Ирина Ваганова - Золотко

• Название: Золотко
• Автор: Ирина Ваганова
• Жанр: Русское современное

Обыкновенную девочку одноклассники считают волшебницей, не понимая, что настоящее чудо это её искреннее доброе сердце. Школьные годы спустя время кажутся беззаботными, но жизненный опыт редко кто приобретает без ошибок и разочарований.

---

– Стасик, оставь ребёнка в покое, – весело пропела тётя Лиса, вернувшись с кухни, – потом нарисует и пришлёт в письме. Правда, детка?

Ника закивала, а тётушка продолжила:

– Критическое отношение к себе – это хорошо. Не хочет оставлять на память неудачные, на её взгляд, работы.

Папа хмурился, ему бы в одиннадцать лет и в голову не пришло отказать в просьбе тёте Лисе. Он даже хотел потихоньку от дочери вытащить из папки «Медного всадника», но тётушка, хорошо зная своего племянника, остановила его:

– У девочки есть причины, даже если они никому не известны. Давай уважать её решение. Да, вот что. Съездите к Нонне. Огорчится, узнав, что ты побывал здесь и не навестил её. Никины работы покажи, Нонна реставратор, рисунок изучала.

– Даже не знаю, стоит ли? Не виделись с детства и не переписывались.

– Дело твоё, – старушка ненадолго задумалась, потом спросила: – До сих пор неловко, что ты пренебрёг ей? Все ждали вашего союза. Понимаю, она у нас пышка…

– Тётя Лиса!

– Нонна вышла замуж два года назад. Встретила какого-то проходимца. Фотограф. Видимо, счастлива… Можешь чувство вины позабыть.

– Думаешь, Нонна как посторонний человек объективно оценит способности Вероники?

– Вот уже и посторонний! Ай-яй-яй, Стасик! Такие были друзья: водой не разольёшь! Неужели не любопытно повидаться? За столько дней и не позвонил даже. Совсем забыл.

– Как я мог забыть? Мы с Никушей все наши с Нонной заветные места обошли, я дочери об архитектуре Питера столько рассказал, ни в одном справочнике не прочитаешь. Даже удивительно, как хорошо Нонкины лекции помню.

– Вот и славно! Навести, доченькой похвастай!

Станислав Андреевич, следуя совету тётушки, приехал с дочерью в реставрационную мастерскую, где работала племянница дяди Юры Нонна. Вошли в огромное светлое помещение, ужасно загромождённое. Кроме Нонны там ещё были люди. Вероника разглядела старичка, двух девушек, парня и мужчину.

– Извини, что здесь тебя встречаю, – говорила миловидная русоволосая женщина, – сроки поджимают, в буквальном смысле днюем и ночуем в студии. Какая девочка! Глаза синющие, папкины. Как я хотела дочурку с такими василёчками!

Нонна обняла Нику, прижав её к себе, поцеловала макушку. Девочка растерялась, она не привыкла к объятиям. Конечно, мама частенько целовала в щёчку, и папа приобнимал за плечи, но чтобы так, как Нонна, всем мягким телом…

– Смущается. Какая милая, – продолжила Нонна, – не красней, ты мне племянница двоюродная. Какие-никакие, а родственники. Пойдём чаю выпьем. Тортик захватили! Удивительно! Стасик, помнишь мои пристрастия.

Они прошли в смежную комнату, где хозяева устроили место для чаепития. И здесь мольберты, пустые рамы, банки с непонятными надписями создавали впечатление вселенского беспорядка, много чего громоздилось на стеллажах. Нонна включила электрический чайник, приготовила чашки, тарелочки, пакетики с чаем.

– Какие вы молодцы, навестили тётю Лису! Она тоскует, плачет. Как зайду к ней, наслушаюсь жалоб – голова болит. Ваш приезд её взбодрил, звонила мне, хвасталась, Веронику нахваливала. Ты рисуешь? – повернулась она к Нике.

– Рисует, – ответил за Нику папа. Он разрезал торт и поместил по кусочку на тарелки. – Хочешь посмотреть?

– Разрешаешь? – спросила племянницу Нонна. Вероника достала из пакета папку с рисунками, женщина разложила их на тумбе. – Здания тебе неинтересно рисовать, это сразу видно. «Медный всадник» хорош, скульптуры тоже, но…

– Скучно?

– Н-да, формально как-то… есть что-нибудь нездешнее?

– Она, как только нарисует, сразу отдаёт! – Огорчённый голос папы выдал его волнение. – Я и половины её работ не видел.

– Нарисуй, пожалуйста, сейчас. – Нонна подвела девочку к мольберту, закрепила лист, предложила карандаши, мелки, кисти…

– Можно карандашами? – спросила девочка. – Что рисовать?

– Самое любимое.

