Сандра БРАУН - ДЕНЬ ГРЕХА

• Название: ДЕНЬ ГРЕХА
• Автор: Сандра БРАУН
• Жанр: Современные любовные романы

Берк Бейзил – полицейский из отдела по борьбе с наркотиками – не подозревал, как близко он подошел к тайнам нью-орлеанской мафии. Противник Бейзила – человек известный и уважаемый в городе, но его истинная жизнь скрыта от глаз окружающих. Пытаясь разгадать его тайны, Бейзил увлекается его женой и сам попадает в ловушку. Он никак не мог предположить, что его судьба окажется в руках женщины, которую он еще вчера . считал своим врагом!

---

– Я хотела умереть.

– Что?

– Я хотела…

– Я слышал, что вы сказали, – резко перебил он. – Но это скверная смерть – утонуть в болотной моче.

– Нет. – Она потрясла головой, с ее мокрых волос свисали водоросли. – Когда я была маленькой, я каждую ночь молилась, чтобы во сне ко мне спустились ангелы и забрали меня на небеса.

Теперь до него дошло, что смех на пирсе был началом истерики. Теперь вот наступила вторая фаза. Испугалась болота, страшной смерти, его – Берка. Что с ней теперь надо делать? Надавать пощечин? Или, наоборот, постараться утешить? Он выбрал второе.

– Такое бывает почти у всех детей. Разозлятся на родителей, вот и мечтают преподать им урок.

– Мне было стыдно.

– Из-за этого желания?

– Нет, из-за тех вещей, которые Анджела заставляла меня делать.

Если это притворство, чтобы вызвать к себе жалость, то она – хорошая актриса. Она говорила тихо – наверное, вот так же ребенком, спрятавшись под одеялом, она звала к себе ангелов.

– Наверное, поэтому Господь забрал у меня моего ребенка. Чтобы наказать за не правильные молитвы.

Так, хватит.

– Вставайте.

Он сдернул ее со стула и расстегнул пряжку на ремне. Если бы ткань была сухая, огромные штаны Дредда просто сами бы упали вниз. Но они тяжелой массой повисли на ее бедрах.

Он опустился на колени и стал стягивать брюки.

– Все это глупости. – Он взял ее за щиколотку и стянул штанину. Повторил ту же процедуру с другой ногой. – У Бога слишком много разных дел, чтобы за каждым приглядывать.

Покончив с брюками, Берк принялся за рубашку. Он старался побольше говорить, чтобы поменьше отвлекаться на ее гладкий живот.

– Если отдаться чувству вины, оно может вас сожрать с потрохами. Поверьте, уж я-то знаю. Перестаньте терзаться из-за вашего ребенка, иначе превратитесь в такого же психа, как я. Таков закон жизни.

– Вы не должны этого делать.

Он поднял голову и увидел, что Реми абсолютно спокойна. Очевидно, истерика прошла. Он встал, но его руки продолжали держать ее за талию.

– Вы были не в себе.

– Теперь я в порядке.

– Точно?

– Вы боитесь оставить меня одну, потому что я сказала, что хочу умереть?

– Возможно.

– Если бы я хотела умереть, я бы пошла ко дну.

А я не хотела.

– Я тоже не хотел. Если бы вы утонули, я был бы виноват. Я не поверил, что вы не умеете плавать.

– У вас такое в голове не укладывается?

– Ну, в общем, да.

Берк не замечал, как летят секунды, ибо сейчас впервые он безраздельно овладел ее вниманием – она смотрела прямо ему в глаза, не отводила взгляда; и еще он чувствовал, как ее кожа нагревается под его ладонями.

Она вдруг тоже это почувствовала и посмотрела на его руки. Он в ту же секунду отпустил ее и сделал шаг назад.

– Грязь начинает подсыхать, – пробормотал он. – Так ее труднее будет отмыть. Наклонитесь над перилами, я помогу вам помыть голову. Она медлила. Берк разозлился.

– Ведро тяжелое, самой вам его не поднять.

Больше не возражая, она подошла к перилам и наклонила голову. Берк вылил ей на голову почти целое ведро воды и начал деловито намыливать волосы шампунем. Смыв основную грязь, он провел процедуру по второму разу, теперь тщательно промывая корни волос и кожу головы.

Руки его были по локоть в пене. Голова Реми была покрыта шапкой из мыльной пены, ручейки стекали за воротник и в вырез Дреддовой рубашки, на роскошную – Берк это знал – грудь.

Потом он вновь наполнил ведро чистой водой. За все это время они не произнесли ни слова, разговор сейчас казался неуместным. Поэтому Берк молча взял ее за подбородок, пригнул голову ниже и стал осторожно поливать ей на волосы.

Наконец ведро снова опустело. Берк какое-то мгновение постоял, глядя на ее склоненную спину, потом принес еще воды и поставил ведро к ее ногам.

– Сзади вас, на стуле, – полотенце. Когда помоетесь и оботретесь, завернитесь получше в одеяло, а то замерзнете.

И ушел.

В хижине он остановился посреди комнаты и, тяжело дыша, прижал ладони к глазам. Поднимавшаяся из области затылка головная боль пульсировала уже в ритме рэпа. Берк весь покрылся потом, словно сейчас стоял июль, а не февраль.

