Сергей Кернбах - Сверхъестестественное. Научно доказанные факты

• Название: Сверхъестестественное. Научно доказанные факты
• Автор: Сергей Кернбах
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906789-00-6

Имя Сергея Кернбаха, директора исследовательского центра перспективной робототехники и проблем окружающей среды (ФРГ, г. Штутгарт), известно российскому читателю по публикациям в Интернете. Теперь у читателя есть возможность познакомиться с его книгой Сверхъестественное. Научно доказанные факты, посвященной экспериментальным исследованиям взаимодействия мозга и материи.

Подобные исследования паранормальных явлений проводились в различных, в том числе закрытых проектах СССР и постсоветской России, Третьего рейха и современной Европы, США. В книге дается обзор этих проектов и обобщаются эксперименты автора, проведенные в последние годы в исследовательских лабораториях. Полученные результаты, как замечает ученый, могут быть проверены в независимых экспериментах, хотя им не всегда находится объяснение на данном этапе развития науки.

Книга адресована широкому кругу читателей и профессионалам, которых интересуют проблемы синтеза технологии и сознания.

---

Герметизм утверждает, что человек может стать богом: «Таково конечное Благо тех, кто владеет Знанием, – стать Богом» (Поймандр). Герметизм утверждает силу знания и познания, возможность трансформации, в конце концов, возможность бессмертия. Герметизм технологичен, более того – герметизм в какой-то мере представляет именно тот тип магии, который известен сегодня как техномагия. Неудивительно, что эта концепция вдохновляла множество людей в последующие века. Герметизм является непосредственным родителем алхимии, как внешней, так и в особенности внутренней. Также очевидна разница с концепциями предыдущих веков, даже с прародительницей герметизма – египетской традицией. Герметизм, более распространенный среди «философствующего» населения империи (Александрии), был почти на тысячу лет подавлен христианской доктриной. Как писал Ф. Ф. Зелинский в книге «Из жизни идей»:

«Так погиб герметизм – погиб торжественно и славно, в багровом закате солнца земной любви, с надеждой на ее воскресение в далеком будущем, на возрожденной земле, среди новых людей. Промежуточное состояние мира под властью христианства казалось его пророкам царством мрака и смерти, культом могилы взамен прежнего радостного культа святынь и храмов…»

Мы наблюдаем дальнейшее развитие герметизма в эпоху Возрождения, где он, по словам Мэнли П. Холла, дал философскую и идейную основу движениям иллюминатов, франкмасонов и розенкрейцеров.

Гностицизм. Гностицизм является «второй» частью наследия позднего политеизма. Хотя герметизм и гностицизм начинались приблизительно со сходных позиций (например, герметический Асклепий был найден в библиотеке Наг Хаммади среди гностических книг), однако гностицизм испытал большее влияние зарождающегося христианства. Иногда его даже называют эзотерическим христианством. В отличие от «египетски-ориентированного» герметизма, в гностицизме прослеживаются более вавилоно-персидские и в особенности зороастрийские корни (даже после распространения христианства гностические культы и секты были еще долгое время распространены именно на Ближнем Востоке) [50]. Общая идея гностицизма сходна с герметизмом: существует некоторое скрытое знание, посредством которого можно объединиться с божественным.

«Это тайные слова, которые сказал Иисус живой и которые записал Дидим Иуда Фома. И он сказал: Тот, кто обретает истолкование этих слов, не вкусит смерти. Иисус сказал: Пусть тот, кто ищет, не перестает искать до тех пор, пока не найдет, и, когда он найдет, он будет потрясен, и, если он потрясен, он будет удивлен, и он будет царствовать над всем» (Евангелие от Фомы).

Считается, что это знание было передано самим Христом и сохранено его учениками. Однако сама идея этого знания принципиально расходится с герметизмом. Гностики говорят об трансцендентности этого знания: его невозможно передать, его нужно пережить непосредственно. «Познание бога у гностиков не рационально, а имеет сверхъестественное содержание» [50]. Поэтому гностики – это в первую очередь мистики, а не маги. Хотя они и проводят ритуалы, их цель – пережить транс божественного. В этом главная разница между мистиками и магами. Сам гностицизм очень неоднороден, в нем масса течений, которые по-своему трактуют как дуализм (что очень резко проявляется в гностицизме), так и проблему зла в мире. Начиная со II в. н. э. официальная церковь начинает борьбу с гностицизмом, следствием которой является почти полное истребление как гностической литературы, так и культов на ее основе.

Теургия и неоплатонизм. Дальнейшим развитием синкретизма – слияния различных магических и философских систем – является неоплатонизм и конкретно теургия:

«В числе этих феноменов находится и теургия, возникшая во II веке при Марке Аврелии и представляющая собой магию, испытавшую на себе влияние философии. В дальнейшем, благодаря усилиям Ямвлиха, а затем и Прокла, теургия превратится в особую форму магии – магию, интерпретированную и обоснованную философски, и под названием белой магии перейдет в Средние века» [51].

