Михаил Ахманов - Бойцы Данвейта

• Название: Бойцы Данвейта
• Автор: Михаил Ахманов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-289-02250-3

«Бойцы Данвейта» – третий роман Михаила Ахманова в сериале «Пришедшие из мрака».

Отгремели долгие войны между землянами и фаата, гуманоидами из другого рукава Галактики, но мирные времена не настали. Коммандер Сергей Вальдес, как и многие тысячи ветеранов, закончил службу в космическом флоте 3емли. Теперь его ждет судьба наемника таинственных лоона эо, безмерно мудрых и богатых Хозяев, не способных, однако, защитить свои миры от кровожадных соседей. Он – член Патруля Данвейта, пограничного мира и военной базы, оберегающей хозяйский покой.

---

СИЛЬМАРРИ. Название расы пришло из языка бино фаата. Самоназвание неизвестно, не может быть воспроизведено звуками земной лингвы и, вероятно, вообще не существует.

Раса сильмарри не имеет Зоны влияния, не привязана к определенному сектору, а странствует на своих кораблях по всей Галактике, являя пример кочующей цивилизации (единственный известный феномен такого рода). Происхождение и материнский мир сильмарри неизвестны, но, по косвенным данным, они, как и даскины, относятся к древнейшим расам Галактики (примерный возраст – 25–30 млн лет).

Технологический уровень сильмарри трудно оценить, хотя их корабль в 2125 г. посетили и обследовали земные ксенологи (в период спячки экипажа, предшествующей размножению). Технология сильмарри носит ярко выраженный биологический характер и не имеет аналогов среди техносфер других галактических рас, знакомых с контурным приводом. Распространено мнение, что их корабли – живые существа, способные проникать в Лимб и адаптированные к перемещению в космическом пространстве.

Достоверные данные о физиологии и способе воспроизводства сильмарри отсутствуют. Внешне они подобны огромным червям (до 6 м в длину, 1,5 м в диаметре), покрытым белесоватой кожей, причем их тела настолько гибки, что могут вытягиваться на 12–15 м. Питание кожное, нуждаются в разреженной атмосфере (до 5% кислорода). Примерная оценка их популяции: несколько миллионов кораблей, в каждом из которых находится семейная ячейка– 500–1000 особей.

Социальная структура, если таковая имеется, неизвестна. Абсолютно не контактны и, как правило, не агрессивны; их отношение к другим разумным существам полностью определяется позицией этих существ. Одни расы (кни'лина, хапторы, лоона эо) не препятствуют движению сильмарри в пространстве и даже почитают их, называя «отринувшими твердь планет», «галактическими странниками» и т.д.; с ними у сильмарри не происходит конфликтов. Дроми и особенно бино фаата стремятся уничтожить их корабли, и в такой ситуации сильмарри демонстрируют способность к активной защите и нападению.

Источники информации: 1. Отчет группы ксенологов Исследовательского корпуса ОКС о посещении корабля сильмарри в системе Гондваны, 2125 г. 2. Отрывочные данные, полученные при различных обстоятельствах, от бино фаата и лоона эо.

«Ксенологический Компедиум», раздел «Галактические расы». Издание Объединенного Университета, Сорбонна, Оксфорд, Москва (Земля), Олимп (Марс), 2264 г.

Глава 3 Город и Замок

Восемь дней в полете, четыре – на базе… Можно гулять в холмах, что окружают Данвейт, планетную метрополию, или купаться в реке, медленной и широкой, неторопливо гнавшей воды с Танских гор к Серебряному океану. Можно сидеть в казарме, читать или в двадцатый раз смотреть видеоленты, привезенные с Земли, болтать с другими патрульными, перекинуться в карты либо в кости, послушать знакомые истории – о битвах во тьме Провала, о схватке у Эзата, о легендарном адмирале Хиросиге, о Лунном комплексе и астродроме, где уже два века базируется Первый флот. Можно отправиться в джунгли за Танским хребтом на охоту – там водились пхоты, ягуары, дикие быки и другая живность, достойная внимания. Можно слетать к океану, лечь у подножий гранитных валунов и глядеть часами в серебристую сверкающую даль, вздыхать и вспоминать другое море, что плещет в сотнях светолет где-то на краю Галактики. Можно взять сани – там, у силовых щитов, что огораживают базу, поехать в город, забраться на холм к Замку, потолкаться на улицах, заглянуть в лавки под пестрыми тентами, купить индийский соус или бронзовую статуэтку Шивы и закончить день в кабачке на Патрульной площади. Кабачков было три, «Медный грош», «Пигг» и «У Сильвера», и все предназначены для Защитников. Местные, китайцы, индусы и полукровки сюда не совались и вообще обходили это место стороной. Древняя площадь их пугала, и к тому же нрав у патрульных был буйный, особенно после фляжки ширьяка.

