Константин Стэнк - Сборник избранных произведений

• Название: Сборник избранных произведений
• Автор: Константин Стэнк
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-00071-661-8

В сборник вошли различные произведения. Объединяет их одно – они все имеют четко выраженную социальную направленность. Легкий стиль, мягкая ирония, тонкий юмор и, порой, жесткая сатира и фантазия позволили автору не только указать на проблемы социума, но и ненавязчиво обозначить пути их решения.

Книга будет интересна не только читателям с «солидным стажем», но и начинающим книголюбам, без возрастных ограничений.

---

Стэнк Константин Сборник избранных произведений

© К. Стэнк, 2016

© Издательство «Литео», 2016

Часть первая: Нефантастическая фантастика

Просто Любовь

Просто проснуться с тобою рядом,
Просто коснуться нежной руки.
Встретиться с ласковым любящим взглядом
И тосковать, когда мы далеки.
Просто болтать ни о чем до рассвета,
Просто смеяться и просто грустить,
Просто припомнить счастливое лето,
Просто обидеться, просто простить.
Просто мечтать, лежа рядом с тобою.
Просто вдвоем ожидать перемен.
Просто любить тебя всею душою,
И получать те же чувства взамен.
Просто быть вместе единым целым.
И как же просто все потерять
Вдруг станет черным, что было белым.
Просто нельзя это сердцем понять.
Только прошу я у Господа Бога:
Силы нам дай, чтоб любовь сохранить,
Ведь наша жизнь это просто дорога.
Будем, давай, просто жить и любить.

Галина Лещинска

Она была еще молодой и красивой, фигура ее сохраняла стройные формы. Но однажды случайно, мимоходом, довелось ей услышать убийственно неприятную фразу, вдруг она услышала: «Молодая еще, красивая, стройная, а уже вдова». Человек, который сказал это, наверное, хотел посочувствовать ей, скорее всего, жалел ее. Но лучше бы ей этого не слышать.

Теперь эта фраза не давала ей покоя, все всплывала и всплывала в памяти, сгибая плечи, сутуля стройную фигуру, пробивая морщины на румяном цветущем лице, перебивая мысли, очерняя душу. Лучше бы, ох, лучше бы, ей этих слов не слышать!

Она бы, наверное, сошла с ума, от непрекращающихся мыслей и бессонных ночей, если бы не ОН. Если бы не память о НЕМ. Если бы постоянно не всплывали воспоминания об их долгой, доброй семейной жизни.

Сказать, что жили они мирно, не скажешь. Также не скажешь, что у них были частые ссоры. Другое дело – размолвки и подтрунивания – этого добра сколько угодно, то был стиль их совместной жизни, как теперь говорят молодые – их фишка. Но никогда никаких упреков, криков и скандалов.

Странно сложилась их пара.

Еще на первом свидании, когда вместо привычных комплиментов и восхищений он два часа рассказывал ей о современной технике и возможностях технического прогресса, о том, что и как можно сконструировать, ей подумалось: «Оригинал, однако! Таких одержимых еще не было!».

Все предыдущие, до него, а было их, несостоявшихся, тайно и явно по ней страдающих «женихов», много, просто отбою не было. Но все вели себя одинаково – нагло и развязно. Как ей тогда это не нравилось! Отшивала всех нещадно.

А этот даже целоваться не полез. Пришлось ей самой прервать его вдохновленную лекцию как бы нечаянным поцелуем. Нравился он ей очень.

Потом она вдруг объявила родственникам в присутствии друзей, что выходит замуж. Сама не ожидала от себя такой смелости.

Онемевшие от неожиданности родственники все же поинтересовались, кто же ее избранник. А она посмеялась: «Изобретатель велосипедов». Обидно было немного, что он так ни разу и не выказал восхищения по поводу ее достоинств.

– И зачем тебе такая древность, ему, поди, лет сто пятьдесят? – спросил кто-то.

– Он вам понравится, на четыре года старше меня, – искренне заверила она, оправдываясь, – и оказалась права, он нравился всем и кое-кто даже ей завидовал.

– Твоему изобретателю велосипедов можно уши на макушке завязывать узлом или бантиком, это верный признак высокого интеллекта! – заметила как-то одна из подру г.

Почти сразу же после женитьбы он затеял строить к атер.

– Проплывем с тобой на этом катере через всю Россию по самой большой реке! – мечтательно сказал он тогда.

– А почему не самолетом? Слетали бы в Америку. Или в Африку, – резонно возразила она.

Он назначил ее «главным корабелом» и все время пытался согласовывать с ней конструкции деталей, различные узлы и дизайн самого катера. Ей было все равно, она с ним всегда соглашалась, может быть, просто из уважения – не хотела обижать.

Полгода он таскал в квартиру всякие очень важные материалы и железки. А она добросовестно выпуливала все это на балкон, незлобиво обзывая его Плюшкиным.

Мечта о катере «скончалась» благополучно, вместе с отсутствием свободного места на балконе.

