Андрей Медушевский - История русской социологии

Все авторские права соблюдены. Напишите нам, если Вы не согласны.
Описание книги "История русской социологии"
Описание и краткое содержание "История русской социологии" читать бесплатно онлайн.
В книге рассматриваются этапы развития русской социологии XIX – начала XX в., показаны ее роль в общественной борьбе и влияние на мировую науку. Основное внимание уделяется ведущим течениям социологической мысли и таким ее, наиболее ярким представителям, как Б.Н. Чичерин, К.Д. Кавелин, С.А. Муромцев, М.М. Ковалевский, Н.П. Павлов-Сильванский, П.Н. Милюков, Л.И. Петражицкий, Н.И. Кареев, Питирим Сорокин и др. Работа написана на основе изучения всего творческого наследия этих и других мыслителей России, новых архивных источников и современных западных публикаций.
В соответствии с правовой традицией того времени право подразделяется на публичное и частное, причем последнее рассматривается как подчиненное по отношению к первому. Это связано с гипертрофированным представлением о государстве как «высшем назначении народа, его историческом призвании», «высшей цели общественного развития»13. Государство предстает вечным и «верховным союзом на земле»14. В соотношении общества и государства, как понял его Чичерин, наиболее отчетливо выражается механичность гегелевского представления о публичном и частном праве, в соответствии с которым «гражданское общество» образуется на основе взаимодействия частных целей отдельных лиц, а государство является осуществлением общественной или коллективной цели. Не случайны поэтому упреки Чичерину в возрождении теорий естественного права и «общественного договора» Руссо, высказывавшиеся в современной ему юридической литературе. В связи с этим понятна также логика критики Чичериным известных правовых теорий того времени, дающих определение права с неокантианских позиций (работы Р. Иеринга «Цель в праве» и сочинений С.А. Муромцева).
В учении о государственной власти для Чичерина характерна известная дихотомия, т. е. все формы правления он однозначно подразделяет на государственные и негосударственные. При этом, в отличие от Гегеля, Чичерин придает самостоятельное значение не только идеалу государственного устройства, но и подготовившим его формам, отмечая, что с исторической точки зрения «все образы правления одинаково правомерны, хотя не все обнаруживают одинаковую степень развития»15. Однако, как и Гегель, идеальной формой правления Чичерин считал конституционную монархию, позволяющую, по его мнению, совместить сильную власть (монархическое начало) и свободу (элемент народного представительства). В этих идеалах нашли выражение политические устремления либерализма в конкретных условиях России, отразившиеся в либеральном земском движении и публицистике16.
Отмеченная тенденция нашла развитие в трудах государственников более позднего периода. В очерке А.Д. Градовского «Политическая философия Гегеля» последовательно раскрывается гегелевская трехступенчатая формула – семья, гражданское общество, государство. Характерно, что автор делает упор именно на ступенчатый, механистический характер формулы, а не рассматривает ее как выражение диалектической триады, что было свойственно представителям государственной школы раннего периода. Вполне в духе гегелевской философии права государство определяется как «продукт сознавшего себя духа, продукт народного самосознания», «действительность идеи воли, действительность конкретной свободы». Эти признаки государства объединяются постулатом единства цели: «…государство… есть само по себе цель. Эта цель есть абсолютная, неподвижная и конечная цель, в которой свобода достигает высочайшего своего права». В отличие от многих других авторов, Градовский склоняется к расширительной трактовке формулы Гегеля о конституционной монархии как форме власти, «которая может получить самое разнообразное содержание»17.
Споры о существе гегелевской философии и возможном характере ее соотнесения с действительностью нашли свое концентрированное выражение в дискуссии об интерпретации формулы Гегеля, изложенной в его философии права: «Что разумно, то действительно, и что действительно, то разумно». Сам Гегель указывал на непонимание смысла этой формулы его современниками. Многие авторы, в том числе некоторые ученики Гегеля, выступили с критикой этого положения, поняв его однозначно, как реакционное оправдание прусской государственности. Так, по мнению Р. Гайма, «Философия права…яснее всего отражает направление или. Лучше сказать, эту судьбу Гегелева учения – превращение абсолютного идеализма в идеализм рестраврационный»18. К.Д. Кавелин считал формулу Гегеля «туманной идеалистической абстракцией», подчеркивая, что «далеко не все действительное разумно», а современность «достойна не только критики, но и глубокого порицания»19. Н.М. Коркунов также интерпретировал эту формулу как консервативную, связывая ее появление с усилением реакционных черт мировоззрения Гегеля в поздний период творчества (с этим связано несколько механическое противопоставление раннего Иенского и Гейдельбергского периодов позднему Берлинскому, когда была создана «Философия права»)20. Неправомерность подобных упрощенных трактовок формулы Гегеля отметил К. Фишер: положение «все действительное разумно» не более консервативно, чем положение «все разумное действительно» – революционно21. Свою трактовку формулы Гегеля дал П.И. Новгородцев, подчеркнувший многоплановость понятия «действительное»: «…дело в том, что Гегель не все существующее считал действительным. Под действительностью он понимает ту высшую реальность мирового и исторического процесса, в которой осуществляется закономерное движение духа»22.
