Олег Лаптёнок - Кому молится Бог? Рассказы

• Название: Кому молится Бог? Рассказы
• Автор: Олег Лаптёнок
• Жанр: Русское современное

О проблемах, которые подстерегают каждого человека, воле и безволии, потерях и приобретениях, о поисках своего места в жизни, но главное – эта книга о преодолении, победе над самим собой, над тем негативом, которого так много в жизни людей.

---

Кому молится Бог? Рассказы Олег Лаптёнок

© Олег Лаптёнок, 2017

ISBN 978-5-4483-8631-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Переход

Растерзанная реальность

Абсолютно бестолковое состояние, будто какая-то невидимая стена вокруг. Стена незримая, но от этого совершенно не легче, – всё равно, дёрнуться в какую-либо сторону не можешь. Разум заставляет бежать, совершать никчемные поступки, куда-то звонить, что-то решать, а подсознание говорит: «Стоп! Не дёргайся, сиди спокойно. Все твои действия ни к чему не приведут, всё бесполезно».

Проходят минуты, часы и дни. Время неумолимо мчится: сокрушая выстроенные тобой планы, уничтожая жизненные ориентиры, втаптывая твою былую свободу и независимость в болото рутины и душевной тоски.

Крякнула, испустив последний дух, молодецкая одержимость жизнью. И глаза… Глаза стали пустыми и бесцветными, потеряв задор и блеск, присущие человеку, для которого, – всё ещё впереди.

Когда всё случилось? Когда мир вокруг окрасился в серое? Когда реальность стала безрадостной и предсказуемой, доведённой до высших порядков убогости?

Нет, не сразу, не мгновенно… Распад тела и личности проходил медленно и поэтапно, совсем незаметно для рационального разума. Душа, конечно, пыталась рыпаться, – но, кто её бедную-то слушал, если и на простые предостережения внутреннего голоса, иной раз, вообще, не реагируешь. А тут, уловить тончайшие вибрации души…. А ей-то, бедной, некомфортно было, когда бестолочь, укреплённая разумом, украшенная гордыней и самомнением, сворачивала с правильного пути на каком-то ловко подстроенном перекрёстке.

Проходят месяцы, и созерцание своей потерянной жизни становится более спокойным и совсем неистеричным, – правда, это спокойствие не избавляет от ощущения абсолютного тупика. Поднять лапки вверх и побежать в соседний винно-водочный? Можно, но не выход, тем более – пробовали уже…. А где, же свет этот, в конце туннеля? Нет…. А в голове понос глупых мыслей, вакханалия чувств, а в жизни – чудесный хаос, – и всё это при спящем, уже довольно давно, внутреннем голосе.

Это не тупик – это уже конец света, какой-то. Застой во всём. Когда жизнь превращается в болото, а её двигательно-активная часть в рутину, то всё – звиздец наступил.

Жизнь человека – беспрерывный творческий процесс: от рождения до смерти, на всём протяжении пути, а может быть и после…. Кто знает, что там за переходом? Но, о каком творчестве может идти речь, когда: человек погрузился в пучину боли, страхов, депрессии; когда – нелюбимая работа, семейные неурядицы и частокол других проблем, включая здоровье.

А борьба как же? И вечная борьба надоела. Цель где? Нет цели…. И творчества нет…. И любви нет, – тогда!

Уже и не вспомнить тот перекрёсток дорог, на котором свернул не туда – слишком много их было ответвлений и перекрёстков за долгую жизнь. Да и стоит ли вспоминать теперь?

Пройтись по совершённым грехам и больше не повторять…. А перекрёстки? Лучше попробовать идти дальше, только вот, кто бы мысль путную послал в бестолковку: как? А точнее: куда, как и зачем?

Но, что-то космос молчит пока, а тёмные тучи сгущаются. И где же мой друже, Ангел-Хранитель, почему никто не скажет на ухо: «No pasaran!»?! И куда дьявольская нечисть задевала радость: детскую радость жизни, восторженность и доблесть, – заложенные с рождения?

Нет, ну, у меня революция в мозгу уже давно. А, что вокруг творится? Мир, так вообще, с катушек слетел, впечатление такое – апокалипсис наступил. Нам бедным не повезло, наверное – живём на переходе, а длиться он будет, лет сто.

Вот, так и бывает: сидел, ныл, искал выход, прокручивал в голове всякие варианты развития своей дальнейшей жизни, порыскивал в интернете в поисках новых творческих идей, – балду гонял. И тут бац – авария…. Капец! Не тебе капец, а всему тому, что ты там в своём воспалённом мозгу напланировал.

Боль

Боль…. Нестерпимая круглосуточная боль на протяжении часов, дней, недель – она доводит мучающегося человека до отчаяния и даже безумства, – или делает мистиком, философом и бойцом. И скорее, здесь подходит понятие «Воин». Воин с большой буквы – Воин Духа.

Вначале, всегда: слёзы боли и отчаяния, когда прикованное к постели и почти разрушенное тело тебе не принадлежит, но при этом вызывает дикие муки, доводя разум до сумасшествия. И мечешься, потому, что мозг твой: не нашёл ещё точки опоры, он не успел обработать сигналы, посланные подсознанием и не смог ещё объединить своих усилий с такой одинокой душой.