Тогда же его и осенило: «Не построить ли на самом деле самолет?».

До самолета дело не дошло. Уступил он место другой мечте. Мечте о даче с двухэтажным домом на крошечном участке в шесть соток.

– Слава богу – приземлился! – сказала она тогда и согласилась на дачу, без дома. Знала, что весь он уйдет в строительство, вместе с небольшим семейным бюджетом. Это было потом, когда развалили страну.

А до этого, когда еще жили в его однокомнатной квартире, была Ленка. Это особые воспоминания, которые ее всегда веселили.

Ленка с мужем Петькой заселились на их лестничной площадке, в квартиру через стенку, сразу же после своей свадьбы. Говорила молодая всегда громко. И вообще новые соседи вели себя неспокойно и шумно, поэтому вся их семейная жизнь была как на ладони.

– Ленка! Иди скорее сюда! – часто кричал на весь подъезд Петька. Разыскивал свою вечно болтающую с соседями жену.

– Опять потерял! Орет, как в лесу! – недовольно замечала она.

Однажды Ленка заболталась с подругой у двери их квартиры, нисколько не заботясь о том, что ее слышат все соседи. Слышала болтовню подруг и она, да и он в это время оказался дома – колдовал над каким-то прибором. Поневоле они все отчетливо слышали:

– Были мы в гостях у моей школьной подруги. Вот они богато живут! Машина у них, дача, акрариум, птичка ганарейка – все есть!!! – восхищалась Ленка мечтательно.

Этого было достаточно, чтобы он соседку прозвал не иначе как «птичка-ганарейка». А она – «Ленка-акрариум». Язвительностью и меткостью определений в сочетании с иронией они оба владели мастерски. На этом и сложилась «фишка» их уникальных семейных отношений.

А теперь она вдова, вдова, вдова?! Нет, это невозможно! Надо гнать эти мысли, лучше уж вспомнить бывших соседей…

Потом? Потом развалили страну, и началась совсем другая жизнь. У них в семье мало что изменилось: как жили дружно, не бедно и не богато – так и продолжили. Только он теперь чаще стал подрабатывать на разных работах. Многие желали найти применение его золотым рукам.

В ответ на бесчисленные разговоры и пересуды он тогда заметил скупо:

– Теперь москвичи начнут нас делить вместе с землей и заводами, найдутся срочно потомки бояр!

Так и вышло. Вот тогда он впервые и заговорил о даче. Хорошо, что она согласилась. Теперь у нее есть дом. Он все же построил его, не такой, как хотелось, но все же свой, просторный и уютный.

Вдова?.. Опять это чудовищное преследование навязчивой мысли, дикой и нелепой, как сам факт его внезапной смерти. Умер он совершенно неожиданно, без всяких больниц и тяжелых болезней. Просто ей позвонили с его работы и сказали, что его больше нет: сердце не выдержало – инфаркт.

На очередной сюрприз это было не похоже. Такими вещами не шутят. Увы, это оказалось чудовищной в своей нелепости правдой!

«Зацепил, затравил мою душу и спрятался в иной мир», – посещали её странные мысли в минуты горького отчаяния.

Вместе с «новой жизнью» на народ обрушилась и дикая безнравственность. Секс и эротика отовсюду: в кино, газетах, книгах, журналах, из любой телепередачи. Ей казалось – народ сводят с ума, как будто нет других проблем в терпящей крах стране?

– Разрушить нравственность – вот их основная задача! – высказался однажды он. – Пока сохраняются высоконравственные культурные традиции – страна непобедима!

А у «Ленки-акрариум» совсем сорвало тормоза. Она и так-то не отличалась особой порядочностью, заботой по отношению к мужу, семье, а тут еще и «новая жизнь» добавила ей смелости.

Петька ее, не больно трудолюбивый, стал теперь водителем-дальнобойщиком и неделями пропадал в рейсах – искал всё «больших денег», не желал трудиться на заводе, где и платили плохо, и работать надо от звонка до звонка.

А Ленке все мало – она же зачастила в ночные клубы. Оттуда возвращалась не одна, а всегда с каким-нибудь хачиком. Нарядная, как новогодняя елка: по-модному одетая и вся в золотых украшениях.

Почему-то всегда у нее были именно хачики. Почему хачики?

Как-то ей довелось нечаянно подслушать очередные откровения соседки:

– А они красиво объясняются в любви и нежадные! Петька-то промямлит что попало, да и то, когда пьяный! – оправдалась Ленка перед подругой, как всегда, на лестничной площадке и нарочито громко. Чтобы, мол, соседи не расспрашивали, не осуждали.

Петька норовил возвращаться из рейса непременно ночью. Выбрасывал из квартиры очередного кавалера и колотил Ленку.

– Еще раз пальцем тронет, я его посажу. Бьет – значит, лю-ю-ю-бит! – размазывала Ленка слезы, вместе с тушью по щекам наутро, жалуясь какой-либо из добросердечных соседок.