Ева Наду - Я отвезу тебя домой. Книга вторая. Часть вторая

• Название: Я отвезу тебя домой. Книга вторая. Часть вторая
• Автор: Ева Наду
• Жанр: Историческая проза

Жизнь непредсказуема. Кем бы ты ни был: вернейшим ли слугой Короля или дочерью скромного провинциального графа, всегда есть вероятность, что жизнь твоя перевернется в одночасье и, чтобы выжить, понадобятся все твои силы, мужество и жизнелюбие. Так Клементина де Брассер, все детство проведшая в небольшом замке на берегу Гаронны, и доверенное лицо Короля-Солнца, граф де Мориньер, волею судьбы однажды оказываются в Новой Франции. Им приходится многое преодолеть, прежде чем они снова вернутся Домой.

---

Одновременно Мориньер поманил Обрэ, подозвал его:

– Показывай.

Тот быстро нашёл нужное место.

– Он сказал, что собирается выстроить дом здесь.

– А чему ты ухмыляешься?

– Вспомнил Бриана.

– Что именно вспомнил?

– Да вот… – Обрэ замялся. – Вспомнил, как досталось нам тогда с Рамболем от вас, монсеньор.

Мориньер выпрямился. Лицо его выражало удивление.

– Досталось?

– Вы не знаете своей силы, ваша милость, – саркастически ответил Обрэ. – После той выволочки Рамболь ещё неделю озирался – всё старался не попадаться вам на глаза.

– Не говори глупостей, – пожал плечами Мориньер. – Я только сказал, что знать всё о своих людях – обязанность всякого ответственного человека.

– Именно, – улыбнулся Жак.

*

Так оно и было. Именно это он, Мориньер, тогда и произнёс. Мог бы сказать и больше, но, говоря откровенно, он был зол не только на Рамболя. И ещё менее – на Обрэ. Он был зол на себя.

Бриан, этот глупый мальчишка, ухитрившийся стать причиной – не главной, не очевидной, но все-таки причиной – казни одного из членов команды Обрэ, сидел в памяти Мориньера занозой.

Долгое время, пока команда «Целестины» находилась в форте, имя его не сходило с уст насмешников.

Бриан был главным объектом для шуток. Если он не опрокидывал на себя миску с похлёбкой, значит, он проливал вино, если он, входя в дом, не бился головой о низкую притолоку можно было быть уверенным, что он приложится об угол, впечатается в косяк, наступит на ногу рядом стоящему.

Стоило ему появиться в компании, моряки принимались подтрунивать над ним – припоминали его ежедневные промахи, потешались, заставляли краснеть. Пытаясь противостоять насмешкам, мальчишка начинал пререкаться. И, конечно, проигрывал. Смущаясь, становился ещё более неповоротлив и нескладен.

Неловкость Бриана так раздражала Мориньера, что он старался не поручать тому никаких дел. В конце концов, в форте находилось две корабельные команды. Очень просто было исключить из зоны внимания одного нелепого подростка.

Всё изменилось в один день. Он, Мориньер, приказал устроить очередные учения. Капитаны выстроили свои команды на главной площади. Вывесили мишени, раздали порох и пули. Мориньер стоял сбоку, наблюдал за тем, как отрабатывали моряки стрельбу.

Те стреляли по-разному. В целом, лучше, чем он ожидал.

Когда подошла очередь Бриана, он, Мориньер, почувствовал сильнейшее желание уйти, отвернуться, не смотреть. С трудом заставил себя остаться.

Он был готов к тому, что мальчишка опять проявит свою неуклюжесть, поэтому и бровью не повёл, когда Бриан, взявшись заряжать мушкет, просыпал порох. Не двинул ни единым мускулом, когда тот достал зачем-то из подсумка несколько пуль разом. Услышав смешки, мальчишка дёрнулся, покраснел, выронил пули. Те упали, раскатились по сторонам. Бриан наклонился, чтобы поднять их, зашарил рукой по утоптанному снегу. И тут горячая волна понимания обожгла его, Мориньера, лицо. Он наблюдал ещё какое-то время, как неловко, неуверенно собирал тот свинцовые шарики. Потом подошёл к нему.

Бриан при его приближении вскочил. Смотрел на него смущённо, едва заметно дрожал губами. Мориньер забрал у него мушкет, передал подошедшему Обрэ.

– Продолжайте, Жак!

Посмотрел снова на мальчишку:

– Иди за мной.

*

Он был тогда зол на себя так, как не был зол никогда. Думал: как случилось, что он столько времени не обращал внимания на то, что не заметить было просто невозможно?

Поговорив с Брианом и удостоверившись, что догадка его оказалась правильной, он отправил того отдыхать. Вызвал к себе Рамболя.

Он стоял тогда у стола. Когда вошёл Рамболь, он, Мориньер, какое-то время молча смотрел на него. Потом спросил:

– Что вы могли бы сказать о Бриане, господин Рамболь?

Заметил удивление в лице молодого помощника капитана.

– Парень как парень. Несуразный, но добрый.

– Что ещё?

Рамболь пожал плечами:

– Это первый его рейс.

– Чем он занимался на судне?

