Тимур Максютов - Офицерская баллада

• Название: Офицерская баллада
• Автор: Тимур Максютов
• Жанр: О войне
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-91498-062-4

Противоречивые, трагические и комические события эпохи перемен – конца 80-х годов прошлого века – затягивают в свою воронку юного лейтенанта Марата Тагирова. Отправленный в глухой монгольский гарнизон, он вдруг оказывается в центре войны разведок сверхдержав и других странных происшествий. Молодой офицер теряет бойцов, обретает друзей, обнаруживает труп младенца, ловит диверсантов, получает втыки от начальства, безнадёжно влюбляется – и неумолимо взрослеет. Посланник Океана и чингизиды, агенты спецслужб и загадочный Старец, мудрый Бхогта-лама и члены Политбюро – все они оказывают влияние на необычную судьбу Тагирова. На самом деле это роман – о Любви и Свободе.

---

Ольга Андреевна перестала улыбаться. Посмотрела на Тагирова как-то странно: грустно и, кажется, оценивающе.

– Глупый вопрос, лейтенант! От вас такого не ожидала. Любовь иногда не то, что месяц не может подождать, для нее и минута – невыносимый срок. Если она, конечно, настоящая. Вот у вас в жизни была такая настоящая любовь, лейтенант? Чтобы навсегда и немедленно? А потом – хоть гибель, хоть тюрьма, хоть позор – все одно? Ну, чего же вы молчите?

Марат чувствовал, что сейчас он должен сделать или хотя бы сказать что-то безумное. Но вместо этого промямлил:

– Конечно. А как же? Была, да. Любовь. Даже не один раз.

– И зачем вы врете, лейтенант? Вам не идет.

Развернулась и пошла. В развевающемся белом платьице, которое ничего не скрывало.

* * *

Марат еще в августе переехал из гостиницы в «веселую квартирку» – коммуналку для холостяков. Состав жильцов часто менялся, ремонт никто не делал, но все равно там было бы лучше, чем в общежитии. Тагирову повезло: ему досталась крошечная, в восемь квадратных метров, зато своя комнатка. И даже с мебелью: от предшественника остались солдатская железная койка, привычная еще с военного училища, вполне приличный шкаф и полуживой стул. В комнате побольше жили два лейтенанта из бронетанкового ремонтного батальона, уже второй месяц торчавшие в командировке в далеком городе Чойболсане. А самая большая, где стояли диван и двухъярусная кровать, вообще пока пустовала: сосед, лохматый ракетчик, уехал на стрельбы в Капустин Яр, в Союз. Так что Марат неожиданно оказался единоличным жильцом хоть и ободранных, но просторных «апартаментов».

Он долго тер себя мочалкой, использовав последний кусочек мыла. Стоял под скудным, еле теплым душем. Прошел в свою комнату, достал из планшета машинописные копии бумаг, переданных прокурору. Перечитал опись личных вещей сержанта Ханина, хотя и так помнил ее наизусть – список был недлинным.

Начатый «дембельский альбом». Каждый отслуживший имеет такой – мутные любительские фотографии с однополчанами, дурацкие стихи, вырезки из армейских газет. Ханин еще несколько дней назад не собирался вешаться, а наоборот, предвкушал окончание службы и счастливую жизнь на гражданке. Чтобы устроиться на работу, жениться, нарожать детишек. И раз в году, на 23 февраля, доставать этот альбом, показывать соседу или подросшему сынишке. Снова рассказывать затертые байки… «Кто не был – тот будет, кто был – не забудет 730 дней без родных, без друзей».

Автоматный патрон. Многие после стрельб такие припрятывали, чтобы просверлить дырку в пуле и повесить на шею. Этакий брутальный сувенир из армии, «последний патрон». Мода на них пошла из Афгана. Ничего особенного.

Мятый листок с сигаретную пачку. На одной стороне – отпечатанная в типографии «опись боеприпасов. Гранатный ящик №, (заполнено от руки, «988»), гранаты РГД-5, количество штук – 12». Видимо, этот листок на складе Ханин подобрал: на обратной стороне карандашом торопливо были набросаны строчки:

И некого теперь винить,
Что хочется тебя любить,
И мне опять волнует кровь
Твоя горячая любовь.

Чушь какая! Мальчишки стараются, пишут дурацкие стихи. Потом шлют своим прыщавым Дульсинеям или переписывают в «дембельские альбомы».

Каптер роты передал Марату вещи сержанта, хранившиеся в кладовой: новенький чемодан искусственной кожи, хороший спортивный костюм и кроссовки, какие-то монгольские сувениры. «Дембельское приданое».

Ничего особенного, и никаких оснований идти к прокурору и просить не закрывать дело.

Тагиров выругался вслух. Пошел в ванную, чтобы отнести мокрое полотенце, толкнул дверь и замер на пороге: в нос ударил резкий запах спиртного. Щелкнул выключателем, огляделся.

На потолке расплывалось бурое пятно, вниз срывались жирные темные капли, и их становилось все больше. Марат поймал одну в ладонь. Понюхал, лизнул; сплюнул, скривившись. Привкус спирта чувствовался вполне явственно. Что бы это могло быть? Сосед сверху, прапорщик Вязьмин, изволит ванную с шампанским принимать, шалун?

Лейтенант, чертыхаясь, оделся и пошел разбираться.

