Джеймс Шульц - Поиски шкуры собаки-рыбы

• Название: Поиски шкуры собаки-рыбы
• Автор: Джеймс Шульц
• Жанр: Повести

Джеймс Уиллард Шульц – известный американский писатель, его произведения неоднократно издавались на русском языке. Предлагаемая читателю повесть – продолжение приключений двух друзей – Томаса Фокса и Питамакана, начавшихся в повести «С индейцами в Скалистых Горах».

---

Джеймс Уиллард Шульц Поиски шкуры собаки-рыбы

ГЛАВА I

Было начало весны 1861 года, когда мы с Питамаканом вернулись в форт Бентон после нашей с ним суровой зимовки в глубине Скалистых гор. Некоторое время мне было хорошо – можно было оставаться в четырех стенах, отдыхать, отсыпаться и много раз подряд рассказывать нашим служащим историю своих приключений.

Но спустя месяц после нашего возвращения фактор загрузил две килевых шлюпки и три канадских плоскодонки мехами и одеждой и, составив команду и назначив главным моего дядю Уэсли, в одно прекрасное утро послал их в Сент-Луис. После их отъезда я нашел, что жизнь в форте не была такой уж приятной.

Мне очень не хватало общения с дядей. Правда, я ходил охотиться, когда обитателям форта было нужно мясо, но теперь в форте было всего несколько человек, и охотиться приходилось не чаще двух раз в неделю, да и то всего по несколько часов. Почему так? Огромные стада бизонов постоянно паслись на берегу; зачастую рано утром мы стреляли их прямо со стен форта.

Кроме того, индейцы племени черноногих на все лето откочевали на дальние равнины, и Питамакан пошел с ними; он сказал, что его отец нуждался в его помощи, чтобы присматривать за принадлежащими семье лошадьми, и наотрез отказался воспользоваться нашим гостеприимством. Хотя хорошая и преданная жена моего дяди, Цисцаки, делала все, что она могла, чтобы сделать мое существование в нашем маленьком домике во возможности комфортным, монотонность моего существования неделя за неделей становилась все менее терпимой, пока я практически не заболел от нехватки общения и скуки существования.

Если бы Питамакан остался со мной, мы могли бы провести все лето в форте – и в таком случае эта история никогда не была бы написана. Все это случилось, потому что меня оставили тосковать в этом форте, где я был единственным юношей в его четырех стенах.

В начале августа несколько сотен черноногих приехали в форт, чтобы пополнить запасы пороха и пуль, и два дня продолжалась оживленная торговля. Их лагерь, как они сказали, находился на Миссури у устья Солнечной реки. Они ожидали, что в ближайшую луну к ним присоединятся Речной Народ, в это время проходит межплеменная торговля и скачки.

Отец Питамакана. Белый Волк, был в числе прибывших, и я сразу нашел его, чтобы спросить о здоровье своего друга.

– Твой старший брат посылает тебе привет, – ответил суровый старый воин, – и просит, чтобы ты приехал и остался с ним на некоторое время. Когда прибудет Речной Народ, будет весело всем – и старым, и молодым.

Не слушая его больше, я побежал к Цисцаки, которая сидела у очага, готовя угощение для гостей.

– Питамакан просит меня приехать и остаться с ним! – кричал я. – O Цисцаки! Если ты меня любишь, отпусти меня к нему!

Поднявшись от очага, она обняла меня и поцеловала.

– Да, сын мой, конечно ты должен пойти, – сказала она ласково, – и я тоже пойду с тобой. Твоего дяди не будет здесь несколько лун, поэтому это правильно; для нас с тобой будет очень хорошо пожить некоторое время в большом лагере. Давно я не спала в вигваме. Мои ноздри жаждут ощутить аромат шалфея под ногами и душистых трав прерий. Мои глаза хотят увидеть счастливых пирующих людей и их танцы. Мои уши жаждут смеха, песен и стука барабанов на закате. Да, мой сын, мы отправимся в лагерь с этим отрядом и славно проведем там время.

Так мы отправились в путь под защитой отца Питамакана, Белого Волка, который был родным братом Цисцаки. Каждый из нас ехал на хорошей лошади, и еще у нас было две вьючных, нагруженных нашими постельными принадлежностями, одеждой, запасом еды и многочисленными подарками для наших друзей.

Я взял новое ружье – то есть для меня оно было новым, хотя до этого оно некоторое время послужило моему дяде. Мой отец купил его в небольшом магазине в Сент- Луисе. Я взял его на удачу, как счастливый талисман. У него был капсюльный замок, и стреляло оно пулями весом тридцать две штуки на фунт. О, как же я гордился всем этим – и рогом с порохом, и мешочком для пуль и капсюлей на боку! Имея столь хорошее ружье, я не собирался страдать от нехватки боеприпасов; хотя добрый фактор смеялся надо мной, я взял в кредит на складе компании пятьсот дополнительных зарядов и семь коробок капсюлей, которые теперь благополучно лежали в одном из вьюков.