Теургия по-иному толкует следующий принципиальный вопрос: если в магии, и в особенности в египетской традиции, маг «заставляет» божественную сущность делать выгодные для мага действия, то как может низшее существо «заставить» что-то делать высшее существо?

«Далее: так называемые принуждения богов вообще являются достоянием богов и возникают лишь как будто направленные на богов. Следовательно, они выступают не как внешние и не как связанные с принуждением, но подобны благу, оказывающему помощь по необходимости, причем всегда так и никак иначе. Поэтому подобная необходимость связана с благим волеизъявлением и свойственна любви…» (Ямвлих, «О египетских мистериях»)

В теургии маг не принуждает высшую сущность. Богам нравится помогать магам, если те к ним соответствующим образом обращаются. Это в дальнейшем станет ключевым принципом построения магических ритуалов при работе с высшими сущностями. Теургию следует отличать от герметизма, поскольку она проповедует непознаваемый, сверхчувственный, сверхъестественный, надразумный божественный принцип, который является основой всего существующего. По словам Плотина, «это бытие есть и остается богом, не существует вне его, а есть именно сама его тождественность». Следует сказать, что мистический характер теургии, как и всего неоплатонизма, оказал значительное влияние на христианство и в дальнейшем на средневековое теологическое мышление, а через него и на магические практики.

Со смертью Прокла (412–485 гг. н. э.) заканчивается этот изумительный период человеческой истории. Из всех мистических, магических и религиозных течений позднего политеизма победило наиболее консервативное течение – ортодоксальное христианство. При поддержке государственной власти оно начало настоящее истребление всех конкурирующих течений, которые с этого момента стали именоваться язычеством.

Магия монотеистических религий

Монотеизм, по мнению многих авторов, был в той или иной степени подготовлен историческими процессами централизации государственной структуры. Однако во многих странах централизация так и не привела к созданию монотеизма, примеры тому Древний Египет, Римская империя (за исключением поздней империи), Китай. Например, в Древнем Египте при фараоне Аменхотепе IV в 1375 году до н. э. была попытка утвердить культ единого бога Атона. Однако после смерти фараона в 1358 году до н. э. политеизм вновь был возрожден.

Магия монотеистических религий, в основном европейская, получает в этот период специфичное развитие, определенное сосуществованием с ортодоксальной церковной догмой и многочисленными преследованиями. С середины первого тысячелетия и до середины второго тысячелетия нашей эры монотеизм боролся с политеизмом на Ближнем Востоке и в европейском регионе. Эта борьба имела различные формы: преследование ересей, вытеснение уже имеющихся верований и культов, крестовые походы, инквизиция. Причем это относится не только к христианству, но и к мусульманству. Если на экзотерическом уровне религии боролись друг с другом и монотеизм постепенно вытеснил политеизм, то на эзотерическом уровне различные направления магии успешно сосуществовали и дополняли друг друга. На этот период приходится появление важных магических теорий и систем. Во-первых, это алхимия. Хотя алхимии приписывается долгая история, ее корни находятся в периоде раннего монотеизма. Во-вторых, христианская догматика создала образ дьявола и связала зло с ним. За этим последовало объяснение магического акта с высшей сущностью как заключение договора с дьяволом и появление черной магии. В-третьих, народная магия, которая никогда не исчезала, трансформировалась в феномен ведовства. Это произошло опять же не без влияния церкви и ее инквизиции. В-четвертых, иудейская система, которая была практически забыта, внезапно получила новый импульс. Так, Каббала, которую мы знаем сегодня, проникла в западную неиудейскую магию сравнительно недавно, только в XV–XVI вв. Рассматривая историю магии монотеистического периода, укажем на множество гримуаров – книг заклинаний, возникших с II по XVI вв. В заключение нужно упомянуть две особых системы, возникших сходным путем: енохианскую магию, которая появилась в начале XVII в. в работах Джона Ди и Эдварда Келли, а также работы Эммануила Сведенборга (середина XVIII в.), которые привели к созданию Новой Церкви.

Рис. 6. Питер Брейгель Старший. «Алхимик», 1558 г.

Алхимия. Начало алхимии приходится на самое начало европейской монотеистической эры – IV в. н. э., некоторые авторы относят его к работам Зосимы Панополитанского [32]. Различаются две алхимии – внешняя и внутренняя. Большинство алхимических работ посвящены внешней алхимии – «получению живого золота», трансмутации металлов и т. д. Внутренняя алхимия связана с «трансмутацией» самого адепта, его внутренним очищением и саморазвитием. С самого начала следует признать, что алхимических текстов сохранилось великое множество, однако их серьезная обработка значительно осложнена тем покровом таинственности и мистики, которым старались окутать их алхимические авторы. Из-за аллегорического языка, которым пользовались авторы, иногда сложно понять, что конкретно имелось в виду, и остается место для всевозможных трактовок.