Владимир Короленко - Дневник, 1917-1921

• Название: Дневник, 1917-1921
• Автор: Владимир Короленко
• Жанр: Биографии и Мемуары

«Мучаются здесь ужасно. Стоим, несмотря на морозы декабря, в бараках, в грязи, тело близко к телу, и повернуться негде. Нашу роту называют дисциплинарным батальоном. Розги, пощечины, пинки, брань – обыденная вещь. Нечто страшное творится. Солдаты записываются в маршевые роты на позиции, лишь бы отсюда… Вот как мучаются, и сидеть дома нельзя. Надо быть здесь…».

---

15 ноября

7 ноября Рада выпустила «универсал». Украина объявлена республикой53. Центральной власти в России нет. Россия с треском распадается на части. Может быть, оздоровление начнется от периферии? Но есть ли власть и у Рады – тоже вопрос.

Вчера – последний день выборов для Полтавы в Учредит‹ельное› собрание. Выборы идут вяло. Сегодня в «Дне» опубликованы результаты (неокончат‹ельные›). Огромное большинство за кадетами. Но результаты должны измениться: для солдат прибывшего полка выборы отсрочены, а солдаты дадут некот‹орый› перевес большевикам.

20 ноября

На днях приехал Сережа Будаговский54, артиллерист. По дороге всех офицеров разоружили по распоряж‹ению› большевистского «сов‹ета› революции». На требование приказа – предъявлен таковой в письменной форме: офицеров разоружить, генералов арестовывать. Оружие офицеры обязаны покупать на свой счет. Т‹аким› образом Будаговский ограблен этими озорниками на 500 р. только потому, что он – офицер!

На выборах успевают большевики. Прап‹орщик› Крыленко, большевистский главнокомандующий, одержал тоже большой успех. Ему удалось завязать переговоры о перемирии55. Немцам это на руку, и они серьезно с ним переговариваются. Но союзники заявляют, что такое сепаратное перемирие они сочтут поводом для войны с Россией. Большевистское безумие ведет Россию к неизвестным авантюрам. И надо признать: это безумие большинства активно-революционной демократии. Учредительное собрание может стать тоже большевистским.

В Бахмаче разграбили винный склад. Толпа была отвратительна. Одни садились у кранов и продавали спирт, неизвестно в чью пользу, другие давили друг друга, чтобы покупать и грабить. Опивались насмерть. «Чистая, интеллигентная» публика, не кидаясь в свалку, толпилась тут же, покупая награбленные бутылки. Газеты передают ужасающие, не совсем, быть может, верные, для эффекта преувелич‹енные› подробности. Зять Селитренникова56, служивший в Бахмаче, говорит, что, например, подробность, приводимая «К‹иевской› мыслью» (16 ноября), будто над горящим баком стояли люди на перекинутой через бак доске и, спуская котелки, «черпали горящую жидкость», причем доска подломилась и люди упали в горящий спирт, – чепуха. Но он, как очевидец, говорит, что люди стали скотами. Между прочим: лежит пьяный, его обобрали кругом. Он приходит в себя, полуголый, и начинает реветь не по-человечески, как бык, которого режут. Потом обвертывает босые ноги какими-то тряпками и кидается опять грабить спирт и пить…

Но истинный ужас – это в тех полуинтеллигентных господах (телеграфисты, железнодорожники, чиновнички), которые, не рискуя и «не грязнясь», покупают тут же и уносят домой краденое и награбленное вино.

Как-то даже замирает естественное чувство жалости: не жаль этих опивающихся и сгорающих скотов. А в сущности, конечно, должно быть жаль.

То и дело всплывают разоблачения. Муравьев57, «гатчинский победитель», – бывший черносотенец. По собств‹енным› его словам, он раскаялся в этих заблуждениях. Теперь сошел со сцены. С самого начала революции председателем большевистской следств‹енной› комиссии состоял матрос Ерофеев. При разгроме следств‹енной› тюрьмы в марте пропали при‹надлежащие› тюрьме ден‹ежные› документы. Эти документы «в начале прошлой недели» были найдены у Ерофеева, пытавшегося их продать. Кроме того, он вел широкую торговлю браунингами. Негодяй арестован («К‹иевская› мысль» – 16 ноября. Из «Утра России»).

В качестве парламентера к немцам послан Владим‹ир› Шнеур, поручик гусарского полка. В 1906 году в Петерб‹урге› издавал газету «Военный голос» на субсидию из секретных сумм Мин‹истерства› вн‹утренних› дел. Цель – секретное наблюдение за офицерами. Потом попался в подлоге и мошенничествах и скрылся за границу, где его тоже вскоре разоблачили… Теперь всплывает в роли парламентера («Южн‹ый› кр‹ай›», 17-XI)58.

На засед‹ание› минского революционного комитета явился уполномоч‹енный› фр‹анцузского› правительства ген‹ерал› Рампон и заявил, что с той минуты, как Россия заключит перемирие с врагом, – она должна считать себя в состоянии войны с союзниками. «Генерал Рампон покинул собрание при гробовом молчании» («Южн‹ый› кр‹ай›», 17-XI).

Китайцы уже заняли Харбин. Япония, конечно, тоже воспользуется положением. Вместо одной войны большевики могут навязать России несколько. Доморощенная, митинговая внешняя политика.

