Сергей Чуркин - Спецслужбы мира за 500 лет

• Название: Спецслужбы мира за 500 лет
• Автор: Сергей Чуркин
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-386-09582-6

Термин «спецслужбы» возник не так уж давно, однако само явление старо как мир. Публикация труда И. Б. Линдера и С. А. Чуркина «Спецслужбы мира за 500 лет» помогает пролить свет на многие тайны, над которыми бились лучшие умы человечества. От XVI до XX века прослежено участие, которое спецслужбы мира принимали в судьбоносных событиях, стремясь повлиять на ход истории. В книге рассказано о самых громких делах и операциях спецслужб; обнажены «тайные пружины» многих исторических процессов. В мире гораздо больше закономерного, чем случайного, – такой вывод сделает каждый, кто ознакомится с полной профессиональных тайн летописью деяний спецслужб мира. Для тех, кому небезразлично прошлое и будущее нашей страны, недооценка деятельности спецслужб была бы явной ошибкой.

Предисловие написано генерал-майором государственной безопасности Ю. И. Дроздовым, начальником управления «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ СССР с 1979 по 1991 годы.

---

На наш взгляд, этому факту есть два объяснения. У большинства стрельцов отсутствовала реальная мотивация к открытому выступлению против законного государя. Напомним, что наиболее агрессивно настроенные из них были заблаговременно удалены из Москвы еще в 1683 г. Кроме того, партии Софьи противодействовали те командиры Стремянного полка, которые приняли сторону Петра. В молодом царе свою опору признали многие полки иноземного строя, и наиболее прозорливые стрельцы пришли к тем же выводам. Скорее всего, изменение в настроениях военных было следствием грамотной работы секретной службы Петра, которая постоянно старалась выбрать из мутного стрелецкого болота наиболее правильно настроенных представителей и сформировать из них своих союзников, пусть даже и временных.

Еще одной заслугой сподвижников Петра была нейтрализация Голицына: ни сам Голицын, ни подчиненные ему полки иноземного строя никаких действий против царя не предприняли. Таким образом, в течение месяца на сторону Петра перешло подавляющее большинство силовых институтов государства. Шакловитый был арестован, а Голицын и его люди сами явились с повинной.

На этом этапе из Москвы сумели скрыться С. Медведев и стрелецкий пятидесятник Никита Гладкий. Через некоторое время их задержал дорогобужский воевода в Бизюковом монастыре. Если учесть, что «царевы враги» сами являлись великолепными знатоками сыска, то следует признать что оперативные возможности секретных служб Петра достаточно серьезными. Успешный поиск и задержание указанных лиц были бы невозможны без широкой агентурной сети и быстрой мобилизации соответствующих сил при малейших признаках обнаружения «врагов». И еще один момент: необходимо было не просто сыскать «отступника», но «живым поймати и ко государю скоро доставити», ведь разыскиваемый мог покончить с собой и таким образом уйти от допроса и суда государева. Поскольку это происходило не так часто, можно говорить о высоком уровне подготовки секретных силовых подразделений, выполняющих волю молодого Петра.

Одним из тех, кто обеспечил победу Петра в его противостоянии с Софьей, был князь Б. А. Голицын.

П. Гордон, ставший впоследствии одним из наиболее приближенных к царю иностранцев, вспоминал:

«Князь Борис Алексеевич Голицын распоряжался всем у Троицы потому, что никто другой не смел вмешиваться в такое щекотливое дело, каким оно сначала казалось».[159]

Но у князя не сложились отношения с вдовствующей царицей Натальей Кирилловной: она не простила ему заступничества перед Петром за Василия Голицына. В итоге Борис Алексеевич был назначен начальником Приказа Казанского дворца (по иерархии того времени – не выше 5-го места), отвечавшего за оборону южных рубежей России (границы с Персией и Османской империей). По сложившейся практике этот же приказ организовывал пограничную (сторожевую) службу и приграничную разведку.

А иностранные разведки не дремали, иногда работая под чужим флагом. Когда в противостоянии Петра и Софьи решался вопрос о том, кому будет принадлежать верховная власть в государстве, в Москву под видом польского дипломата прибыл француз Ф. де ла Невилль, желавший получить сведения о внутреннем положении России и о ее переговорах со Швецией и Бранденбургом. Невилль писал своим покровителям, что тайные сведения сообщал ему переводчик Посольского приказа Спафарий, который был, по мнению француза, «весьма приятный собеседник, но связан был страхом и опасением, хотя и при этом открыл мне весьма многое, особенно о Русском дворе, который знал он совершенно: без его рассказов многого узнать мне не было возможности, и ему обязан я тем, что помещаю далее в моих записках».[160] Учитывая дальнейшую успешную службу Г. Г. Спафария, предположим, что он мог иметь отношение к секретной службе (контрразведка) Посольского приказа.

