Евгений Рудаков-Рудак - Время любить. Букет венков сонетов

• Название: Время любить. Букет венков сонетов
• Автор: Евгений Рудаков-Рудак
• Жанр: Поэзия
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906883-47-6

Перед вами сборник венков сонетов Евгения Рудакова-Рудазова.

---

Евгений Рудаков-Рудак Время любить. Букет венков сонетов

© Рудаков – Рудак Е., 2016

Вступление Без предубеждений, от души

Январь 2013, точнее – 3 января 2013. Утро – 8.19. Первый трудовой день Нового 2013 Года. Мой «невод» компьютерного поисковика, только что заброшенный в глубины Интернета, с целью выявления новых, неизвестных мне авторов и их поэтических произведений в форме Венка Сонетов, высветил страничку Евгения Рудакова-Рудак. Находка была более чем обильная. Пять венков! Так состоялось наше заочное знакомство, а затем и взаимно интересное общение перешедшее в творческое сотрудничество.

Неожиданно!.. на эти сонеты обратила внимание Сугай Лариса Анатольевна, доктор филологических наук, профессор, декан факультета культурологи, зав. кафедрой, и в сборнике научных статей «Пастораль вчера, сегодня, завтра» – 2014 год, Издательство Нобель-Пресс, Москва, устроила автору настоящую разборку по поводу его цикла венков – «Время любить». Я с удовольствием привожу на суд читателя отрывок из её статьи:

«…В конце пятидесятых-шестидесятых годах ушедшего века вполне оправдана была повышенная эмоциональность критика, когда он писал: „Совершенно ошеломляющее количество сонетов написано Бальмонтом“. С особым пиететом говорили о том, что Константин Бальмонт создал 6(!), а Илья Сельвинский 8(!!!) венков сонетов. Исходя из особой трудности жанра, комментаторы традиционно пишут, что венок сонетов – „редчайшее поэтическое произведение вследствие непосильных требований к нему…“

Сонет в мировой литературе нередко выступал как жанровая разновидность пасторального метажанра. Достаточно обратиться к петраркистской традиции, к циклам Пьра де Ронсара „Любовь к Кассандре“ и „Любовь к Марии“, к сонетам Луиса де Гонгоры, хотя в лирике ведущим пасторальным жанром была всё же эклога – жанр буколики: диалоги между пастухами, селянами.

Однако пасторальные настроения современный поэт может передать и не выводя лирического героя на зелёный луг. С подобным решением темы мы сталкиваемся в венках сонетов Евгения Рудакова-Рудака – автора букета венков „Время любить“. Правда, полностью избежать традиционных пасторальных образов-знаков поэту не удаётся, но они оказываются где-то за пределами обитания героя: издалека доносятся их звуки, запахи, отблески. Так N-ом сонете читаем:

И новый зарождается роман,
Река гудок доносит сквозь туман.
Божественная поднята десница,

И оживает солнечный лубок…
Пчела свой первый собрала медок,
В кустах негромко засвистела птица.

Завершает пасторальную картину заключительный терцет шестого сонета:

Как оглашенный заорал петух,
И где-то задудел в дуду пастух.
…У изголовья новая страница.

Итак, два мира с рудиментами пасторали вторгаются в обиталище лирического героя: 1) природа и деревенский быт, оставшиеся за порогом дома; 2) литература – не случайно упоминание реки, встающего солнца, пчелы, петуха и пастуха обрамляют слова о новом романе и новой странице:

Какой красивый розовый цветок…
Листочки с изумительным овалом.
Я воздуха живительный глоток
Вот так, с восторгом, чувствовал, бывало.

Четырнадцатый сонет, открывающийся повтором последней строки тринадцатого, целиком превращается в монолог о любви, при этом ключевые образы венка, как пасторального произведения сводятся поэтом в четырнадцати сонетных строках, но предстают в зеркальном отражении, то есть в обратном порядке: глаза любимой; миндальный цветок; рыжий котёнок (луч солнца или реальный зверёк), солнечный луч.

Венки сонетов Е. В. Рудакова-Рудака могут рассматриваться как хороший пример современной модернизированной, пронизанной долей иронии, но всё же пасторальной лирики.

Впрочем, необходимо признать, что в современных венках сонетов любовная тематика отошла на периферию, преобладают философские медитации, историко-культурные проблемы, острые вопросы современности»…

Ларису Анатольевну Сугай можно поблагодарить за столь высокую оценку сонетного творчества автора. От себя добавлю, такой большой цикл венков на тему любви, (13 шт.) действительно редкость в наше время. В завершении хочется пожелать Евгению Рудакову-Рудаку продолжить и дальше, с новыми успехами работать и развивать труднейшую форму поэзии – венок сонетов.

