Мария Кротова - Бавыкинский дневник. Воспоминания двадцатого века

• Название: Бавыкинский дневник. Воспоминания двадцатого века
• Автор: Мария Кротова
• Жанр: Биографии и Мемуары

Здесь собраны дневники и воспоминания последних лет Марии Кротовой, работавшей в школах, детдомах, пионерлагерях. Тридцатые годы, военное время, эвакуация в Новосибирск, работа в туберкулёзном санатории, послевоенные десятилетия, а также размышления о воспитании, множество педагогических ситуаций и приёмов, честный взгляд на свою жизнь – всё это делает книгу выразительной и самобытной. Сплетение неторопливого ритма повседневности с яркими картинами прошлого создаёт особую интригу повествования.

---

Бавыкинский дневник Воспоминания двадцатого века Мария Кротова

© Мария Кротова, 2017

ISBN 978-5-4483-7278-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Редакция и послесловие: Виктор Кротов

Рисунки на обложке: Анна Кротова.

Тетрадь первая (конец 1982 года)

Это просто заметки 19.11.82

Еще одни мемуары?

Дневник?

Исповедь? Нет.

Это просто заметки о прошлом и настоящем для внуков и вообще для тех, кому это может понадобиться. А также для себя – чтобы не забыть сделать то или другое. Ведь я всё время что-нибудь забываю. Ничего не поделаешь – становлюсь старой. Впрочем, сейчас деликатно называют нас, пенсионеров: немолодая женщина или пожилой человек. А в деревне попросту говорят мне: «Бабка, слезаешь на краю?» (в автобусе до Тимашёва). И хоть я уже давно (благодаря Анюте) бабка, ужасно хочется побыть молодой, подвижной, заводной… Особенно когда по радио заиграют Штрауса, так хочется (я это иногда делаю) покружиться, только через пять поворотов вынуждена прислониться к стенке.

Счастлива ли я? Нет. Вижу, как наш дед, мой муж, которого я помню здоровым, сильным, мучается рядом со мной, теряет зрение, слух. Он не может рисовать, плохо различает цвета, не слышит разговоров. По утрам еле встаёт со своего кресла-кровати, кряхтит; по ночам стонет от болей во всём теле. Он ничего не ест, кроме яйца, белого хлеба, творога, чаю, а хочется ему многого.

Внуки – это счастье? Да. Но Бореньку я вижу полчаса в месяц – практически влиять на него не могу, помочь – тоже. Аня и Саша с каждым годом будут возле меня всё меньше: есть лагеря, берег моря, а потом – свои семьи. Марик и Матюшка ещё долго будут приезжать, но в городе их растят по-своему. В перспективе будет приезжать и Машенька, Муся-Пуся, Мариночка. Это хорошо.

Сыновья – это счастье? Сколько часов в год я с ними общаюсь? Нужно ли им это общение? Вряд ли. У них столько друзей. Моего исчезновения они бы почти не заметили.

Если бы у меня были большие сбережения и я жила бы в Москве, то могла бы:

– отпустить на работу лёнину Наташу и сидеть с Машенькой;

– помочь средствами Максиму и освободить ему время и силы для интересной работы;

– иногда создавать видимость домашнего очага для Вити.

Это всё если бы да кабы.

But things like this
Are idle dreams,
And I stay here.

(Но вещи такого рода – всего лишь досужие мечты, и я остаюсь здесь. Англ.)

Лиха беда начало. Интересно, приедет ли сегодня или завтра Максим?

Для памяти:

– Починить бельё Гане.

– Сшить второй вкладыш.

– Постирать цветное.

Наши развлечения 20.11.82

Вчера был серый, мокрый, длинный день. Натаскала воды для стирки, но на плите Ганя варил картошку для кур, а плита плохо горела, поэтому греть воду было не на чем. Стирать буду сейчас. А пока Ганя во дворе, урвала время для письма, вернее для этой тетради.

Что делает во дворе Ганя? Второй день мучается с баланом. Полено попалось свиловатое (закрученное винтом). Не поддаётся ни колуну, ни пиле, ни клиньям. Ганя стоит на коленях на мокрой земле под «небольшими осадками», и они с поленом терзают друг друга. Тоже способ самоутверждения.

Наши развлечения: две партии в шахматы (1:1), кроссворд, партия в «505» (домино) и кошачий цирк в течение всего дня (две кошки + три котёнка). И зачем телевизор?

Читала Гане статьи из «Литературной газеты», вспоминали войну. Дочитала все журналы, завтра надо будет обменять в библиотеке.

Письмо от Наташи.

Приезжал Максим и в этот же день уехал. Марика не привёз из-за плохой погоды. Рассказывал интересные вещи из своих изысканий в архиве – про Болотникова и др. Даже Ганя активно включился в разговор. Рассказывал и кое-что в дополнение к газетам. Увёз чёрного котенка, который ему очень понравился.

Написала Анюте и Дее.

Постирала и бельё.

