Лариса Яковенко - Гроздья акации белой

• Название: Гроздья акации белой
• Автор: Лариса Яковенко
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2017

Деловая леди Ирина Одинцова, собираясь в отпуск, неожиданно для себя купила путевку в санаторий Тригорска, в котором прошли ее детство и юность, где она встретила свою первую любовь. Прошлое не отпускает ее, а запах цветущей белой акации постоянно напоминает о тех счастливых днях.

---

Лариса Яковенко Гроздья акации белой

Ирина Николаевна Одинцова всматривалась в пролетавшие мимо вагонного окна окраины утреннего города и мучилась одним вопросом, – зачем я сюда еду, зачем? Что за блажь втемяшилась в голову. Еще три дня назад, оформляя отпуск, она позвонила родителям и сообщила об отъезде в Эстонию. Мама тут же перечислила список лекарств, которые нужно взять на всякий случай. А папа, смеясь, добавил, – доченька, не слушай нашего фармацевта, я тебе как врач советую, никаких таблеток, просто отдыхай и радуйся жизни. Сообщи, как добралась и передай Инге Карловне, что мы с мамой приедем к ней в августе.

– Тригорск, Тригорск, – услышала Ирина Николаевна голос проводницы и вышла из купе с дорожной сумкой. В подземном переходе пассажиров встречали таксисты. Выбрав водителя в возрасте и, судя по угрюмому лицу, не слишком разговорчивого, она села в машину, назвала в санаторий и снова задумалась. И чего меня сюда понесло? Вчера бы улетела в Таллинн, доехала бы на маршрутке до Пирите и уже сегодня бродила бы вдоль побережья Финского залива, вдыхая свежий морской воздух. На завтрак Инга Карловна приготовила бы свой фирменный паштет из печени трески, а на десерт подала бы кофе со взбитыми сливками и яблочное пирожное. Потом, уточнив обеденное меню, деликатно бы удалилась. А что меня здесь ждет? Из-за того, что слишком поздно забронировала путевку по интернету, придется жить в одной комнате с чужой теткой, питаться в санаторной столовой, еще и бегать по разным процедурам. Хотя, их можно сократить до минимума, оставив самые приятные…

– Приехали, – раздался голос водителя. Расплатившись, Ирина Николаевна вышла из машины, огляделась и поморщилась, – здание стандартное, скучное. Правда, кругом зелень, цветы, фонтанчики и альпийские горки, но все равно… В холле ее встретила молодая девушка. Она приветливо поздоровалась и провела в кабинет, который Одинцова покинула уже полноправной курортницей. Войдя в номер, она быстро приняла душ, вышла на балкон, и замерла. Внизу перед ней лежал укрытый зеленью город, а вдали на фоне голубого неба белела гряда Кавказских гор. – Как же давно я здесь не была… С того самого дня, как похоронили Марочку.

Мариэтта Георгиевна не любила, когда ее называли бабушкой или тетей. При знакомстве представлялась официально, а дома ее звала по имени даже собственная дочь. Однажды маленькая Ира спросила маму, – почему у всех есть бабушки, а у меня нет? Папа тогда рассмеялся, – в нашей семье как в том анекдоте, бабушка есть, а слова такого нет. Марочка совсем не была похожа на соседок-старушек. Всегда подтянутая, хорошо одетая, с непременным маникюром и перманентом, она не менялась с возрастом. Папа часто шутил, – первое слово, которое произнесла наша Татуся, было Мара. Мама сердилась и говорила, что ребенок в младенческом возрасте не может произнести букву «эр». А он отвечал, – так в наше отсутствие Марочка доченьку специально тренировала. Ира верила папе, но как-то спросила, – это правда?

– Если честно, то сначала ты сказала «мама». Мы стоим возле манежика, умиляемся, а ты как завопишь «мала», «мала». Сначала подумали, что доченька голодная или требует еще игрушек, но тут подошла Марочка, ты засмеялась и протянула к ней ручки. Как только родилась, она пришла к директору театра и сказала, – я увольняюсь, у меня ребенок. Тот опешил, – Мариэтта Георгиевна, у вашей внучки есть папа с мамой, в конце концов, ее можно в ясли отдать, зачем же вам уходить.

– Родители с утра до вечера на работе, ясли нам не подходят, там дети часто болеют, пояснила Мара. А моя Татуся – ангелочек, ей нужен особый уход. Так что подписывайте заявление.

– Пап, ты не сочиняешь про ангелочка? – спросила Ира.

– Борис Семенович мне сам об этом рассказывал. Он категорически не хотел Марочку отпускать. Ты же знаешь, она всю жизнь проработала в костюмерном цехе, у нее безупречный вкус, из ничего могла сотворить платье хоть для Сильвы, хоть для цыганки Азы. Ее очень ценили в театре. В общем, они сошлись на том, что Мара остается в штате в качестве консультанта по костюмам. Она вернулась на прежнее место работы только потому, что любимой Татусе необходимо общение с маленькими детками. И отвела тебя в детский сад.

– Ах, Марочка, как же мне тебя не хватает, – вздохнула Ирина Николаевна. Ее воспоминания прервал робкий стук в дверь.

– Открыто, – крикнула она и увидела на пороге стройную темноглазую девушку лет двадцати. – Не стесняйтесь, проходите, давайте знакомиться, меня зовут Ирина Николаевна, – произнесла Одинцова.

– Вот здорово, значит мы тезки! – воскликнула та и втащила в комнату чемодан на колесиках. Затем сняла легкую курточку и осталась в светлой майке, на которой большими буквами было написано «Привет». Одинцову почему-то умилила эта надпись, она улыбнулась и сказала, – Ира, давайте обустраиваться, я сама только что приехала и еще не успела разобрать вещи.

