Николаус Вахсман - История нацистских концлагерей

• Название: История нацистских концлагерей
• Автор: Николаус Вахсман
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-227-07301-3

Известный историк, профессор Бирбек-колледжа Лондонского университета Николаус Вахсман исследовал и представил полную историю нацистских концентрационных лагерей с 1933 по 1945 год. Основываясь на подлинных документальных материалах о лагерях Освенцим, Дахау, Заксенхаузен, Бухенвальд, Маутхаузен, Флоссенбюрг, Равенсбрюк и многих других (двадцать два крупных лагеря и более тысячи лагерей-спутников опутали Германию и Европу), автор представил историю создания, цели, принципы, структуру и систему управления этой чудовищной человеконенавистнической машиной по уничтожению людей, обратив особое внимание на невероятные по жестокости условия содержания в них узников.

Заключая свой колоссальный труд, автор высказывает мысль о том, что «система концлагерей была великим извратителем ценностей, является историей бесчеловечных мутаций совести, сделавших нормой насилие, пытки и убийства». И настаивает: современный мир не имеет права об этом забывать.

В приложении приведены данные о заключенных лагерей, начиная с 1935 по 1945 год.

---

Начав в Дахау череду убийств, эсэсовцы уже не могли остановиться. После недели затишья – необходимо было убедиться, что все сошло с рук, – они казнили еще несколько заключенных. Естественно, извечная ненависть к коммунистам служила важным фактором – от пуль эсэсовцев пал не один функционер КПГ, та же участь ждала и Ганса Баймлера, но тот успел ее избежать. Однако оголтелый антисемитизм затмил все остальное – как минимум 8 из 12 заключенных, погибших в лагере за полтора месяца (с 12 апреля по 26 мая 1933 года), были еврейского происхождения, что обеспечило Дахау репутацию самого первого лагеря смерти для евреев Германии. Большинство из них были коммунистическими активистами, то есть зримым воплощением ненависти эсэсовцев к «еврейскому большевизму». Из всех евреев в Дахау в 1933 году выжил лишь один – член КПГ[286].

В первые месяцы господства эсэсовцев комендант лагеря Дахау Векерле вел себя так, будто власть его воистину не имела границ. Что повлияло на особые инструкции касательно содержания заключенных в лагере, выпущенных им в мае 1933 года. Согласно им лагерь был объявлен объектом «на военном положении», вся полнота власти в котором была сосредоточена в руках коменданта, и любому заключенному, упомянутые инструкции нарушившему, грозила «смертная казнь». Достаточно было просто «подстрекать других к неповиновению[287]. Хотя смертная казнь все еще была монополией судебной системы, ветеран НСДАП Векерле полагал, что Дахау был выше закона.

Дахау под давлением

Утром 13 апреля 1933 года поверенный Йозеф Хартингер из Мюнхенской государственной прокуратуры срочно отправился в Дахау, где был встречен комендантом Векерле. Узнав о насильственной смерти Рудольфа Бенарио, Эрнста Гольд мана и Артура Кана днем ранее, Хартингер приступил к стандартной процедуре расследования. Вскоре поверенный пришел к заключению, что официальная версия СС о том, что трое заключенных были убиты, а четвертый, Эрвин Кан, серьезно ранен при попытке к бегству, внушает подозрение. Подозрения представителя Мюнхенской прокуратуры усилились после того, как Эрвин Кан умер при загадочных обстоятельствах в больнице, а его вдова сообщила Хартингеру о том, что муж рассказал ей перед смертью. Но на том все и закончилось. Нелегко было противоречить СС, и даже непосредственный начальник Хартингера изначально не был склонен ввязываться в борьбу с эсэсовцами Дахау, тем более при демонстративной поддержке их главой полиции Гиммлером: в тот самый день, когда Хартингер был в Дахау, Гиммлер на пресс-конференции объявил, что эти четверо заключенных, которых он назвал коммунистами, были застрелены при попытке к бегству, то есть Гиммлер тем самым пустил в оборот расхожую версию, оправдывавшую любые убийства заключенных концлагерей (несколько лет спустя в конфиденциальной речи перед верхушкой СС Гиммлер ясно дал понять, что означал сей эвфемизм – «застрелен при попытке к бегству»)[288].

Поверенный Хартингер уже в мае 1933 года вновь посетил Дахау. Дело в том, что подозрительные случаи гибели заключенных следовали один за другим. Результаты вскрытия тел жертв, например Луи Шлосса, который по всем признакам был избит до смерти, не оставляли сомнений в том, что речь шла о насильственной смерти в результате нанесенных травм, но никак не в результате винтовочного огня при попытках к бегству. Хартингер и его коллеги еще более встревожились, ознакомившись с инструкциями Векерле, который без обиняков заявил им, что, дескать, документ получил одобрение Гиммлера. Векерле и его подручные сознавали собственную безнаказанность, чем ставили представителей прокуратуры Мюнхена в весьма двусмысленное положение каждый раз, когда те сталкивались с загадочной смертью очередного заключенного. Кое-кто из охранников даже не считал необходимым скрывать факты совершенных убийств.

