Александр Быченин - Операция «Сафари»: Разведка боем. Бои местного значения. Огонь на поражение (сборник)

• Название: Операция «Сафари»: Разведка боем. Бои местного значения. Огонь на поражение (сборник)
• Автор: Александр Быченин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-102321-8

В жизни всегда есть место слепому случаю, способному перевернуть ее с ног на голову. Для капитан-лейтенанта Александра Тарасова, например, им стала операция по захвату «черного археолога». Кто бы мог предположить, что обнаруженная на борту ключ-карта от телепорта приведет к таким далеко идущим последствиям? Но одиночное «сафари» на планете, почти сто лет отрезанной от Федерации, без поддержки, с призрачными шансами вернуться на родную базу являлось лишь началом интриги. Разведкой боем по большому счету. Нашлись друзья и в таких условиях, а на миру, как говорится, и умирать легче. Вот только загадочные «люди с неба» на поверку оказались реальной угрозой. Теперь ставки слишком высоки, и любая ошибка может привести к потере целого мира. Но штурмовики не привыкли пасовать перед трудностями. После боев местного значения цель определена, остается лишь до нее добраться и открыть огонь на поражение.

---

Засевшие за валом стрелки, похоже, не поняли, что произошло, равно как и автоматчик на складе – вялая перестрелка шла своим чередом. А я в окончательно сгустившихся сумерках бесшумно скользнул к позиции оставшейся тройки, беззастенчиво пользуясь преимуществом в экипировке.

Почему я решил помочь человеку в пакгаузе? А хрен его знает, если честно, хотя кое-какие соображения уже высказывал, а теперь еще больше укрепился в этом мнении. Ну вот не нравится мне, когда пятеро на одного. И, мало того, боец-соло достаточно успешно противостоит многократно превосходящему противнику, то есть демонстрирует завидную выучку вкупе с выдержкой – оч-чень вероятно, что государев человек, а не левый мафиози. И мне элементарно выгоднее поддержать более перспективный источник информации – форс-мажор форс-мажором, но задание никто не отменял. Плюс интуиция, которой привык доверять. Соответственно, и дальше действовал без колебаний и лишних раздумий, каковые мой отрядный старшина имел обыкновение именовать соплежуйством и безжалостно выбивал из новобранцев.

Зашел стрелкам со спины, как положено по логике боестолкновения (все трое всаживали пулю за пулей в пакгауз, не слишком напрягаясь тщательным прицеливанием), и затаился в кустах. Точно, огонь на подавление ведут, больше надеются на двойку «диверсантов», чем на собственную меткость. Делом увлечены, по сторонам не смотрят, вот меня и проморгали. А мне только того и надо.

Рассмотрев будущих жертв во всех подробностях, пришел к выводу, что на давешних кочевников-аборигенов они совершенно не похожи. Добротная одежда вполне себе современного дизайна из грубой брезентовки защитного цвета – штаны с накладными карманами, куртки-штормовки, банданы. На ногах крепкие ботинки с высокой шнуровкой, а один и вовсе в кирзачи обут. Я такие сапоги только в хрониках видел. На спинах рюкзаки, на поясах ремни с патронными подсумками. У всех ножи фабричного качества, и небольшие топорики к «сидорам» приторочены. Серьезно экипированы ребята, как раз по лесу ходить. Хрестоматийные, можно сказать, туристы. Но самое сильное впечатление произвели винтовки. По звуку на «мосинки» не очень похоже, глуше и не так хлестко, ошибся я. Зато по устройству типичные магазинные «болты» с заряжанием из обойм, хоть и выглядят необычно: вместо деревянного ложа угловатая конструкция из зеленого пластика. Приклад, тоже пластиковый, со щекой и резиновым затыльником, совмещен с пистолетной рукояткой, как на СВД. Оригинальная конструкция, в общем.

Горе-стрелки продолжали увлеченно палить по амбару, один даже что-то азартно выкрикивал при выстреле, я не смог разобрать, что именно. Показалось, что матерится, причем по-русски, а вот это уже прямая заявка на общение, пусть и не добровольное – буду этого говорливого в плен брать. Вот только лежат плотно, из «вихря» можно всех попортить, даже без умысла. Рациональнее будет использовать что-нибудь менее убойное.

Приняв это судьбоносное (для некоторых – в прямом смысле слова) решение, сунул автомат в фиксатор на рюкзаке и извлек из кобуры пистолет. Заменил магазин с УОДами на усиленные унитары – нечего грязь разводить, броников на противнике не видно, – подобрался к стрелкам метров на пять, если не ближе, привстал на колено и прострелил головы двоим. Пистолетные УУ по пробивной силе лишь немногим слабее автоматных уэсок, так что они прошили насквозь кости и мозг, даже не заметив преграды, и ушли глубоко в землю. Оба незадачливых «туриста» уткнулись лицами в дерн, не издав ни звука.

А вот третий оказался шустряком: такое впечатление, что взгляд через прицел почувствовал, и суетливо перевернулся на спину, направляя на меня самопал. Двигался стрелок неуклюже и дергано, и это обстоятельство сыграло с ним злую шутку – пока он силился совладать с футуристической «мосинкой», я успел выпрыгнуть из положения «на колене», преодолеть разделявшее нас расстояние и от души врезать по стволу ногой. Металлизированная подошва десантного ботинка встретилась с пластиковым ложем – звук получился громкий, сочный, – и винтовка улетела в кусты, вывихнув боевику пальцы. А затем в нос ему уперся мой АПС-17.