Как я жила в пионерлагерях 21.11.82

1929 год. Мне девять лет, в лагере я первый раз, я здесь самая младшая. Мы вместе с Деей – ей уже 11 лет. Лагерь маленький – человек 50, санаторного типа, где-то около Белоомута. Начальник лагеря помешан на закаливании. Нам выдали казённую одежду – чёрные сатиновые трусики и белую безрукавку. Ходили босиком. В любую погоду не позволяли ничего надевать. Ну и мерзли же мы!

Развлечения: из куска песчаника ножичком или стёклышком выскребали лодочки, коробочки и т. п. Страх: в кабинете врача стоял скелет. Я его ужасно боялась. Первое оскорбление: какой-то мальчишка плюнул на меня, и прямо на голую руку. Я не стирала плевок – думала, все увидят и мальчишку накажут. Но никто не обращал внимания. Первый приз: на викторине ответила, когда родился и умер Ленин, получила красный с синим карандаш. Кормёжка: ухитрялись нас кормить 6 раз в день. Как – сама не понимаю. Радость: приехал мой папа и добился, что мне выдали ботинки (я была худенькая).

Солотча. Это курортное место в 20 км от Рязани. Я там каждое лето жила: то в лагере, то на даче, а последний раз – в 1937 году – в доме отдыха, где мой отец работал врачом.

Лагерь в бывшем монастыре. Этот монастырь и сейчас стоит. Но тогда интереса к старине не было, а просто использовали пустое помещение. Огромные спальни с высоченными потоками и маленькими окнами. На стенах и на потолках – фрески со святыми, тёмные, закопчённые. Мы, маленькие, очень боялись ночью выходить в туалет – во двор. Поэтому лестница – огромная, каменная – вся была записана.

Девочки ходили в шароварах – пышных, но коротких, как юбочки. Мои шаровары были сшиты из бабушкиной юбки – тёмно-синие, шуршащие. Я очень ими гордилась – ни у кого не было таких! Тщеславие в 9 лет.

Целыми днями сидели у монастырской стены в тенёчке, играли в камушки и пели песни: «Аванти, пополо!» (итальянское «Бандера росса»), «Через речку перешли, на полянке сели», «Там вдали за рекой».

Потом каждый год я одну-две смены жила в Солотче в санаторных лагерях. Это мне дало очень много для моей будущей работы в пионерских лагерях. Там я узнала все танцы (массовые), аттракционы, проведение линейки, костров и т. п.

Отдельные лагерные моменты

В палатах нас было по 10 человек. Вечерами, когда взрослые уходили, мы веселились от души: скакали, бросались подушками. Один раз подушка лопнула; оказалось, что она набита разноцветными, яркими попугайными перьями! Мы их все разобрали по рукам, а наволочку выбросили. Не знаю, как потом за неё отчитывалась воспитательница.

Когда мне было лет 14, я играла в теннис (училась). Поиграла две недели. Потом мне попали мячиком в переносицу и сломали очки. За это время я так сильно сбавила в весе, что меня положили в изолятор и отпаивали молоком.

Массовые танцы устраивали на зелёном лугу. В кругу одновременно танцевали человек 200. Играл баян. До сих пор помню «вальс с переходом», когда каждый тур заканчивался двумя шагами вперёд – каждый участник встречался с новым партнёром и так обходил по кругу всех, пока не встречался с тем, с кем начинал танец. Па были очень простые. Помню восторг от встречи со «своим» партнером и общий вопль «ура!».

Самое интересное в лагере было – пересменка. Большинство ребят разъезжалось, оставались десятка два с путевками на вторую смену. Мы жили дня три-четыре как хотели, никаких линеек, потом застилали койки во всех корпусах. Собирались в клубе, я бренчала на разбитом пианино «Девушку из маленькой таверны», и мы хором пели песню (моего, разумеется, сочинения):

Шум и крики были на площадке,
Там играли часто в волейбол,
А теперь уехали ребятки
И не видно там уж никого.

Солотча – райский уголок. Сосны, земляника, речка, белые песчаные пляжи. Я мечтала побывать там взрослой. Моя сестра Дея со своим внуком Серёжей как-то отдыхала там на турбазе, а мне не удалось, и теперь уже, конечно, не удастся. Но если моим внукам когда-нибудь случится достать путёвку в дом отдыха или на турбазу в Солотче – вспомните меня. Впрочем, там, как и везде, наверняка лес стал редким, мох вытоптан, речка обмелела, пляжи загрязнились. Надеюсь, что воздух остался прежним – сосновым.

Начало войны 22.11.82

Разбирала с Геной Панфиловым его рассказ.

А вообще весь день сидела дома, хотя была хорошая погода. Погладила бельё, кое-что починила, сделала творог.

Сыграли в шахматы (1,5: 1,5) – Ганя выиграл первую партию, чему очень обрадовался, а я ещё больше.

Читала журналы, в том числе и вслух, слушала по радио передачу «Отцы и дети».

Получила письмо и бандероль от Нелли из Магадана.

Когда началась война, я сдавала экзамены за четвёртый курс ИФЛИ1. Война началась 22-го июня, а 23-го я сдавала русскую литературу 19-го века (вторую половину). К четвёртому курсу я наловчилась всё сдавать на «отлично».