Вальдес, Кро и Птурс сидели «У Сильвера», в кабаке, который держал папаша Тук, бразилец с примесью китайской крови. Его заведение было декорировано под таверну где-нибудь на Эспаньоле или Барбадосе, в которой в эпоху Моргана и Дрейка гуляли джентльмены удачи, гроза Вест-Индии и карибских вод. Стойку здесь, а также прочую мебель, собрали из бочек, на стенах висели якоря, топоры и абордажные сабли с мазками бурой охры, изображавшей ржавчину или засохшую кровь, слева от входа, на куске белесоватой толстой кожи, был приколочен штурвал, а справа сверкала начищенной медью небольшая каронада. Папаша Тук божился и клялся, что ее доставили с Земли, выловив у мексиканских берегов с галеона «Сан Диего», но это было наглым враньем – весь пиратский антураж, от бочек до сабель и орудия, сработали местные китайские умельцы. Посуда также являлась изделием их трудолюбивых рук – фаянсовые кружки в виде черепов, широкие глиняные фляги, деревянные тарелки и блюда, украшенные затейливой резьбой, отрубленными пальцами и ушами. Пожалуй, самым загадочным предметом из находившихся в таверне была неровно обрезанная кожа, прижатая к стене штурвалом. Ходил слух, что она снята с сильмарри и оставлена папаше Туку каким-то безденежным клиентом, пропившимся до последней нитки. Многие в это верили или делали вид, что верят, хотя содрать с сильмарри шкуру еще не удавалось никому. Пожалуй, Вальдес, сын океана, был на Данвейте единственным, в точности знавшим: этот клочок кожи вырезан из брюха синего кита.

Они угощались за столом неподалеку от входа. Вальдес и Кро ели-пили в меру, а Птурс, как всегда, наворачивал за троих. Соус и жир струились по его щекам, кости похрустывали на зубах, ширьяк потоком лился в глотку. Закончив с первой флягой и жарким, он огляделся, пересчитал посетителей и заявил:

– Надо бы братве поставить. Положено! Только чего?

Выбор был невелик, ибо «У Сильвера», кроме китайских плодовых вин, подавались три напитка: бразильский ром чинчу, хряпа – самогон из агавы, который гнали уругвайцы, и ширьяк, нечто вроде коньяка из местной лозы, произраставшей в Шире, где обитали потомки гаитянских негров. Ширьяк считался благородным напитком, но стоил подороже, а Птурс был скуповат.

– Не мелочись, Степан, – сказал Кро, выстукивая бронированными пальцами протеза марш десантников. – Сам знаешь, чем обмывают удачу. Я, кстати, в доле.

Птурс поскреб затылок и сунул в щель под столешницей свой кредитный медальон. Потом развернулся вместе с бочонком-табуретом, углядел за стойкой папашу Тука и помахал ему рукой:

– Эй, старина! Тащи пузыри на всю команду! Дюжину фляг с ширьяком и закуску! Сегодня платит «Ланселот». И птичку свою заведи, пусть почирикает.

От такой щедрости тощий смуглый Тук закатил антрацитовые глазки и цокнул языком. Затем, не мешкая, пошарил у стойки, и над ней вспыхнула голограмма, изображавшая большого пестрого попугая. Птица тут же перевернулась вниз головой и пронзительно заверещала: «Пиастры! Пиастры! Рром! Пиастры!»

То был знак предстоящего торжества, и к столу, где сидела тройка с «Ланселота», потянулись друзья-приятели, бывшие соратники и сослуживцы или просто знакомые. К данвейтской базе были приписаны восемь тысяч человек, корпус немалый, но все тут знали всех – в основном, еще по прежней службе. Шесть тысяч из восьми сражались в последней Войне Провала и числились теперь в патрульных, защищавших Голубую Зону на сорок светолет в любую сторону. Прочие бойцы, из местных либо с планет фронтира, входили в Конвои, которых на Данвейте было восемь, а на столичной базе – два, Врбы и Коркорана[10]. В отношениях между Патрулем и Конвоями имелись тонкости и даже определенная напряженность. Первые, офицеры флота, обычно уроженцы Солнечной системы, бороздили пустоту на правах охотников и, кроме твердой ставки, получали призы «с головы», то есть с каждой посудины дроми, которую удавалось настичь и распылить. Вторые, не обладавшие чинами и большим военным опытом, завербованные в земных колониях или на Данвейте, сопровождали караваны в дальних маршрутах и сидели на «рейсовых» – песо в день. Словом, Патруль был белой костью, а Конвои – черной, и иногда, после пятого стакана, об этом вспоминали.

На табурет рядом с Птурсом опустился Жакоб, бывший десантник, бывший пилот, бывший лейтенант-коммандер, кавалер Почетного Венка, двух медалей «За личное мужество» и ордена «Пояс Ориона». За ним подошли другие достойные люди, ветераны Флота Окраины: Ивар, Хайнс и Хлебников с «Трех мушкетеров», Фаустино с «Гарибальди», Борленги и Фуа с «Жанны д'Арк», Коутс, Лазарев, Татарский с «Капитана Блада», Понишек и Анастасис с «Марии Селесты», Юиро Асаи и Токугава с «Восходящего солнца». Вокруг сразу сделалось шумно и тесно, в воздухе поплыл табачный дым, с ним смешались эманации спиртного и крепкого дезодоранта, которым тянуло от Жакоба.

– С удачей, камерады, – провозгласил он, поднимая кружку.