Виктория Ближевская - Спокойных дней не будет. Книга II. Все, что захочешь

• Название: Спокойных дней не будет. Книга II. Все, что захочешь
• Автор: Виктория Ближевская
• Жанр: Русское современное

Повзрослевшая Соня пытается расширить границы своего мира. Теперь у нее есть дочь, работа, новые друзья и враги. И любовь, которую Соня и Илья сдерживали годами, вырывается на свободу. Но для счастья обоим недостаточно тайных свиданий. Илья, готовый положить мир к ее ногам, видит, как она ускользает из-под его власти, и, изводясь ревностью, дает опасное обещание, выполнить которое почти невозможно. А их взаимное чувство, как затерянный в океане остров, подвергнется штормам и нелегким испытаниям.

---

– Лева! Что ты несешь! – вскрикнула Соня и залилась краской.

– А что такого? Маринка со своим извращенным воображением представляет, как мы с тобой в доктора играли. Ничего предосудительного, сестрица. Я был тайно влюблен в нее. А она была влюблена в свои книжки.

– Какие глупости, Лева! Марина тебя провоцирует. Ей нравится ставить эксперименты на людях.

– Да и пусть! Она столько раз поддевала меня, что я хожу за тобой хвостом. Только не говори, что ты этого не видела. Ведь женщины всегда чувствуют.

– Я ничего не чувствовала, я была просто ребенком. – Оправдываясь, она боялась поднять глаза на членов семьи, как будто ее уличили в тайном разврате. – Мы просто дружили, да.

– А я столько лет надеялся на взаимность! – притворно возмутился он. – Ревновал тебя к книгам и к папе.

– Ого, вечер перестает быть томным, – тут же встряла Марина, и Илья метнул в нее разъяренный взгляд.

– Только Соне разрешалось сидеть в его кабинете с утра до вечера с книжкой. И ее папа баловал больше всех.

– Так ты определись, кого к кому ты ревновал, – поддела его Марина. – Что было важнее: юная дева или папино расположение?

– Зато теперь ты бываешь чаще в его кабинете, чем я, – вымученно улыбнулась Соня, ухватившись за возможность изменить направление беседы.

– И, к сожалению, не всегда это приносит радость, – с ностальгической грустью в голосе вздохнул Левушка, словно отца не было за столом. – Чаще меня вызывают на ковер.

– Надо отдать тебе должное, в последние месяцы все реже, – наконец подал голос хозяин дома.

– Спасибо, папа! – Левушка постарался придать своему тону теплых интонаций, готовясь к разговору после обеда. – Я учусь у тебя.

– И на кой мне твое «спасибо»? – Илья недовольно дернул плечом, отметая изъявления благодарности. – Я же, по вашей версии, тиран и деспот. Сволочь последняя.

Никто не посмел принять этот вызов. Илья обвел присутствующих тяжелым взглядом, и все члены семьи, один за другим, покорно опустили глаза. Гость не удостоился даже взгляда.

Обед завершился в напряженной тишине. Каждый опасался услышать в свой адрес колкость и не сдержать ответной колкости. Илья поднялся первым, уронил с колен салфетку, но не нагнулся за ней, а просто посмотрел вниз так, словно возле ножки стула разверзлась пропасть, отделив его и от стола, и от салфетки, и от сидящих за столом людей.

– Спасибо за обед, родственники. – Четверо восприняли эти слова, как издевку, но Роза потянулась к нему извиняющейся улыбкой. – У тебя прекрасный повар, дорогая.

И хозяин, как король, покидающий наскучивший рыцарский турнир, степенно вышел, оставив им поле для игр.

– Наконец-то можно вздохнуть, – первой опомнилась Марина. – Я даже вкуса еды не чувствовала, пока он сидел напротив.

– Еда была отличная, – неловко попытался сгладить ее резкость Виктор.

– Сегодня какие-нибудь магнитные бури в атмосфере? – Левушка обратился к матери, словно выпрашивал неблагоприятный прогноз. – Все как с цепи сорвались.

– Это я виновата, – созналась Соня. – Я невольно завела его еще до обеда.

– Хватит изображать мученицу! – неожиданно взъярилась Марина и швырнула на скатерть десертную вилку. – Почему ты всегда пытаешься брать вину на себя? Уж не лишай нас возможности тоже раскаяться и приобщиться к сонму святых!

– О чем ты?

– А разве к истинной святости мы придем не через искупление грехов? – Соня дернула головой, словно получила пощечину. – Знакомые слова? Да, я на прошлой неделе имела счастье пообщаться с твоим мужем. У него то ли крыша едет, то ли вы там вообще непонятно чем заняты. Думаешь, я поверила, что он так изводит себя работой?

– Ты ждешь, что я стану оправдываться?

Соня заняла оборонительную позицию, но Марина была уверена в своей правоте на все сто и шла вперед, подобно отцу, сметая преграды на своем пути.

– Ты стыдишься его, не так ли? Потому и мое приглашение приняла в одиночку. Эта роль тебе не к лицу, Соня. Вся эта бледность, худоба, темные круги под глазами, приглушенные печальной иронией чувства…

– Я всего лишь сказала, что была резка с Ильей перед обедом.

