Элизабет Чедвик - Осенний трон

• Название: Осенний трон
• Автор: Элизабет Чедвик
• Жанр: Зарубежные любовные романы

Эта книга – история одной из самых знаменитых женщин Европы. Женщины, стоявшей у истоков могущественной династии Англии – Плантагенетов.

Алиенора Аквитанская. Королева Англии. Женщина, подарившая своему мужу Генриху II сыновей-наследников. Хорошая мать и мудрая правительница. Но годы идут. Взрослые сыновья сражаются с отцом и друг с другом за земли и власть. Алиенора отказывается подчиниться Генриху и много лет проводит в одиночестве в замке без права видеться с детьми и общаться с внешним миром. И только смерть Генриха II дает ей свободу. Алиенора становится вдовствующей королевой Англии. Уже немолодая женщина, она, собрав все свое мужество и силу воли, пытается сохранить мир между воюющими сыновьями, отбиваться от врагов и устраивать блестящее замужество для любимых внучек.

«Осенний трон» – последняя книга трилогии о королевской семье, где сплелись воедино любовь и ненависть, где в схватке за власть главное не меч, а обман…

Впервые на русском языке!

---

– И правда красавец, – сказал Иоанн. – Должно быть, кобылу обслужил хороший жеребец.

У Беллы сердце екнуло от подтекста сказанного Иоанном.

– Конь из конюшни Биго во Фрамлингеме.

– Но мы сюда пришли не для того, чтобы говорить о лошадях, так ведь? – Он втолкнул ее в пустующее стойло по соседству.

– Разве нет?

Иоанн взял Беллу за талию и притянул к себе:

– Нет, если только ты не хотела поговорить со мной о скачках.

– Кто-нибудь зайдет, кто-нибудь зайдет. – Она оттолкнула его в притворном протесте.

– Ты уже думала об этом, когда позвала меня сюда. – Иоанн тяжело задышал. – Тебе нравится рисковать, а иначе мы так и сидели бы в саду с остальными. Если твой отец должен скоро вернуться, значит у нас нет ни минуты лишней.

Иоанн прижался губами ко рту Беллы и провел кончиками пальцев по ее позвоночнику. Она обвила рукой его шею и погладила ниспадающие кудри. Собственная дерзость, опасность, страсть опьяняли. Когда его рука прикоснулась под платьем к голой коже ее бедра, Белла вздрогнула, но не отпрянула. И когда он уложил ее на сено и задрал на ней юбки, девушка не возражала, пока кузен не оказался сверху.

– Нам нельзя… – Белла уперлась руками ему в плечи.

– Тогда зачем привела меня сюда? – хрипло спросил Иоанн. – Ты же знала, что произойдет. – Он стал целовать ее в губы и в шею и медленно, мучительно медленно двигать бедрами так, что они все плотнее прижимались к ее чреслам. – Тебе понравится, обещаю. – И он прикоснулся к ней пульсирующей горячей плотью.

Беллу окатила новая волна желания. Девушка хотела, но боялась совершить этот самый важный и самый дерзкий шаг в своей жизни. Слишком быстро, слишком бесповоротно, но ведь она же сама добивалась этого…

– Я…

Новым поцелуем Иоанн заставил Беллу замолчать и резко вошел в нее. Чтобы не закричать, Белла вцепилась в него и закусила ткань его накидки. Было больно, о Господи, так больно, но и приятно тоже. И пока Иоанн нависал над ней, продолжая толчки, утверждая свое верховенство и свою волю, она ощущала себя невероятно могущественной, потому что содеянное связало их навсегда.

Прошло три месяца. В Конисбро Изабелла де Варенн выпрямилась и, потирая поясницу, с облегчением обвела взглядом упакованные сундуки, которые отправятся вместе с семейством в Винчестер к зимним торжествам при дворе. Все готово, за исключением мелочей и того, о чем вспомнится в последнюю минуту.

Она обернулась, чтобы уточнить у старшей дочери, упаковала ли Белла костяную шкатулку с лентами и булавками, но той нигде не было видно.

Домой Белла вернулась вместе с отцом, который в последние недели лета, как и весь двор, сопровождал Генриха в его поездке с юга на север. Однако воссоединение с дочерью принесло не только радость. Время единоличного управления замком Льюис не сделало Беллу более уравновешенной, скорее наоборот, хотя, вероятно, долгое путешествие с придворными тоже могло повлиять на характер девушки. Так или иначе, Изабелла чуть волосы на себе не рвала от отчаяния – с момента возвращения старшая дочь была невыносима.

– Где Белла? – спросила графиня у младших девочек.

– Ее опять тошнит, – ответила Матильда.

– Что значит «опять»? – Изабелла нахмурилась. Признаков нездоровья она у дочери не замечала, но надо признать, что все ее внимание было поглощено сборами, а Белла всячески избегала общества матери.

– Ее тошнит каждое утро. То в окно высунется, то в уборную убегает. И нам велела ничего не говорить тебе, потому что это – она так сказала – пустяки. – Матильда прикусила губу и глянула на Аделу. – А по-моему, сестра очень больна, я должна была сообщить маме.

Холодный кулак страха стиснул сердце Изабеллы, когда она поспешила из комнаты в эркер, где была устроена уборная. Там она и нашла Беллу, которая скорчилась над отверстием в полу и, обхватив живот руками, старалась не издавать ни звука. Потрясенная Изабелла обняла вздрагивающие плечи дочери:

– Что с тобой? Почему ты не сказала мне, что больна?

