Анатолий Музис - Колумбово яйцо. Из рассказов геолога

• Название: Колумбово яйцо. Из рассказов геолога
• Автор: Анатолий Музис
• Жанр: Прочие приключения

Жить своим трудом, быть хорошей женой, воспитывать детей – разве этого мало для женщины? Нет, жить своим трудом – значит понимать, что каждому нужен рядом человек, такой, чтобы от его близости все время рождалось что-то новое, лучше того, что есть сейчас. А если такого человека нет – человек одинок даже в кругу семьи. А в одиночку он ничего не сделает, ничего не добьется. И семья из союза превращается в обузу. А. И. Музис «Колумбово яйцо».

---

Колумбово яйцо Из рассказов геолога Анатолий Музис

© Анатолий Музис, 2017

ISBN 978-5-4483-4778-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

КОЛУМБОВО ЯЙЦО (пьеса в I-м действии)

Действующие лица:

– — – — – — – — —

ЖИХАРЕВ ВОЛОДЯ – инженер-проектировщик, бывший гидростроитель.

ЛЕНОЧКА – жена Володи, учительница.

САВЕЛЬЕВ ИВАН САВЕЛЬЕВИЧ – друг Володи, инженер-гидростроитель.

КОВАЛЬЧУК СТЕПАН ГРИГОРЬЕВИЧ – друг Володи, инженер-гидростроитель.

ГРОМОВ ВАСИЛИЙ – сосед Жихаревых, шофер.

(Комната в квартире Ж и х а р е в ы х: в правом углу у стола письменный стол, полки с книгами; в левом – мягкий диван, сервант, в центре – круглый обеденный стол, несколько стульев. К комнате справа примыкает небольшая прихожая, из которой выходная дверь ведет в парадное. В задней стене дверь в спальню, налево выход на кухню. На подоконнике цветы в горшках, тюлевая занавеска. В комнате никого нет, лишь из спальни доносится негромкое монотонное «баю, баюшки, баю, не ложися на краю…» Л е н о ч к а убаюкивает ребенка. У входной двери раздается звонок. Пение смолкает. Появляется Л е н о ч к а. Вид у нее домашний: легкое платье-халат, на ногах тапочки. Она пересекает комнату, направляясь к входной двери, поправляя растрепанные волосы. Открывает дверь.)

САВЕЛЬЕВ (входя): Здравствуйте, Леночка. Узнаете?

ЛЕНОЧКА (после небольшой паузы): Иван Савельевич? Здравствуйте. Конечно узнаю, заходите. Кто там с вами? Степан Григорьевич! Заходите, заходите!

(Входит К о в а л ь ч у к)

САВЕЛЬЕВ: А мы из министерства. Проект утвердили, думаем – где-то здесь наши старые друзья живут, надо зайти отметиться.

ЛЕНОЧКА: Ну, конечно! Правильно сделали. Вот Володя-то обрадуется!

САВЕЛЬЕВ: А с а м о г о что, нет?

ЛЕНОЧКА: Он скоро будет. Раздевайтесь. Пальто вот сюда, на вешалку. Портфель можно в комнату. А я сейчас. Маленького укачивала, он меня растрепал немножко…

(Убегает в соседнюю комнату)

САВЕЛЬЕВ: Подумать только, как летит время. Кажется вчера смотрели на Волгу с эстакады, прикуривали друг у друга на ветру, ездили на рыбалку… А уже сколько? Года четыре не виделись. (Осматриваясь) Разжирел за это время Володька – тюль, цветы… (пробует диван) мягкая мебель. (Ковальчуку) Иди, понежь свои старые кости перед дальней дорогой.

КОВАЛЬЧУК (просматривает библиотечку): Здесь книги.

САВЕЛЬЕВ (садится): И книги! И вся эта недвижимость… Да, что ни говори, а ты прав: семейный уют это здорово! Ты что там раскопал? «Домоводство» или книгу «О вкусной и здоровой пище»?

