Голованов Антон - Ленин-кышь, Ленин-мышь, Ленин-тохтамышь! Рассказы о «самом человечном человеке»

• Название: Ленин-кышь, Ленин-мышь, Ленин-тохтамышь! Рассказы о «самом человечном человеке»
• Автор: Голованов Антон
• Жанр: Русское современное

Ленин-кышь, Ленин-мышь, Ленин-тохтамышь! Эта фраза имела хождение еще во времена СССР. Якобы так, на одном из среднеазиатских языков звучит крылатое – Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить! История движется вперед. Очень хочется надеяться, что движение ее поступательное, и мы никогда уже не вернемся в те времена, о которых не особенно хочется вспоминать. Мир меняется. То, что некогда внушало страх, сегодня воспринимается как фарс. И слава богу.

---

Ленин-кышь, Ленин-мышь, Ленин-тохтамышь! Рассказы о «самом человечном человеке» Голованов Антон

© Голованов Антон, 2017

ISBN 978-5-4483-7150-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Наш паровоз вперед летел…

Фридрих Энгельс писал, что история человечества, есть не что иное, как история войн. Эта мысль и тогда была не нова. Ее трудно оспорить во все времена. Я с ним согласен полностью. Факт, как известно, самая упрямая вещь в мире. Военная наука, в своем развитии, тесно связана с изобретением, различного рода, оружия. Каждой эпохе соответствует свое ноу-хау в области массового взаимного истребления. Наиболее выдающихся результатов в этом направлении, человечество достигло в ХХ веке. От колючей проволоки, с висящими на ней внутренностями под трели пулемета «Maxim», через лязганье танковых гусениц и реактивную тягу, вояки бравым маршем дошли до ковровых бомбардировок и термоядерной истерии. Однако, самое великое, по своей поражающей мощи, и долгоиграющим последствиям применения, на мой взгляд, показал миру, немецкий бравый «гусар», боевой генерал от инфантерии Эрих Людендорф.

Мишенью он выбрал, разумеется, Россию, ибо видел в ней заклятого врага. Шла первая мировая война. Мир сходил с ума и каждый в своем безумии норовил переплюнуть соседа. Хотя Эрих и не слыл садистом, в отличие от своего младшего товарища Адольфа, однако по тому, как его поминают, особенно у нас, ему непрерывно икается в аду, в теплой компании Нерона, Кортеса, Ваньки Грозного и им подобных. Его смертоносное острие, осталось в истории под названием – «эксклюзивный десант российской социал-демократии в тылы врага». Пущенный Людендорфом снаряд, угодил точно в сердце, смертельно больной, но все еще содрогающейся Российской империи. Великий Колосс рухнул, накрыв обломками обширные пространства и массу народов.

В этом своем, небольшом рассказе, я хочу описать не сам поражающий элемент, его свойства или структуру, эта тема мне представляется неисчерпаемой. Меня заинтересовал процесс его доставки в цель посредством немецкого пломбированного вагона. Я попытаюсь изложить своим языком все, что этим связано, что донесла до нас история, хотя ее регулярно вымарывают.

Приступая к повествованию, начну издалека. Жил тогда некто – Александр Львович Парвус, человек очень не глупый, неугомонный и амбициозный. Как все авантюристы он отличался крайней беспринципностью. Даже по прошествии долгих лет, мало кто представляет, чего же в конечном итоге хотел этот типчик. Мнения на этот счет различны. Однако все сходятся в одном, лучше бы его не было вовсе. Германским подданный, он наследил повсюду, где мог, в самой Германии, в России, Турции, Швеции, на Балканах. Подолгу Парвус нигде не задерживался. Везде где он ни появлялся, играючи плел разнообразные интриги в высоких эшелонах власти, кидая, как у нас говорят всех, на право и на лево, имея к этому не бывалый талант. А подзаработав капитальца, весьма сомнительными методами, всегда успевал исчезнуть незадолго до того, как у кого либо, созревала решимость прострелить ему голову. Многие из «сильных мира того», зная, что от Александра Львовича за версту воняет проблемами, тем не менее, ввязывались с ним в совместные проекты, дружить против кого-либо и оставались в сухом остатке под забором. Беспринципность и жажда наживы сделали его очень богатым. Махинатор ни чего не выращивал, ничего не производил, а только торговал товаром особого свойства. Одним из первых в новейшей истории, Парвус посягнул на прерогативы королей. Стал использовать высокую политику для своего, личного обогащения.

Если верить в теорию о переселении душ, то более поздней инкарнацией Александра Львовича, вполне мог стать Борис Абрамович Березовский, весьма схожий с великим прохиндеем начала ХХ века необычайным талантом извлекать из масштабных неурядиц личную выгоду. Оба всплыли на смене эпох, мнили себя демиургами, много где и кому нагадили, истоптали массу народа и, оставив по себе дурную память, сгинули на чужбине.

Но тогда, в 1917 году, Александр Львович был в силе. В Европе сильно штормило и он, удачливый и самовлюбленный прыгал с одного высокого гребня волны на другой. Говорят именно этот черт, умудрился вбить в голову очень не простого и упрямого прусака Эриха фон Людендорфа, начальника немецкого генерального штаба, идею начинить железнодорожный вагон смертельной заразой и пустить его по рельсам в направлении России. К тому же он ссудил это предприятие не малыми деньжатами, работая на перспективу.

