Катя Райт - Прерванное молчание

• Название: Прерванное молчание
• Автор: Катя Райт
• Жанр: Русское современное

Эрик Стоун в 14 лет хладнокровно застрелил собственного отца. Но не стоит поспешно нарекать его монстром и психопатом, потому что у детей всегда есть причины для жестокости, даже если взрослые их не видят или не хотят видеть. У Эрика такая причина тоже была. Это история о «невидимых» детях – жертвах домашнего насилия. О детях, которые чаще всего молчат, потому что большинство из нас не желает слышать. Это история о разбитом детстве, осколки которого невозможно собрать, даже спустя много лет…

---

Прерванное молчание Катя Райт

© Катя Райт, 2017

ISBN 978-5-4483-3881-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление Официальная статистика

По статистике 20—30% убийств совершается в семьях. Ежегодно тысячи женщин погибают от рук мужей, а две тысячи детей заканчивают жизнь самоубийством. Более 50 тысяч детей уходят из семей.

Половина всех пострадавших малолетних насилуется либо отцом, либо отчимом.

Официальная отечественная статистика сексуального насилия над детьми отсутствует, однако, по данным выборочных исследований, самая распространенная форма сексуального насилия – это развратные действия против малолетних.

Примерно треть всех изнасилованных моложе 16 лет.

Мальчики становятся жертвой примерно каждого четвертого полового преступления против детей. Однако точные данные о гомосексуальных изнасилованиях отсутствуют, так как большинство таких случаев не предается огласке.

Мальчики, которыми сексуально злоупотребляли мужчины, гораздо больше, по сравнению с девочками, сопротивляются разговорам о своем опыте.

Часть первая Точка зрения

Hey Jude, don’t make it bad.

Take a sad song and make it better.

Remember to let her into your heart,

Then you can start to make it better.

«The Beatles»

Глава первая Фрэнк Миллер

1.

Впервые я встретился с Эриком Стоуном в 1998 году, когда ему было пятнадцать. Мне позвонила Дороти Честертон – она была тогда его адвокатом – и попросила помочь. Вернее, это была даже не просьба, а отчаянный крик о помощи. Я много лет работал судебным психиатром, но у Дороти в адвокатском деле опыта было не меньше моего, к тому же, ей по долгу службы не раз и не два приходилось иметь дело с психами, неуравновешенными и всякого рода маньяками. Так что я знал – обращение ко мне значило совершенно безвыходную ситуацию.

С этим парнем, Стоуном, они бились уже полтора года, но так и не пришли ни к каким результатам. Дороти вкратце описала мне ситуацию, и я попросил выслать полное досье с подробными комментариями и заключениями специалистов, работавших с мальчиком ранее. Я никогда не был склонен делать поспешные выводы – особенно, если дело касалось подростков. Я всегда знал, что даже за самыми необдуманными и жестокими их поступками стоят вполне серьезные причины. Моей работой и было откапывать эти причины, определять силу их влияния на поведение. В самом начале карьеры мы с Дороти работали вместе, но потом она ушла в адвокатскую практику и с тех пор бралась за самые безнадежные дела.

Однако дело Эрика Стоуна меня поразило, если не сказать больше – действительно напугало. В четырнадцать лет этот мальчик убил собственного отца. Пока Стоун-старший сидел в комнате на первом этаже своего небольшого дома, его сынок спокойно поднялся в кабинет, снял со стены охотничье ружье, зарядил его, потом вернулся, совершенно хладнокровно спустил курок, после чего набрал «911». От такой истории даже у меня, видавшего разное взрослого человека, мурашки побежали по спине. Я посмотрел на свою дочку, которая была ровесницей этого малолетнего маньяка, и подумал: сколько жестоких сумасшедших ходит по нашей грешной земле, как же уберечь ее от всего этого! Я попытался представить, как кто-нибудь из ее одноклассников берет ружье и наставляет его на своих родителей – ужас! Я прогнал тяжелые мысли и продолжил изучать дело Эрика Стоуна, четырнадцатилетнего убийцы. Родители его развелись, едва мальчику исполнилось тринадцать. С тех пор мать и сестра, которая была всего на два года младше Эрика, жили отдельно. Тогда я подумал: как же им повезло, что они съехали, иначе сынок мог бы оставить еще пару трупов.

По причине юного возраста, суд приговорил Эрика к содержанию в специнтернате для несовершеннолетних с психическими отклонениями, где он должен был дождаться своего шестнадцатилетия, после чего вновь предстать перед судом и получить настоящий срок – сначала в учреждении для несовершеннолетних, потом в тюрьме. Там, в интернате, Эрик должен был круглосуточно находиться под наблюдением и проходить сеансы принудительной терапии. Однако уже через неделю после того, как Стоун попал в это учреждение, он вскрыл себе вены и был переведен в психиатрическую клинику Святого Иуды, где и находился вплоть до сегодняшнего дня. С ним успели поработать, кажется, все специалисты, кроме меня, и я даже был немного обижен тем фактом, что ко мне обратились в последнюю очередь. Хотя, чем позже я принял на себя этот кошмар подростковой жестокости, тем лучше.

