Роберт Блэквилл - Война иными средствами

• Название: Война иными средствами
• Автор: Роберт Блэквилл
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-102567-0

«Война есть продолжение политики иными средствами», – утверждал Карл фон Клаузевиц. Но и политика может быть продолжением войны.

Авторы предлагаемой книги, сотрудники Совета по международным отношениям – мозгового центра американской внешней политики, предлагают усилить внимание к войне иными средствами – применению геоэкономических мер в интересах США, поскольку либо США начнут использовать свой геоэкономический потенциал куда более решительно и умело, либо американские национальные интересы все чаще будут оказываться под угрозой.

---

Глава 1 начинается с установления параметров исследования. На протяжении десятилетий ученые давали термину «геоэкономика» различные определения. Мы не слишком заинтересованы в присоединении к этим теоретическим дебатам, наша цель – сосредоточиться на международной деятельности, которая, как простой эмпирический пример, играет все большую роль во внешней политике. Поэтому мы определяем предмет нашей книги следующим образом: геоэкономика есть использование экономических инструментов для отстаивания национальных интересов и для получения выгодных геополитических результатов и влияния на экономики других государств в соответствии с геополитическими целями страны.

Мы исследуем взаимоотношения геоэкономики, определенной таким образом, и геополитики. Затем мы рассматриваем различные формы, которые способна принимать геоэкономическая политика. Далее мы проводим различие между нашим утверждением о росте влияния геоэкономики и фактом изменения самих национальных интересов. В завершение объясняется связь между геоэкономикой и концепциями меркантилизма, экономического либерализма и международной экономической политики.

Если геоэкономика действительно руководит ныне внешней политикой многих стран, глава 2 задает вопрос, почему – откуда взялся этот возврат к геоэкономике? Для начала, некоторые наиболее могущественные страны мира, особенно так называемые растущие державы, охотно прибегают к геоэкономике. Опираясь во многом на индуктивный подход, мы приводим примеры, подтверждающие, что такие страны, как Россия, Китай и страны Персидского залива, все чаще используют экономические инструменты в качестве предпочтительного средства геополитической борьбы. Это не означает, конечно, что они пренебрегают военной мощью (рост военных расходов в Китае, России, странах Персидского залива говорит об обратном). Для сегодняшних наиболее успешных геоэкономических держав геоэкономические и военно-политические аспекты государственности, как правило, носят взаимодополняющий характер, что доказывается действиями России на Украине и действиями Китая в Южно-Китайском море. Вторым фактором современного возрождения геоэкономики является то обстоятельство, что нынешние государства имеют гораздо больше экономических ресурсов в своем непосредственном распоряжении, чем в предыдущие эпохи. Иными словами, налицо возвращение – в новой форме – государственного капитализма. Подобно геоэкономике, государственный капитализм – не изобретение наших дней, но он явно восстанавливает былые позиции. Еще один фактор возрождения геоэкономики связан с изменениями на мировых рынках, в частности, современные рынки – более емкие, скоростные, интегрированные и с большей долей заемного капитала, чем когда-либо прежде – оказывают прямое влияние на геополитические решения конкретных стран. К примеру, Европейский союз – выдающийся триумф западной геоэкономической внешней политики ХХ века и ближайший международный партнер США – в последние несколько лет сделался заложником рынка долговых обязательств, велениям которого подчинялся не меньше, чем указаниям из европейских политических столиц.

Глава 2 далее рассказывает о том, как современное возвышение геоэкономики отражается в глобальных практиках, как оно меняет логику и суть внешней политики. Порой эти инструменты предоставляют национальным лидерам широкий спектр вариантов – так, Венесуэла, благодаря недавней поддержке Пекина, смогла в значительной степени преодолеть влияние США в регионе. В других случаях нынешняя форма геоэкономики приносит не только новые возможности, но и новые дипломатические инструменты – глобально конкурентоспособные государственные предприятия и изрядно обеспеченные суверенные фонды, если назвать лишь некоторые из них. Ряд указанных инструментов по комплексу причин, которые мы рассмотрим подробно, в целом недоступен для американских и западных лидеров.

