Татьяна Воробьева - Герцог Корольков

• Название: Герцог Корольков
• Автор: Татьяна Воробьева
• Жанр: Попаданцы

Обычное утро обычного школьника, казалось бы, ничего интересного, но опоздание на урок и последовавшие за этим неприятности приводят главного героя Королькова на пустырь. Здесь Вовка чудесным образом оказывается в средневековье и не кем-нибудь, а сыном герцога. Вот это поворот в судьбе. Из-за парты – в седло, из 13 лет – в 20, да еще и в наследники средневековые! И никто тебя не понимает. Тут, действительно, о школе и доме заскучаешь! А жениться… это уже для Вовки – запредел. Хоть ему всего 13, он ловко и умно расправляется с «милыми» родственничками. Вот это жизнь у Вовки в замке! И «любовь нечаянно нагрянет…», и подземелье, и ведьмы, и даже свой собственный ручной леопард! Хорошо, что Вовка всегда опережает злодеев, хотя бы на полшага!

---

Татьяна Воробьева Герцог Корольков

Глава первая,

в которой с Корольковым случаются большие неприятности.

Неприятности у Вовки начались с самого утра. Сначала зазвонил надоедливый будильник и дребезжал так долго, что Вовка не выдержал и запустил в него подушкой. Но это «маленькое чудовище» упав на пол, продолжало истошно вопить и как казалось Вовке, громче прежнего. Были же времена, когда у них был механический будильник, отзвонил своё и тишина, спи себе спокойно дальше. А этот, на батарейках, не угомонится ни за что, пока не отключишь.

Вставать не было никакого желания, но и слушать продолжение концерта Корольков больше не мог. Спотыкаясь о разбросанные вещи и глядя на мир одним глазом, так как второй отказывался просыпаться, и по этой причине был закрыт, он добрался до будильника и, наконец, отключил его. В комнате воцарилась такая тишина, что от удивления открылся и второй глаз. В этой тишине можно было поспать ещё часик-другой, но, увы, нужно было идти в школу. Часы, висящие на стене, настойчиво двигали стрелки вперёд, что же касается будильника, то его стрелки после падения найти, вообще, не удалось, они куда-то загадочно испарились.

Вовка с грустью подумал о неприятном вечернем разговоре с родителями. Ну что поделать, что сделано, то сделано, зато теперь это «чудовище» не будет вопить каждое утро, как будто его режут. Хоть какое-то утешение для совести.

Наскоро съев бутерброд, и запив его, холодным чаем, Корольков, покидал в портфель первые попавшиеся учебники, быстро оделся и, перескакивая через ступеньки подъезда, побежал к школе.

В таком темпе у него была возможность не опоздать на уроки. Но как назло, доска через маленькую речушку была сырой и такой скользкой, что Вовка не удержался и со всего размаха плюхнулся на самой середине. Здесь было всего по пояс, и вода уже была тёплой, но вот портфель пострадал основательно. Он так быстро ушёл под воду, что Вовка даже удивился, уж не кирпичами ли он набит? Но вспомнил, что причиной такой потопляемости были гантели, которые он собирался подарить своему другу Саньке, которому не мешало немного подкачать мышцы, а то смотрелся он каким-то хлюпиком.

Отыскав портфель и глядя на его плачевный вид, Вовка понял, что вечерний разговор с родителями будет более насыщен событиями, чем он предполагал ранее. Тяжело вздохнув, и выливая воду из портфеля, он решил, что приходить в таком виде на первый урок не стоит, а то ребята засмеют. Но на второй хочешь, не хочешь, а прибыть придётся, ведь сегодня годовая контрольная по алгебре, а у него «или», «или».

Немного обсохнув и порадовавшись тёплому весеннему солнцу, Вовка поплёлся к школе.

На школьном дворе было тихо, все ребята находились на уроках. Вовке почти удалось остаться незамеченным, но тут как из-под земли перед ним выросла щупленькая фигурка тёти Глаши, которая была и техничкой и сторожем одновременно.

– Ага, Корольков, опять опоздал? – она произнесла это с такой радостью, что Вовка захотел ей съязвить в ответ, но решил, что не стоит обострять ситуацию и привлекать к себе излишнее внимание. Поэтому, сделав вид, что он, вообще, никого не видел и ничего не слышал, решительно направился к дверям своего класса. Тётя Глаша привыкшая, что Корольков обязательно должен был ей нагрубить, от удивления так и замерла с открытым ртом. Она видимо всё ещё надеялась, что Вовка опомнится и выдаст ей всё, что он о ней думает по полной программе, а она с чувством выполненного долга побежит жаловаться на него завучу или директору. Но не тут-то было, Корольков молчал как рыба и даже не смотрел в сторону тёти Глаши, а усиленно изучал расписание уроков.

Постояв ещё минуту в ожидании чуда и поняв, что сегодня чуда не будет, тётя Глаша горько вздохнула и, прихватив с собой ведро с тряпкой, поплелась протирать пыль.

– Ну что, старая вешалка, – мстительно подумал Вовка – ничего не вышло? Наверное, хотела найти повод, чтобы у директора потребовать повышения зарплаты за вредность. Она каждый раз, когда на него жалуется, всё время кричит: «Это за такую зарплату я буду ещё выслушивать всякие гадости?!»