– По-твоему, он злится и расстраивается только из-за тебя? Ты – центральная фигура на шахматной доске?

Соня не ответила, словно окаменела. Она была всего лишь маленькой испуганной пешкой, готовой отдать жизнь за своего гордого, но такого уязвимого короля.

– Девочки, вам-то что делить? – Сидящий между ними Левушка распахнул руки, как рефери, разводящий боксеров. – Лучше помолитесь за меня. Мне сейчас влетит по первое число. Мама, он вымачивает розги в солевом растворе?

– Отец переживает за тебя, – вздохнула Роза. – Ты бы повременил с женитьбой. Время сейчас не очень подходящее.

– Для отца неподходящее? Ну, так мы с ним по биоритмам в принципе не совпадаем. Что мне блаженство, ему – лютая смерть.

– Не смей говорить таких гадостей об отце! – возмутилась она.

– Да, Левушка, это уже перебор, – огорчилась за главу семьи Соня. – Осторожнее со словами.

– Простите, я не в себе. Наверное, мне стоило сбежать и тайно обвенчаться с предметом своей страсти. Потом повалились бы в ноги суровому батюшке, выпросили бы родительское благословение.

– Когда придет мое время, я так и поступлю, – словно забыв о существовании Виктора, отчеканила Марина. – И за благословением не приду. Пусть он добивается моего расположения, а не наоборот.

– Так нельзя, Марина, – укорила ее мать. – Он мужчина. Разве можно ждать от него компромиссов?

Оба мужчины в комнате посмотрели на нее с одинаковым неодобрением, но не решились вступить в спор, возможно, по единственной причине: она была гораздо старше и знала о мужчинах что-то свое. Или думала, что знает.

– Вспомни деда, – неохотно попросила Соня. – Он так и не пришел мириться.

– На твоем месте я бы не поднимала эту тему. Мы все знаем, почему он не пришел, – огрызнулась Марина.

– Спасибо, я помню свою роль в истории семьи.

– Соня, никто тебя не винит. Марина хотела сказать не это.

Роза бросила на старшую дочь возмущенный взгляд.

– Жаль, что мы перестали понимать друг друга, – внешне спокойно продолжила Соня, но по ее тону было слышно, что ей наскучила роль семейного психолога. – Не думаю, что нам есть смысл встречаться в ближайшее время.

– Хочешь сказать, что ты смертельно обижена? – с неохотой спросила Марина, когда поняла, что перегнула палку.

– Хочу сказать, что не следует меня ждать на следующей неделе.

В ответ Марина пожала плечами.

– Глупо! Я не то имела в виду. Просто папа… Да, ладно! Я была не права. Извини. – Но Соня поднялась со своего места, избегая встречаться глазами с присутствующими. – Так ничего и не скажешь?

– Все уже сказано. Спасибо за обед, Роза.

Соня через силу улыбнулась хозяйке дома, ободряюще кивнула бледному в ожидании неприятного разговора Левушке, доброжелательно посмотрела на Виктора. Марина с обидой хмыкнула, но унижаться не стала.

– А мне пора на экзекуцию… – цепляясь за сочувствие собеседников, снова заскулил Левушка.

– Сначала перекурим. Для храбрости, – предложила Марина, нуждающаяся в поддержке не меньше брата, но стыдящаяся это показать.

– Соня, ты уже уходишь? – спросил Левушка.

– Пока нет. Иди, кури. Я зайду в кабинет на несколько минут. Хочу извиниться.

– Ты права, девочка, – одобрила ее Роза, понявшая тщетность любых попыток угомонить детей. – Он будет рад.

– Как же, оценит он! Подлиза, – по-детски прошептала Марина, прижав подбородок к груди и исподлобья глядя на выходящую Соню.

– Ну, ты и стерва, сестрица! – Левушка ткнул ее локтем под ребра. – Думаешь, у нее своих проблем мало? Нашла к кому прицепиться.

– Нечего мне нотации читать. Заведешь своих детей и воспитывай их, сколько влезет. Так вы идете курить, или я одна?

– Перед смертью не накуришься, – вздохнул Левушка.

Виктор, в сторону которого Марина перестала смотреть с конца обеда, поднялся и взялся за спинку ее стула.

– Прости, дорогой. – Она милостиво кивнула и подала ему руку. – Я не хотела тебя подставлять, но ты же видишь, в каком серпентарии я живу.

Соня не потрудилась постучать. Просто толкнула дверь и оказалась на пороге знакомого кабинета. Илья курил в приоткрытое окно и не повернулся в надежде, что гость уйдет. Она решительно пересекла комнату и легко забарабанила ногтями по сияющей крышке стола, но не смогла привлечь внимание брата, сосредоточенного на привычном пейзаже за окном. Не дождавшись приглашения, Соня опустилась в хозяйское кресло, и оно едва заметно скрипнуло и повернулось на четверть оборота к окну.

– От тебя я этого не ожидал, – сказал он и поднес руку с сигаретой к лицу.

– Я сама от себя не ожидала.