Иван Алексеев - Светлые истории. Классика самиздата

• Название: Светлые истории. Классика самиздата
• Автор: Иван Алексеев
• Жанр: Русское современное

Повести тревожного 2014 года, выявившего новое наступление Запада на восток и любовь. Поверхностный и равнодушный взгляд вряд ли посчитает собранные в сборник истории взаимосвязанными. Но взгляд глубокий и добросердечный без труда уловит в них светлую мелодию и манифест любви – в самом широком русском понимании этого слова, когда ожидание, вера, надежда и чувство к милому другу рождают любовь ко всем людям и миру, созвучную высшим сферам.

---

– Ты мне скажи: тот, кто помоложе, женатый? Ему лет двадцать пять, наверное? Как ты не знаешь? Это первое, что должна узнавать добропорядочная девушка! Мне показалось, он интересный парень. Что скажешь?.. Заросший? А по мне это, наоборот, хорошо. Мне нравятся такие мужики. Настоящие самцы. И улыбка у него приятная, согласись. Ну, хоть как зовут, скажи. Имя-то знаешь?

Виктория сама звала себя «негрой» и с детства не обижалась на дразнилки, отчего подшучивать над ней было не интересно. Ее мама наполовину была татаркой, поэтому Виктория понимала и могла общаться на татарском. Еще она учила английский и арабский, но говорила и думала по-русски, и по-русски же была отчаянной и ленивой. Она хорошо пела. Даже очень хорошо. Была звездой местного «Клуба веселых и находчивых». Марина знала ее с первого курса, потому что вечно энергичную и хватающуюся за все дела Викторию трудно было не знать. Ее папа когда-то учился вместе с ее мамой. После института мама осталась с Викой в Астрахани, а папа вернулся в Ливию. Хотя там у него была семья, он почти каждый год приезжал к своим астраханским женщинам в гости и привозил им кучу подарков: дорогую европейскую одежду, белье, сладкие апельсины и целую коробку оливкового масла.

– Ладно, Марина. У нас к тебе дело на сто рублей. Наташа заболела, не приехала. Арабский номер срывается. Надо помочь. Придется тебе станцевать с Валентиной. Весь реквизит есть, тот же, в котором ты всегда выступала.

– Нет. Виктория, нет! – рассмеялась Марина. – Я больше года не танцевала. Хочешь моего позора?

– Сама виновата, что не танцевала. Нечего было своего придурка слушать. Жениться не хочет, а распоряжаться тобой готов… Знаю, что вы с ним поругались. Я тебе хочу сказать: плюнь. Лучше сейчас, чем потом. Этот его ординарец, Пашка, раза три ко мне подходил: где да где Марина, скажи, а то хуже будет. Нашел, кого пугать. Но ты имей в виду, сегодня нас человек двадцать приехало, так что завтра Пашке подскажут, где ты есть. Желающие найдутся.

– Почему? – не поняла Марина.

– Потому что даже среди праведников, если их двенадцать, найдется Иуда, а мы не праведники и нас больше двенадцати.

– Ладно, чего дураков бояться, не до этого теперь, решайся. Сейчас угол на балконе загородим покрывалами, будет вам с Валькой место для репетиции. Она тебя уже давно ждет.

– Нет, Виктория. Я тут создаю добропорядочный женский образ, добиваюсь уважения. Дети меня засмеют, нет!

– У тебя кого больше, пацанов?

– Конечно.

– Ну вот и славно. Твои джигиты тебя еще больше зауважают. Представляешь, их воспитательница умеет еще и танец живота танцевать? И не держи их за дебилов. У вас красивый номер. А красота пошлой не бывает. Дети в этом лучше нас разбираются.

Все-таки Марина сразу не согласилась. Зато, когда дети после обеда угомонились, шум и голоса на веранде заставили девушку передумать. Слишком камерная обстановка окружала ее последнее время. Хотелось уже повеселиться, развлечься, побаловаться. И даже назло Руслану хорошо было бы станцевать. Ведь это из-за него она перестала выступать на сцене. Решила не спорить с тем, что некрасиво дергать голым животом, вызывая здоровую мужскую реакцию.

Вот уж извините. Она лучше него знает, что ей красиво. И чем ей дергать. Чем захочет, тем и будет дергать. Не ему это решать!

– А ты хорошо выглядишь, посвежела, – похвалила Виктория влезшую в арабскую кисею Марина. – Не то, что я.

– Не лицемерь. Толстею потихоньку. Юбка вот жмет. Пора на диету садиться.

– На что же мне тогда сесть? – загоготала мулатка. – Если ты толстая, то я какая?

Виктория за последний год обабилась. То ли смешанная кровь была виновата, то ли арабо-африканские гены, то ли ежедневные посиделки до полуночи и за полночь – ее перло, как на дрожжах. Глаза бы не смотрели на ее толстые бедра и зад – как у доброй хозяйки многочисленного семейства, проводящей все свой время на кухне. Впрочем, Виктория не унывала, посмеиваясь, что количество охотников до ее тела не уменьшается, а увеличивается вместе с его весом.