Проблема была в том, что со времени своего ареста Эрик не произнес ни слова. Как мне рассказала потом Дороти, сначала они подумали даже, что мальчик был немым, но после того, как он в самых жестких выражениях послал подальше офицера, попытавшегося развернуть его, схватив за плечо, версия о неспособности говорить была отвергнута. Тем не менее, больше ничего Стоун не сказал, и по сему, никто не мог адекватно истолковать его действия. Странным мне показалось и то, что его мать наотрез отказалась выступать в суде, сославшись на то, что она не обязана свидетельствовать против своего сына. Она даже не явилась на слушание! Хотя, подумал я, для матери это, должно быть, удар, с которым невозможно смириться, боль, которой невозможно посмотреть в глаза.

– Как тебя угораздило вляпаться в такое дело? – Спросил я Дороти, когда она снова позвонила.

– Ты же знаешь, Фрэнк, кроме меня за него никто бы не взялся.

– Ну и что! Он же убийца!

– Когда я его увидела в камере, в наручниках, мне вдруг стало его так жаль, и я согласилась, – говорила она. – Конечно, тогда я еще не была полностью в курсе дела, но все равно мне стало его жаль.

Я не мог понять Дороти. Она – и я знал это – всегда была добродетельной и старалась видеть хорошее даже там, где его было совсем мало. Но здесь, в этом парне, по-моему, не было абсолютно ничего. Довольно странным было и то, что Дороти забыла выслать вместе с файлом фотографию этого малолетнего убийцы, но я отлично мог представить себе, как он выглядел. Мне приходилось сталкиваться с психически неуравновешенными жестокими подростками, и все они, как правило, выглядели отталкивающе. Как говорит моя жена Элизабет, хочешь – не хочешь, а твоя душа всегда будет отражаться на твоем лице. И действительно, я никогда не встречал подонка, который бы выглядел более или менее привлекательно, или маньяка, глядя на которого можно было бы умиляться его очаровательной улыбке. Черная душа всегда выливается в уродливое лицо, если только ваше имя не Дориан Грей и на чердаке у вас не стоит мистический портрет.

Дочитав дело Эрика Стоуна до конца, я решил как можно скорее разделаться со всем негативом, который оно принесло в мои мысли. Почему-то я был уверен, что смогу поставить диагноз и поспособствовать тому, чтобы этот парень содержался в как можно более строгих условиях.

Через пару дней я выехал в клинику Святого Иуды, которая располагалась недалеко от Джерси. Дороти и доктор Мэтьюс, лечащий врач Эрика, очень обрадовались моему приезду. Мы немного поговорили о непростом случае, которым, без сомнений, являлся Стоун, и Дороти выразила искреннюю надежду, что мне удастся поставить точку в этом деле, ведь до шестнадцатилетия Эрика оставалось чуть менее полугода.

Когда я вошел в комнату с белыми стенами и огромным зеркальным стеклом для наблюдений, Эрик уже был там. Он сидел на стуле, опустив голову. Пряди темных, почти черных, волос спадали на лоб. «Здравствуй, Эрик», – сказал я, присаживаясь напротив. Стоун посмотрел на меня, но ничего не ответил. Как только он поднял голову, я чуть не захлебнулся собственным удивлением и не смог сдержать хриплого кашля. Я ожидал увидеть монстра с лицом, обезображенным безумием, лицо же этого мальчика было на удивление приятным, если не сказать большего – Эрик Стоун, жестокий убийца родного отца, был красив. Да, надо было это признать, и я готов был убить Дороти и Мэтьюса за то, что они не предупредили меня. От неожиданности я даже на секунду позабыл, кем был этот парень. Еще одной деталью, которая, признаюсь, сбивала меня с толку, было то, что этот подросток совершенно не походил на обезумевшего хищника. Эрик, скорее, был похож на загнанного волчонка, который попал в капкан и не знал, что ему делать. В первые мгновения, пока он смотрел на меня своими большими серо-зелеными глазами, я даже подумал, что произошла ошибка, и обвинения, выдвигаемые против него, ложны. Но я быстро взял себя в руки, вспомнив материалы дела и многочисленные фотографии места преступления. Однако все это не вязалось с тем взглядом, который был направлен прямо на меня: вместо ожидаемой жестокости и ненависти я видел в нем только страх. Преодолев минутное замешательство, я представился: