Вячеслав Славин - Одиночка. Тропы судьбы

• Название: Одиночка. Тропы судьбы
• Автор: Вячеслав Славин
• Жанр: Поэзия

Романтик, может быть, иль бард Прочтет вдруг строки эти… Кто знает, что такое фарт И дней суровых плети. Не пряча в мыслях смех и боль, Ритм строк на память ляжет. Вольется, может, в чью-то роль И о себе расскажет.

---

Одиночка Тропы судьбы Вячеслав Славин

Уважаемый читатель!…

Я хочу очень вкратце рассказать и обобщить истории строк, которые Ваш покорный слуга решил вынести на общий суд. Эти строки рождались в разных условиях и под разные настроения. Они все разные по возрасту, некоторым уже двадцать лет, на протяжении которых они созерцали пыль и тьму. Строки «прыщавого юнца» многим будут узнаваемы. К сожалению, многие строки не вошли в этот сборник по причине небольших временных нюансов. Многие стихи писались вначале как песни, ведь однажды мои друзья показали мне пару простых аккордов на гитаре и нарисовали стрелочками, как можно играть «бой». Множество из них нигде не звучало, у большинства из них еще даже нет композиций, но они устали от темноты и хотят посмотреть, хоть через щелочку, на свет, в поисках взглянувших на них светил. Ну что ж… В добрый путь! Не судите строго.

С уважением Вячеслав Славин

Корректор Татьяна Дмитриевна Грипась

© Вячеслав Славин, 2017

ISBN 978-5-4483-9760-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Одиночка

               Живя под маской, покоряя тени,
               Где вой сменяет начинаний страх,
               Кружат те тени, от шакалов лени.
               Оскал безликий помнит Счастья крах…

               Не подступиться, не понять, не вспомнить…
               Волк-одиночка всё с собою взял!
               И вой подобных веру уж не сломит —
               Он помнит тех, однажды кто предал!

               Он – сам-на-сам пред выбором решений…
               Не усомнится, что туман уйдет —
 Тогда рывок, и нет предупреждений,
 Пред сворой шавок взгляд не отведет!

Своим дыханьем ровным отмеряя
Шаги, что к цели сквозь пустырь ведут,
Сменив маршрут и тактики меняя,
Отстав от тех, кто вновь в капкан идут…

Отстал от стаи, чтобы жить свободно,
Желанья стаи для него строги!
Он рвет всё то, что в зоопарках модно:
Златые цепи, вольных дней враги.

Он – одиночка, вольный он, и точка.
Шакалов запах острый нюх хранит…
Слух слышит всё, до шороха листочка,
Дворняжек лай продажный не манит!

Прошел немало сквозь капканы в дали,
Избиты ноги тропкою Судьбы.
Такие тропы Волчьими вдруг стали,
Они сравнимы с тропами борьбы.

В рассвете этом прошлое оставит;
С Волчицей вместе зашагают в след.
Свои победы ей он лишь подарит,
Себе оставив шрамы волчьих лет…

Он в благородство с дружбой не играет;
Подпустит тех, кто уберег от зла!
В глаза вглядитесь! Он о чем мечтает?
Его Мечта предать здесь не смогла.

Волчья дорога

                Бежит навстречу в темноте дорога,
                А в свете фар – лишь пустота одна.
                С родного я давно шагнул порога,
                Там провожала милая жена.

                И вот подъем, и наша фура стонет,
                И ниже скорость клацает рычаг.
                Ревёт мотор, и воздух в дыме тонет,
                И напряженность странная в плечах.

                Мосты мотору тихо подпевают.
                Быть может, трудно тонны им тянуть.
                И за мотором дружно успевают,
                Им на подъеме не передохнуть!

Берем разгон, и обороты в норме,
Рессоры шепчут: ты не торопись…
Но знаем мы, что фура в лучшей форме,
Добавим мощи, дым поднимем ввысь!

А фары в небо звёздам свет роняют,
И звёзды видят, что там за горой,
А о невидном как сказать – не знают…
Бывает так и у людей порой!

И вот поддался перевал в тумане,
И свет не может в том тумане плыть.
Вдруг мой мобильный зазвонил в кармане —
Жена просила осторожным быть!

Нажал на спуске среднюю педальку,
Накат тихонький всё толкал туман.
И от волненья промочил пот майку,
Свет габаритов окружил обман…

Нам лишь осталось тихо вниз спуститься,
И нужно фуру лишь в гараж загнать.
Перед женой лишь нужно извиниться
За то, что скоро снова уезжать.

Глаза закрыть, хотя бы на минутку,
Приёмник выдал мелозвон гитар.
Напарник в «спалке» думал свою шутку,
Я вдруг услышал легонький удар…

Там где-то снизу, справа, в бампер сбоку
Толчок легонький, снова тишина…
И та секунда, что сестренка строку
Мне прошептала, не моя вина.