Государственная школа находила свой идеал разумной действительности в идее правового государства. Под этим углом рассматривалась история правовой мысли, смена основных социологических концепций. Гегелевская философия права, ставившая в центр внимания государство, явилась теоретической осно- вой их построений. Выявляя историографическую традицию государственно-правового направления, П.И. Новгородцев рассмотрел вопрос о взаимоотношении философии Гегеля с исторической школой права Савиньи, преодолевшей некоторые метафизические догмы теории естественного права и представившей правовое развитие как длительный исторический процесс постепенного складывания государственных учреждений, правовых идей и соответствующего им законодательства23. На место теорий спонтанного, волюнтаристского происхождения правовых норм (например, Вольтера и Руссо) была выдвинута идея об их органическом развитии из опыта и традиций народной жизни. Новгородцев отметил воздействие гегельянства на позднейшие воззрения представителей исторической школы права, чем объяснял некоторые модификации исторической теории права.
Изложение правовых взглядов Гегеля связано с разработкой Новгородцевым его собственной концепции. Задачу философии права он видит в том, чтобы оценивать факты существующего с этической точки зрения. Этот «этический критицизм» является своеобразной попыткой совместить категорический императив Канта и философию права Гегеля, с одной стороны, с идеей правового государства – с другой. История государств и политической мысли сводится Новгородцевым к стремлению утвердить идеал правового государства. «Этот путь, – пишут он, – намечается историческим развитием новых европейских государств, приводящих все их без исключения, по некоторому непреложному закону, к одному и тому же идеалу правового государства».
Новгородцев считает, что гегелевское понятие о государстве следует рассматривать как идеал государственного строя и не более того, так как в его построении много черт «идеалистического утопизма», объяснявшегося тем, что все гегелевское построение «совершалось на высоте диалектической идеи»24. Раскрывая историю формирования этого представления через смену философских и правовых идей, Новгородцев подчеркивает, что гегелевская философия стала завершающим этапом и как бы подведением итогов этого пути: если у Макиавелли, Гоббса, Руссо государство предстает источником нравственной жизни людей и занимает место церкви, а у Канта высшей целью истории провозглашается объединение всего человечества под господством единого и равного для всех права, то у Гегеля эта идея выражается в представлении о государстве как о «земном боге», «действительности нравственной идеи» на земле.
Опираясь на гегелевский идеал государства, Новгородцев в традициях либерализма характеризует свое представление о правовом государстве, которое «должно объединить все классовые, групповые и личные интересы в целях общей жизни», «сочетая частные интересы единством общего блага», воплощая идею «единого и равного для всех права». Своими предшественниками в формировании концепции правового государства Новгородцева считает в Англии – И. Бентама, во Франции – Б. Констана и А. Токвиля, в Германии – Гегеля и Лоренца Штейна, чьи идеи, по его словам, стали «общим достоянием, к которому все привыкли». Гегелю среди них он отводит особое место: «…в известном смысле он является завершителем идеала правового государства»25.
Обращаясь к интерпретации гегелевской формулы о соотношении действительного и разумного, мы видим противоречивость ее оценок представителями рассматриваемого направления. Наряду с критикой этой формулы имеет место понимание ее абстрактного характера. Интерпретация ее содержания представителями государственной школы выражалась в либеральной трактовке общественной мысли, истории политических учений и доктрин, в частности идей античной демократии, естественного права, исторической школы права. В практическом и политическом отношении это означало выдвижение в качестве идеальной формы государственной власти конституционной монархии26.
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "История русской социологии"
Книги похожие на "История русской социологии" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Андрей Медушевский - История русской социологии"
Отзывы читателей о книге "История русской социологии", комментарии и мнения людей о произведении.