Джули Литкотт-Хеймс - Отпустите их. Как подготовить детей к взрослой жизни

• Название: Отпустите их. Как подготовить детей к взрослой жизни
• Автор: Джули Литкотт-Хеймс
• Жанр: Дом, семья
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-00100-704-3

Эта книга – о родителях, которые слишком вмешиваются в жизнь своих детей. В ней говорится о родительских любви и страхе, которые стоят за такой вовлеченностью в дела ребенка. Автор, опытный декан первого курса Стэнфордского университета и мать двоих подростков, рассказывает о вреде, который мы причиняем собственным детям, самим себе и обществу в целом своей гиперопекой, и предлагает альтернативные методы воспитания, позволяющие детям совершать ошибки и развивающие в них самостоятельность, стойкость, уверенность и целеустремленность, необходимые для успеха.

Книга будет полезна и для родителей, воспитывающих малышей, и для тех, чьи дети уже перешагнули порог совершеннолетия, и особенно для тех, у кого есть дети-подростки.

На русском языке публикуется впервые.

---

Джули Литкотт-Хеймс Отпустите их. Как подготовить детей к взрослой жизни

Информация от издательства

Издано с разрешения Julie Lythcott-Haims c/o InkWell Management LLC и Synopsis Literary Agency c/o THE SYNOPSIS NOA LLP

Книга рекомендована к изданию Ольгой Трифоновой

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© Julie Lythcott-Haims, 2015. This edition published by arrangement with InkWell Management LLC and Synopsis Literary Agency

© Перевод на русский язык, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2017

Введение

Caminante, no hay camino, se hace camino al andar…[1]

Антонио Мачадо (1875–1939)

Эта книга – о родителях, которые чрезмерно вмешиваются в жизнь своих детей. В ней говорится о родительских любви и страхе, которые стоят за такой вовлеченностью в дела ребенка. Я расскажу о том вреде, который мы при этом причиняем, и предложу способы воспитывать по-другому, чтобы добиться хорошего результата в долгосрочной перспективе и помочь нашим детям достичь еще большего успеха.

Я люблю своих детей так же пылко, как любой родитель, и знаю, что любовь – фундамент всех наших действий. Однако за годы работы над этой книгой я увидела, что многое мы делаем из страха. Может быть, больше всего мы боимся, что дети не справятся в большом мире. Конечно, любой родитель желает ребенку успеха, однако на основе исследований, бесед с сотней с лишним человек и собственного опыта я пришла к выводу, что мы определяем успех слишком узко, и, что еще хуже, это узкое, искаженное определение уже успело навредить целому повзрослевшему поколению – поколению наших детей.

Я десять лет проработала деканом по работе с первокурсниками в Стэнфордском университете и по долгу службы занималась молодежью, заботилась и беспокоилась о ней. Я обожала свою работу и искренне гордилась, что рядом со мной восемнадцати-двадцатилетние сыновья и дочери других людей становятся взрослыми. Мои студенты смешили меня, доводили до слез, я болела за них в любых обстоятельствах. Эта книга не обвинение им и в целом поколению, пришедшему на свет после 1980 года, – так называемому поколению миллениума. Другое дело их родители. Я бы сказала, мы, родители, потому что я сама не исключение.

Давайте я сразу раскрою карты. Я не просто бывший преподаватель Стэнфорда. Я еще и выпускница Стэнфордской и Гарвардской юридических школ. Я пишу эту книгу не благодаря и не вопреки этим возможностям, а потому что они дали мне знания, и я стараюсь не забывать, что выпавшая мне честь и полученный опыт как помогают, так и мешают проводить анализ. И, как я уже сказала, я мать. У нас с мужем двое детей-подростков – сын и дочь, у которых разница в возрасте два года. Наша семья живет в Пало-Альто, в самом сердце Кремниевой долины. Другой такой улей чрезмерной опеки над детьми на планете найти непросто. Работая деканом престижного университета, я цокала языком на излишне усердных родителей, но за годы размышлений на эту тему постепенно осознала, что не особенно отличаюсь от тех, кого когда-то довольно беспечно отчитывала. Я сама во многом проблемный родитель, героиня этой книги.

Папе с мамой виднее

Сначала наша любовь – это пуповина, сердцебиение, тельце внутри нас. Затем маленькие ручки, поцелуй, кормление. Мы приносим ребенка домой, под надежный кров, и спустя несколько недель радуемся первому зрительному контакту. Мы подбадриваем детей, слыша лепет, из которого складываются первые слова, аплодируем, когда у младенца появляются силы переворачиваться, садиться, ползать. Мы смотрим в будущее и видим сильную конкуренцию, все более сложный мир, который временами кажется знакомым, а временами – совершенно чуждым. Потом мы переводим взгляд на нашего драгоценного малыша и клянемся сделать все, чтобы помочь ему в открывающейся перед ним долгой жизни. Никакие наши советы не научат детей стоять и ходить, пока не придет время, но мы постараемся им помочь.

