Энди Уорхол - Дневники Энди Уорхола

• Название: Дневники Энди Уорхола
• Автор: Энди Уорхол
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-91103-257-9

Энди Уорхол вел эти дневники с ноября 1976 до февраля 1987 года вплоть до последней недели своей жизни, когда по неизвестным причинам он скончался в Нью-Йоркской больнице после операции. На протяжении десяти лет Уорхол делился впечатлениями о светских вечеринках и ночных походах в «Студию 54», поездках в Лондон, Париж и Лос-Анджелес, а также сообщал Дневнику обо всех своих расходах за день, начиная с оплаты такси и заканчивая стоимостью звонка из уличного телефона-автомата.

Рассказанные в неповторимой манере культового художника истории о встречах с Труменом Капоте, Лайзой Минелли, Миком Джаггером, The Velvet Underground, Жан-Мишелем Баския, Джимом Моррисоном, Мохаммедом Али, Йоко Оно, записанные и отобранные Пэт Хэкетт, превращают эти дневники в одну из самых гламурных, остроумных и откровенных книг ХХ века.

---

[Энди каждое утро говорил о событиях предыдущего дня в прошедшем времени; поэтому когда он употреблял настоящее время или если встречались слова «сейчас» или «сегодня», это относилось к происходившему в тот момент, когда он говорил, или же к тому, что, как он ожидал, случится позже в тот же день. Например, эта дневниковая запись была сделана в среду утром, поэтому в тексте «вчера вечером» означает «во вторник вечером»; «сегодня во второй половине дня» – «после полудня в среду», а «завтра» – «в четверг».]

Среда, 1 декабря 1976 года

Преисполнившись духом наступающего Рождества, начал покупать подарки для деловых партнеров (такси 8 долларов). В отделе мужских рубашек универмага «Блумингдейл» столкнулся с Джин Кеннеди Смит[30]. Нас обслуживала одна и та же продавщица. Потом взял такси до Юнион-сквер (4 доллара). Амос, моя такса, в этот день был у нас в офисе, и Рикки Клифтон фотографировал его в костюме папы римского.

Поехал в галерею Илеаны Соннабенд на открытие выставки Дэвида Хокни. Ничего нового он не показывал, только свой стандартный набор. Взял с собой Амоса (такси 2,50 доллара). Встретил случайно Джерарда Малангу [см. «Введение»]. Он уже писал Фреду, спрашивал, отчего бы ему не фотографировать для Interview, но, по-моему, он просто хочет получить пресс-карту. Фред не желает иметь ничего общего с Джерардом, потому что мы все еще никак не можем распутаться с последствиями всех этих фальшивых «Электрических стульев», которые, как мы подозреваем, сделал именно он – их ведь перепродают и перепродают, и каждый раз за все бóльшую сумму, так что Фред не собирается ничего ему давать. Народу на открытии выставки было много. Дэвида Хокни я не видел, он был, наверное, в другой комнате. Потом я переоделся и отправился на ужин в посольство Ирана. На самом деле это никакое не «посольство», если ты понимаешь, чтó я имею в виду – просто я пошел в гости к мистеру Ховейде, представителю Ирана в ООН[31] (такси 3 доллара). Там была Чина Мачадо[32], и она сказала, что знает мистера Ховейду уже лет десять, если не больше, еще с той поры, когда и он, и ее муж в шестидесятые годы жили во Франции, тусуясь с французскими киношниками. Мы говорили о том, до чего ужасен Аведон[33], и она сказала: он получает от человека то, что ему нужно, а потом просто бросает его. Я согласился с ней, и все тут же завопили, что сам-то я поступаю точно так же…

Там была Пэт Кеннеди Лоуфорд[34], а также еще одна знатная дама, из Дюпонов, она живет рядом с этим посольством, и она заявила: как приятно, когда на ужин не нужно далеко ходить (хотя именно она и ухитрилась опоздать). На ней было черное с золотом платье с драгоценными камнями на вороте, и из-за них, по ее словам, платье вечно задерживают на таможне. Еда была хорошая, но черной икрой всех обнесли только один раз.

Четверг, 2 декабря 1976 года

В Калифорнии на этой неделе будет показ «Плохого» – чтобы найти прокатчика. Нам в этом помогает Сью Менгерс[35]. Никто из прокатчиков не желает, однако, платить аванс.

Послал Ронни купить метлы (20 долларов). Подвез Кэтрин Гиннесс к ней домой (такси 4 доллара), потом поехал к себе – переодеться – и снова к ней, а дальше мы доехали до дома 18 на Западной 18-й улице (такси 3,60), там было открытие нового клуба, куда нас пригласила Хелен Брэнсфорд[36]: они хотят быть чем-то вроде «Рено Суини»[37]. Хелен сейчас всюду появляется в обществе с Джоном Радзивиллом[38]. По мнению Фреда, она чудесная, и мы должны к ней хорошо относиться. В клубе пел Тим Хардин.

Еще была Максим де ла Фалез[39] со своим новым потенциальным бойфрендом по имени Крэг Браун. Мы с ним оформляли обложку альбома The Rolling Stones. Была Барбара Аллен, и она, как выяснилось, на некоторое время въедет в дом Фреда на углу 89-й улицы и Лексингтон-авеню, поскольку свою квартиру на Восточной 63-й улице она сдала Кэтрин, и та позволила ей жить с нею, да только они обе в одной квартире – это оказалось уже слишком… Поехал домой, стал смотреть новости, а там без конца речь только об этом Гэри Гилморе, и ведь каждый вечер показывают, как он говорит, что хочет умереть, что хочет умереть[40].