«Полт‹авский› день» опять закрыт за… печатание объявлений59: Большевики решили провести в жизнь идею Лассаля о госуд‹арственной› монополии объявлении. Без этого источника газета существовать не может и – закрыта.

22 ноября

Недавно (9 ноября) Пешехонов60 поместил в «Нар‹одном› слове» статью «Партийная драма», в которой отмечает разложение и прямую деморализацию в партии с‹оциалистов›-р‹еволюционеров› перед выборами. Во главе Петроградского списка стоит В. М. Чернов61. «За этим двуликим лидером», который, как кто-то выразился:

Идет направо – песнь заводит,
Налево – сказку говорит, –

идут два имени Бор‹иса› Дав‹ыдовича› Каца (Камкова)62 и Гр‹игория› Ил‹ьича› Шрейдера63. Кац ярый большевик, хотя и социал-революционер, «былые отнош‹ения› которого к деп‹артаменту› полиции, как известно, до сих пор остаются не совсем ясными», и Шрейдер – ярый противник большевизма, – «давний и убежденный демократ без всякого пятна в прошлом». (Прибавлю, что теперь Шрейдер в качестве гор‹одского› головы арестован за борьбу с большевизмом.) И оба имени стоят рядом в избира‹тельном› списке.

Далее Каца-Камкова центр‹альный› комитет с.-р. исключил уже из партии, как и некоторых других (Спиридонову64, выступающую рядом с Троцким на митингах, другого Шрейдера65 и др.). Но в списках и исключившие и исключенные идут рядом (рядом идут и арестованный теперь Шрейдер, и арестующие его Камковы и Спиридоновы!).

Это действительно «партийная драма», показывающая состояние нашей революционной общественности.

Для меня тут есть еще небольшая личная драма: стал большевиком и тоже исключен из партии Марк Андр‹еевич› Натансон, с которым я одно время жил в Якутской области66. Он был очень дружен с Н. С. Тютчевым67. Теперь оба во враждебных фракциях по вопросу о защите отечества и оба соц. – революционеры. Натансон то и дело выступает рядом со Спиридоновой в качестве с.-р. – максималиста, т. е. того же большевика. В Россию вернулся через Германию… Не знаю, как теперь встречаются Тютчев и Натансон. Не знаю также, где теперь третий из того же кружка, бывшего дружеского кружка в Як‹утской› области, – Ос. Вас. Аптекман68. Думаю, что он – не большевик… Не знаю также, как я лично встретился бы с Натансоном, – по крайней мере пока он в лагере торжествующих насильников…

Луначарский напечатал в «Известиях Петр‹оградского› Совета Революции» статью «Сретение». Срещает в качестве Симеона Богоприимца Иер‹оним› Иер‹онимович› Ясинский69 его, Луначарского, в качестве революц‹ионного› сверхчеловека. В статье напыщенной и риторической Лунач‹арский› говорит, что вот Ясинский, которому делались упреки в том, что он «работал когда-то там-то»… Но вот он пришел приветствовать революц‹ионную› демократию… «А вы, безупречные, – где вы?» – восклицает Луначарский. Дело, однако, не в том, где работал Ясинский, дело даже не в «Тараканьем бунте», который написал в свое время Ясинский. Чехов работал тоже в «Нов‹ом› времени», хотя и ушел оттуда впоследствии. А дело в том, что сей же Симеон Богоприимец также срещал Мих‹аила› Петр‹овича› Соловьева, нач‹альника› гл‹авного› управления по делам печати, и был последним «назначен» в редакторы Пропперу70 на место Далина71. И тотчас же он принялся проводить благовествование Соловьева. В «Биржев‹ых› ведомостях» он стал писать под псевд‹онимом› «Кифа» и постарался превратить «Биржев‹ые› вед‹омости›» в черно-консерват‹ивный› орган. И только когда подписчик валом повалил из «Биржев‹ых› вед‹омостей›», Ясинский тотчас переменил псевдоним и с благословения того же М. П. Соловьева стал писать «под Далина».

Теперь он пришел к новым насильникам над печатью, готовый писать и действовать «как вам будет угодно».

Вот сущность этого «сретения» в Зимнем дворце![6]

В Полтаве продолжаются гнусности. По декрету Ленина объявления отняты у газет и переданы правит‹ельственным› органам. «Полт‹авский› день» не подчинился и опять закрыт. Правительственный орган – это «совет революции». Его «Известия», значит, являются монополистами объявлений. Этот жалкий листок – теперь единств‹енный› печатный орган провинции. Редактировал его «цензор» Яков Городецкий. Чтобы оживить его (как оживлялись когда-то «Губ‹ернские› ведомости»), он начал печатать в нем свою повесть «На заре» (лето, осень, зима и весна). Часть I. «В ссылке». Произведение странное, написанное так, что легко могло бы быть приспособлено и в «Моск‹овские› ведомости». Вдобавок 18 ноября сей цензор развел такой натурализм (демократически называемый похабщиной), что на следующий день № 15 вышел уже с белой полосой вместо фельетона и с надписью: «Повесть „На заре“ снимается вследствие несоответствия ее направлению газеты».