Ален Стивен - Почему мы думаем то, что мы думаем

• Название: Почему мы думаем то, что мы думаем
• Автор: Ален Стивен
• Жанр: Философия
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-093368-6

Что такое счастье? Что такое свобода?

Есть ли разница между «жить» и «быть живым»?

Если боги есть, почему они допускают страдание?

Что такое время?

Существует общепринятое мнение, будто философия состоит из вопросов, которые вместо ответов порождают ещё больше вопросов. Так возможно ли при таком раскладе представить философию «в двух словах»?

 В данной книге дано краткое изложение философских идей, а также собраны контраргументы и противоположные точки зрения, опираясь на которые в своих размышлениях вы сможете найти собственные ответы.

Просто погрузитесь в увлекательный мир философии!

Размышляйте и не оставляйте попыток узнать что-то новое!

---

Ален Стивен Почему мы думаем то, что мы думаем

Alain Stephen

Why We Think The Things We Think

© Michael O’Mara Books Limited 2015

© Шишин П. А., перевод, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2017

* * *

Посвящается Полли

Введение: философия в двух словах?

Одно из моих ранних воспоминаний: я сижу в своей комнате в родительском доме и мне совершенно нечем заняться. Старинная железная дорога с красивым пейзажем из зелёного папье-маше с красновато-коричневым отливом, с туннелем в горе и двумя станциями, железная дорога, которая крепилась к стене и занимала почти половину комнаты, сломалась. Говоря по правде, она ломалась всегда, но, когда работала, было здорово. Наверное, именно тогда я и стал задумываться о том, как что-то работает или не работает и почему так происходит в одно время, но не происходит в другое. Я не размышлял об этом в обыденном смысле, когда, например, ломается стиральная машина или мобильный телефон падает в унитаз, я не думал даже о том, что ещё днём раньше моя железная дорога работала прекрасно. Нет, у меня стало складываться ощущение несовершенства, свойственного природе вещей в целом.

Какие основы этой преходящей природы действительности моё шестилетнее сознание пыталось постичь? Вряд ли это можно назвать великим открытием, но в тот момент я вдруг осознал, что веду разговор с самим собой. Я задавал вопросы, анализировал, раздумывал и, если откровенно, был в замешательстве. Оглядываясь назад насколько позволяет память, я бы сказал, что это и был тот момент, когда я впервые начал думать – или понял, что обладаю способностью думать, – самостоятельно.

Я, конечно, наверняка думал и раньше. Я наверняка знал, что нельзя совать руку в огонь, или стоять перед автобусом, или оставлять под дождём велосипед. Я наверняка знал, что значит испытывать голод, радость, злость, грусть. Было ли это знанием a priori (излюбленное выражение многих философов), то есть знанием, полученным мной благодаря врождённой способности к теоретическим умозаключениям, а не по моему собственному опыту? Этот «голос у меня в голове» начал задавать вопрос: отчего у нас в голове звучат голоса? В этом абзаце я несколько раз употребил слово «знал» – глагол несовершенного вида, который обычно используют для обозначения незавершённого времени. Но что произойдёт, если время вдруг остановится, если оно закончится? Тогда все голоса во всех головах вдруг перестанут думать? Довольно страшная мысль.

Сколько я просидел в размышлениях в своей комнате под сломанной железной дорогой, я не знаю. Меня всегда поражало одно: насколько в нашем личном восприятии время и пространство становятся с возрастом уже, меньше. Час, или день, или даже месяц в шесть лет длятся намного дольше, чем когда тебе сорок шесть. В подростковые годы летние каникулы длятся целую вечность, а теперь я только и замечаю, как рано зажигаются в августе уличные фонари. Я помню, как через пару лет после окончания пришёл в свою старую среднюю школу и был поражён, каким маленьким вдруг показался мне школьный зал. Когда я был в первом классе, это пространство с внушительной деревянной сценой в одном конце, где по бокам сидели старшие учителя и откуда строгий директор произносил на собраниях речи, виделось мне огромным. И вдруг оно стало казаться меньше, оно сжалось в размерах. Но это было невозможно – если только школа не провела серьёзную реконструкцию. А просто изменилось моё восприятие пространства, или же, говоря точнее, моё осознание себя в этом пространстве.

Так какое отношение имеет сломанная железная дорога или сжавшийся школьный зал к предмету философии? Оба эти явления представляют собой наблюдения и размышления на основе опыта. Насколько эти размышления, пропущенные сквозь призму памяти, внушают доверие – это другой вопрос. Я же пытаюсь, начав издалека, прийти к какому-нибудь заключению о том, что на самом деле является философией. Может, это обдумывание, осмысление опыта постижения человеком действительности?