Воскресенье, 5 декабря 1976 года

Ездили в клуб «Плейерс»[41] на улице Грамерси Парк – на званый ужин в честь Китти Карлайл Харт[42]. Внешне там все напоминало разгульный мальчишник, если бы не присутствие Арлин Френсис, Пегги Касс и Дины Кей, которая приехала вместо своего мужа – Дэнни Кея (он страдал от джет-лага, поскольку прилетел на «Конкорде»). Еще там была Айрин Селзник[43], которая заправляла всем этим вечером или как там они назвали это мероприятие. Пегги и Арлин – закадычные подруги Китти по телешоу «Сказать по правде…». Ужин был в честь Китти, которую губернатор Керри только что назначил новым председателем совета по искусству в штате Нью-Йорк.

Там оказался мой врач, Док Кокс[44], и он повел меня наверх, показать, как выглядит спальня Эдвина Бута: все затхло, пыльно, все, как в стародавние времена.

Подали ужин, одни жирные блюда, а мне это противопоказано из-за моего желчного пузыря, и Док был несколько сконфужен, что, мол, присутствует, пока я все это ем, но он не хотел портить мне настроение, поэтому сказал: «Я на вас и глядеть не буду». Я познакомился с Альфредом Дрейком, бродвейским актером, этим красавцем, звездой мюзикла «Карусель»[45].

Все выступали с речами, а потом поднялась Китти, и она была лучше всех. Она была в черном платье, с жемчугами, выглядела шикарно. Сказала, что по-прежнему хочет много работать, и, насколько я помню, Диана Вриланд говорила мне как-то: Китти, мол, потому приходится «работать, как негру на плантациях», что у нее маловато денег. До дома меня подвез Док.

Понедельник, 6 декабря 1976 года

Позвонил Фредди Эберштадт, пригласил на что-то там в «Ла Гренуй» (La Grenouille) завтра вечером, но я ему сказал, что у меня как раз на это время назначено свидание с Бьянкой Джаггер[46], и разве что я мог бы прийти вместе с ней, и он сказал: конечно-конечно.

Ушел из офиса рано, чтобы переодеться дома, подготовиться к торжественному вечеру. Подвез Кэтрин (4 доллара). Зашел потом к Хальстону. Виктор говорил, что у них для меня будет место за столом Хальстона на вернисаже в музее Метрополитен, куда мы все пойдем, там Диана Вриланд открывает выставку русского костюма[47]. Когда мы появились у Хальстона, там была миссис Генри Дж. Кайзер[48] – Эли, на ней был сине-зеленый костюм от Хальстона с изумрудами, и она вроде бы очень заинтересовалась мной, а когда Хальстон увидел, что у нас налаживается контакт, он предложил мне отвести ее наверх – показать его портреты, которые я написал. Однако после этого визита наверх она перестала проявлять ко мне интерес: наверное, увидела меня в ином свете.

Мы все ждали Марису и ее нового мужа, а также Бьянку и ее кавалера, Джо Юлу, с которым у нее сегодня свидание. Еще был врач-иглоукалыватель, который их всех пользует, его зовут доктор Джиллер[49], так что он, получается, теперь уже попал в список приглашаемых на вечеринки. Была Барбара Аллен, причем она единственная из дам пришла в платье не от Хальстона, но в красивом, с обнаженными плечами, от Кристиана Диора. Это – после ее гламурного шопинга в Париже в прошлом месяце: ведь платил за все Филипп Ниархос[50].

Явилась Мариса, и ее волосы были уложены на одну сторону головы, как у красавицы-кинозвезды давних времен. На Бьянке была ее пурпурная лиса, которую она носила весь прошлый месяц. Когда вошел Джо, они с Хальстоном «обменялись рукопожатиями», и когда Хальстон почувствовал, чтó именно Джо вложил ему в руку, он лишь сказал: «О, ты просто спас мне жизнь». Виктор повел меня в гараж – показать свои последние работы, и он, оказывается, [смеется] написал своих Мон Лиз в нарядах от Хальстона, это полная умора, так что я подбодрил его: так держать! Потом мы поехали в Метрополитен, на четырех лимузинах. Эта выставка для музея – самая крупная из всех, какие там когда-либо организовывали. Когда мимо прошла Диана, мы все ее расцеловали. Я поговорил с миссис Кайзер и получше познакомился с ней. Ей под шестьдесят, но выглядит она всего лет на сорок, и она мне сказала, что ищет, с кем бы переспать. Я ей ответил, что она попала не в тот город – здесь же кругом одни голубые, а она ответила, что это ей безразлично: «Они же прекрасно кувыркаются. И мне с ними не раз очень даже везло». Живет она около площади ООН. Оказалось, что она очень близкая подруга матери Бриджид – Хани Берлин. Она сказала, что когда приходила к ним домой, старик Дик Берлин был уже в таком маразме, что, войдя в комнату, бросился к зеркалу и попытался пожать руку самому себе, но она поняла, в чем дело, и скорей подошла к нему, чтобы ему было кому руку пожать. Я ушел сразу после ужина, миссис Кайзер подвезла меня до дома. Ах да, еще: когда все сидели за ужином, Бьянка сняла с себя трусики и передала их мне, а я, сделав вид, будто наслаждаюсь их ароматом, засунул их в свой нагрудный карман вместо платка. Та к они у меня и остались.