* * *

Дверь открыл расхристанный Петя. Покачнулся, молча пропустил Марата в квартиру. Прилип к косяку, не в силах оторваться. Тагиров распахнул дверь в ванную и остолбенел.

Грязнущий пол был заставлен огромными жестяными банками из-под томатной пасты, опустошенными и еще нетронутыми. Ванна наполовину заполнена какой-то пузырящейся гадостью, стиральная машина надрывно гудела центрифугой. А воздух насыщен алкогольными испарениями так, что его можно было разливать по стаканам.

Марат, матерясь, выскочил в коридор, прошел на кухню. Там на газовой плите гудел огромный самогонный аппарат, из медного змеевика капала в кастрюлю мутная жидкость. На столе и под столом стояли десятки разнокалиберных бутылок – уже наполненных и прикрытых крышками из синей бумаги, перевязанной черной ниткой, и пустых, ждущих своей очереди.

Процесс производства был в самом разгаре.

Тагиров выключил газ, вернулся. Схватил Вязьмина за плечи, начал трясти. Прапорщик глупо хихикал, голова моталась из стороны в сторону. Видимо, знатно надегустировался, контролируя качество продукта.

– Это что за хрень тут у тебя, Петя? – орал лейтенант. – Почему у меня с потолка льется какое-то дерьмо?

– Ну че ты, че ты? Нечаянно я. Ведро браги на пол пролил, когда в цетри… центри… Ик. В машинку заливал!

– Зачем в стиральную машину брагу заливать?! Отстирываешь, что ли? Совсем чокнулся – белочка к тебе пришла?

– Не скажи-и-и, – Вязьмин заговорщицки подмигнул. – Хитрость такая – бражку в центер… фуге. Гонять. Ик. Быстро доходит. За три часа! – Прапорщик оттолкнул Марата, самостоятельно обрел вертикальное положение и строго сказал: – Народ, он что? Он ждать не может. Если выпить хочет – так прямо сейчас. А у меня – готово! Ик. Я про народ забочусь, ночей не сплю. Как раб. Ик. На галереях!

– На галерах, – автоматически поправил Тагиров. – Иди пол в ванной вытирай, чтобы у меня не капало! Или я тебя прямо в твоем полуфабрикате утоплю.

Марат захлопнул дверь, сбежал по лестнице. Самогоноварение – дело подсудное. Но такие, как Петя, людей на самом деле выручают: в военных гарнизонах – строжайший сухой закон, торговля спиртным запрещена. Начальники и прокуроры глядят на эти шалости сквозь пальцы, ибо сами «чамбуром» спасаются. А вообще – противно это все. У прапорщика солдат погиб, а ему хоть бы хны – самогонку варит!

* * *

В монгольской двухэтажке хозяин квартиры утихомиривал гостя:

– Чего ты паникуешь? Пока все тихо. Я бы знал, если разнюхал кто.

Русский уже совсем опьянел, но водка его не успокоила. Наоборот, он был на грани истерики:

– Вот именно, что «пока»! А если бы я не успел с этим сержантом? Кто же знал, что он, сволочь, прознает? Шантажировать начал, скотина!

Монгол положил руку на погон, успокаивая:

– Все хорошо ведь кончилось, да? Больше проколов не будет. Пока не будем торопиться. Потом, когда успокоится все, продолжим…

Русский сбросил руку с плеча, закричал, чуть не плача:

– Ни хрена не буду я продолжать! А если ревизия вдруг внезапная? Если вся недостача всплывет – я чего делать буду? Я один не собираюсь чалиться: и тебя заложу, и всех!

Хозяин терпеливо вздохнул.

– Ничего там не всплывет, если с умом сделаем. Может ведь склад и сгореть случайно, так? Да мало ли что. – Монгол продолжал вкрадчивым, проникающим в самую душу голосом: – С оружием повременим. Тут для тебя сюрприз. Партия китайского жемчуга пришла. Очень дешево отдам. Считай, бесплатно. Скоро совсем богатый станешь – справку себе купишь, из армии комиссуешься. Бабу свою оденешь, как принцессу. Сам заживешь, как король! Или как кооператор!

Русский кивал, глотая слезы пополам с водкой.

* * *

Вечером Марат повез на дежурной машине до железнодорожной станции «груз двести» – гроб с телом сержанта Ханина. Старшим сопровождения отправили Викулова. У перрона остановились. Бойцы, кряхтя, с трудом выволокли тяжеленный деревянный ящик из грузовика и потащили в сторону багажного вагона.

Постояли, покурили. Марат кивнул на огромную упаковку из-под японского магнитофона, стоящую возле Серёгиных ног:

– А это что? Неужели двухкассетником разжился?

Викулов пожал плечами, отвел взгляд.

– Не, это так. Просто коробка. Тут надо довезти, в смысле передать…

Тагиров почувствовал то ли фальшь, то ли смущение в Серёгиных словах, прервал неприятный разговор:

– Ладно, удачно добраться! Держись там.

– Да уж, «держись». – Викулов нахмурился. – Что я матери его скажу? Эх!

Серёга махнул рукой, привычно ссутулился и побрел к вагону.

* * *

– От так от, товарищи политработники! Партия – оно что? Оно – ум, честь и совесть нашей эпохи! А у вас – ни ума, ни фантазии.