Конфронтация между эсэсовцами и представителями закона достигла кульминации в начале июня 1933 года. 1 июня Мюнхенская государственная прокуратура приступила к слушанию дел нескольких эсэсовцев из Дахау. Комендант Векерле проходил как соучастник. В тот же день начальник Хартингера, главный прокурор Мюнхена, встретился за обедом с Генрихом Гиммлером, пообещавшим сотрудничество с судебным расследованием. И казалось, Гиммлер потерпел сокрушительное поражение, когда 2 июня был вынужден на созванном в срочном порядке совещании с нацистским главой Баварии фон Эппом и несколькими министрами освободить своего запятнанного коменданта. В то время это могло быть расценено как пощечина Гиммлеру. В конечном счете, однако, он расценил этот инцидент как скрытое благословение. Судебное расследование прекратилось после того, как полицейские чиновники запросили досье, а затем «потеряли» их. Что касается снятия с должности Векерле, Гиммлер, скорее всего, был безумно рад отдать его на заклание, после всех неприятностей, доставленных органам правовой защиты. В Дахау Гиммлеру нужен был куда более проницательный человек, и он отыскал прекрасного кандидата на должность коменданта лагеря – Теодора Эйке[289].

26 июня 1933 года Теодор Эйке официально принял управление лагерем Дахау, и на протяжении нескольких лет этот широколобый верзила с неизменной сигарой во рту руководил всеми концентрационными лагерями СС. По иронии судьбы все усилия органов юстиции остановить убийства в Дахау проложили дорогу тому, кто тайно превратит Дахау и другие первые лагеря в очаги террора. Если Гиммлер давал общие установки лагерной системы СС, то Эйке был ее мощной движущей силой. Он представлял собой не ведавшего никаких препон наглого нациста-фанатика. Агрессивный по натуре, этот властный и мстительный субъект подозревал противников везде и во всех. Наводивший ужас на своих противников, Эйке видел в нацистском режиме воплощение всех своих чаяний после многих лет борьбы и поражений.

В 1909 году в возрасте 17 лет Эйке покинул свой скромный семейный дом в Эльзасе (тогда в составе Германии), так и не окончив школы, преисполненный решимости сделать карьеру. Вступив добровольцем в армию, он быстро вписался в армейскую среду. Впрочем, за годы Первой мировой войны Эйке так и не смог покрыть себя неувядаемой славой, просидев с десяток лет на должности казначея[290], и с роспуском германской армии после войны он был демобилизован, так и не дослужившись до офицерского звания. Будучи человеком женатым, имея на руках малолетнего ребенка, Эйке не мог похвастаться лучезарными перспективами. К гражданской жизни он так и не привык. После нескольких неудачных попыток быть принятым на службу в полицию он решил, что мир к нему не справедлив (это чувство не покидало его всю жизнь), и в конце концов все же устроился на тоскливую должность в гиганте химической промышленности – компании IG Farben в Людвигсхафене в системе охраны предприятий. Занудная жизнь Эйке кончилась в конце 1920-х годов с вступлением в ряды нацистской партии, с которой он рассчитывал связать будущее. В июле 1930 года Эйке вступает в СС, получив удостоверение под номером 2921, и вскоре стал отдавать этой организации все свое свободное время. Эйке проявил себя способным орга низатором, отнюдь не лишенным лидерских качеств. Довольно скоро он стал влиятельным региональным командующим СС, и в конце концов его заметили. Репутация Эйке как сорвиголовы укрепилась еще сильнее, когда полиция обнаружила несколько десятков самодельных взрывных устройств у него на квартире. Будучи приговорен летом 1932 года к двум годам тюрьмы, Эйке скрылся у озера Гарда в фашистской Италии, где по поручению Гиммлера и при сотрудничестве с местными террористами возглавил учебно-тренировочный лагерь для австрийских нацистов. Эйке даже удостоился личной аудиенции у дуче – итальянского диктатора Бенито Муссолини.

По возвращении в Германию после захвата нацистами власти Эйке в середине февраля 1933 года надеялся на то, что его усилия будут достойно вознаграждены, однако надежды его пошли прахом. Он был горько разочарован. У него сразу же произошел конфликт с гауляйтером Рейнланд-Пфальца Йозефом Бюркелем, давним врагом, считавшим его «сифилитиком и идиотом». Этот конфликт вылился в позорное лишение Эйке свободы – сначала он угодил в тюрьму, а потом, в конце марта 1933 года, был помещен в психиатрическую лечебницу Вюрцбурга. Кроме того, Эйке был лишен и звания штандартенфюрера СС. Хотя доктор-консультант Вернер Хейделатер, впоследствии ключевая фигура в изуверской программе «эвтаназии», быстро определил, что его пациент ни в каком лечении не нуждается, Гиммлер решил придержать Эйке до лучших времен. Лучшие времена настали к началу лета, когда рейхсфюрер СС наконец решил вернуть своего сатрапа в строй. 2 июня 1933 года – в тот же день, когда Гиммлер согласился снять с должности коменданта Дахау Векерле, – он отдал соответствующие распоряжения руководству психиатрической клиники Вюрцбурга о том, что Эйке можно выписывать и что вскоре его ждет назначение на важную должность. При выборе преемника Векерле выбор Гиммлера пал на Эйке не случайно. Гиммлер любил раздавать должности тем, кто однажды скомпрометировал себя. Так рейхсфюрер СС покупал лояльность своих выдвиженцев. Разумеется, Эйке хранил слепую преданность хозяину до конца жизни.