Александр Николюкин - Литературоведческий журнал № 31

• Название: Литературоведческий журнал № 31
• Автор: Александр Николюкин
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2012
• ISBN: LJ_31_2012

В журнале публикуются научные статьи по истории отечественной и зарубежной литературы, по теории литературы, а также хроника литературной жизни и библиография по литературоведению. Рукописи представляются в редакцию в печатном и электронном виде. К тексту статьи прилагаются: краткая аннотация на русском и английском языках и список ключевых слов, а также справка об авторе с указанием ученой степени, должности, места работы и контактной информации. Публикуемые рукописи рецензируются. Плата с аспирантов за публикацию рукописей не взимается.

---

Перспектива появления литературного учебного центра автоматически поставила вопрос и о необходимости создания центра литературоведческого. Ведь существовавшие ранее Брюсовский ВЛХИ (1921–1925) и Институт красной профессуры (1921–1936), а также созданный в 1930 г. при Коммунистической Академии Институт искусства, литературы и языка, преобразованный в 1932 г. в Институт литературы и языка (О замкнутости его «в узком круге лиц» и сетовал в письме Горькому Ю.М. Соколов) были исключительно учебными заведениями, и имевшиеся там кафедры литературы не являлись исследовательскими по своему назначению, хотя каждый профессор в своей области знаний и занимался в индивидуальном порядке исследованием кто отечественной, а кто зарубежной литературы.

Обратив внимание Горького, что в Москве на то время не было ни «литературоведческого исследовательского учреждения», ни «литературного общества», Соколов в упомянутом выше письме от 27 сентября отмечает: «Между тем – я подсчитал – в Москве сейчас около 150 человек – литературоведов (теоретиков, историков русской, западной, восточной литератур, старой литературы и новой, фольклора), которые принуждены работать сейчас в одиночку, поэтому кустарно», им «негде поделиться результатами своих научных работ, посоветоваться, проверить себя…». И предлагает организовать, подобно Обществу Любителей Российской словесности, существовавшем при Московском университете (1811–1836, 1858–1930), «литературное общество при Литературном Вузе» имени Горького. «Наряду с обществом, – продолжает Соколов, – было бы желательно образовать и исследовательский институт опять-таки в виде надстройки над ВУЗом», тем более «что в Москве есть силы и для организации Литературного Общества и Литературоведческого Исслед. Института». И прилагает к письму список из 60 действующих литературоведов и критиков8.

В ответном письме от 3 октября 1932 г. Горький приветствует идею Соколова: «Уважаемый Юрий Матвеевич, искренне рад, что Вы за объединение Литвуза с Институтом Литературоведения»9. И затем в письме, посланном тогда же Бубнову, выступает в поддержку этой идеи, прямо ссылаясь на Соколова, сожалевшего, «что в Москве нет научно-исследовательского учреждения по литературоведению». «Мне думается, – замечает Горький, – что и это учреждение, совершенно необходимое для наших семи республик, могло бы и должно найти себе место под одной крышей с Литвузом и Литмузеем»10.

14 декабря Соколов снова пишет Горькому, обращая внимания на «тяжелое положение литературоведческой работы в Москве в настоящее время»: «Я писал Вам, что без какого-либо научного исследовательского учреждения (Института, Академии) работать невозможно. Силы распыляются, планомерности никакой нет… и у нас, у литературоведов, нет условий для благотворного научного взаимного общения. А какая может быть плодотворная работа без общения работников друг с другом?..» Соколова огорчают слухи, что Литвуз имени Горького «будет организовываться не в Москве, а в Ленинграде. Следовательно, – сетует он, – для литературоведческой научной работы база в Москве ускользает», и это в то время, когда на совещании, проведенном Сектором науки при Наркомпросе, признали «необходимым организацию в скорейшем времени в Москве единого литературоведческого центра – Академии Искусствознания»11.

Все это Горький в свою очередь доводит до сведения Бубнова, который пишет ему в ответ 31 января 1933 г.: «Кроме Соколова о научно-исследовательском учреждении по литературоведению прислали мне письма на ту же тему ряд беспартийных литературоведов… Письмо это я передал Сталину, так как оно имеет общий интерес. В настоящее время организация такого учреждения в Москве уже подготовляется. Но дело упирается в помещение. Поимейте в виду, что еще в 1931 году в Москве существовало такое учреждение (ГАИС), но было переведено в Ленинград, где основательно-таки захирело. Вот так обстоит дело с новым ГАИС в Москве»12.