– Хорошо, только можно я сначала на балкон выйду и посмотрю на город. Когда она вернулась в комнату, Ирина Николаевна встретила ее вопросительным взглядом.

– Красота! «Весь мир на ладони, ты счастлив и нем…», – засмеялась девушка и еще больше похорошела.

– Кажется, с этой девочкой мне повезло, – подумала Одинцова. Понаблюдав за тем, как та быстро и ловко раскладывает свои вещи, спросила, – Ира, вы, наверное, часто путешествуете?

– Да, мы с папой любим ездить. Только, пожалуйста, говорите мне «ты», так привычнее. У нас на сегодня какие планы?

– Сначала завтрак, правда, мы его уже пропустили, но нас покормят. Потом к врачу, он назначит процедуры и дальше по его списку.

– А если я здорова?

– Тогда зачем приехала в санаторий?

– Папа заставил, – вздохнула девушка. Я сдала сессию досрочно, чтобы до его отпуска по музеям и выставкам побегать. Но не получилось, папе пришлось срочно выехать в командировку на Дальний восток, а потом в Японию. Это надолго, недели на три. Вот он и решил отправить меня сюда. Сказал, что здесь будет режим и никакого интернета.

– Он у тебя такой строгий?

– Просто очень меня любит, и мы редко расстаемся. Вот и беспокоится, где я, с кем, не случилось ли чего. Я его понимаю и стараюсь не огорчать.

– Неужели не ссоритесь?

– Бывает, мы тогда разбегаемся по своим комнатам, но ненадолго. Я упрямее папы, поэтому он первый приходит мириться, постучит ко мне в дверь, просунет голову и говорит, – Ируся, я осознал. А ты? Ой, телефон, это он звонит.

Чтобы не мешать девушке, Одинцова вышла на балкон, попыталась отыскать улицу, где стоял их дом, но так и не сумела. Зато увидела пятиэтажное здание музыкальной школы и слегка улыбнулась. Перед первым классом родители повезли ее на море, а когда вернулись и вошли в квартиру, то остолбенели: в гостиной стояло пианино.

– Татусенька будет учиться в музыкальной школе, – спокойно пояснила Марочка. Инструмент купила недорого у бывшей актрисы оперетты. Настройщик сказал, что он хоть и старый, но звучание очень хорошее.

– Мара, а вдруг у Ирочки нет слуха? – осторожно спросил папа.

– Полгода назад я ее водила к концертмейстеру нашего театра. Алексей Александрович ее прослушал и сказал, что слух у нашей девочки хороший, пальчики тоже, и голосок приятный. С директором школы я уже договорилась, завтра с Татусей пойдем записываться.

– Ты уверена, что доченька хочет заниматься музыкой? – вмешалась мама.

– Ни один нормальный ребенок не любит разучивать гаммы и разные фуги. Зато я знаю, что года через три ей самой понравится играть разные песенки и выступать на концертах.

– Марочка, как всегда, оказалась права, – вздохнула Одинцова и услышала, – Ирина Николаевна, прошу к столу, будем завтракать.

– Ух ты, откуда такая красота? – удивилась она, увидев на журнальном столике тарелки, на которых были аккуратно разложены пирожки, ватрушки, кусочки курицы и небольшая горка нарезанного батона. – А у меня только кофе в термосе остался, ехала поездом, и все бутерброды съела, – расстроено произнесла Одинцова.

– Кофе-это то, что нам не хватает для полного счастья, – засмеялась девушка. Ешьте пока все тепленькое. Тонечка постаралась, всю ночь готовила, а потом еще и в газеты завернула, чтобы еда не остыла в самолете.

– Тонечка ваша родственница? – спросила Ирина Николаевна.

– Нет, домоуправительница, ее так папа называет. Она из Полтавской области, вся такая пухленькая, уютная, пахнет ванилью и очень смешная. Дома балакает, а с соседями на смеси русского и украинского разговаривает. Папа ее на улице нашел. Вообще-то он у меня военный инженер, подполковник в отставке. Мы с ним служили и на Урале, и в Сибири, и в средней полосе. Потом его бывший сослуживец дядя Леша позвал нас в Москву. Он организовал частную фирму, которая занимается охранными системами и еще чем-то. Папа работает его заместителем. Ну, вот, когда приехали в столицу, я перешла в седьмой класс. Папа забеспокоился. Мы ведь раньше жили в военных городках, там все знают друг друга, за соседскими детьми женщины присматривали, если надо, то и накормят, и спать уложат. А тут ребенок дома один, неизвестно, что ест-пьет, чем занимается, – засмеялась девушка, – и он решил найти помощницу по хозяйству. Знакомых расспрашивал, в разные фирмы обращался, но все тетки ему не нравились. А однажды вышел из магазина и увидел Тонечку. Она стояла в сторонке, плакала и причитала, – ой, божечко, ой, божечко, шо ж мэни робыты, уси гроши вкралы, як же мэни жыты. Папа к ней подошел, довез до дома, где она жила в коммуналке. Тонечка пригласила его к себе на чай, накормила своими пирожками и рассказала, что полтора года назад приехала в Москву досматривать двоюродную сестру, которая болела. За это та пообещала ей отписать свою комнату в коммуналке. Месяц назад сестра умерла, но появились еще претенденты на жилье и потребовали освободить жилплощадь. В общем, Тонечка была в полной растерянности, а тут еще и деньги украли. Папе она очень понравилась, он быстро все разрулил, помог продать подаренную комнату, открыть счет в банке, и мы стали жить вместе. У нас четырехкомнатная квартира, так что всем места хватило. Как вам пирожки?