Вероника принялась за работу, папа с Нонной пили чай и беседовали. Темы прыгали из настоящего в прошлое и обратно. Друзья детства вспоминали общих знакомых, Нонна делилась своими планами. Она мечтает жить в США. Были там с мужем, он много фотографировал, размещал работы в журналах. Супруги не всё смогли увидеть, что хотели. Их ждали заповедник Гамильтон, национальный парк Теодора Рузвельта, Долина огня в Неваде, река Колорадо в Аризоне. Единственное, что держит женщину в Питере, – это необходимость заботиться о тёте Лисе.

– С нами она, само собой, не поедет, да и вообще, не одобряет моего любопытства к путешествиям.

– А твои не будут скучать?

– Скайп на что? Теперь общаться можно сквозь тысячи километров. Мы в одном городе живём, а видимся раза три в год. Всё по телефону. Ладно, хватит обо мне. О себе расскажи.

Станислав Андреевич говорил в основном о Нике. Какие у дочки успехи в спорте, как она с мамой съездила в Испанию, как вместе делают уроки. Нонна слушала, улыбалась и поглядывала на мольберт.

В комнату забегали реставраторы, тоже наливали чайку и угощались тортом. Старичок, оказавшийся начальником, напомнил всем о срочной работе, строгим взглядом смерил Станислава Андреевича, но отвлёкся на Веронику.

– Новая сотрудница? Хорошо, молодец. Продолжай. – Постоял, рассматривая изображённых Никой бегунью с собачкой, и ткнул пальцем в рисунок. – Я бы чуть больше руку в локте согнул. Мордочка хороша, весёлая. Молодец, продолжай.

Начальник удалился, позванивая ложечкой в стакане. Нонна с Никиным папой подошли к мольберту.

– Похвалил? – уточнил папа.

– Сам видишь, девочка способная, – задумчиво откликнулась Нонна.

Станислав Андреевич настаивал на оценке:

– Скажи, чего тут особенного? Рисунок как рисунок, я сам так смогу.

– Дети редко рисуют людей. Посмотри, пропорции выдержаны, передана динамика.

– Про локоть ваш старик сказал.

– Да, бежит ногами быстрее, чем руками.

Нонна обратилась к племяннице:

– Кто тебя учил?

Ника пожала плечами.

– Папа к своему другу водил, когда маленькая была. В детском саду много рисовала и в школе на уроках.

– Одарённая у тебя девочка, Стасик, надо искать хорошую студию.

Станислав Андреевич подмигнул дочери:

– С этим успеется, сейчас гимнастика на уме. Извини, Нонночка, мы тебя основательно отвлекли, начальство точит недовольство.

– Да, была бы счастлива поболтать с вами, но не успеваем с заказом, каждая минута на счету!

– Золотко, нам пора, – сказал папа Веронике.

– Я не раскрасила.

– Оставь рисунок здесь. – Нонна взяла лист с бегуньей и убрала в свою папку. – Приедешь в следующий раз, раскрасишь. Давай прощаться, юное дарование!

Женщина, смеясь, обняла Нику, даже приподняла её немного.

– Лёгонькая какая! Не кормите ребёнка!

Веронике было уютно в тётиных объятиях, она с сожалением отстранилась от Нонны.

– Можно, я осенью приеду, в каникулы?

– Если тебя на сборы не отправят, ты человек подневольный, – грустно заметил папа.

– Знаете что! – Нонна остановила гостей у самого выхода. – Мои не простят, если внучку двоюродную не покажу! Да и тебя, Стасик, рады будут увидеть. Сможете заехать к ним завтра часиков в шесть? Помнишь, где я раньше жила?

– Помню.

– Приезжайте, я предупрежу. Сама тоже постараюсь освободиться.

– Удобно ли? – сомневался Станислав Андреевич.

– Там у папы мастерская в моей бывшей комнатке. Кое-какие работы есть. – Нонна обернулась к Нике: – Тебя интересует мастерская питерского художника?

Вероника бросила взгляд на папу. Нонна засмеялась:

– Соглашайся! Редко кому позволено побывать там!

– Хорошо, – кивнул Станислав Андреевич, – будем, но ты, пожалуйста, приезжай. Я и раньше-то твоего отца побаивался, а теперь столько лет прошло! Он забыл меня, наверное.

– Договорились! До завтра! Пока, племяшка! Не дают тебе родители развивать художественный талант, подневольный человек!

Девочка размышляла над словами Нонны, пока ехали в метро. Что значит подневольный человек? С малых лет Вероника слышала о своей спортивной одарённости, привыкла к многочасовым тренировкам, к особому режиму. Рассуждать не приходилось, раз данные есть, она обязана их развивать и добиваться высоких результатов. Теперь выясняется, что есть и другие способности. Их не надо развивать? Ника не могла вместо спортивных сборов поехать в Питер. Найти время для Дома творчества в жёстком графике тренировок тоже не получится. Как сказал папа? Успеется? Сначала соревнования, сборная страны, медали, а после, когда-нибудь…

– О чём задумалась? – тормошил её отец.

– Я не разучусь рисовать?

Папа молчал. Сам спросил и молчит, Ника продолжила:

– Если не тренироваться, уже не сможешь сесть на шпагат или крутить сальто. А если не рисовать?