Однако, что посеешь, то и пожнешь. На всякого Парвуса, найдется свой Ленин. Результат этой масштабной и красиво задуманной железнодорожной аферы, прошел мимо великого комбинатора и денег ему не вернули. Он рассчитывал в случае победы революции на искреннюю благодарность от ленинской гоп-компании и как минимум портфель министра финансов в обновленной России, а получил по-ленински кукиш с маслом. Александра Львовича оплевали со всех сторон и поделом. Уселся жулик играть, за карточный стол в компании германских эмиссаров, сынов железного канцлера и большевиков, которым в умении передергивать и шельмовать, в истории не было равных. Первые, не вникая в подробности, били канделябром по голове, вторые имели в рукаве по восемь тузов. И те и другие попользовали Парвуса как базарную девку, а на утро сделали вид, что не знают даже его имени. Кто сейчас помнит Александра Львовича, хитрого местечкового еврея, достигшего заоблачных высот, интригана и проходимца с большой буквы? Прах и пепел! А пломбированный вагон нет-нет да и проскочит где ни будь..

В конце марта 1917 г., по воспоминаниям швейцарского социал-демократа Фридриха Платтена, на Цюрихском вокзале, собралась большая, разношерстная группа шумных, плохо одетых людей, представлявшихся между собой «Цветом российской социал-демократии в изгнании». 99,8% из них, были евреи. Подобно вечному жиду, они долгое время скитались по Европе, выискивая лучшую долю, и теперь, осознав, что им нигде не рады, возвращались на родину, в «не мытую Россию», отнюдь, заметьте, не для того, чтобы ее отмыть, как показала история, а еще больше запачкать. Революционеры, возмутители спокойствия, демагоги, террористы, и проходимцы, вся эта мусорная, цветастая шобла, переминаясь с ноги на ногу, с нетерпением ожидали двух событий. Первое, когда подъедут их старший товарищ и вождь, Владимир Ильич Ленин с супругой, под имя которого, германская разведка, и гарантировала, проезд в комфортабельном пломбированном вагоне. И второе, когда подадут собственно сам вагон. Время тянулось медленно. Ленин, зная, что без него не уедут, опаздывал, и состав подавать так же не спешили. Социал-демократы, тем более евреи, особой любовью, со стороны работников депо, как в прочем и остального швейцарского пролетариата, увы, не пользовались. Погоды стояли промозглые, ветреные, революционеры промерзли, поскучнели и стали тихо роптать. Что бы чем-либо занять товарищей, Григорий Евсеевич Зиновьев, наиболее близкий Ильичу соратник, могущий, в случае чего послужить козлом отпущения, затеял импровизированный митинг. Однако в товарищах, рангом пониже, его порыв не высек искры и пламени не занялось. Им хотелось в сытое тепло. Поодаль егозили люди в черной полицейской форме. Им не терпелось отправить все это гавно подальше из Цюриха. Куда не важно, да хоть бы и в ад.

Ленина заприметили издалека. Он молодецки выскочил из подкатившего к вокзалу экипажа и галантно подал руку Надежде Константиновне, своей супруге. Расплатившись с извозчиком, держась друг друга, энергично размахивая зонтами, вдвоем они проследовали в направлении группы товарищей. За ними семенил, сгорбленный под тяжестью дюжины чемоданов носильщик.

В отличие от всех остальных, пара Лениных, выглядела вполне себе импозантно. Одеты, были они хорошо, по последней моде, к тому же бодры, веселы и беззаботны. Казалось, что это преуспевающие буржуа и жизнь их радует со всех своих сторон. Большевистская касса, пополняемая отжатыми у «мироедов-экспроприаторов» деньгами, не пустовала и все было хорошо, однако в дорогу, предтечу нового мира, великого революционера-марксиста звала ненасытная жажда величия, вера в сопричастность к вершению судеб мира и неугомонный, непоседливый, присущий ему дух авантюризма. Ленину не терпелось померить, так сказать, штангенциркулем если не вселенную целиком, то хотя бы матушку Россию, занимавшую на мировом глобусе весьма внушительную площадь.

По прибытию вожака подали и состав. Но вскоре, как это бывает у русских, по закону жанра, при посадке произошел некоторый конфуз. Выяснилось, что по условиям сделки, на границе с Германией, в вагон должны были подсесть два высокопоставленных немецких офицера, в качестве соглядатаев, что бы, не дай бог, вся эта крайне не надежная публика не рассосалась по просторам великого Рейха. Поэтому одно купе необходимо было оставить свободным. Четырем товарищам, волей судьбы не суждено было войти в историю, как участникам исторического десанта. На перроне оставили одну беременную бабешку, принадлежавшую партии Паолей-Цион, двух проходимцев анархо-коммунистов, по национальности грузин и автора книги «Выдающиеся личности русской революции», доктора Оскара Блюма. Последний напился как рейтар и едва держался на ногах. Вообще Блюма, Ильич не жаловал. В своей книге, доктор отвел Ленину весьма скромное место, упомянув его заслуги лишь дважды и то в сомнительном, для пользы революции, контексте. Кому не хватит места в вагоне, вождь решал самолично, руководствуясь изобретенным по этому случаю им самим, принципом демократического централизма. Особенность ленинской модели, отточенной позже до совершенства его преемником Иосифом Виссарионовичем, соответствовала формуле – «Меньшинство беспрекословно подчиняется мнению большинства. А выразителем мнения большинства, является непосредственно сам вождь!»