуасов. — Пришло в голову, что я использовала в одном предложении слова «ветчина» и «хряк». Интересно, не нарушила ли я правил политкорректности, так муссируя «мясную» тему?