КОВАЛЬЧУК (продолжает рассматривать книги на полках): Энгельс. «Происхождение семьи, частной собственности и государства».

САВЕЛЬЕВ: Вот видишь! Я говорил тебе! Пока мы кочуем с места на место, Володька профессором станет. Хотел бы я только знать, какие вопросы его в этой книге интересуют: семьи или государства?

КОВАЛЬЧУК: С семьей у него вопрос решенный.

САВЕЛЬЕВ: Да, семья у него была – картинка! Все общежитие любовалось. Помнишь?

КОВАЛЬЧУК: Как же…

САВЕЛЬЕВ: То была фантастическая, ни чем несокрушимая любовь. Володька просто светился от счастья, а Леночка…

(Входит Л е н о ч к а. На ней нарядное платье, модные туфельки. Она хорошо причесана и выглядит совсем иначе, чем при ее первом появлении. САВЕЛЬЕВ изумлен).

…Ты посмотри, какая красавица!

ЛЕНОЧКА (немного кокетливо): Шутите, Иван Савелич.

САВЕЛЬЕВ: Нет, правда. (Ковальчуку) Подтверди, Степан.

КОВАЛЬЧУК (тихо): Правда.

ЛЕНОЧКА (как будто не замечая комплиментов): Чаю согреть вам? Я помню – Степан Савельевич любил крепкий чай…

САВЕЛЬЕВ: Потом. Володя подойдет, тогда сообразим – и чай, и к чаю. А пока расскажите, как вы тут?

ЛЕНОЧКА: Хорошо! Володя работает в проектном институте. Собирается в аспирантуру. Мы вот новую квартиру получили – со всеми удобствами. На холодильник записались…

САВЕЛЬЕВ: А вы по-прежнему учительствуете?

ЛЕНОЧКА: Да. Только маленький меня очень загружает. (Показывает на стол, где лежит стопка тетрадей). Не дает даже диктанты проверить.

САВЕЛЬЕВ: Днем он в садике?

ЛЕНОЧКА: Что вы! Мама за ним присматривает (перехватывает вопросительный взгляд Савельева). Только она перед тем как Володе с работы вернуться всегда уходит.

САВЕЛЬЕВ: Приходящая мама? Так-так…

ЛЕНОЧКА: Я хотела, чтобы она совсем к нам переехала, но Володя воспротивился.

САВЕЛЬЕВ: И правильно! Он ведь не на теще женился.

ЛЕНОЧКА: Вовсе и неправильно. Моя мама очень хороший человек.

САВЕЛЬЕВ: Моя теща тоже очень хороший человек, однако ее зять этого не находит. (Смотрят друг на друга, смеются)

ЛЕНОЧКА: Так ведь ее зять это вы.

САВЕЛЬЕВ: Я, Леночка. Я. Хотел вот Ковальчука пристроить на место зятя, отказывается. Чудак! Говорит, нельзя красть чужое счастье.

(К о в а ль чу к просматривает книгу, не обращая внимания на их реплики).

ЛЕНОЧКА (шепотом): А что, жена так и не вернулась к нему?

САВЕЛЬЕВ: Нет.

ЛЕНОЧКА: А как ваша жена поживает?

САВЕЛЬЕВ: Лучше бы она ушла от меня.

ЛЕНОЧКА: Вы все шутите, Иван Савелич. А Лариса Федоровна уж наверняка намаялась с вами за всю жизнь-то. Ведь нигде подолгу не сидите.

САВЕЛЬЕВ: Я, Леночка, строитель. И мне все время хочется строить. Своими руками. Чтобы на Волге, на Ангаре, на Печоре, на Лене – везде белели памятники моему труду.

ЛЕНОЧКА: Вот вы какой…

САВЕЛЬЕВ: А еще, Леночка, я природу люблю, рыбалку, особенно с ночевкой… Сидишь один, как в океане вечности. Темное небо, темная вода. А рыба?! Вы помните, какая была рыба в Волжском, когда мы строили там нашу ГЭС?