От форта Бентон до устья Солнечной реки было примерно сорок миль. Мы оставили форт после полудня и только ближе к вечеру следующего дня были рядом с большим лагерем. Он насчитывал более пятисот вигвамов, группами стоявших на равнине, и растянулся на несколько миль от Миссури вверх по ее притоку. Вся долина и холм по обеим ее сторонам были покрыты табунами пасущихся лошадей, и еще не видя лагеря, мы его услышали: крики, пение, смех, стук барабанов, детский плач, стоны тех, кто потерял близких, лай сотен собак.

– О, как мне нравятся эти звуки! Как нравятся! – воскликнула Цисцаки.

Так все и было. По мере приближения я волновался все более и более. Обитатели лагеря уже прознали о нашем прибытии и многие выехали нам навстречу, чтобы приветствовать нас. Впереди был Питамакан, мчащийся по равнине на большой пегой лошади. Он с приветственными криками проскакал мимо меня, развернулся, приблизился ко мне сзади, перепрыгнул со своей лошади на мою, оказавшись у меня за спиной, сжал меня в своих медвежьих объятьях и поцеловал. Да, это так – в те дни объятия и поцелуи были знаком приветствия среди черноногих – и мужчин и женщин.

– О, я рад видеть тебя снова, брат! – воскликнул мой друг. И я ответил, что тоже рад был видеть его.

– Вон там – наш вигвам, – сказал он, указывая на один на правом краю группы из сорока или пятидесяти; но я уже узнал его по двум огромными выдрам черного и красного цвета на покрытии вигвама, поскольку выдра была священным покровителем Белого Волка.

Питамакан соскользнул на землю, поймал свою лошадь и снова сел на нее, и теперь мы остановились перед вигвамом. Женщины, со слезами радости, текущими по щекам, прибежали и окружили Цисцаки. Они бы и меня расцеловали, но я сумел избежать этого, отговорившись тем, что должен позаботиться о своей лошади. Они все относились ко мне, как матери, и считали меня настоящим членом семьи.

Когда Белый Волк, Питамакан и я вошли внутрь и сели на мягкие бизоньи шкуры, женщины разгрузили лошадей и внесли вещи. Потом они приготовили бизоньи ребра с ягодами ирги – простая пища, которую мы съели с большим аппетитом.

Когда настал вечер, пришло много гостей – они пришли покурить вместе с Белым Волком, потому что хотели услышать новости из форта и о его обитателях. Было много разговоров о предстоящем прибытии Речных Людей и о том, как их принимать в лагере.

Я должен сказать, что Речные Люди (Ни-е-так-тайтап-и) были племенем, которому первые французские путешественники дали имя Pend d’Oreilles –Украшенные Уши, потому что те носили огромные серьги из раковин. Жили они в больших лесах, окружавших большое озеро и реку, которая носила их имя, и главным их занятием была охота на оленей и ловля лосося. Они также собирали и сушили много камасса и биттеррута – растений, которыми черноногие очень любили приправлять пищу.

Черноногие не позволяли ни им, ни Плоскоголовым, ни нез-персе, ни кутенаи, как и любым племенам, живущим к западу от Скалистых гор, охотиться на бизонов на своих равнинах, если только те не приходили в определенное место, чтобы встретиться с ними для торговли или с другой целью. Сейчас был как раз тот случай – годом раньше было решено, что Речные Люди прибудут сюда, к устью солнечной реки, чтобы торговать с черноногими, в месяц черемухи, который как раз скоро должен был наступить. Они должны были пересечь равнину по ущелью Солнечной реки, и им было дано разрешение по пути убивать бизонов. Для них это очень много значило – это было и отличное мясо, которое разнообразило их диету, и хорошие шкуры, которые могли использоваться для целей, для которых шкуры оленя и лося не годились.

Мы с Питамаканом провели приятный вечер, вспоминая наши зимние приключения. На следующий день рано утром мы вод перешли Миссури повыше первых порогов. В нескольких милях от реки я сделал первый выстрел из своего ружья, подстрелив антилопу на расстоянии около двухсот ярдов. Позже каждый из нас убил по большому, жирному самцу антилопы. Теперь у нас было столько мяса, сколько могли унести наши лошади, и, хотя мы видели нескольких бизонов, беспокоить их не стали. Освежевав свою добычу и упаковав мясо, мы, не теряя больше времени, вернулись в лагерь. Мы хотели быть на месте к приезду гостей. Поздно вечером возвращающиеся охотники сообщили, что Речные Люди встали лагерем на Солнечной реке, на расстоянии менее дневного перехода от нас, и вероятно прибудут до полудня на следующий день.

На следующий день с раннего утра в лагере началась беготня и суматоха – все готовились к прибытию гостей. Женщины готовили много мяса – жарили и варили, доставали вяленое мясо, жир, мешки с ягодами и пеммикан. Они одели свои лучшие платья из оленьей кожи, расшитые бисером или крашеными иглами дикобраза и лосиными зубами, тщательно расчесывали и заплетали волосы и красили лица в красный или желтый цвет – кому как нравилось. Мужчины им не уступали – они потратили не меньше времени, чтобы привести себя в порядок, одели свои лучшие наряды и военные головные уборы, и когда они гордо сели на своих лучших лошадей, чтобы отправиться на встречу прибывающим гостям, зрелище было великолепное – они сверкали всеми цветами радуги.