Андреа Пирло - Думаю – следовательно, играю!

• Название: Думаю – следовательно, играю!
• Автор: Андреа Пирло
• Жанр: Публицистика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-93953-4

«Профессор», «архитектор», «маэстро» – всё это прозвища полузащитника сборной Италии и человека, который всегда будет ассоциироваться с такими знаменитыми клубами, как «Милан» и «Ювентус», Андреа Пирло.

Один из лучших игроков в мировом футболе. Мастер исполнения навесов в штрафную, дальних ударов и длинных пасов. Андреа отличается тонким видением поля и точностью передач. Именно ему принадлежит рекорд Серии А по числу голов, забитых со штрафных, – 28. Он чемпион мира. На его счету 2 Кубка Италии, 2 Суперкубка УЕФА, 2 кубка Лиги чемпионов.

В этой книге Андреа, как всегда просто и прямо, рассказал историю своей жизни и игры.

---

Андреа Пирло, Алессандро Альчато Думаю – следовательно, играю!

© 2013 Arnoldo Mondadori Editore S.p.A., Milano

© 2015 Mondadori Libri S.p.A., Milano

© Шуйская Ю., перевод на русский язык, 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

* * *

Моей семье, моей жене, моим детям.

Простое посвящение непростым людям

Андреа

Никколо, за то, что каждый день стал Рождеством

Алессандро

Предисловие

Андреа Пирло принадлежит к редкому виду: это футболист, которого любят все. Любой стадион – это его стадион, болельщики видят в нем чемпиона всех клубов, способного сделать их фанатами не только своей команды. Они видят в нем Италию. Я не удивлюсь, если узнаю, что даже его пижама окрашена в цвета национальной сборной, которую он любит неизмеримой, безграничной любовью.

Прежде чем говорить о сегодняшнем (завтрашнем, всегдашнем) Андреа, необходимо сделать шаг назад – в те времена, когда я тренировал юношеский состав «Аталанты» в Бергамо. У меня была ученическая команда, и мы много говорили о более сильных соперниках, с которыми нам предстояло столкнуться в этом сезоне, или о самых талантливых ребятах, у которых были перспективы на будущее. Мы думали об «Интере», о «Милане», но прежде всего – о «Брешии», которая была рядом с нами.

Однажды перед тренировкой в раздевалку вбежал мой запыхавшийся коллега: «Чезаре, я видел такого талантливого парня, с ума сойти! К сожалению, он играет в юношеском составе «Брешии»…» Меня не так поразили его слова, как его потрясенное лицо, а ведь он наблюдал в своей жизни сотни матчей! Сложилось так, что на следующей неделе «Аталанта» играла именно с «Брешией» – той самой командой, где на поле выходил тощий парнишка, на два-три года моложе всех остальных. Это был Пирло.

Я потерял дар речи. Со мной такого раньше никогда не случалось. Мне казалось, что все, кто находился на трибунах, смотрели только на него и думали только об одном: «Вот новый Игрок». Никто не воспринимал его как ребенка.

В нем самая суть футбола, это самый техничный игрок, никогда не сделавший ни одной серьезной ошибки, он чувствует сущность мяча. Именно поэтому его считают глобальным игроком, и каждое его прикосновение к мячу приносит радость: он слишком нормален и слишком прекрасен. Нам повезло в тот день в Бергамо – мы увидели талант. На поле его отличает обезоруживающая естественность, о которой другим остается только мечтать, и в конце матчей с участием Италии у раздевалки стоит целая очередь из игроков команды соперника, которые хотят поменяться с ним футболками. Им тоже нравится его манера.

Самое удивительное то, что Андреа – молчаливый лидер, каких в мире футбола немного. Прежде чем начать тренерскую карьеру, в своей жизни игрока я знал потрясающего человека, Гаэтано Ширеа, и Пирло невероятно напоминает мне его своим образом жизни; перед этими молчаливыми лидерами – в тех редких случаях, когда они решают сказать что-то в раздевалке, – умолкают все. Я пару раз сам был свидетелем таких сцен, когда играл в одной команде с Гаэтано, когда был техническим директором национальной сборной с Андреа, – никогда не смогу этого забыть. В первом случае я подчинялся, во втором – любовался. Я вынес из этого четкий урок: тот, кому удается не повышать тона, добивается большего, включая безусловное уважение тех, кто рядом с ним.

В этой книге Андреа недвусмысленно говорит: «После чемпионата мира в 2014-м в Бразилии я перестану играть за Италию, но до того момента никто – разве что только Чезаре Пранделли по техническим причинам – не имеет права заставить меня бросить футбол». Я конечно, не возьму на себя такую ответственность, самое трудное для тренера – сказать таланту «хватит», такой выбор должен быть согласован с самим игроком, однако сейчас мы говорим ни о чем. Я не знаю ни одной причины выводить Андреа из национальной сборной с самого начала его карьеры и до 2014-го. Думаю, что он и Джиджи Буффон воплощают собой настоящий дух Италии, и если бы все так же уважали национальную сборную, как они, мы жили бы в гораздо лучшем мире. После стольких столкновений их мотивация осталась неизменной – с первого дня.