   Сергей Луговцев.

   Составитель электронной энциклопедии (каталога) русского венка сонетов.

   г. Одесса.

В конце книги венков автор поместил послесловие критика, скорее – пособие для поэтов сонетистов.

На второй обложке дочь автора, Алёна.

Эпиграф автора

Всё на земле свои имеет корни.
Вода и воздух, камни и песок,
Зверье и птицы, каждый колосок,
А вот любовь… вопрос немного спорный.

И только твердолобый и упорный
Не ставил под сомнение вопрос,
Он или до ответа не дорос,
Или имел такой характер вздорный.

Но… чтобы не твердили визави,
Все корни – это сущности любви.
Достойные плоды с них брать не трудно.

Работы много, но ответ один,
В любви ты и слуга и господин…
Живи любя, и жить не будет нудно.

Утро

1

Скользнуло солнце в форточку мою,
Но я в объятиях предрассветной лени,
Пока что сам себя не сознаю,
Я вне, или в процессе сновидений.

Рождая свой очередной рассвет
Оно вошло неслышно, невесомо.
Раскручивая заданный сюжет,
Спугнуло тьму по закоулкам дома.

Оно чуть-чуть лишь приоткрыло глаз,
Чтоб обозначить утра первый час.
Его еще не чувствую на теле,

Ни как тепло, ни пробужденья знак.

Оно не заиграв, а просто так,

Прошло котенком рыжим по постели.

2

Прошло котенком рыжим по постели,
По деловому, тихо, не дыша.
Какие-то виденья улетели
И приоткрылась сонная душа.

Из детства вспоминается картина:
Бегу по солнцу, в луже, босиком.
Уже не самый маленький детина,
А радости в башке на целый дом.

Себя ребенком чувствую опять
И хочется с котенком поиграть.
Его-то я, конечно, узнаю,

Он озорством повеселил не мало,
Ловлю котенка шустро в одеяло,
И вот!.. не удержавшись на краю…

3

И вот, не удержавшись на краю,
Лечу… где одеяло, где котенок!
Пусть говорят, что хорошо в раю,
Но мне милее этот миг, спросонок.

Когда я, вдруг, не ощущаю лет
И верю, что из темноты глубокой,
Послышится божественный совет
Или мигнет всевидящее око.

Нет солнцу ни препятствий, ни границ,
Оно мне шепчет шорохом ресниц,
Живою силой наполняет вены,

На деловой настраивает лад…
И завершая свой алле-парад,
Скатилось на пол, осветило стены.

4

Скатилось на пол, осветило стены
И всё прошло, «как с белых яблонь дым»
Я чувствую большие перемены
И… «я уже не буду молодым».

Но утешает солнце ярким светом
И думаю, что горе не беда.
Пусть я не буду молодым поэтом,
Но в детство впасть не поздно никогда.

И сам себе я говорю: – Родимый,
Пути господни неисповедимы.
В окно пахнули запахи, маня,

Ночным, последним, терпким ароматом,
Что пахнет и полынью и мускатом.
Упругий ветер освежил меня.

5

Упругий ветер освежил меня,
Через окно, приветливым порывом,
Что означало, – точно, на полдня,
Я буду в настроении игривом.

И день пройдет не в тягостных трудах,
Когда себе и людям, между прочим,
Ложишься спать – желаешь доброй ночи,
Проснулся – с добрым утром на устах.

И новый зарождается роман,
Река гудок доносит сквозь туман.
Божественная поднята десница,

И оживает солнечный лубок…
Пчела свой первый собрала медок,
В кустах негромко засвистела птица.

6

В кустах негромко засвистела птица.
И тут же поддержал её дуэт.
И вот по звукам, отблескам, крупицам,
Всё больше проявляется рассвет.

Люблю я в этот миг пространство дома
В рассветный разодетое наряд,
Когда душа и тело невесомы,
Уже не спят, но… всё еще парят.

И тайна шепчет изо всех углов,
Остатки слов… или загадки снов.
Вдруг скрипнула к чему-то половица,

Как оглашенный заорал петух,
И где-то задудел в дуду пастух.
…У изголовья новая страница.

7

У изголовья новая страница,
И новый начинается отсчет.
И это не весенняя водица,
Что ручейками по полю течет.

Но мне другое ближе по нутру,
Понятнее, надежней, не иначе,
Уж если я проснулся поутру,
То день как сон, и в руку, и удачен.

И с множеством таких великих дел…
Мой бог! И где наивности предел?
Яйцо вкрутую – это не стряпня.