Мы почти сразу понимаем, что ребенок – самостоятельная личность. Однако нам хочется, чтобы он начал там, где остановились мы, чтобы он встал нам на плечи, чтобы наши знания и поддержка принесли ему пользу. Мы знакомим детей с опытом, идеями, людьми и местами, которые помогут им расти и учиться. Мы хотим, чтобы наши дети стремились к испытаниям и возможностям, которые увеличат их потенциал и шансы в жизни. Мы знаем, как много нужно для успеха в сегодняшнем мире, и страстно хотим защитить детей, направить, во что бы то ни стало быть рядом на каждом вираже.

Многие из нас помнят времена, когда родители мало участвовали в жизни ребенка. После обеда в будни кто-нибудь из них (обычно мать) открывал настежь двери и говорил: «Поди поиграй и возвращайся к ужину». Наши родители плохо себе представляли, где мы и чем занимаемся. Не было мобильной связи, не было GPS. Мы уходили в глубину двора, района, городка, на пустыри, в парки, леса и аллеи, а иногда украдкой забирали с собой книгу и сидели на крыльце. Сегодня детство выглядит совсем не так и у многих молодых родителей ни с чем подобным даже не ассоциируется.

Отцы и матери изменились

Когда, почему и как изменились детство и воспитание? Даже поверхностный взгляд показывает, что сдвигов было много, и в середине 1980-х годов произошли очень важные перемены.

В 1983 году в обществе возникла массовая озабоченность похищениями детей. По мотивам трагического похищения и убийства в 1981 году мальчика по имени Адам Уолш был снят телефильм Adam[2], который посмотрели целых 38 миллионов зрителей (почти рекорд)[3]. Вскоре после этого с пакетов с молоком за завтраком на нас начали смотреть лица пропавших детей[4]. Отец Адама, Джон Уолш, не остановился на этом: он лоббировал в Конгрессе создание в 1984 году Национального центра по делам пропавших и эксплуатируемых детей и создал телепередачу America’s Most Wanted, которая выходила на канале Fox много лет начиная с 1988 года. Так родился наш неутихающий страх перед незнакомцами.

Еще один сдвиг – мнение, что школьники мало учатся, – произошел после публикации в 1983 году отчета A Nation at Risk[5], в котором утверждалось, что американские дети уступают сверстникам из других стран, и обосновывалась необходимость увеличения объема домашней работы. С тех пор федеральные программы, например No Child Left Behind[6] и Race to the Top[7], раздувают культ достижений, делая акцент на зубрежке и учебе ради экзаменов, и это на фоне усилившейся конкуренции со стороны сингапурских, китайских и южнокорейских школьников, для которых такой подход к образованию – норма. Американские дети быстро начали стонать под гнетом домашней работы и делать все возможное, чтобы «выдержать» школу. Об этом рассказывается в вышедшей в 2003 году книге «Doing School»: How We Are Creating a Generation of Stressed Out, Materialistic, and Miseducated Students, написанной преподавателем педагогического факультета Стэнфордского университета доктором Дениз Поуп[8], а также в документальном фильме 2010 года Race to Nowhere[9].

Третий сдвиг произошел после возникновения движения за самооценку, которое приобрело популярность в США в 1980-х годах. Его адепты утверждали, что мы поможем детям преуспеть в жизни, если будем ценить их индивидуальность, а не результаты[10]. Аманда Рипли в своей книге The Smartest Kids in the World: And How They Got That Way (бестселлер 2013 года по версии New York Times) называет движение за самооценку уникальным американским феноменом.

А четвертым сдвигом стало внедрение примерно в 1984 году организованных детских игр и внеклассных занятий[11]. Так было удобнее составлять расписание: в тот период рекордное количество матерей стали работать вне дома. Из-за этого, а также из-за возросшей надежности детских учреждений дети все реже возвращались после школы домой, и найти место и время для игр и занятий стало сложнее. Начав составлять расписания, родители начали наблюдать за играми, а потом и сами в них участвовать. Когда накопилась критическая масса играющих родителей, оставлять детей дома и позволять им играть без присмотра оказалось под запретом. Детские сады для малышей расширили и стали организовывать внеклассный досуг для старших детей. Тем временем на переломе десятилетий усилились страхи по поводу детского травматизма и связанных с ним судебных исков, что подтолкнуло к перестройке общественных игровых площадок по всей стране[12]. Начала меняться сама природа игры – основополагающего элемента развития ребенка.

Наблюдая за этими и другими сдвигами, исследователи детского развития Фостер Клайн и Джим Фэй в 1990 году придумали термин родители-«вертолеты». Это такие родители, которые «нависают» над ребенком и из-за этого плохо выполняют свою прямую обязанность – подготовить его к самостоятельной жизни[13]. Клайн и Фэй консультировали родителей маленьких детей и держали руку на пульсе важных изменений в американском стиле воспитания в предыдущем десятилетии. Сегодня, четверть века спустя, результаты видны повсюду. Самым старшим представителям поколения, выращенного «вертолетами», приблизительно в 2010 году исполнилось тридцать. Еще их называют поколением Y или поколением миллениума.