Андреа родился, чтобы мы мечтали. В сущности, он не изменился с того дня, когда я увидел его в майке «Брешии», которая была больше, чем он сам. Был момент, когда он мог попасть в юношеский состав «Аталанты», но это было бы большой бестактностью по отношению к «Брешии». В Бергамо было собрание по этому поводу, и президент Перкасси, блестящий руководитель, понял, что здесь потребуется вся его дипломатичность. Я никогда не забуду его слова: «Пирло останется там, где он есть, потому что ему нельзя создавать трудностей, он должен играть счастливо, в удовольствие, на него нельзя давить. Он просто должен остаться игроком для всех».

Перкасси все понял. Перкасси понял Пирло.

Чезаре Пранделли

1. Прощай, Милан!

«Я не сдерживался. Я плакал, и мне не было стыдно»

Ручка. Красивая, конечно, но всего лишь ручка. От Картье, сверкающая, тяжелее, чем «Бик», с гербом «Милана». Всего лишь ручка. С синими, банально синими чернилами. Я смотрел на нее, я крутил ее в руках, я играл с ней, как младенец со своей первой погремушкой. Я смотрел на нее под разными углами, пытался понять ее скрытый смысл, познать ее глубинную сущность. Понять. От мыслей у меня разболелась голова, я даже вспотел, но, наконец, пришло просветление. Тайна разрешилась: скрытого смысла не было. Он не был предусмотрен создателем. Специально? Кто знает…

– Я надеюсь, ты не станешь подписывать этой ручкой новый контракт с «Ювентусом».

Конечно, Адриано Галлиани не мог промолчать. Я ждал от этого шутника какого-нибудь другого прощального подарка. Вот и кончились десять лет с «Миланом». Я улыбнулся. К счастью, у меня хватило даже сил рассмеяться.

– Спасибо за все, Андреа.

Когда он произнес это из-за своего стола, я взглянул на него.

Я наизусть знал его офис, пещеру за домами на улице Турати, я пережил здесь счастливые моменты – другие контракты, другие ручки, фото на стенах – легкие, веселые фотографии, если не задумываться о тех, кто на них изображен, – я никогда не обращал на них внимания, разве что рассеянно поглядывал. Там были запечатлены те неповторимые дни, когда кубок взметался в небо и над ним висели облака. Эти фото притягивали меня, но не так сильно. Скука в «Милане» – неоправданный риск для меня. И я знал, что поступаю правильно, хотя и чувствовал себя разочарованным. И Галлиани тоже. И мой агент Туллио Тинти. Мы расстались без сожаления. Через полчаса меня уже здесь не будет. Любви нужно время, настоящее чувство не может исчезнуть в одну секунду.

– Андреа, наш тренер Аллегри думает, что, если ты останешься, ты не можешь больше играть в опорной зоне. Он хочет дать тебе новую позицию: левого полузащитника.

Маленькая деталь: я считал, что, играя в опорной зоне, перед защитой могу реализовать себя гораздо лучше. На глубине рыба плавает легко, а если ее заставить плыть под самой поверхностью, она приспособится, но не поплывет так же.

– Даже когда ты был на скамейке запасных или на трибуне, мы выигрывали кубок. Андреа, с этого года политика команды изменилась. С теми, кому больше тридцати лет, мы можем заключить контракт только на год.

И еще одна маленькая деталь: я не чувствовал себя старым, даже в этот трудный для меня день. У меня было ощущение, что меня хотят вывести из себя, выбить из колеи, заставить растеряться.

– Спасибо, но я правда не могу принять это предложение. И потом, «Ювентус» обещал мне контракт на три года.

Я отказался. В этот весенний день 2011 года не было разговора о деньгах. Вообще. В эти полчаса, что я провел с Галлиани, не было сказано ни слова о финансах. Я хотел, чтобы меня правильно оценивали: я не просто игрок в списке ротации. Я могу быть центром команды.

Итак, цикл закончился, и мне было нужно нечто новое. Тревожный звонок прозвенел в тот момент, когда я приехал в «Милан» тренироваться – в середине сезона (последнего в этой команде), ознаменованного двумя поражениями, – и понял, что не хочу спускаться в раздевалку. Переодеваться. Работать. У меня со всеми были прекрасные отношения, в том числе с Аллегри, проблема была в атмосфере. Передо мной были те же стены, которые годами давали мне силы и защищали меня, но я чувствовал в них болезненное дыхание. Я испытывал сильнейшее желание оказаться в другом месте, перевести дух, и оно давило на меня все сильнее и сильнее. Поэзия, окружавшая меня, превратилась в рутину, и это новое ощущение нельзя было игнорировать. И болельщики, которые столько лет рукоплескали мне на «Сан-Сиро», в это воскресенье (и в субботу, и во вторник, и в среду), кажется, захотели передохнуть. Увидеть другие лица в альбоме Панини, услышать другие истории. Они привыкли к тому, что я делаю, к моим находкам, их ничего больше не удивляло, для них это стало нормальным. Мне было трудно принять эту мысль: «Ты больше не можешь быть Пирло». Это было несправедливо. От этого у меня даже заболел живот – я утратил свой стимул.