– Мама, я не больна. – Белла оттолкнула ее и встала.

Изабелла присмотрелась к ней. Бледное лицо, темные круги под глазами. Изабелла перевела взгляд ниже. Там еще ничего не было видно, может, чуть шире стала талия, зато грудь заметно округлилась.

– О мой Бог, – прошептала графиня, – только не говори мне, что ты понесла!

Дочь выпятила подбородок и вскинула голову.

Изабелла спохватилась, что здесь находятся Адела и Матильда. Девочки выглядывали из-за ее спины и таращились на старшую сестру. Пришлось сначала заняться ими.

– Так, отправляйтесь на прогулку вместе с Сарой и возьмите собак, пусть побегают по двору. А мне нужно поговорить с Беллой.

– Мама, а что случилось с ней? Она…

– Идите! – прикрикнула Изабелла и замахала на девочек. Ей казалось, что ее саму сейчас затошнит.

Когда младшие дети, оглядываясь и перешептываясь, ушли, Изабелла отвела дочь в комнату и усадила на кровать. Графиня все еще не могла поверить в то, что ее догадка верна, однако все доказательства – теперь она их отчетливо видела – были налицо. Ее дочь, ее красивая, послушная дочь, папина принцесса…

– Как это случилось? – потребовала она объяснения. – Кто это сделал с тобой? Почему ты молчала? – Должно быть, это изнасилование. Бедная девочка держала все это при себе. Немудрено, что с ней так трудно в последнее время. – Расскажи, кто это был, и он понесет заслуженную кару.

Белла не произнесла ни слова в ответ на вопросы матери, но последняя фраза заставила ее открыть рот.

– Это кузен Иоанн, – бросила она.

Изабелла уставилась на нее в полном недоумении:

– Как такое может быть, он ведь совсем еще ребенок!

Белла дернула плечом:

– Нет, мама, он совсем не ребенок.

Все разом оборвалось. Как будто полоснули ножом по веревке.

– Он силой сделал это?

Дочь промолчала, однако выражение ее лица было достаточно красноречиво: там читались и строптивость, и страх, а в легком изгибе губ таилось горькое и разрушительное торжество.

И мир Изабеллы разом рухнул. Должно быть, все происходило у нее под носом, а она ничего не видела. А значит, сама виновата во всем. Сама широко распахнула дверь перед несчастьем.

– Я тебе доверяла, а ты обманула меня, – выговорила она дрожащим голосом. – Ты опозорила наш дом, ты обрекла меня страдать от горя. За всю любовь и заботу, которой мы окружали тебя, ты отплатила тем, что обесчестила нас. И Иоанна тоже, хотя я понимаю, что он свою роль также сыграл. Это подло… так подло!

По-прежнему Белла молчала, и по-прежнему ни капли раскаяния не видно было ни в ее позе, ни во взгляде.

– Ты имела в этой жизни все блага, какие только можно вообразить, и все разрушила – ради чего? Ради похоти? Ради каких-то детских представлений о любви? Зачем? – Неожиданная беда разорвала сердце Изабеллы на мелкие кусочки. – Тебе не приходило в голову, что твой поступок уничтожит не только твою репутацию, но и доброе имя твоих сестер?

Белла опустила голову и поджала губы.

Изабелле казалось, что ее жизнь была прекрасным отражением в зеркале, а теперь стекло потрескалось и помутнело, и то, что в нем видно, похоже на искаженный мир ночного кошмара.

– Такое не спрячешь. Придется рассказать обо всем твоему отцу, и нам предстоит жить с последствиями твоего поступка.

Только тогда Белла взглянула на мать, и Изабелла увидела, что дочь встревожили ее слова.

– Да, – обреченно подтвердила она, – ты не только разрушила свою жизнь, но и погубила свою честь. Ты уничтожила все.

Изабелла пряталась от горьких мыслей, занимаясь приготовлениями к отправке багажа в Винчестер. Конечно, теперь ко двору, скорее всего, поедет только Амлен, она это понимала. Тем не менее все новые и новые тюки, сундуки и коробы выстраивались под дверью, готовые к погрузке. Изабелле нужно было убедиться, что она может хоть что-то контролировать. К тому же ей требовалось какое-то дело, чтобы не сорваться в безумие. Наконец приехал Амлен. Она отослала всех слуг и Аделу с Матильдой, так что с отцом семейства остались только она и Белла.

Графиня налила ему вина и опустилась на пол, чтобы снять с него сапоги и заменить их на пару мягкой домашней обуви. Он испустил вздох наслаждения, поднес к губам кубок и замер, когда увидел лицо жены.

Она произнесла натянуто:

– Твоя дочь хочет сообщить тебе нечто такое, что чужим ушам не предназначается, хотя, боюсь, слухи уже поползли.

Амлен отставил вино и обернулся к Белле. Девушка все это время молча сидела на кровати, но теперь встала, сжала перед собой руки, набрала в грудь воздуха и упрямо выдвинула подбородок:

– Отец, я беременна.

Изабелла видела, как потрясли мужа эти слова, видела, как он перестал дышать и как заставил воздух вновь наполнить легкие. И первым делом уставился на нее, свою супругу, желая получить объяснения и заверения, что все хорошо. Но этого она не могла ему дать.