– Я тебе не говорила, что пробиваюсь в «Дом-2»? – поделилась Виктория. – Хочу, чтобы столичные снобы узнали, что такое настоящая татарская «негра»! Да не переживай ты за меня! Я все твои возражения знаю. Доучусь потом, если придется вернуться. Сама посуди, чего ловить в нашей нищете? Известность, деньги, интересные мужчины – все там, в столице. Надо попробовать.

Концерт студенты организовали на открытой веранде второго этажа, которую администратор базы называла большим балконом. Второй этаж здания был короче первого и продолжался этой открытой верандой, полукруглой, с белыми столбиками, шарами и перилами ограждения. Третий этаж был короче второго, и тоже продолжался открытой верандой, но значительно меньшей по площади. Из-за широких перил веранды походили на открытые носовые палубы прогулочного корабля. Не исключено, что эти веранды-палубы были архитектурной задумкой, благодаря которой здание должно было выглядеть плывущим в степи кораблем.

На балкон вел ход из коридора и отдельная лестница с первого этажа, по которой поднимали концертный реквизит. Часть балкона возле лестницы огородили от любопытных глаз тряпками, как занавеской, и оставили артистам. Импровизированную сцену организовали ближе к закруглению. Перед ней от перил до занавески расставили рядами легкие пластиковые стульчики для зрителей. К пяти часам подключили и проверили аппаратуру. Через полчаса все ребятишки уже сидели на стульях. Башир и Керим с кобурами на поясах и в ремнях поверх маек, открывших волосатые руки и плечи, отчего ремни на мужчинах выглядели еще суровее, сели ближе к выходу в коридор, в полутени стены, развалившись и демонстративно вытянув ноги.

Отдыхающие на третьем этаже выглядывали со своей веранды, как с балкона в театре.

Официальным лицом на мероприятии был помощник губернатора по молодежной политике. Он коротко поприветствовал детей братского кавказского народа на гостеприимной волжской земле, отдав должное мужеству их погибших родителей, и уступил микрофон Виктории, взявшейся вести концерт и с первых же минут привычно нашедшей контакт с аудиторией. Она была в темной тунике, свободно спадающей ниже колен. Порывистые движения девушки на сцене заставляли тунику переливаться волнами вдоль тела, смягчая его крупные формы.

Вместе с агитбригадой студенческого театра приехали два вокалиста из местного музыкального училища и самодеятельный танцевальный ансамбль.

Концерт получился. Виктория пела неподражаемо. Зрелище для тех, кто никогда не слышал русских, украинских и татарских песен из уст мулатки, должно было запомниться.

Парень и девушка из училища профессионально, насколько могла судить Марина, исполнили несколько арий и веселый дуэт из оперетты. А парень в конце концерта еще и зажег, лихо спев недавно появившуюся и стремительно разлетевшуюся по ресторанам и неформальным площадкам песню адыгейского парнишки про черные глаза.

Виктория за его спиной начала выплясывать и приглашать ребят в круг.

Мальчишки встали, дружно хлопали в ладоши под барабанный перестук, а человек пять сорвались танцевать лезгинку. Двое малышей очень старались, а лучше всех получалось у старшего Тагира. Даже Башир, презрительно поглядывавший на сцену чуть ли не все действие, не выдержал и на последнем куплете присоединился к пацанам, лихо падая на колени и вскакивая перед Викторией, завораживающе водящей перед ним руками. Ремни, кобура и руки Башира вертелись перед глазами зрителей, Виктория плыла по сцене толстой лебедушкой, мальчишки притопывали и хлопали без устали, – чтобы разгрузить собравшуюся энергетику, солисту пришлось несколько раз повторить припев после последнего куплета.

Арабский танец тоже был к месту. Марина танцевала с удовольствием. Тело не забыло движений, спина гнулась. Один раз только она сбилась с ритма, не выдержав паузы и опередив партнершу, но быстро подстроилась и больше не ошибалась. Все ей нравилось: и весело было, и незаметно летело время, – но весь концерт она все равно думала про чечена и про Викины слова о Пашке.

О Пашке думала меньше, потому что представлять его было неприятно. Зато чечен крепко засел в голове и был с ней и во время танца, и в чувстве радости от других номеров, и когда она вроде бы бездумно переговаривалась со студенческими друзьями о житейских проблемах.

Ночью она опять заснула очень легко. Сила, которую она почувствовала в себе, была с ней. Она кружила ей голову, она звала вперед. Руслан и горе из-за его предательства отступали все дальше и мучили ее все меньше.

Вдохновение (5)

Вечером в понедельник внутри беседки снова закурился пахучий дымок, отгоняющий комаров. На Марину смотрело сорок ждущих глаз – к детям присоединился Керим. Пора продолжать рассказ.