Глава 3 обозревает семь основных инструментов современной геоэкономики: торговая политика, инвестиционная политика, экономические санкции, киберсфера, финансовая помощь, денежно-кредитная политика, энергетическая и сырьевая политика; причем мы снова характеризуем исключительно геополитические (в отличие от чисто экономических) параметры каждого. По сравнению с предыдущим золотым веком геоэкономики – многие специалисты называют таким периодом начальные послевоенные годы (жесткий план Маршалла) и ранний этап холодной войны – некоторые сегодняшние основные геоэкономические инструменты являются совершенно новыми (например, киберсфера)[15]. Другие, не будучи новыми сами по себе, применяются в совершенно отличных условиях и потому тоже могут считаться новыми. К примеру, устроенный американцами обвал британского фунта в рамках противостояния США и Великобритании в период Суэцкого кризиса 1956 года служит каноническим образцом геоэкономики середины ХХ века. Но появление новых финансовых центров, в сочетании со сложностью и разнообразием современных финансовых рынков, значительно затрудняет для Вашингтона повторение «суэцкой операции», не говоря уже о гораздо более разрушительных последствиях такой операции для национальных интересов США. Прочие геоэкономические инструменты продолжают функционировать более или менее так, как это было в более раннюю эпоху; помощь в развитии – один из примеров. Но даже эти инструменты привлекают новых важных игроков и приобрели новые измерения.

Разумеется, ряд предыдущих исследователей уже изучал многие инструменты по отдельности; задавались вопросы, например, как сделать санкции эффективными и является ли владение Китаем государственными облигациями США стратегическим активом или стратегической уязвимостью Пекина. Подобный подход понятен: всякий геополитический инструмент использовался разными странами и организациями, с различной степенью подчиненности государственному управлению, и имелось несколько конкретных переменных, которые определяли эффективность применения этих инструментов, а каждый случай порождал ряд специфических проблем для американских национальных интересов. Но пусть эти геоэкономические инструменты разнятся между собой, есть смысл рассматривать их совокупно. Изучая, какими способами страны интегрируют и используют эти инструменты вместе для достижения тех или иных геополитических целей, мы лучше поймем, как работает геоэкономика в реальном мире. А включение всех семи перечисленных инструментов в наше исследование также будет способствовать выявлению важных и часто упускаемых из виду взаимодействий (и трений).

Если таковы основные инструменты реализации сегодняшней внешней политики, от чего зависит их эффективность? Каковы подспудные возможности применения указанных инструментов и какие параметры определяют, обеспечат ли эти инструменты больший или меньший успех? Во второй половине главы 3 мы рассмотрим отдельные структурные особенности – геоэкономические характеристики, в нашей формулировке, – которые оказывают влияние на возможность государства использовать внутренний капитал для стратегических целей: решения конкретного государства относительно товарных потоков, значимость страны для глобальной финансовой системы, характеристики внутреннего рынка наподобие общего размера, степень контроля входящих и исходящих инвестиций, ожидания будущего роста. Пускай их нельзя считать достоверными прогнозами, эти факторы играют немалую роль в определении эффективности государства с точки зрения применения геоэкономических инструментов.

Глава 4 посвящена конкретно Китаю. Пекин нередко и абсолютно верно описывают как ведущего мирового практика геоэкономики, но он также, пожалуй, является основной причиной возвращения к региональному и глобальному проецированию силы в экономической сфере (в противовес военно-политической). «Пекин играет в новую экономическую игру на уровне мастера, – метко выразился Лесли Гелб, эксперт в области внешней политики и бывший обозреватель „Нью-Йорк таймс“, – воздерживаясь от войн и политических конфронтаций и сосредоточившись на бизнесе; его глобальное влияние намного превосходит текущий экономический статус»[16]. Мы изучим использование Китаем геоэкономики на шести примерах – Тайвань, Северная Корея, Япония, Юго-Восточная Азия, Пакистан и Индия.

В главе 5 мы обратимся к двум важнейшим вопросам, которые возникают вследствие изучения этих примеров. Во-первых, как распознать геоэкономическое давление? Когда речь заходит об использовании методов геоэкономики той или иной страной, лучше всего опираться на четкие примеры. Число подобных случаев (по крайней мере, в недавнем историческом прошлом) будто бы возрастает: тут и отключение газопроводов в разгар зимы, и предоставление финансовой помощи для умиротворения внешней политики агрессивного соседа, и откровенно геополитические условия тех или иных потенциальных инвестиционных решений или соглашений о помощи. Однако зачастую свидетельства геоэкономического поведения выглядят куда более замаскированными – особенно там, где вступает в действие принуждение. Возьмем, к примеру, организованную Китаем задержку с разгрузкой филиппинских бананов на фоне эскалации напряженности из-за территориального спора относительно островов в Южно-Китайском море – или наложенный Москвой запрет на импорт молдавского вина накануне подписания Молдовой соглашения о сотрудничестве с ЕС. По сравнению с открытыми политическими требованиями такое геоэкономическое принуждение порой намного сложнее опознать и оценить. Но, как и военная мощь, геоэкономические действия отбрасывают «длинную тень» влияния, вовсе не обязательно публично озвучивать соответствующие угрозы или предпринимать конкретные шаги, чтобы наблюдатели зафиксировали явную попытку к принуждению.