А директор, то ли от стыда за то, что он ей так мало платит, то ли от злости на Королькова, становится ярко красным, почти багровым и шипящим шёпотом говорит: «Глафира Петровна, ну не переживайте вы так, никто вам не собирался грубить. Что касается Королькова, то, увы, педагогика здесь бессильна, способность хамить окружающим у него просто в крови, он без этого не может». После чего они между собой долго выясняют отношения, и когда у директора «лопается терпение», он вспоминает про виновника происходящего и заканчивает бесконечный диалог всегда одной и той же фразой: «Как, ты ещё здесь? Вон из школы и без родителей не возвращайся!»

Сегодня Вовка был горд собой, он сумел сдержаться и избежать тяжёлых последствий для себя, а то…Его размышления прервал школьный звонок, своим дребезжанием напомнивший о бесславной гибели будильника.

Дверь резко распахнулась, и оттуда выбежала разгорячённая толпа одноклассников, среди которых Вовка и постарался затеряться, чтобы его не заметила Нина Степановна. На его счастье, она была увлечена беседой с отличницей Светкой и прошла мимо, даже не обратив внимания на Королькова. Он быстренько прошмыгнул в класс и занял своё любимое место на последней парте.

После первых минут радостной свободы одноклассники, наконец-то, заметили его и первой, обратившей на него внимание, была самая вредная и противная девчонка в классе – Маринка.

– Кого мы видим, сам Корольков пожаловал к нам, своей собственной персоной.

При этих словах она заулыбалась своим щербатым ртом, улыбка которого растянулась от одного уха до другого.

– Вот это пасть, – подумал Вовка – настоящий Буратино, нет у Буратино рот меньше, вылитый крокодил. Да, вот на это мерзкое зубастое животное она точно похожа.

От этой мысли ему сделалось легче, и он не удостоил Маринку даже взглядом. Но вопли этого пресмыкающегося привлекли к нему внимание одноклассников. Они стали приставать с вопросами: «почему», «как», «когда» и тому подобное, но тут прозвенел звонок, и Вовка облегчённо вздохнул, почему-то сегодня он не хотел ни с кем общаться. Не было у него на это настроения, да и Санька почему-то не пришёл.

– Зря только гантели притащил, теперь вот тащи их обратно, – грустно подумал Вовка.

Мария Сергеевна пришла в прекрасном настроении, раздала контрольные тетради и задала задание по вариантам. Вовка посмотрел на задачи и облегчённо вздохнул, это он решить сможет, так что тройка у него в кармане. Он полез за ручкой в портфель, но его дно, напоминало дно болота, и из этого жидкого месива Корольков достал нечто отдалённо напоминающее ручку. «Крокодил» следила за его действиями и, увидав у него в руках какую-то фиолетовую массу, радостно захихикала. Вовка показал ей кулак, который тоже почему-то стал фиолетовым. Корольков стал удивлённо его рассматривать.

– Ну вот, теперь с самого начала надо отпрашиваться, чтобы отмыться. Марь Сергеевна решит, что я нарочно, но не пачкать же контрольную тетрадь? – сокрушённо подумал Вовка.

– Мария Сергеевна, можно выйти?

– Корольков? – удивилась она. – Что с тобой?

– Да вот, – Вовка показал фиолетовый кулак.

– Боже мой! – воскликнула Марь Сергеевна ты, что это нарочно?

– Ну что вы, Мария Сергеевна, это у меня ручка потекла.

Марь Сергеевна в задумчивости потопталась на месте, видимо думая: верить, не верить, но здравый смысл взял верх.

– Владимир, иди и вымой руки, а то испортишь тетрадь. Вернёшься, я тебе отдам свою ручку.

Вовка поднялся и облегчённо вздохнул. Всё-таки Марь Сергеевна хороший человек. Из всех учителей он ей одной ни разу не нагрубил.

Добравшись до умывальника, он долго пытался свести это фиолетовое чудо, но паста въелась так сильно, что смыть окончательно её не удалось. Уж лучше так, чем совсем никак. Корольков вернулся в класс. На столе лежала ручка Марь Сергеевны.

Вовка довольно легко решил примеры, но выполнить всю работу не смог, не хватило времени. Марь Сергеевна, посмотрев работу, сказала, что на тройку он решил, и годовая оценка у него будет в порядке.

Перемена прошла без приключений. Тётя Глаша даже принесла стирального порошка и предложила Вовке помыть им руки. Порошок возымел своё действие, но из фиолетовых руки стали голубыми.

Прозвенел звонок, в очередной раз, напомнив о несчастном будильнике. Вовка занял своё место, но доставать учебник не стал. Он знал, «химичку» хватит удар, если она увидит свою любимую химию в подмоченном виде.

Раиса Максимовна зашла, как всегда, в скверном настроении и с самого порога начала причитать: «Почему доска не готова к уроку, почему тряпка сухая, почему мела не видно, куда дели таблицу Менделеева?» и т. д. и т. п.

Пока она устраивала очередной разнос, весь класс повторял домашнее задание, времени на это было достаточно. С Вовкой дела обстояли гораздо хуже: учебник у него превратился в лохмотья, а друга Саньки со своей книгой рядом не было. Повторять было не по чему, поэтому Корольков сидел тихо и мирно, надеясь на то, что «химичка» его не заметит за спинами одноклассников. Но это был ни Вовкин день. «Химичка», ища глазами к чему бы ещё придраться, конечно же, заметила Королькова.