– Лежать!.. – негромко, но твердо приказал я. – Дернешься – словишь пулю для начала в ногу. Уяснил? Прием.

– У-уяснил… – просипел тот и попытался вжаться в землю.

Это ты, братан, зря. От меня таким макаром не спрячешься.

Мои слова он прекрасно понял, что не могло не радовать, и ответил по-русски, но с каким-то едва различимым акцентом. А может, просто от страха заикался. Не суть. Я отошел от пленника на несколько шагов, удерживая его на мушке, и снова опустился на колено.

– Очень медленно встань, – велел я, для надежности указав направление стволом. – И грабли подними.

«Турист» без звука оказался на ногах и с некоторым трудом унял дрожь в задранных конечностях. Хм… И идиомы понимает… еще разок попробовать?..

– Чего трясешься, как осиновый лист?

– Б-боюсь… Меня сейчас горожанин пристрелит…

Это самое «горожанин» он произнес с ненавистью и страхом одновременно. Занятно.

– Не пристрелит, – заверил я пленника. – Повернись в его сторону и крикни, что сдаешься. Он тебя разглядит, еще не совсем темно.

Кстати, заметил: запертый в пакгаузе автоматчик огрызаться очередями перестал уже довольно давно, еще когда я и половину пути до позиции стрелков не одолел. Патроны кончились, что ли?

– Давай, не тяни резину.

Пленник медленно развернулся к пакгаузу, выставив на всеобщее обозрение поднятые руки, обреченно выдохнул и крикнул:

– Эй, горожанин! Я сдаюсь!

А в ответ тишина… Не верит своему счастью? Или ищет, в чем подвох? Скорее, второе, я бы тоже так просто не купился на внезапную капитуляцию врага. Сначала бы для верности башку ему прострелил и только потом беседовать начал.

– Горожанин! Я серьезно сдаюсь, я один тут живой остался!

– Иди сюда, – донеслось из пакгауза. – Только медленно, и руки держи, чтоб я их видел.

Голос молодой, должно быть, парень лет двадцати – двадцати пяти. И тоже едва уловимый акцент. Но это объяснимо, целый век в изоляции не шутка, в любом случае язык должен был измениться. Чую, та еще будет проблема с подменой многих понятий. Ничего, прорвемся.

– Иди давай, не бзди, – вполголоса подбодрил я пленного. – Не торопись, спокойно. Я за тобой слежу.

И нырнул в кусты, намереваясь контролировать перемещения боевика со стороны, дабы не лезть в сектор обстрела засевшего в амбаре паренька. Лучше подстраховаться, чем потом синяки на ребрах залечивать.

Стометровое стрельбище преодолели за пару минут, причем я постоянно скрывался в зарослях, что совершенно не мешало держать пленника на прицеле. Тот понуро шагал к пакгаузу, сложив руки на затылке, и мрачно озирался в тщетных попытках меня обнаружить. Дохлый номер. И не такие пробовали и с носом оставались – я скрытному перемещению по лесу у егерей обучался, а они в этом деле великие мастера.

Пленник остановился, не доходя пяти шагов до склада – из окошка показался автоматный ствол, и владелец «калаша» велел «туристу» встать лицом к стене и упереться в нее руками, раздвинув ноги шире плеч. А что, толково. Мы в таком раскоряченном положении обычно захваченных черных археологов обыскивали. Как только стрелок выполнил команду, дверь амбара отворилась, и из него выскочил невысокий паренек в камуфляже плохо различимой в сумерках расцветки. Ткнул раскоряченного пленника стволом в печень, от чего тот глухо охнул, и ловко охлопал его свободной рукой. Скрытого оружия не обнаружилось, кроме разве что охотничьего ножа на поясе. Клинок отлетел в сторону, тускло блеснув в свете двух лун, и зарылся в пыль. Удовлетворенный осмотром автоматчик отошел на несколько шагов назад и недоуменно осведомился:

– А где остальные? Вас же пятеро было?..

– Умерли, – буркнул «турист».

– Не понял, – поразился парень. – Как умерли? Кто их убил?

Ага, пора выходить из тени. Вообще, по уму, надо было давно себя обозначить, еще от вала крикнуть. Вот только сильно сомневаюсь, что удалось бы в этом случае до паренька добраться. Хрена с два бы он из пакгауза вылез. Так и сидел бы внутри, а я снаружи доказывал, что не гадский шпион и не привидение. А так он просто обалдел от неожиданного подарка небес и осторожность потерял, что вполне можно списать на нештатную ситуацию.

– Это я их перебил, – заявил я, с опаской шагнув из кустов. «Калаш» покруче пращи будет, а у меня еще и забрало откинуто. – Не дергайся.

Парень прищурился, вперив в меня злой взгляд – монокуляр такие подробности различить позволял, а вот цвет физиономии уже нет. Но готов поспорить на годовой оклад, что он наверняка сбледнул с лица. Однако автоматом воспользоваться не попытался, правильно оценив обстановку, что лишний раз свидетельствовало в его пользу. А ничего так паренек, сообразительный.

– Не очкуй, с-сынок, – хмыкнул я и прикусил язык – слишком уж обращение получилось ироничное. По привычке вырвалось, мы в отряде так салабонов звали. – Я просто хочу поговорить.