«Задачами контрразведывательных мероприятий, проводимых Московским государством, являлось воспрепятствование тайной разведке иностранцев в стране, ограждение страны от проникновения тайных иностранных шпионов, выявление и обезвреживание их, с одной стороны, принятие всех необходим мер к сохранению государственных тайн, с другой стороны».[161] Все проводимые контрразведывательные мероприятия по характеру являлись превентивными и активными. Превентивными мероприятиями в XVII в. являлись:

мероприятия по сохранению государственной тайны;

мероприятия по засекречиванию объектов;

наблюдение за иностранцами и подозрительными людьми;

недопущение в страну признанных вредными иностранных книг;

перлюстрация корреспонденции.

Вся дипломатическая и военная переписка считалась секретной. Секретными объектами считались также царские дворцы, крепости, монастыри, ставки воевод. Наблюдение за пограничными рубежами велось для предотвращения проникновения лазутчиков и пересылки писем. Осуществлялась регистрация всех приезжающих в городах приграничной полосы. Подозрительные лица из пограничной полосы высылались в глубь страны. Для иностранцев были закрыты Север (исключение Архангельск и Вологда) и Сибирь. Иностранцам запрещалось переодеваться в русское платье и иметь русскую прислугу. Велась перлюстрация писем (от десяти до ста в неделю), пересылаемых купцами по почтовым линиям Москва – Рига и Москва – Вильно, которые были открыты в Московском государстве после 1665 г.

Активные контрразведывательные мероприятия в XVII в. состояли в выявлении, аресте и допросе иностранных лазутчиков и их русских пособников. Для выявления и изобличения применялась различные способы. За членами посольств велось открытое и тайное наблюдение, которое осуществляли приставы, толмачи и стрельцы из охраны. Подпоить дипломата и выведать у него сведения считалось в порядке вещей. Наблюдение велось также за всеми подозрительными людьми, как русскими, так и иностранцами (купцами и пр.). Приставы также осуществляли поиск, поимку и взятие под стражу выявленных шпионов и их пособников.

Большинство дел о шпионах возникало благодаря изветам и явкам, то есть проявлению бдительности подданных. По Соборному Уложению 1649 г. каждый, кому стало известно о шпионаже, измене и т. п., обязан был известить об этом воеводу или соответствующий приказ. Извещавшие должны были фактами подтвердить свое обвинение, в противном случае их подвергали строгому наказанию. Розыск шпионов велся и на основании сообщений русской агентуры или добровольных помощников из-за границы, что являлось прообразом внешней контрразведки.

«Самой важной составной частью контрразведывательной деятельности являлось предварительное следствие, или, вернее, та сумма мероприятий, которая проводилась до суда с целью собирания материала для изобличения шпиона и состоявшая из расспросов и пыток и носившая общее название сыска.

Важнейшие дела о государственных преступлениях велись весьма тщательно и полно, достигая внушительного объема. Их вели не только воеводы и Разряд: в сыске участвовали почти все инстанции: воеводы, Приказ тайных дел, Посольский приказ, Разряд и другие приказы, а также и Боярская дума. <…>

Ведение письменных протоколов допроса, или записей, как тогда говорили, „расспросных речей“, было уже в XVII в. обязательным, во всяком случае, по отношению к большинству важнейших следственно-розыскных дел, к каковым относились и дела о шпионаже. Большинство этих дел возбуждали на местах воеводы, по месту обнаружения явных лазутчиков или подозреваемых в лазутчестве, и заканчивали их у себя же, направляя по окончании дело в Разряд – очевидно, для сведения или на хранение, как в архив. Однако наиболее важные дела о шпионаже, начатые воеводами, как правило, вместе с арестованными отправлялись в Москву, где и заканчивались следствием; здесь же, в Москве, выносился и приговор. Бывали и такие случаи, когда все дело о шпионаже с начала и до конца вершилось в Москве».[162]

Период 1690–1694 гг. можно рассматривать как период двоевластия: власть царицы Натальи Кирилловны (современники называли ее Медведиха) фактически мало чем уступала власти ее сына. Отношения между братьями, несмотря на неизбежные издержки междусемейных отношений, всегда оставались ровными и добрыми. Иван не вмешивался в игры, затеваемые Петром, хотя и был старше на шесть лет, а, напротив, всегда отдавал ему первенство. «Тихий и умом слабый» – характеризовали Ивана современники, но он отнюдь не был глупым человеком, как пытаются представить его некоторые авторы. От рождения некрепкий здоровьем, Иван часто пребывал в меланхолии, сторонился дворцовой суеты и, пожалуй, даже побаивался бурных событий. Он успел жениться, и у него родилась дочь – будущая императрица Анна Ивановна, но семейная жизнь соправителя не изменила расстановки сил в придворных войнах конца XVII в. Кардинально отличалось и поведение «государей московских», сидевших на сдвоенном троне во время официальных мероприятий. После обязательной протокольной части Иван старался покинуть помещение, а Петр активно вступал в диалоги, высказывал свое мнение, боролся за свою позицию.