А пока, только боль…. Нервы, как струны – вот-вот лопнут. Ты весь в поту, дожёвываешь очередную мокрую от слёз подушку, и, вроде бы, пытаешься бороться, но получается плохо. Ты беспомощен и зависим от других, а сосуд одиночества переполнен. И как бы тебя ни обхаживали – ты один на один со своей дикой болью. Когда, на мгновение, становится легче – раздражённо бросаешься на окружающих, грубишь и истерируешь. Потом снова мука и хочется выть, кричать…. Скрежет зубов, – кажется, развалятся, в труху. И тоска, гнетущая и безысходная: ты обуза для своих близких; кусок мяса, куча разрубленных костей, ни на что не пригодный и бесполезный.

Боль не уходит….Постепенно начинаешь спать, пока только урывками и уже сняться сны, пусть кошмарные, но сны. Просыпаясь весь мокрый, ныряешь в океан боли, пытаясь заглушить стон, ловишь обрывки мыслей, но сосредоточенности нет, – не за что ухватиться…. И, вновь, проваливаешься в липкую, беспокойную дрёму и чувствуешь в ней болевую пульсацию каждой клеточки тела.

Надежда продолжает теплиться, она слабая, но даёт толчок…. Тоненьким лучиком ощупывает пространство вокруг и внутри тебя в поисках чего-то важного…. Не находит…. Но лучик настойчив. И вскоре начинают проявляться, пусть пока слабые, но ростки Веры. Сквозь муки, всё чаще, приходят мгновения облегчения, как будто сбрасываешь с себя ненужный груз, очищаешься и кажется, что даже вес твоего тела становится меньше. Проблемы предыдущей жизни испаряются, и только одна мысль продолжает будоражить мозг: «Как жизнь твоих близких сделать лучше?» Ты не просто становишься подчёркнуто вежливым, – а доброжелательным и улыбчивым. Однажды, берёшь в руки карандаш, и, может неумело, пытаешься делать какие-то зарисовки, и в шахматы сам с собой играешь всё чаще.

А боль? Боль становится твоим другом и советчиком и, наверное – учителем, а воля, казалось, уничтоженная окончательно, заставляет тебя драться. Ощущение тупика проходит. Лежишь весь поломанный, но возрождённый, освободившийся от глупостей и предрассудков предыдущей жизни.

Валерка умер под утро

записки о боли

Валерка умер под утро.

Он лежал на кровати, свернувшись калачиком, словно эмбрион в утробе матери. В какой позе зарождался – в такой и покинул этот мир. Чувство жалости, тоски и какой-то потерянности накрыло меня всей тяжестью рухнувшего пасмурного неба и назойливого, хотя и мелкого дождя. «Погода – в дорогу», – не к месту, а может и к месту подумал я, вытирая слезящиеся глаза. В грудь давила какая-то плита, сильно – во всю ширь, пытаясь размазать мою душу и сердце по стенке, к которой я, прижавшись, стоял.

Эта смерть ожидалась. Валерка последний год уже и не жил вовсе – завис где-то между небом и землёй, двигаясь прозрачной тенью. Удивительно было, как он вообще перемещался в пространстве? Последнее время ел только пельмени, купленные в магазине по дороге домой, если более менее трезвым возвращался с работы. Хотя и раньше его отношение к еде отличалось странностями: не употреблял в пищу рыбу, ни в каком виде; лук с чесноком для него были табу; специи – ненавидел; а из зелени употреблял только свежие огурцы с помидорами, – ужасный привереда. Как-то приезжал в гости, – так в тарелке с жареной курицей полчаса колупался – тмин там, видите ли. Откуда мне знать, что он не ест тмин, – в первые дни-то нашей завязавшейся дружбы.

Познакомились мы в брокерской конторе, куда я пришёл работать после увольнения из вооруженных сил – он там был уже уверенным и постоянным сотрудником, можно сказать, зубром. С виду молодой парень, худощавый, но очень крепкий, не похож на брокера, – скорее на бандита. И взгляд такой – конкретный. Оказалось, внешний вид обманчив – светлая голова, умище некуда девать. Такие операции крутил, в свои двадцать два года! Ну, а молодость, стать и здоровье, как оказалось, быстро проходят. Моложе меня на четыре года – он гораздо лучше разбирался: и в окружающем мире, и в торговле, и в биржевых операциях – во всём, что творилось вначале девяностых в России. Мне, только что окунувшемуся в этот мир, оставалось учиться и наблюдать, мотая на подкорку новые для себя знания. Валерка понемногу унял свой холод, спущенный на меня вначале, и стал делиться своими секретами. Помогла в потеплении отношений совместная попойка, по случаю очередной удачной операции на бирже. Поразило умение Валеры пить не пьянея. Именно тогда, я, впервые, попробовал запивать водку пивом. Жуть просто… Но постепенно и мой организм привык полироваться – с кем поведёшься…, да, и молоды мы были… Эти редкие, вначале, возлияния сослужат плохую службу в подверженной постоянным стрессам жизни, особенно, если на грёбаный бизнес накладывается ещё и депресняк, вызванный семейными неурядицами.