Сергей Соколов - Дом напротив

• Название: Дом напротив
• Автор: Сергей Соколов
• Жанр: Драматургия

Книга о любви, о «любовном треугольнике», в углах которого – расчёт, страсть, ответственность. Череда случайностей приводит героев к необходимости переоценки собственной жизни – прошлой, настоящей и будущей, – заставляет исправлять старые ошибки и делать новые, и не только те, что наказываются Уголовным кодексом.

---

Дом напротив Сергей Соколов

© Сергей Соколов, 2017

ISBN 978-5-4474-7279-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Здесь вымысел и правды чуть,

В нестройной череде изложенных событий,

Скрывают истинную суть

Незрелых слов в отсутствии наитий.

Часть первая

1

В квартире кроме них двоих никого не было. Ему вообще казалось, что во всём мире есть только эта комната, огромный круглый стол по середине, сидящая напротив девушка и он, незнающий как, но полный непреодолимого желания сказать ей несколько слов. Девушка терпеливо ждала.

Он набрал воздуху и успел произнести «Я…», когда неожиданно заговорило радио:

«Передаём сигналы точного времени. Начало шестого сигнала соответствует пятнадцати часам московского времени».

Мерно прозвучали обещанные сигналы, и радио сообщило:

«Говорит Москва. В столице – пятнадцать часов… В Ашхабаде – семнадцать… В Иркутске – двадцать… В Петропавловске-Камчатском – полночь».

Оно хотело продолжить, но словно вспомнив, что перебило юношу, на полуслове смолкло.

«Где-то уже полночь… – девушка, не скрывая разочарования, посмотрела на юношу. – Какой же он нерешительный! М-да…»

– Не обращай внимания. С ним такое бывает, – она кивнула на радио. – Ты хотел мне сказать…

– Да…

– Не бойся, это не страшно.

От того, что она его торопила, он совсем стушевался. Как-то не так всё представлялось ему.

– Я люблю… тебя… на всю жизнь… очень…

Девушка улыбнулась, встала, аккуратно задвинула стул вглубь стола, предназначенного для большой и дружной семьи, огибая его, подошла к юноше, обняла его за плечи:

– Видишь, как просто… Извини, мне этого не надо.

2

Закатное солнце приближающегося к концу лета ещё пробивалось красноватыми лучами сквозь ветви яблонь, подсвечивая редкие неспелые плоды и создавая иллюзию, если не обильного, то, во всяком случае, аппетитного урожая этого не яблочного года. Длинные тени, ажурной, мерно колышущейся сетью, покрыли дачный участок: ровные грядки, скрывающие под полиэтиленом съедобную растительность; клумбы, перголы и альпийские горки с буйством колоритных цветов; разбегающиеся в разные стороны мощёные дорожки; уже пустой мангал, с остывающими углями; большую часть крытой террасы хозяйского дома.

На её всё ещё солнечном пятачке, вокруг немного качающегося пластикового стола, плотно заставленного закусками, выпечкой, чем-то к чаю-кофе и остатками алкоголя уютно расположилась небольшая компания из мужчин среднего возраста – двое гостей и хозяин дома. Среди них также находилась миловидная женщина, она же супруга и хозяйка, зорко наблюдающая за состоянием накрытого стола. Незаметно для других она то что-то добавляла на стол, то что-то убирала с него и при всём при том успевала присоединиться к очередному тосту и покормить соседскую кошку.

Её трудами вокруг них была создана именно дача, то место, при упоминании которого у большинства людей сладко млеет сердце в мечтах об отдыхе, а не жуткая помесь лесопилки, склада сыпучих материалов и экспериментальной площадки по сборке деревянных конструкций. Другая не менее важная заслуга хозяйки гостеприимного дома, особо ценимая мужчинами, состояла в исключении из дачного меню залитой кипятком лапши, как бы аппетитно не выглядела на упаковке этикетка.

Субботний ужин заканчивался, плавно перетекая в непринуждённое общение отдыхающих людей, целый день проведших за имитацией тяжёлой физической работы и довольных скромными результатами своего труда – всего то в строящейся бане были поставлены пару стропил. Неторопливая беседа под негромкую фоновую музыку какой-то радиостанции то затихала, то возобновлялась, имела скорее информативно-философское направление, перемежалась незлобными шутками и пристойными анекдотами. Все присутствующие были дружны с далёких времён совместной учёбы и хорошо знали характер друг друга, а также некоторые обстоятельства личной жизни.

– Так как ты решил? – отсмеявшись после очередного анекдота, спросил мужчина невысокого роста, плотный, с заметным, особенно после сытного ужина, мамоном. Стриженые, с проседью, волосы, намёк на усы и бородку, заурядное лицо – внешность не была его козырем. Возможно, глаза… Но они скрывались за очками, заглядывать за которые желающих не находилось… Работал Сергей – так звали мужчину – в музее, где его скромный труд, со товарищи, создавал федеральному источнику культуры, известного своей неисчерпаемостью и востребованностью, защиту и сохранность от нечистых помыслов.

