Артур Дойл - Тайна Торского моста

• Название: Тайна Торского моста
• Автор: Артур Дойл
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2014

«Где-то под сводами банка «Кокс и компания» на Чаринг-Кросс хранится видавшая виды жестяная курьерская коробка. На ее крышке краской выведено мое имя – Джон Г. Уотсон, доктор медицины, бывший военнослужащий индийской армии. Коробка доверху набита бумагами; большей частью это мои записки, рассказывающие о необыкновенных делах, которые в разное время расследовал мой друг мистер Шерлок Холмс. Часть из них, далеко не рядовых, закончилась полной неудачей для Холмса, и потому они едва ли стоят упоминания…»

---

Артур Конан Дойл Тайна Торского моста

Где-то под сводами банка «Кокс и компания» на Чаринг-Кросс хранится видавшая виды жестяная курьерская коробка. На ее крышке краской выведено мое имя – Джон Г. Уотсон, доктор медицины, бывший военнослужащий индийской армии. Коробка доверху набита бумагами; большей частью это мои записки, рассказывающие о необыкновенных делах, которые в разное время расследовал мой друг мистер Шерлок Холмс. Часть из них, далеко не рядовых, закончилась полной неудачей для Холмса, и потому они едва ли стоят упоминания. Неразгаданная тайна представляет интерес для прилежного студента, но у обычного читателя почти наверняка вызовет раздражение. Среди таких незавершенных дел мне вспоминается дело мистера Джеймса Филимора, который однажды на минуту вернулся в дом, чтобы взять зонтик, да так и пропал – больше его никто никогда не видел. Не менее замечательна история парусной яхты «Алисия»: чудесным весенним утром она вошла в узкую полосу тумана и скрылась навсегда вместе со всем экипажем. Третье дело, достойное упоминания, связано с именем Исидора Персано, хорошо известного журналиста и дуэлянта, – он намертво застыл, уставившись безумным взглядом в спичечный коробок, в котором находился червь, неизвестный науке.[1]

Помимо этих необъяснимых событий, Шерлок Холмс разгадал немало семейных тайн весьма высокопоставленных особ, но эти люди содрогнулись бы при одной только мысли, что интимные подробности их личной жизни попадут на страницы газет. Разумеется, Холмс обещал им полную конфиденциальность, и слово его свято: сейчас, когда у него появилось свободное время, он хочет отобрать эти дела и уничтожить.

Однако, несмотря на все вышеперечисленные ограничения, остается множество дел, представляющих больший или меньший интерес, которые я давно уже преобразил бы в рассказы, когда бы не боялся наскучить уважаемой публике и повредить репутации того, перед чьим гением я благоговею. В иных из них я сам принимал участие, а значит, могу поведать о происходившем как очевидец; в других моя роль была более скромной или вовсе сводилась к нулю, и в этих случаях мне придется вести рассказ от третьего лица. Сегодня я взялся за перо, чтобы поведать о событиях, свидетелем которых был сам.

Ненастным октябрьским утром я одевался в своей комнате. За окном одинокий платан ронял последние листья – они кружились и опадали, устилая бронзовым ковром двор нашего дома. Я спустился к завтраку, ожидая найти своего приятеля в не лучшем расположении духа – как большинство великих творческих натур, он всегда чутко реагировал на перемены погоды. Но, к моему удивлению, он уже почти закончил завтрак и находился в отличном, приподнятом настроении, которое всегда имело у него несколько зловещий оттенок – почему-то таким странным образом проявлялась его жизнерадостность.

– У вас новое дело, Холмс? – поинтересовался я.

– Вы увлеклись дедуктивным методом, Уотсон, и он помог вам раскрыть мою тайну. Да, у меня новое дело. После целого месяца прозябания мой мозг наконец получил работу, и колесики моего мыслительного аппарата завертелись с удвоенной силой.

– Могу я принять участие в ваших рассуждениях?

– Пока для них недостаточно информации, но мы обсудим общеизвестные факты после того, как вы съедите два переваренных яйца, которыми нас потчует сегодня новая кухарка. Кстати, тот факт, что нам не удалось получить на завтрак свои законные яйца всмятку, непосредственно связан с последним номером «Фэмили геральд» – я заметил его вчера у нее на столике. Даже такое пустячное дело, как варка яиц всмятку, требует на отдельный отрезок времени полной концентрации и, следовательно, несовместимо с чтением любовных историй в этом замечательном издании.

Четверть часа спустя кухарка убрала со стола остатки завтрака, и мы с Холмсом остались сидеть друг против друга. Он вытащил из кармана письмо.

– Слышали вы о Нейле Гибсоне, «золотом короле»? – спросил он.

– Вы имеете в виду американского сенатора?

– Одно время он был сенатором в каком-то западном штате, однако больше известен как крупнейший в мире золотодобытчик.

– Да, мне знакомо это имя. Раньше он жил в Англии.

– Пять лет назад он купил обширное поместье в Хэмпшире. Вы, может быть, уже слышали о трагической гибели его жены?

– Конечно, я что-то читал… Собственно, из газет я и узнал об этом человеке. Но деталей, разумеется, не запомнил.

Холмс указал рукой на стул, где лежали несколько газет.

– Я не предполагал, что мне придется заняться этим делом, иначе приготовил бы вырезки. По-моему, проблема лишь на первый взгляд кажется экстраординарной. На самом деле решение задачи не представляет особого труда. Обвиняемая производит на всех весьма положительное впечатление, однако это ничуть не противоречит выдвинутому против нее обвинению и показаниям свидетелей. Так постановили коронер и полицейский инспектор. Сейчас дело передано на рассмотрение выездной сессии суда в Винчестере. Боюсь, меня ждет неблагодарная работа. Я могу вскрыть какие-то факты, но не могу изменить их. Уж и не знаю, чем помочь клиенту, – разве что обнаружатся новые неожиданные обстоятельства.

– Вы сказали: клиенту?

– Ах да, я совсем забыл: вы ведь еще не знаете. Боюсь, Уотсон, я усвоил вашу привычку начинать рассказ с конца. Прочтите для начала вот это.

Он передал мне письмо, написанное твердым, решительным почерком.

«Отель Кларидж, 3 октября

Уважаемый мистер Шерлок Холмс!

В отчаянии от мысли, что лучшую женщину, сотворенную когда-либо Богом, ожидает виселица, я решил предпринять все возможное для ее спасения. Я не могу объяснить произошедшего – не могу даже попытаться объяснить это, но абсолютно убежден, что мисс Дунбар невиновна. Вам известны обстоятельства дела – кто их не знает? – о нем судачит вся страна. И ни один человек не подал голос в ее защиту! Дьявольская несправедливость обвинения сводит меня с ума. У этой женщины нежнейшее сердце – она не обидит и мухи. Я буду у Вас завтра в одиннадцать; посмотрим, удастся ли Вам пролить свет на это темное дело. Возможно, я, сам того не подозревая, располагаю важными сведениями. В любом случае все, что я знаю, имею – весь я полностью в Вашем распоряжении, только спасите ее! Вот Вам шанс проявить свои замечательные способности.

Искренне преданный

Дж. Нейл Гибсон».

– Теперь вы знаете все, – сказал Шерлок Холмс, вытряхивая пепел из своей трубки и снова неторопливо набивая ее табаком. – Я ожидаю этого джентльмена. Что же до его дела, то, полагаю, у вас вряд ли найдется время пересмотреть все газеты, поэтому я возьму на себя труд обрисовать его вам в основных чертах, чтобы вы испытали свои интеллектуальные возможности.

Нейл Гибсон – крупнейший финансист в мире, а в жизни, судя по отзывам, человек жестокий и даже страшный. О его жене, жертве трагедии, мне известно только то, что пора ее расцвета уже миновала. Для нее это было тем более досадно, что воспитанием двоих ее детей занималась прехорошенькая гувернантка. Таким образом, мы имеем три персонажа, а место действия – огромный старинный дом, расположенный в центре исторического английского поместья.

Теперь к трагедии. Жену Гибсона нашли в полумиле от дома, с простреленной головой. На ней были вечернее платье и легкая шаль. Оружия рядом с телом не обнаружили – отметьте это, Уотсон! – впрочем, как и других улик. Видимо, преступление свершилось поздним вечером – заметил тело лесник в одиннадцать часов. Потом приехал врач, за ним – полиция. Я не слишком быстро рассказываю? Вы успеваете следить?

– Пока мне все ясно. Но почему в убийстве подозревают гувернантку?

– Против нее есть прямая улика. В ее комнате на дне платяного шкафа был найден револьвер соответствующего калибра с одной использованной пулей. – Взгляд Холмса устремился в одну точку, и он повторил, делая большие паузы между словами: – На… платяного… шкафа… в ее… комнате.

После этой фразы Холмс погрузился в молчание. Я видел, как напряженно работает его мозг, и не осмеливался помешать мыслительному процессу. Неожиданно он снова вернулся к жизни.

– Да, Уотсон, его нашли. Какие еще доказательства? Так рассудили коронер и полицейский инспектор. Кроме того, убитая держала в руках записку, в которой гувернантка назначала ей встречу в том самом месте, где произошло убийство. Как же так? Наконец мы пришли к мотиву. Сенатор Гибсон – привлекательный мужчина. Кто вероятнее всего станет его следующей супругой, как не юная леди, которой он оказывал внимание еще до смерти жены? Любовь, состояние, положение – всем этим благам препятствовала всего лишь одна жизнь, которая уже наполовину использовала отмеренный ей срок. Как же это отвратительно, Уотсон, – просто отвратительно!

– Да уж, действительно, Холмс.