Свет «авариек» утонул в тумане.
Я взял фонарь, напарника толкнул.
Шагнул в туман я в утреннем дурмане,
И вдруг застыл я, и туман глотнул…

Напарник в «спалке» сонно заругался,
А сыч все громче в тишь вонзает плач…
А в зеркалах ошибкой отражался
Нелепый случай, с выслугой палач…

Фонарь поймает в луч кустарник дикий,
В шелках тумана взяв окрас Луны.
Здесь тьма ликует, чуя страх безликий,
А сосны просят взять себе вины…

Рывок к кабине, дверь ее открыта,
Но метров пять, как пропасть пролегла.
И понял я, что карта моя бита —
Меня волчица обойти смогла.

Ее глаза мне болью отражались,
Свет фар мне четко очертил провал…
И наши взгляды не на Жизнь сражались,
И боя миг неравного витал…

Кричит клаксон, орет напарник матом,
Но серой этим злости не унять.
Я дал понять: пусть всё идет накатом!
Дай объяснить мне, ну а ей понять…

Не накаляй, пусть тишина рассудит!
Глуши мотор, ему здесь не успеть…
Молва Вселенной пусть тот жар остудит,
И здесь не нужно сеять страх уметь.

Рассвет напомнит, что волчица знает,
Расскажет ветром, птицей напоет…
С туманом этим многое растает,
Но мы едины, как с крылом полет.

Она в ответ мне пар лишь выдыхает,
Взгляд отвела, и гордой стала стать,
И кровь не пряча, с раны что стекает,
Шагнет назад, чтоб мне рассвет отдать.

И удалилась, красный след оставив,
И снег его уже не заметет…
Я преклоняюсь, снова всё представив
Пред той волчицей, что без сил идет…

Ведь я тогда, в кабине оказавшись,
Смотрел, как Солнце всходит без беды.
Шагнул по следу я, на холм поднявшись,
Где сил лишались гордые следы.

Меня вел след и боли очертанья,
Но понял я: до леса не дойти
Здесь метров триста – и в груди молчанье,
И не смогла она еду найти…

Сливаясь с лесом, маленький волчонок
Сидел у дуба и послушно ждал…
Природы чудной глупенький ребенок…
Его я сердцем в правде убеждал.

Шагнул к нему я, приподнял он ушки
И взвыл на небо, в мир своих светил…
Он помотался, лая, у опушки,
В лесу вдруг скрылся, видно, не простив…

Жена встречала, сон свой рассказала,
Что к нам волчица в светлый двор пришла,
Сидела долго, рану всё лизала,
И есть волчонку  серая нашла…

Вот снова в рейсе, тело бьют иголки.
Дороги этой тайна велика.
Вот скоро знак наш: «осторожно, волки!»
Оставим здесь, у леса, молока…

Бежит куда-то в темноте дорога,
А в свете фар – лишь пустота одна!
В дорогу волчью я шагнул с порога,
Там провожала милая жена…

Лебединая боль

Я видел, как лебедь, напившись воды,
Взлетел в небо белой стрелою.
Внизу одиноко мечтали пруды,
Манили кристальной водою

Тот Лебедь любимую долго искал…
Распался их ключ на рассвете.
От выстрелов громких он громко кричал,
Летел, растворясь в белом свете.

Все лебеди, с криком и страхом летя,
Из вида любовь не теряли,
Лишь только один, одиноко кружа,
Знал боль и беду, что с ним стали…

Он крики души со слезами ронял,
Остыл день осенний под небом…
И лебедь красивый себе не прощал,
Что дробь не словил своим телом!..

Он мог бы успеть и под выстрел рвануть,
Он жизнь бы отдал за родную,
Но только не знал, что стрелять вдруг начнут,
И бой проиграл он вчистую.

И слышал сквозь крики он ту тишину,
Которой кричала та птица,
Что падала быстро у смерти в плену,
Навечно хотела проститься.

И землю ударила белым крылом,
И горько заплакала Ива…
Та белая птица, что с красным пятном,
Была, как и прежде, красива…

К ней Лебедь спустился, крылом укрывал,
Ведь с каждым днем холод сильнее!
Ее согревал, пусть и сам замерзал,
Он знал, что ей будет теплее…

И так через время замерзла земля,
Зима птиц снежком укрывала.
И Лебедь, глаза закрывая, любя,
Был горд, что с ним рядом родная!

Я видел, как лебеди ранней весной
Над парой уснувшей кружили.
…Уснули навечно, с любовью большой,
Которой всегда дорожили…

Вот лебеди в небе ключом пролетят —
О верности песню их слушай.
Не нужно тебе в  небо мира стрелять,
Пусть будет уроком тот случай!

Смотри вот, как Лебедь, напившись воды,
Стремится ввысь белой стрелою.
А вот одиноко играют пруды…
Давай помолчим здесь с тобою.

Любовь простите