Сюда же, в садоводство, он ездил по выходным дням второй год подряд, факультативно помогая другу в строительных делах.

– Я говорю о даче, – уточнил Сергей, отгоняя любопытную пчелу от своего стакана с крепким сладким чаем. – Ну, кыш, сказал…

Пчела была настойчива и отлетела в сторону второго собеседника. Тот в отличии от Сергея был высок, худощав, лысоват. Николай, Николай Анатольевич, Колянчик, а чаще всего просто Стольник, периодически то носил густую бороду, то был абсолютно, до синевы, бос на лицо. Сейчас, покрытый седой щетиной, он пребывал в промежуточном состоянии. Почёсывая заросший кадык, Стольник сидел, откинувшись на стуле, нога на ногу. Перед ним на столе стояла чашка с черным кофе, между пальцев тлела неизменная сигарета. Он прицельно выпустил в безобидную пчелу густое кольцо табачного дыма, и она, не выдержал издевательств, улетела.

– То-то… Здесь только нас кормят.

Николай глотнул кофе и снова поставил чашку на стол.

– О даче? Скорее всего от покупки придётся отказаться. Я со своей бывшей, буквально на днях, вложился в долёвку. Для нашей младшей однокомнатную квартиру решили построить. Так что денег – ноль. А жаль: участок, место – просто супер, упускать не хочется. Может ты сам?

– Я? – Сергею удалось погасить радость, но он чуть переиграл своё удивление, что, впрочем, осталось незамеченным.

– А что? Будешь Фикусу соседом. Да, Фикус?

Хозяин дачи, Виктор, он же почти сорок лет почему-то Фикус, к этому вечернему часу весьма проактивированный напитками, энергично откликнулся:

– Серж? Соседом? Давно пора! Давайте выпьем за это и сделаем музыку погромче!

– Витя, не надо, хватить тебе уже.

Его жена, Света, тяжело вздохнула: удачный субботний день, когда её очередной питомец расцвёл, был сфотографирован и выложен на обозрение в интернет, заканчивался обычным порядком. Она наперёд знала, что уговоры напрасны, что Фикус уже набрал ход, его не остановить, и он на пути к рубежу, когда будет выпито всё найденное спиртное в доме, мало того, возможен набег в круглосуточный магазин; рубежу, за которым алкоголь в очередной раз превратит умного, доброго, любимого человека в нудную упёртость.

– Светка, всё нормально… Будем в гости туда-сюда ходить! А где участок-то?

– Лучше спроси, где финансы найти… То есть, я хотел сказать, вы сватаете мне садоводство, а оно мне надо? Забот и так полно, не разогнуться, да и возраст, однако…

– Вот именно, что возраст. Самый раз сейчас начать суетиться, чтобы к пенсии не остаться на бобах, а эти самые бобы выращивать. Внуков и внучек тебе дочка народит, будет куда на природу их вывезти. Возможно даже, что спасибо скажут. А может ты и сам ещё раз женишься. Бог троицу любит.

Все понимающе заулыбались и навалились на Сергея, каждый со своими доводами и рассказками о распрекрасной дачной жизни, не зная, что ломятся в открытые двери и горячо убеждают его в том, что для себя он уже твёрдо решил. Просто Сергей, в силу своего характера, хотел добавить немного весёлой интрижки, вроде той, что устроил своим друзьям, когда менял свою первую микролитражку на солидный кроссовер. Тогда никто не ожидал от него такой прыти, и Сергей, наслаждаясь достигнутым эффектом, устроил шутливый конкурс на угадай марку с трёх нот, то есть, с трёх информашек о модели.

И сейчас хотел, чтобы ответственный и важный шаг, круто меняющий привычный образ жизни, не казался со стороны добровольной ссылкой на каторжные работы.

– Убедили, убедили. Заверните. Беру.

– О, как! И бабки уже нашлись? – Николай пригладил лысинку. – Мне бы такую работу в бюджетной конторе, чтобы и кроссовер, и дачу в придачу… Да где нам, мелкому частному бизнесу!

– Серёге его женщины помогают, – высказал Фикус своё видение щекотливого вопроса. – Он с ними дружить умеет, а ты, Колянчик, женщин, девок всяких только трахаешь, имени не спросив. Тебе приятно, а им эта малость очень досадна.

Фикус посмотрел на жену.

– Светка, чего бабам ещё хочется, кроме…

– Дурак пьяный!.. – оборвала она мужа.

– Обиделась. Ушла. А зря, между прочем. Мне алкоголь врачом показан. Я пьянством лечусь, иначе свихнусь. В рифму получилось. Светка! – громко позвал Фикус. – Я тебе стихи сочинил… О моей работе в грёбанном банке стихи-то, – добавил он понуро и, наклонившись к Стольнику, продолжал: