Алексей Ковалев - АК-27. Автобиография

• Название: АК-27. Автобиография
• Автор: Алексей Ковалев
• Жанр: Спорт
• Год: 2007
• ISBN: 9785903508150

27 – мой игровой номер. Уже и не вспомню, почему его взял. Он мне сразу чем-то понравился. Может, потому, что семерка – счастливое число, а 27 – это дважды семь. Этот номер все уже связывают со мной. И мне приятно так выделяться. Когда даю автограф болельщикам, ставлю рядом 27. Это число у меня на номере машины, среди цифр телефона, штамповано на клюшках. И поэтому я решил что в моей автобиографии должно быть 27 глав. Это словно мой публичный дневник. Когда-нибудь, ближе к ста годам, я сяду в кресле-качалке у камина, стану перелистывать свою жизнь по страницам. И удивлюсь: черт возьми, мне есть, что вспомнить!

---

Алексей Ковалев АК-27. Автобиография

Ковалев, которого мы знаем

Если разобраться, у каждого из нас – свой Алексей Ковалев. Болельщики со стажем помнят молодого форварда, которого наставник «Динамо» Владимир Юрзинов выставил против энхаэловцев из «Монреаля». «Ставку на него делать было рано – убьют еще, не дай бог. Так Ковалев обиделся на меня на всю жизнь! Не знаю, сейчас простил? Он уже в 17 лет был уверен, что выйдет на лед и порвет этих канадцев!», – улыбается тренер.

Другие вспоминают золотую Олимпиаду в Альбервилле. За два месяца до начала турнира распался СССР. Объединенная команда СНГ не имела родной символики, но не потеряла своего лица. В той команде играл молодой Алексей Ковалев, а вожаком был Вячеслав Быков, нынешний главный тренер сборной России. «В команду пришли талантливые ребята с горящими глазами и с огромным желанием покорить хоккейный мир. Лешка был одним из них. Наша страна тогда переживала сложный период. Но парни вроде Ковалева контрастировали с теми, кто ударился в депрессию. Он чувствовал, что у него появился шанс. Рано? Пожалуй. Ковалеву даже 19 лет не исполнилось. Но он сумел доказать, что имеет право наместо среди элиты», – это уже слова Быкова.

Третьим Ковалев запомнился по финалу Кубка Стэнли-1994. Тогда впервые в нашей стране самые главные матчи НХЛ показывали по национальному телевидению – трансляцию вела компания РТР. Очень яркое зрелище, тот финал заслуженно считается лучшим в лиге за последние 15 лет. И русские в хоккейном спектакле совсем не были статистами из массовки. Павел Буре блистал в составе «Ванкувера», а за «Рейнджере» билась четверка богатырей – Сергей Немчинов, Александр Карповцев, Сергей Зубов и Алексей Ковалев. «Если бы не они, мы бы точно не выиграли Кубок Стэнли!» – уверен знаменитый Марк Мессье, который был капитаном тех «Рейнджеров».

С другой стороны, Алексей Ковалев для всех нас – один. Форвард, который подхватывает шайбу, играет с ней, как кот с клубком, обводит по головокружительной траектории всех, кто попадется на пути, – форвардов, защитников, вратаря. Скажешь про такого – виртуоз, и слово покажется сухим и банальным. Красоту его искусства так просто не перескажешь. Это надо видеть, смаковать. Идти на стадион. И приводить с собой детей. Чтобы те через много лет рассказывали своим детям, что вживую видели, как играет Ковалев.

Те, кто много общаются с Алексеем, говорят – от Ковалева заряжаешься энергией. Хочется вслед за ним сесть за штурвал самолета, нырнуть с аквалангом в Черное море. Как минимум, подтянуть английский язык, на который раньше не находилось времени. А вот Ковалева хватает на все. Я сам это почувствовал, когда мы вместе писали книгу.

Уж не знаю, как Ковалев разгребал время в своем загруженном графике. Но он вырывал по два часа в день, мы сидели в московском или монреальском кафе, иногда у него дома. Я задавал вопросы, а Алексей все говорил, говорил… По сути, автобиография у него давно созрела в голове. Мне оставалось ее только записать – именно тем языком, которым рассказывал Ковалев, с присущими ему словечками и оборотами. Свести воедино темы – хоккей, увлечения, семью. Мы разложили все по полочкам, и получилось как раз 27 глав. Символично – под этим номером Ковалев всю жизнь выходит на лед. Поэтому книга называется «АК-27».

Наверное, это только ее первая часть. Планы у Ковалева наполеоновские – играть в хоккей до 50 лет, стать первым человеком, который провел 2000 матчей в НХЛ, выиграть золото чемпионата мира и помочь сборной России на Олимпиаде в Ванкувере. Когда мы вместе с коллегой Геной Богуславским рассказали патриарху канадской журналистики Рэду Фишеру о том, что Ковалев собирается побить рекорд Горди Хоу по количеству матчей за карьеру, глаза 80-летнего репортера стали больше, чем линзы в его роговых очках. «No way!» – воскликнул Фишер. «Ни за что!». Но если Ковалев снова выкинет что-то эдакое и опровергнет слова журналиста, который повидал все за свою жизнь, я нисколько не удивлюсь.

