Олег Таругин - Волкодавы СМЕРШа. Тихая война

• Название: Волкодавы СМЕРШа. Тихая война
• Автор: Олег Таругин
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-9955-0934-9

Его война началась на рассвете 22 июня 1941 года. Младший лейтенант погранвойск Александр Гулькин был одним из тех, кто принял первый, самый страшный удар перешедшего границу противника. Застава продержалась до позднего вечера, сдерживая натиск многократно превосходящих сил, погибнув практически в полном составе. Чудом выйдя к своим, Александр оказывается в учебном лагере Управления Особых Отделов, будущего легендарного СМЕРШа.

У особой группы контрразведки своя «тихая» война – схватки с немецкими парашютистами-диверсантами, захват агентов Абвера. Война, о которой не напишут в газетах фронтовые корреспонденты, но которая не прекращается ни на день, ни на час.

---

Олег Таругин Волкодавы СМЕРШа. Тихая война

Автор считает своим долгом напомнить, что описанные в книге события в определенной степени выдуманы и могут не совпадать с событиями реальной истории. Действующие лица романа и названия некоторых географических объектов также вымышлены, и автор не несет никакой ответственности за любые случайные совпадения.

Автор выражает глубокую признательность за помощь в написании романа всем постоянным участникам форума «В Вихре Времен» (forum.amahrov.ru). Отдельная благодарность Вячеславу Салину, Алексею Владимировичу «Иванову», Алексею Тычкину, Сергею Павлову, Игорю Черепнёву, Владиславу Стрелкову, Александру Оськину, Евгению Попову, Борису Батыршину за конструктивную критику и помощь в работе над книгой. Огромное спасибо, друзья!

Пролог

Секретно.

Циркулярно, командирам ОКР «СМЕРШ»

Центрального, Воронежского, Степного фронтов

«В связи с подготовкой немецким командованием наступательной операции, которая ориентировочно должна начаться в десятых числах июля, в районе значительно возросла активность разведывательно-диверсионных групп противника, преимущественно из числа парашютно-десантных подразделений. Целью является вскрытие мест дислокации советских войск, штабов, складов боепитания и ГСМ, подготовка и проведение диверсий на путях сообщения, железнодорожных станциях и коммуникациях связи. Оперативным частям и отрядам особого назначения «СМЕРШ» принять активное участие в розыске и ликвидации вражеских ДРГ. Особое внимание обратить на захват командиров групп и радистов, являющихся ценными источниками информации. Действовать скрытно, не привлекая излишнего внимания, в том числе со стороны советских войск. Для выполнения задачи разрешено использование любых методов. Командованию размещенных в зоне проведения операции линейных частей Красной Армии, военной разведки и контрразведки оказывать любое возможное содействие. К выполнению задания приступить немедленно».

Начальник ГУКР «СМЕРШ» комиссар ГБ 2-го ранга Абакумов В. С.

Начало июля 1943 года

– Чего-то долго они, а, командир? Уж должны были появиться. Может, мы с лежкой прогадали, не там ждем? – Не потревожив ни одной ветки, мамлей Максимов одним коротким движением размял затекшие мышцы, в следующее мгновение снова превратившись в ничем не примечательную кочку на поросшем колючим кустарником краю оврага. Говорил он тихо, практически одними губами – нормальный человек и в метре ни слова не разберет, решит, ветер в листве шебуршит, – однако прекрасно знал, что лейтенант Гулькин его слышит. Разумеется, так и оказалось:

– Лежи себе, не рыпайся, мало ли чего у фрицев по дороге случилось. Задержались, бывает. Другой дороги тут все одно нет, или овраг с нашей стороны обходить, или понизу идти. А понизу да с грузом они идти точно не захотят, сам ведь видел – грязюка чуть не по колено, спасибо ручейку и недавним дождям. Ну, а полезут сдуру – все равно услышим, когда на наши хитрушки напорются. Хоть это и нежелательно, тогда по-тихому уже не сработаем.

Слева раздался негромкий, на самом пределе слышимости, тройной металлический стук обушком ножа по пистолетному затвору. Костя Паршин, занимавший позицию в недалеких зарослях на левом фланге засады, передавал сигнал: «Внимание, вижу противника». Вот и гости долгожданные пожаловали, напрасно Макс так переживал. Вышли в точности туда, где их и ждали. Вот и хорошо, не придется за ними по лесу бегать. Хотя что тут леса – не Белоруссия, чай, где он два года тому впервые с фашистскими гадами столкнулся, и даже не подмосковные леса, где с парашютистами познакомиться довелось…

Аккуратно поведя биноклем, старший группы без труда обнаружил показавшихся на противоположном краю не слишком глубокого, но достаточно широкого оврага «гостей». Один, два, три… пять. В точности как им и сообщили, когда в середине ночи по тревоге подняли: пятеро парашютистов выбросились перед рассветом примерно в десяти кэмэ отсюда. Предположить, куда пойдут и где их можно перехватить, было уже делом техники. Благо местность знакомая, неоднократно хоженая-перехоженая, а кое-где и на брюхе исползанная. Да и карты имеются. А уж работать с ними их туго учили, ночью разбуди – ни одного условного обозначения не перепутают.