ЛЕНОЧКА: Как же! Здесь сколько живу, такой рыбы не видела.

САВЕЛЬЕВ: Вот, Леночка! Вот! И вы постигаете истину. Чудо природы не каменный мешок. Но даже Волга не идет в сравнение с такими местами, куда мы едем сейчас.

ЛЕНОЧКА: (вздыхая) Надо же! Только отстроились и опять на новое место?

САВЕЛЬЕВ: На новое, Леночка. На новое. А что за места, если бы только видели. Горы до неба. Бурные перекатистые реки. И в них таймени, хариусы! Вы знаете, что такое хариус? (С и м о ч к а отрицательно качает головой) Ну-у! Тогда вы ничего не знаете. Вам обязательно надо попробовать.

ЛЕНОЧКА: Вы опять шутите, Иван Савельевич. Разве здесь можно купить хариуса, да еще живого. Мороженная треска, морской окунь…

САВЕЛЬЕВ: Разумеется! Чтобы отпробовать хариуса, нужно поехать с нами.

КОВАЛЬЧУК (подходит к ним): А хорошо бы. Мы опять были бы рядом, как в Волжском. Вы не забыли наш город?

ЛЕНОЧКА: Разве можно его забыть? Для меня тогда вся Волга была представлена вашим городом. Ведь Володя уехал туда на шестой месяц после нашей свадьбы. Я должна была поехать за ним, но все боялась. Вы там строили гидростанцию, большую, необыкновенную. Вся страна следила за вами. Володя писал мне письма, звал. Я бы, наверное, так и не собралась, но он, вдруг, прислал телеграмму: «Двадцать седьмого праздник приезжай обязательно».

КОВАЛЬЧУК: И вы поехали…

ЛЕНОЧКА: Да. Сначала я думала, что директор не отпустит меня…

САВЕЛЬЕВ: А он…

ЛЕНОЧКА: Он сказал: «Езжайте. Все-таки историческое событие».

КОВАЛЬЧУК: Двадцать седьмого было затопление котлована.

ЛЕНОЧКА: Да. А выглядело все действительно как праздник. Я отлично помню. И гулкие репродукторы, и слова приветствий. Помню, как кружил самолет, сбрасывая листовки. А какая масса народу собралась. На площади не хватало места. Люди гроздьями обвешивали башни подъемных кранов, взбирались на высокие песчаные насыпи. Помню, как стало тихо, когда раздалась команда: «Приготовиться к взрыву!..». А потом блеснуло пламя и в синее небо взметнулся черный трезубец земли и дыма. А когда в котлован вырвалась первая струя, вокруг закричали «Вода!», а я почему-то стала обнимать Володю и говорить ему: «Милый, хороший…». И мне было ни чуточки не стыдно, потому что вокруг тоже обнимались. А потом все закричали «ура» и побежали навстречу воде. И я бежала со всеми, налетела на милиционера, смешно, правда, и бежала дальше. Я боялась потерять Володю и в то же время ничего не боялась. Это был необыкновенный порыв.

КОВАЛЬЧУК: Чудесная жизнь у нас там была. А потом вы оба так неожиданно снялись и уехали.

ЛЕНОЧКА: У нас должен был появиться маленький и без мамы мне было бы очень трудно. Володя тогда очень тосковал по Волжскому. Все порывался куда-то, говорил, что там был окружен людьми и сам был в центре людей, а здесь ему не с кем даже словом перемолвиться. Вы не представляете себе, сколько сил я истратила, пока стала его единственной слушательницей, советчиком и ответчиком. Он очень любил меня тогда (с грустью), больше чем сейчас. На работе он за день успевал так соскучиться, что стремился домой не дожидаясь товарищей. Я была с ним неотступно, ходила в клуб, в гости, даже пыталась ездить на рыбалку. Но там было холодно, мне не понравилось. И он тоже перестал ездить. Вот только с мамой у них не получилось.