– Да чем… Палубу драил, матросам помогал. Труслив он. Неловок. Высоты боится. На мачты лез, дрожа, зубами клацал, белел. Так что всё, что делал – всё внизу.

– Труслив?

Он стиснул зубы. Проговорил жёстко:

– Мальчишка ни черта не видит. Как получилось, что вы этого не знаете?

Он помнит: именно тогда он и произнёс то самое, о чём напомнил ему теперь Обрэ – «знать всё о своих людях – обязанность всякого ответственного человека».

Говоря по правде, он говорил тогда о себе больше, чем о Рамболе. И корил – себя.

*

С того дня в форте глумиться над Брианом перестали. Иногда, изредка, по старой привычке, случалось, комментировали насмешливо очередной его промах, но тут же прикусывали языки. Что при этом они вспоминали: его, Мориньера, приказ или пылающее от стыда лицо Рамболя, – Мориньер не знал. Да и ему это было безразлично. Его интересовал результат.

Мориньер усмехнулся: следствием сделанного им «открытия» стало то, что Бриан принялся ходить за ним по пятам. Готов был услужить чем угодно. Едва заслышав очередное распоряжение Мориньера, бросался его исполнять. И не было больше никакой возможности его от этого отстранить.

Мориньер посмотрел на Обрэ. Тот крутил в руках деревянную ложку с причудливо изрезанным черенком.

– Не таким уж никчёмным оказался этот мальчишка, – проговорил легкомысленно Обрэ. – Вон каких узоров навырезал.

– Не таким уж, – сухо ответил Мориньер.

*

Обрэ отдал Мориньеру эту ложку уже после того, как судно капитана Моленкура покинуло берега Новой Франции, после того, как он, Мориньер, окончательно пришёл в себя.

По зиме вернувшись в форт, он провалялся ещё какое-то время в постели. Восстанавливал силы, истраченные в пути. Справлялся с проклятым жаром, который не отпускал его всю дорогу. Лекарю Натаниэлю, преодолевшему вместе с ним долгий путь, пришлось немало потрудиться, чтобы снова поставить его на ноги.

И вот в один из первых после выздоровления дней к нему в комнату постучался Обрэ. Зашёл, улыбаясь смущённо.

– Простите, монсеньор, я к вам – с подарком.

– С каким подарком?

– Да вот… – он протянул ему ложку. – Бриан просил передать вам. Несколько дней ковырялся – всё вырезал что-то, поправлял.

Мориньер долго смотрел тогда на Обрэ. Потом протянул руку, взял ложку.

– Спасибо.

Вспомнил, как Моленкур, явившись к нему в Квебеке, произнёс:

– Монсеньор, Бриан умолял замолвить за него слово… Он просит позволения остаться с вами.

– Нет, – сказал тогда Мориньер.

Взглянул в глаза капитану.

– Нет, – повторил твёрдо. – Вы должны понимать, господин Моленкур, что это невозможно. Позволить ему остаться – всё равно, что самолично совершить убийство. В этой стране он не выживет.

Моленкур кивнул.

– Я сказал ему то же. Но он так настаивал.

Глава 8. Ужин с Обрэ

Сумрак за окном сменился темнотой. Бертен принёс свечи, разжёг посильнее очаг. Обнаружив, что его господин и Жак Обрэ о чём-то продолжают тихо говорить, сидя за столом, вернул на стол кружки и кувшин с вином. Мориньер поблагодарил его движением головы.

– Если устал, можешь ложиться спать, – сказал.

Бертен кивнул – хорошо. Вышел, прикрыл за собой дверь. Однако ложиться не стал. Уселся в соседней комнате, взялся чинить одежду. Вздыхал привычно, мечтал о времени, когда они смогут вернуться в Париж.

Думал: хорошо, что он подал в хозяйскую комнату вина. Беседа господина с этим упрямцем-капитаном, кажется, грозила затянуться. А разве не приятнее вести её, когда есть чем промочить горло?

Он взглянул в затянутое бычьим пузырём окно – будто бы можно было через него что-то рассмотреть. Подумал, поздно уже.

Большая часть обитателей форта уже спала. Бодрствовали только часовые на вышках, господин его с капитаном, да сам он, Бертен. С полчаса назад он прошёлся по форту, перебросился парой словечек с вахтенными, поглядел, что делается вокруг. Тишина над фортом стояла мёртвая. И не было в этом ничего странного. С тех пор, как они с хозяином вернулись в Сабин-Бопре, здесь так тихо каждую ночь. Это в прежние времена – как рассказывали ему матросы – они, случалось, играли в кости допоздна, рассказывали всякие байки, бывало, что и ссорились. Теперь на всё это у большинства не хватает сил. Долгие тренировки на морозе утомляют самых неистовых.

И сегодняшний день не был исключением. С самого утра все они ни на минуту не оставались без дела. Дежурные занимались хозяйством, остальных капитан отправил проверять расставленные на тропах силки и капканы. Потом все, как один, отрабатывали на площади продемонстрированные его господином новые приёмы. Неудивительно, что, намахавшись руками-ногами на морозном воздухе, а затем, выпив по чарке горячего грога да плотно поужинав, все с таким удовольствием, едва наступил час, бросились в свои постели.