Найо Марш - Однажды в Риме. Обманчивый блеск мишуры (сборник)

• Название: Однажды в Риме. Обманчивый блеск мишуры (сборник)
• Автор: Найо Марш
• Жанр: Иностранный детектив
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-097548-8

Себастьян Мейлер, владелец туристического бюро, шантажист и тайный наркодилер, проводит экскурсию по базилике Сан-Томмазо. Группа подобралась весьма пестрая. И в ней оказывается Родерик Аллейн, прибывший в Италию в рамках расследования дела о транзите наркотиков. В разгар экскурсии Себастьян пропадает, а вскоре в базилике находят труп…

Представитель древнего аристократического рода Хилари Билл-Тасман выкупает некогда утраченную фамильную усадьбу и собирается восстановить ее. При этом он нанимает в качестве слуг людей, однажды осужденных за убийство. Накануне Рождества Билл-Тасман устраивает пышный банкет, на который приглашает и супругу Родерика Аллейна, известную художницу Трой Аллейн. И в самый разгар торжества один из слуг пропадает, а гости начинают получать анонимные записки с угрозами… Самое время вызывать Родерика Аллейна.

---

– Мне ужасно жаль, – сказала она, – но я хочу вернуться. Боюсь, что вы слишком плохо обо мне подумаете, но я ни минуты не могу, не могу, не могу больше оставаться в этом жутком месте. Ты должен отвести меня назад, Кеннет. Я не знала, что это будет вот так. Я никогда не выносила закрытых помещений. Немедленно. Кеннет! Где ты? Кеннет!

Но его не было рядом. Голос леди Брейсли искаженным эхом пролетел по нишам и переходам.

– Куда он делся?! – в ужасе вскричала она, и эхо ответило: «делся… елся… елся».

Мейлер взял ее за руку.

– Все в порядке, леди Брейсли. Я вас уверяю. Все в полном порядке. Кеннет вернулся, чтобы сфотографировать Аполлона. Через пять минут я вам его найду. Не переживайте. Я наверняка встречу его по пути сюда.

– Я не стану его ждать. С чего это он вдруг принялся фотографировать? Я подарила ему камеру, которая стоит целое состояние, и он ею так и не пользовался. Не стану я его ждать, я уйду сейчас. Сейчас.

Барон и баронесса двумя исполинами нависли над нею, утешая. Она отмахнулась от них их и направилась к Гранту, майору Свиту и Аллейну, стоявшим вместе.

– Прошу вас! Пожалуйста! – взмолилась она и, быстро оглядевшись, решительно вцепилась в майора. – Пожалуйста, уведите меня отсюда! – попросила она. – Очень вас прошу.

– Моя дорогая леди, – начал майор Свит тоном, более уместным при обращении «добрая женщина», – моя дорогая леди, для истерики нет причины. Да… ну, конечно, если вы настаиваете. Буду рад. Не сомневаюсь, – с надеждой добавил майор, – что по пути мы встретим вашего племянника.

Прильнув к майору, леди Брейсли обратилась к Гранту и Аллейну.

– Я знаю, что вы считаете меня неисправимой и глупой, – сказала она. – Ведь так?

– Нисколько, – вежливо ответил Аллейн, а Грант пробормотал что-то похожее на «клаустрофобия».

Мистер Мейлер сказал майору:

– Эта лестница переходит в другую и приводит в базилику. Если вы поведете леди Брейсли этим путем, то я вернусь, отыщу мистера Дорна и пошлю к ней.

– Он просто бесит меня. Честно! – воскликнула леди Брейсли.

– Может, вы хотите, чтобы с вами пошла я, леди Брейсли? – предложила Софи.

– О нет, – отозвалась та. – Нет. Благодарю. Вы слишком добры, но… – Она умолкла, по-прежнему не сводя глаз с Аллейна и Гранта. Ей требуется почетный эскорт, подумала Софи.

– Ну, – сердито буркнул майор Свит. – Мы идем?

Он повел даму к верхней площадке винтовой лестницы.

– Я вернусь, – крикнул он, – как только появится этот молодой человек. Надеюсь, он не заставит себя ждать.

– Вы продолжите экскурсию? – спросил мистер Мейлер у Гранта.

– Разумеется.

Грант, Аллейн и Софи ступили на лестницу, которая вела вниз. Слышен был цокот каблучков леди Брейсли по металлическим ступенькам и глухой стук грубых, с подковками башмаков майора Свита. Позади возбужденно перекрикивались Ван дер Вегели.

– Просто я не хочу, – пробасила баронесса, – пропустить хотя бы слово, дорогой, из того, что он может нам рассказать.

– Иди тогда! А я вас догоню. Хочу сделать еще один снимок Меркурия. Всего один! – крикнул барон.

Она согласилась и тут же упала где-то на железной лестнице. Муж баронессы издал испуганный вопль:

– Матильда! Ты упала.

– Да.

– Ты ушиблась.

– Нет. Я цела. Как смешно.

– Ну, иди тогда.

– Конечно.

Спираль лестницы сделала два или три витка вниз. Звук бегущей воды усилился. Они оказались у короткого прохода и, пройдя по нему, попали в подобие прихожей.

– Это инсула, – сказал Грант. – Можно назвать ее многоквартирным домом. Ее построили для римской семьи или семей приблизительно в середине первого века. Разумеется, они не были христианами. Через минуту вы увидите, как они поклонялись своему божеству. Идемте в триклиний, то есть в столовую. Которая одновременно является святилищем бога Митры, или митреумом.

Он провел их в похожую на пещеру комнату: выложенные мелким камнем сводчатые потолки, по сторонам, вдоль стен, массивные каменные скамьи, а в центре – алтарь.

– О митраистском культе вы знаете. Мне нет необходимости…

– Прошу вас! Пожалуйста, – взмолилась баронесса. – Мы очень хотим! Все! Пожалуйста!

Аллейн услышал, как Грант пробормотал себе под нос: «О господи!» – и увидел, как он посмотрел на Софи Джейсон, словно ища поддержки.

В душе Софи этот призыв отозвался волной тепла, смутившей ее.

– Только если он хочет, – промолвила она.

Но Грант, прикрыв на мгновение глаза, приступил к выполнению своей задачи. Баронесса, блестя глазами и сверкая зубами, впитывала каждое слово. Потом она протянула с мольбой руку и прошептала:

– Извините! Прошу меня простить. Но пропустить это – большая потеря для моего мужа. Я его зову.

Что она и сделала. Ее голос мог бы принадлежать самой Брунгильде[24]. Барон без промедления проворно спустился вниз и, подчиняясь поднесенному к губам пальцу жены, немедленно приготовился слушать.

Грант поймал взгляд Софи, нахмурился, прикрыл на секунду глаза и прерывающимся голосом стал рассказывать о культе бога Митры. Это была, начал он, необычайно благородная религия, которая продолжала существовать, в буквальном смысле слова, под землей, когда другие языческие формы поклонения попали в христианском Риме под запрет.

– Бог Митра, – продолжал Грант, пусть и используя поначалу формальные фразы из путеводителя, но обращаясь настолько прямо к Софи, словно они были здесь одни, – бог Митра родился из скалы. Ему поклонялись во многих частях Древнего мира, включая Англию, и он, помимо всего, являлся и богом света. Отсюда его связь с Аполлоном, который приказал ему убить быка, бывшего символом плодородия. В этом ему помогали собака и змея, а вот скорпион обманул его и пролил бычью кровь, из которой было создано все живое. И таким образом человечество познакомилось со злом.

– Еще одно изгнание из рая? – спросила Софи.

– Вроде того. Странно, правда? Как будто чьи-то пальцы вслепую создают какую-то непостижимую базовую конструкцию.

– Проклятие человечества! – провозгласил майор Свит.

Он незамеченным воссоединился с группой и напугал их этой вспышкой.

– Религии, – заявил он, – вздор! Все они! Негодяи!

– Вы так считаете? – спокойно спросил Грант. – В целом Митра кажется не таким уж плохим. Его культ был мягким для того времени. Ему поклонялись в форме мистерии, и адепты проходили семь степеней посвящения. Процедура была сложной. Они проходили испытание ритуальным очищением, длительным воздержанием и суровейшими лишениями. Женщины в этом участия не принимали. Вам не разрешили бы, – обратился он к Софи, – войти сюда, а тем более прикоснуться к алтарю. Пройдите и посмотрите на него.

– После ваших слов мне кажется, что не стоит.

– Ах, нет! – воскликнула баронесса. – Мы не должны поддаваться суевериям, мисс Джейсон. Давайте посмотрим, потому что он очень красив, видите, и крайне интересен.

Алтарь располагался на полпути в глубь святилища. Заклание быка действительно было с большим искусством вырезано на передней стенке алтаря, а апофеоз Митры, которому помогает Аполлон, – на другой.

К явному ужасу Гранта, барон Ван дер Вегель извлек из своей объемистой полотняной сумки экземпляр «Саймона».

– Мы снова должны, – объявил он, – услышать этот замечательный отрывок. Вот, мистер Грант, книга. Неужели автор не прочтет для нас? Как этот англичанин Саймон обнаруживает в себе некий эквивалент силы Митры. Да?

– Ах, нет! – воскликнул Грант. – Пожалуйста! – Он быстро окинул взглядом группу из пяти слушателей и даже оглянулся, будто бы желая убедиться, что больше никого нет. – Я так не договаривался, – сказал он. – Правда. – И Аллейн увидел, что он покраснел. – В любом случае, – продолжал Грант, – читаю я отвратительно. Пойдемте посмотрим на самого Митру.

И в дальнем конце помещения, в гроте, стоял этот бог, родившийся из каменной утробы: пухловатый крепыш во фригийском колпаке поверх длинных кудрей – ни ребенок, ни мужчина.

– Ему ведь приносили жертвы? – спросил Аллейн. – Здесь.

– Разумеется. На алтаре, – быстро сказал Грант. – Только представьте себе! Все залито светом факелов, и свет отражается от этих каменных скамей, мерцает на лицах посвященных, изнуренных и бледных после суровых испытаний. От огня на алтаре поднимается колышущийся столб жара, тащат жертвенного быка, возможно, слышно, как он ревет в переходах. Знаете, здесь есть проход, идущий вокруг этого помещения. Бык, вероятно, появляется из дверей позади Митры. Возможно, он украшен цветочными гирляндами. Служители втаскивают его внутрь, и жрец его принимает. Быку задирают голову, выставляют горло, и нож погружается в него. Запах свежей крови и вонь горящего приношения наполняют святилище. Полагаю, под пение гимнов.

– Вы дали нам понять, – сухо проговорила Софи, – что культ Митры был чрезвычайно благородной и, как вы сказали, мягкой религией.