В традиционном определении (часто приписываемом Пифагору) философ – это тот, «кто любит мудрость или знание». То есть философия – это наука о знаниях. Любопытно отметить, что за последние несколько столетий философия отделилась от других дисциплин, занимающихся изучением мира. Кажется, будто другие научные дисциплины одержали над философией верх, ведь они, как представляется, способны подтвердить свои положения доказательствами. Философия же во многих отношениях рассматривается как наука чисто теоретическая, умеющая задавать вопросы, но неспособная дать ясные ответы. Многие из великих философов не проводили различий между дисциплинами, утверждая, к примеру, что изучение математики, физики или естествознания важнее изучения этики, эстетики или теологии. Как известно, Иммануил Кант однажды назвал философию «царицей всех наук» – Кант считал, что изучение мыслей и идей или, говоря точнее, того, как идеи образуются, намного важнее, чем решать математические задачи или уравнения. Стало общим местом считать, будто философия состоит из вопросов, которые вместо ответов порождают ещё больше вопросов. Так возможно ли при таком раскладе представить философию «в двух словах»?

Эта книга выполняет строго определённую работу – она целиком состоит из вопросов. Из тех вопросов, которыми, надеюсь, задаются время от времени многие, особенно в минуты размышлений и наблюдений (совсем как я в детстве, сидя под железной дорогой).

Мне пришлось очень избирательно подойти к тому, кто из философов должен разрешить тот или иной вопрос; по мере возможности я попытался привести контраргументы и противоположные точки зрения. Такие фундаментальные вопросы, как, например, «что такое счастье?», на протяжении веков исследовались многими философами, и попытка дать полный обзор всей литературы, имеющей отношение к предмету, означала бы, без сомнения, попытку создать целую библиотеку. Я приношу извинения за вынужденные пропуски и надеюсь, что моё краткое изложение вопросов философии побудит вас к дальнейшему их изучению. Многие из ключевых идей пересекаются друг с другом, и я постарался обозначить существование таких связей. В изучении этики, эстетики и систем взглядов взаимосвязанных идей безусловно много. Наша обязанность перед самими собой – никогда не оставлять попыток узнать что-то новое и, что более важно, всегда задаваться вопросом, почему одни вещи существуют, а другие нет. Возможно, наше право размышлять над идеями и есть философия в двух словах.

Ален Стивен

Почему существует нечто, но не существует ничто?

Метафизика – это раздел философии, который занимается изучением природы бытия и взаимосвязи материи и сознания. Впервые это слово – metaphusika – появляется в работах древнегреческого философа Аристотеля (384–322 гг. до н. э.) в значении «после физики». Отсюда возникло привычное определение метафизики как науки, изучающей явления, которые либо не принадлежат материальному миру, либо не могут быть исследованы при помощи эксперимента, наблюдения или иного научного метода. Предполагается, что это название появилось благодаря первому редактору собрания сочинений Аристотеля, Андронику Родосскому. Аристотель писал трактаты по широкому кругу предметов, и слово metaphusika послужило Андронику способом классифицировать ряд трудов, которые не касались таких дисциплин, как естествознание, математика или юриспруденция. Однако в дальнейшем философы приняли этот термин для обозначения науки о невещественном, или нематериальном, и об отношениях с воспринимаемой действительностью.

Аристотель был весьма склонен упорядочивать накопленные человеком знания. По словам Андроника, он расценивал метафизику как чистейшую из наук, используя термин «первые причины и начала», чтобы обозначить открытие основных законов, управляющих вселенной.

Нет ничего более реального, чем ничто.

Сэмюэль Беккет. «Мэлон умирает» (1956)

Одна из ключевых проблем метафизики заключается в определении «природы» бытия и нашего ощущения действительности. Одним из аспектов такого изучения является вопрос, почему существует нечто, но не существует ничто. К этой проблеме в своём трактате «О природе» обратился живший в досократовскую эпоху древнегреческий философ Парменид из Элеи (ок. 515–460 гг. до н. э.). Исследование Парменида изложено в форме эпической поэмы, из которой сохранились только сто шестьдесят строк (считается, что изначально работа состояла из более чем трёх тысяч строк). Поэма упоминает о встрече молодого человека (по-видимому, Парменида) с богиней, которая открывает ему истинную природу всех вещей во вселенной. Богиня объясняет, что есть два основополагающих пути осмысления: путь истины и путь мнения.