Гулькин подкрутил колесико фокусировки, приглядываясь.

От прыжковых комбинезонов и ребристых, словно танкистские шлемы, наколенников фрицы уже избавились, оставшись в серо-зеленой униформе с объемными карманами и высоких прыжковых ботинках на толстых резиновых подошвах. Подсумки с запасными магазинами перевесили с голеней на ременно-плечевые системы, облегчая ноги для долгого перехода. Головы прикрывают затянутые матерчатыми чехлами десантные шлемы без закраин – чтобы не сорвало воздушным потоком во время прыжка и не запутались стропы раскрывающегося купола. Под охватывающие каски полоски ткани вставлены свежесломанные ветки с еще не успевшими засохнуть листочками.

Вооружены все автоматами, знакомыми до последнего винтика «МП-40», которые и осназовцы с удовольствием использовали при необходимости; у двоих оружие висит поперек груди, пистолетной рукояткой вправо, у остальных – вдоль туловища стволом вниз, под правой рукой. Все правши? Однозначно. Да и кобуры специального «десантного» образца тоже подвешены под рабочую руку. Что ж, прекрасно, значит, правильную позицию заняли. Из прочего оружия – по крайней мере, того, что на виду, – засунутые рукоятками за поясной ремень гранаты и ножи. За плечами четверых – объемные ранцы, нужно полагать, со взрывчаткой, дополнительными боекомплектами и пайками, у пятого, самого крупного из всех – угловатый короб портативной рации. Так, с этим ясно. Кто командир? Экипировка у паршей[1] практически одинаковая, так сразу старшего и не определишь. Скорее всего, третий, он и постарше будет, и ведет себя соответствующе. Вон как только что идущего первым диверсанта за что-то отчитал – аж морда на миг праведным гневом перекосилась. Да, точно он, нечего и гадать. С такого расстояния знаки различия, конечно, не разглядишь, но сомнений практически не осталось. Все, начинаем…

– Макс, передай ребятам, работаем по обычной схеме. Командир идет третьим, радист – замыкающим. Этих, кровь из носу, брать живыми. Остальных – в расход или как получится. Начинаю я, ориентир – как только они вон до той березки дотопают. Первые двое – мои. И чтобы без лишних телодвижений! Не расслабляться, фашист еще свеженький и полный сил, только второй переход, даже не вспотели пока всерьез. На все про все – две минуты. Максимум. Желательно в одну уложиться. И глядите, чтобы гости в овраг не ломанулись, догоняй их потом по грязи. Замерли, ребятушки, ждем сигнала.

Немцы шли грамотно, так запросто и не подберешься – заметят. И дистанцию правильно выдерживают, и за флангами с прочим тылом приглядывают со всем тщанием. Поэтому старлей и выбрал для засады именно это место. Хочешь не хочешь, а, пробираясь сквозь густые колючие заросли, немцы в любом случае ослабят внимание. А после выйдут на небольшую полянку, с трех сторон ограниченную все тем же кустарником. Где они их и примут, атаковав справа – не зря ж он именно тут бойцов разместил. Преимущество, конечно, небольшое, крохотное даже, – но в подобных играх та доля секунды, которой паршу не хватит, чтобы ствол на нужный угол довернуть, порой целой жизни стоит.

Зашевелились ветви, и идущий первым диверс осторожно выглянул на открытое место. Поднял сжатый кулак, подавая товарищам знак остановиться. Огляделся, настороженно зыркая глазами из-под среза надвинутого по самые брови шлема. Гулькин ждал, привычно слившись с землей: дело обычное, если нужно, и часами может так лежать. Бывали моменты, знаете ли.

Наконец гитлеровец решил, что все в порядке, и разрешающе отмахнул ладонью, первым выходя на поляну. Поправил висящий под рукой автомат, скорее автоматически, нежели по надобности. Коротко передернул плечами, возвращая на место съехавшие лямки зацепившегося за колючие ветки ранца. До молодой березки, лениво шелестящей тронутой летним зноем листвой, ему оставалось метров пять, не больше. Приготовились.

Палец лейтенанта беззвучно отвел назад ребристое колесико курка «ТТ», локоть левой руки коснулся рукояти засунутого за ремень трофейного «вальтера». Нормально, при первом рывке не выскользнет, а дальше уж и неважно станет, поскольку счет пойдет на доли секунды. Да и не придется им много стрелять, если все нормально срастется. И одного магазина хватит. Автоматов ни у кого из осназовцев не было, только пистолеты или – по желанию – револьверы, порой оснащенные глушителями-«брамитами»[2]. Особенность профессии, так сказать: офицер, постоянно таскающий с собой в тылу «ППШ» или, тем паче, трофейный «машинепистоль», порой вызывает ненужное внимание со стороны окружающих, пусть даже они трижды бойцы Красной Армии. А ненужное внимание – самое последнее, о чем мечтает сотрудник особой группы СМЕРШа, знаете ли! Потому пистолеты предпочтительнее, один в кобуре, как и положено по форме, другой (или другие)… да где угодно, собственно, лишь бы в глаза не бросался.