Прежде чем читать эту книгу, советую вообразить следующую картину – вы сидите с Ковалевым за столиком в ресторане. Заболтались о жизни, спешить некуда. Алексей разговорился и выкладывает вам, как старому товарищу, что накопилось у него на душе. Вобщем-то, это даже не автобиография, а откровенный монолог Ковалева – великого спортсмена, которым может гордиться Россия (это снова цитата из Быкова). Человека, который избрал своим девизом изречение: «Жизнь для того, чтобы жить».

Павел ЛЫСЕНКОВ,

редактор международного отдела «Советского спорта»

Детство

Первые коньки. – Каток в кинотеатре. – Порок сердца. – Самопальная форма.

С чего началось мое увлечение хоккеем? Со двора, конечно! Там я, едва исполнилось четыре года, начал с пацанами с утра до вечера гонять шайбу. Когда чуть подрос, стал ходить на стадион «Торпедо», где зимой заливали футбольное поле. Не могу сказать, что уже тогда влюбился в хоккей. Совсем нет. Коньки надевал неохотно. Они были неудобными, голеностопы можно сломать. Играл и мучился. А потом пришла в голову замечательная идея: у меня же сестра занимается фигурным катанием! Ну-ка, на ее коньки попробую встать. И знаете, дело пошло. Сначала как все начинающие, я не катился, а шел по льду, держась за бортик. Потом поехал. Лезвия у новых коньков были широкими, балансировать на них стало легче.

Мой товарищ Андрей был старше, занимался в хоккейной секции. Я ходил за ним хвостиком, смотрел тренировки. Какой-то интерес начал просыпаться. Но себя на его месте до поры до времени не представлял. Пока однажды не спросил: «А мне записаться в секцию можно?». Андрей поначалу серьезно мой порыв не воспринял. Но пожал плечами и сказал: «Если хочешь, я тебя с тренером познакомлю». Я кивнул головой: «Давай».

Тренера звали Вячеслав Иванов. Он посмотрел на меня, шестилетнего мальчика. И велел получить разрешение от родителей: «Приводи папу или маму. Я с ними побеседую. Если хочешь заниматься хоккеем, этому делу нужно уделять много времени. А тебе в школу скоро идти. Как будешь совмещать секцию и уроки? Тем более я занимаюсь с пацанами, которые на год тебя старше».

Дома я подошел к папе: так и так, хочу играть в хоккей. Отец всегда стремился к тому, чтобы я не по дворам шлялся, а занимался спортом. Приучал меня к борьбе, к тяжестям. Папа сам этим в молодости занимался. Хотел сделать из меня штангиста, но я его опередил. «Тренер хочет с тобой поговорить». – «Что ж, хоккей так хоккей. Пошли в секцию». Разговор прошел удачно, и Иванов велел прийти мне через несколько месяцев – в июле, когда детская команда начинала подготовку к новому сезону.

Хорошо это помню. Лето. Мы с отцом идем на первое занятие. Ребята тренируются «на земле». Тренер жестом показывает: «Присоединяйся!». Понравилось. Через две недели перешли на лед. Папа к тому времени достал мне новые коньки. Они плохенькими были, ногу совсем не держали. Но отец взял толстую кожу и обшил ей задники ботинок. Совсем другое дело! На первой ледовой раскатке я точно не был худшим. Одна проблема – по привычке пытался отталкиваться носками, как на фигурках. Никак не мог перестроиться.

Отец на меня из-за борта кричал, да и тренер указывал: «Не толкайся, не толкайся носками!». Несколько дней ушло на то, чтобы выучить эту прописную истину.

Постепенно поймал ритм. Через месяц меня начали ставить в пример другим ребятам. Останавливали детей, просили меня пробежать по кругу, чтобы все посмотрели: вот какое гладкое катание! Потом уже я много работал с конькобежцами, фигуристами. И постепенно приблизился к тому, что сейчас специалисты называют «фирменным стилем Ковалева». Он в шесть лет начал зарождаться.

Помню еще, Иванов раздал нам листки бумаги и велел к следующему занятию написать, кем мы хотим быть по амплуа. Мол, ему нужно разбить ребят по звеньям, чтобы сформировать команду. Я, конечно, решил стать форвардом! Зачем лезть в ворота или кататься в защите, если забивать голы – это самое интересное?

В девять лет на меня обратил внимание Владимир Гуженков, который тренировал группу 1970 года рождения. Его слова: «Талант у парня есть, а если он будет заниматься с ребятами, которые на три года старше, станет быстрее прогрессировать». Я ходил в третий класс, но среди шестиклассников не терялся. Всегда был крепышом. Старые фотографии смотрю – на полголовы выше ровесников. В новом коллективе освоился быстро.

Но и свою старую группу бросать не хотел. Ездил и с ними на турниры, с одного занятия бежал на другое. А потом еще на улице катался. Такой азарт был, что мог по шесть часов в день рубиться в хоккей. А летом, в межсезонье, записывался в другие секции – плавание, футбол. Был и вратарем, и нападающим. Гонял мяч так усердно, что тренер всерьез советовал перейти к ним. Видел во мне хорошие задатки футболиста.