Он неуклюже вывалил на стол содержимое аптечки и придвинул стол и стул поближе к обогревателю. В дверях появилась Реми, завернутая в одеяло наподобие индийского сари и с тюрбаном из полотенца на голове.

– Я оставила одежду отмокать в ведре. Утром прополощу.

Он показал ей на стул.

– Сделаем это, пока вы не оделись.

– Хорошо.

Она села к нему спиной. Берк сдвинул с ее плеч одеяло, обнажил спину. Тщательно осмотрел ранки и с облегчением убедился, что все они затянулись и ни одна не кровоточит. Стараясь действовать как бесчувственный автомат, Берк аккуратно обработал ранки антисептиком и смазал бальзамом.

Все происходило в молчании. Не было даже никаких посторонних звуков – ни включенного телевизора, ни шума машин. Ничто не нарушало тишины – кроме их дыхания.

Он закончил и неловко постарался укутать ее одеялом.

– Вам тепло?

– Да.

– Я… э… захватил кое-какие вещи. Подумал, они вам тут могут понадобиться. Поглядите в сумке, она в ванной комнате.

Несколько дней назад, уезжая из Нью-Орлеана, он знал, что надо взять с собой. Она – не знала.

– Спасибо.

– Ага.

Она ушла в ванную и закрыла дверь. Берк достал бутылку воды и выпил ее почти всю залпом. Руки и ноги у него тряслись, в ушах звенело, к горлу подступала тошнота. Свое головокружение он объяснял тем, что принял аспирин на голодный желудок; тем, что перенапрягся, вытаскивая из воды заложницу, а потом и лодку; тем, что получил сильный удар по голове. Берк готов был найти объяснение своему состоянию в чем угодно, только не в истинной причине.

Реми вышла из ванной. Полотенце она сняла, влажные волосы зачесала назад. На ней был серый свитер. Один из тех, что он купил для нее в Нью-Орлеане.

– Я еще в то утро собирался отдать вам одежду, но Дредд уже успел вас экипировать. Он всегда все делает по-своему.

Она смотрела на него в упор, но он не мог понять, что выражает этот взгляд. Сначала решил, что Реми снова впала в ступор, но тут же понял, почему в ее глазах застыл безмолвный ужас.

Коробочка, которую она держала в протянутой руке, была проще той, что стояла на туалетном столике в гардеробной Реми: ни хрусталя, ни массивной серебряной крышки. Но это был тот самый тальк для тела, аромат которого Берк хорошо запомнил.

Отвечая на незаданный вопрос, он пробормотал:

– Когда мы с отцом Грегори приходили к вам, я порыскал по дому.

Она поставила коробочку на стол, провела пальцем по этикетке.

– Как я могла принять вас за священника? Что он мог ответить? Ничего. Не отрывая глаз от коробочки с тальком, она сказала:

– В тот день, на исповеди… – М-м-м?

Она чуть дернула плечом.

– Нет, ничего.

– Что?

– Неважно.

– Говорите же. Что?

– Вы… – Она запнулась, слегка вздохнула. – Вы касались моей руки?

Время словно остановилось. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она подняла глаза. Последнее слово еще звучало в воздухе, словно последний аккорд уже умолкнувшей скрипки, и наступила тягостная, гнетущая тишина.

Сердце Берка колотилось как сумасшедшее. Происходило нечто странное, и он никак не мог дать этому название. Расстояние между ними каким-то чудодейственным образом сократилось, хотя он не сдвинулся с места. Реми тоже не шевелилась. Ее рука все еще лежала на коробочке с тальком, другая безвольно висела вдоль тела.

Ее-то он и коснулся. Чуть-чуть. И сразу отдернул руку. Помедлил. Снова дотронулся, и теперь их руки одновременно прижались ладонями друг к другу. Пальцы медленно переплелись.

Берк поднес ее руку к глазам, посмотрел на запястье, дивясь ее тонкой коже, изяществу длинных пальцев.

– Обручальное кольцо исчезло, – заметил он.

– Соскользнуло в воде.

Ее обручальное кольцо исчезло. Но она по-прежнему оставалась женой другого человека. И не просто другого человека, а его злейшего врага. Дюваль мог с полным правом целовать это место на нежной шее, где под золотой цепочкой пульсирует голубая жилка. Мог касаться ее, трахать ее. Волна жгучей ненависти охватила Берка, и он отыгрался на Реми.

– Ничего, купите себе другой бриллиант. На страховку за жизнь Дюваля.

– Господи, да вы просто чудовище! – воскликнула она и выдернула руку.

– Будь я чудовище, я вел бы себя по-другому. Надо отдать ей должное: она не отпрянула в страхе. Напротив, с вызовом вздернула подбородок.

– Я должна сказать «спасибо», что вы меня не изнасиловали?

– Ничего вы не должны. К вам это вообще не имеет никакого отношения. Это наши дела – мои и Дюваля. А вы – наживка, чтобы его выманить.

– Вы просчитались, мистер Бейзил. – Реми покачала головой и печально улыбнулась. – Мне понятен ваш план, но он не сработает. У вас ничего не выйдет. На эту наживку он не клюнет. Он за мной не придет. После того как я провела несколько дней наедине с вами, мой муж не захочет взять меня обратно.