Если литературоведы в Постановлении об организации Литературного Института имени Максима Горького «как лаборатории для изучения художественной литературы народов Союза ССР» увидели возможность создания при нем или «над ним» научно-исследовательского литературоведческого учреждения, то писатели организацию Института «как литературного учебного центра», т.е. ВУЗа, считают вопросом решенным, а его создание исключительно своим делом.

9 февраля 1933 г. председатель Оргкомитета СП СССР И.М. Гронский пишет Горькому, находившемуся в Италии: необходимо выяснение «содержания работы института Вашего имени, или другими словами: чему и как мы будем обучать людей в этом институте». Именно мы – Союз писателей.

«Наши писатели, – развивает свою идею Гронский, – должны одинаково заниматься и общественными, и естественными науками. А потому институт Вашего имени должен иметь не только аудитории и кабинеты для изучения общественных наук, но и лаборатории и кабинеты для изучения естественных наук. Он должен готовить писателей, которые смогли бы разобраться в современной технике, которым было бы по плечу не только отображение нашей революции на всех этапах ее развития, но и отображение технической революции, которая уже сейчас стучится в двери». Гронский ставит и вопрос о необходимости создания архива и музея Горького: «Общий литературный музей мы думаем организовать в другом месте, а в институте Вашего имени необходимо создать музей и архив Вашего творчества». «Институт им. А.М. Горького, – продолжал Гронский, – должен проектироваться, исходя из необходимости обучения примерно двухсот писателей и работы (исследовательской) прикомандированных к нему 100 уже сложившихся работников художественной литературы.

Он должен иметь:

а) аудитории, приспособленные для преподавания общественных и естественных наук;

в) кабинеты для более углубленной проработки этих научных дисциплин и для исследовательской и творческой работы работников художественной литературы;

с) лаборатории и кабинеты для углубленной проработки естественно-научных дисциплин, прежде всего физики, химии и биологии;

d) библиотеку, включающую и книги по естественным наукам;

е) музей и архив А.М. Горького и его учеников…»13.

Таким образом, Гронский во вновь создаваемом Литературном институте имени Максима Горького видел исключительно творческий, писательский ВУЗ.

Отвечая Гронскому 28 февраля, Горький возражал «против устройства в этом учреждении “лаборатории по естественным наукам”… а также считал, что такому ВУЗу больше подошло бы имя В.И. Ленина, затем излагает свой “схематический план преподавания в Литвузе”»14 и копию его направляет И.В. Сталину, сопровождая такими словами: «Серьезнейшее дело организации литвуза требует Вашего в нем участия, ибо дело это совершенно новое, а ставить его нужно образцово, без лишней словесной игры…»15

Вместе с тем сообщение Бубнова от 31 января, что «в настоящее время… уже подготавливается» организация в Москве «научно-исследовательского учреждения по литературоведению», Горький воспринимает как решение правительства создать, наряду с учебным литвузом его имени, и литературоведческое научно-исследовательское учреждение. «В Москве, – пишет он 6 мая 1933 г. из Сорренто Р. Роллану – …будем строить Институт по изучению всемирной литературы и европейских языков»16.

Однако время шло, каких-либо шагов в организации как Литературного Института имени Максима Горького при ЦИК Союза ССР, так и Института по изучению всемирной литературы и европейских языков писатель не видит. Особенно раздражала его медлительность создания Института его имени. Выступая на расширенном заседании Президиума Оргкомитета ССП 7 сентября 1933 г. и сказав: «Тут, как известно, предполагается организация литвуза, высшего литературного учебного заведения», – съязвит: «…но “улита едет, когда-то будет”…»17. (С момента выхода Постановления Президиума ЦИК Союза ССР об основании Института имени Максима Горького прошел ровно год.)

«Улита», чего не хотел понимать Горький, так медленно «ехала», точнее – почти не «ехала», по одной простой причине: создание сугубо литературного ВУЗа только как «высшего литературного учебного заведения» не отвечало ни духу, ни букве Постановления правительства. Нужен был Институт, в котором одновременно велись бы исследования литературы на новой методологической и научной основе и шло обучение «писателей из среды рабочих и крестьян» на последних достижениях наших литературоведов.

В то же время в воздухе, как говорится, уже давно витала идея создания сугубо Литературоведческого института, высказанная Ю.М. Соколовым, поддержанная Горьким и «рядом беспартийных литературоведов», о чем еще в январе 1933 г., как говорилось выше, Бубнов доложил Сталину. Разделяет эту идею и председатель Правления (директор) издательства «Academia» Л.Б. Каменев (Розенфельд).