Рассвет – лишь ожидание желаний,
Я утром открываю книгу знаний,
Листок судьбы очередного дня.

8

Листок судьбы очередного дня…
Прочесть его с утра никто не волен.
Он привлекает, чистотой маня,
Как раннее не паханое поле.

Не видно где ни строчек и ни слов,
И только мысли мечутся как осы,
И всюду многоточия следов
Готовят судьбоносные вопросы.

Потехе час, а делу день и дата,
Для размышления – ума палата,
Как и положено, без суеты.

Да вот, жужжит в мозгу оса мыслишка:
– А что, родимый, посчитай, не слишком,
Взглянуть бы нам на судьбы с высоты?

9

Взглянуть бы нам на судьбы с высоты
Орлиным взором мудрого провидца.
Избегнуть и тщеты, и нищеты,
И фениксом из пепла возродиться!

И не блудить в развилке трех дорог,
Заведомо свою дорогу зная,
И не переступать такой порог,
Где темнота и лестница крутая.

И каждое мгновение предвидеть,
Кого встречать, любить и… ненавидеть,
И перед кем до ночи сжечь мосты.

Соблазны миновать иллюзий дивных
И не коснуться помыслов противных
Заката дня… А утром все чисты.

10

Заката дня, а утром все чисты…
Мечта в глазах сияет, как святыня,
И мысли незатейливо просты,
Но… затерзала отрока гордыня.

Прости, о Боже, своего раба,
Что я чужие мерил одеянья.
Всё потому, что плоть моя слаба,
И я греховным потакал деяньям…

Да, не бывает так, чтобы из грязи
Попасть в одеждах белых сразу в князи.
Удача норовит всё чаще мимо.

Бери котомку, посох не забудь,
И на рассвете отправляйся в путь.
Лучи скользят, текут неуловимо.

11

Лучи скользят, текут неуловимо,
Мир укрывая ангельским крылом,
И всё на этом свете поправимо,
Пока корысть не лезет напролом.

О, сколько раз бывало и со мной,
Я вечером твердил себе с азартом:
– Цель хороша, возьму любой ценой! —
Но… всё менялось мудрым утром, завтра.

Противоречий тьма, а истина проста, —
Спасти должна любовь и красота.
Красавица, подняв свою вуаль,

Приветливо откроет облик милый,
А солнце разрисует день унылый,
От сумрака освобождая даль.

12

От сумрака освобождая даль,
До горизонта с голубой надеждой,
Но… разрезает мозг сомнений сталь.
Осознаю в любви себя невеждой.

С одной, другой решаю стороны,
Сознание исследую до донца,
И не воспринимаю свет луны,
Не радуюсь прикосновенью солнца.

Не вижу и загадочных видений,
Теряю объективность рассуждений,
И чувство ощущаю, как деталь.

А дальше, как-то… невообразимо,
Всё, что моё, оно проходит мимо.
А на окне в тепле зацвел миндаль.

13

А на окне в тепле зацвел миндаль…
К чему бы это чудное виденье,
С намеком небольшим на пастораль.
Но… стало подниматься настроенье.

Какой красивый розовый цветок!..
Листочки с изумительным овалом.
Я воздуха живительный глоток,
Вот так, с восторгом, чувствовал, бывало.

Вздохнул легко, уверенно и… всласть,
Вновь обретая над страстями власть,
С надеждою такой неколебимой.

И цвет зари, и тайный свет луны,
Загадочным волнением полны,
Напоминая мне глаза любимой.

14

Напоминая мне глаза любимой…
Моих сомнений странных целый ряд,
Тесню я мыслию неоспоримой
И… совершаю колдовской обряд.

Беру с окна прекрасные цветы
И прижимаюсь к лепесткам губами,
Шепчу слова любви и доброты,
С котенком рыжим сталкиваюсь, лбами.

Хочу бежать по утренней росе,
Кричать: – Люблю! Чтоб знали это все.
Как никогда себя осознаю

Под небесами, как под образами…
Взглянув миндалевидными глазами,
Скользнуло солнце в форточку мою.

15

Скользнуло солнце в форточку мою,
Прошло котенком рыжим по постели,
И вот, не удержавшись на краю,
Скатилось на пол, осветило стены.

Упругий ветер освежил меня,
В кустах негромко засвистела птица.
У изголовья новая страница,
Листок судьбы очередного дня.

Взглянуть бы нам на судьбы с высоты
Заката дня… А утром все чисты.
Лучи скользят, текут неуловимо,

От сумрака освобождая даль…
А на окне, в тепле, зацвел миндаль,
Напоминая мне глаза любимой.

День