Линда Леусс - Путь Дракона. Том 3. Атака

• Название: Путь Дракона. Том 3. Атака
• Автор: Линда Леусс
• Жанр: Современные любовные романы

События в Семи Мирах приобретают неожиданное и стремительное развитие. Главные героини сталкиваются с обстоятельствами, которые они не могли даже представить. Драконы и их сторонники вынуждены искать решения, которых не ожидают их противники. Происходит то, во что никто не верил – рушится основа их мироздания. Как склонить удачу на свою сторону? Кто сможет помочь им в борьбе за их существование? Куда качнутся чаши весов равновесия – к поражению или к победе Жизни над Смертью?

---

– Ты смеешься надо мной? – он развернул меня и яростно тряхнул, а я не могла остановиться и хохотала как сумасшедшая. Он опрокинул меня на спину, навалился сверху, и мне стало не до смеха, беловолосый снова возбуждался.

– Ты мне противен! Оставь меня! – повторяла я, отталкивая его руками и пытаясь пнуть, но он словно не замечал моих тычков. Сжав меня как в тисках, он снова лихорадочно целовал меня, его растрепавшиеся волосы падали на мое лицо, скоро силы оставили меня, для своего худощавого сложения мой мучитель был удивительно сильным и тяжелым. Я обреченно ждала его дальнейших действий, содрогаясь от одной мысли, что он вот сейчас снова овладеет мною, но неожиданно дверь распахнулась и в комнату вбежала девушка, та самая, которая пыталась ударить меня.

– Эстар, что ты делаешь? – выкрикнула она, включая свет. Он резко повернулся, совсем придавив меня. Я задушено пискнула и попыталась высвободиться.

– Пошла прочь! – заорал он – Не смей сюда врываться!

Он выкрикнул несколько фраз на незнакомом языке, видимо гронте, после которых у девушки на глазах выступили слезы, а с лица сползли все краски, она что-то сказала в ответ. Эстар вскочил с кровати, подскочил к ней и ударил кулаком в лицо. Голый, с растрепанными волосами, бледный, с горящими злобой глазами, он был страшен. Девушка отлетела на несколько ярдов, ударилась о стену и упала на пол, я зажала рот рукой, чтобы не закричать. Эстар, сжав кулаки и тяжело дыша, стоял над ней, из ее носа текла кровь. Девушка потряхивала головой, пытаясь прийти в себя после удара, потом с трудом поднялась на ноги и прошептала несколько слов. Эстар зарычал, схватил ее за шею и буквально выбросил в коридор, захлопнув за ней дверь, и повернулся ко мне, а я невольно сжалась от одного вида его искаженного бешенством лица. В этот момент я меньше всего верила в то, что этот уродливый эльф, ударивший женщину, с бледным лицом, горящими злобой черными глазами, поджарым телом с несколькими шрамами на животе, груди и правом плече – родной брат моего любимого. Нет, этого не может быть! Он самозванец! Это чудовище не может быть из семьи Эльмарин! Он перехватил мой взгляд, пару раз глубоко вдохнул и сделал несколько шагов ко мне. Его лицо смягчилось, он пригладил растрепанные волосы и, подобрав с пола разорванную майку, вытер кровь с кулака.

– Теперь ты знаешь, что бывает с теми, кто испытывает мое терпение, – буркнул он, отшвыривая тряпку.

– Ты – чудовище! – не удержалась я, отводя взгляд, чтобы не видеть его наготы.

– Она это заслужила! – бросил он и подошел к окну, постояв с минуту, Эстар повернулся ко мне лицом. При свете я наконец-то разглядела его, сравнивая с дорогим мне образом. Они с Калларом действительно были похожи, разрезом глаз, формой носа, и телосложением, на этом очевидное сходство заканчивалось. Лицо Эстара было шире, с более массивным подбородком и острыми скулами. Его лоб был словно сдавлен в висках, а белые волосы сходились мыском над серединой лба. Цвет его глаз был почти черным и в сочетании с белыми волосами, бледным лицом и темными бровями придавал Эстару какой-то зловещий вид. На его шее болтался амулет морока, но он либо плохо работал, либо требовал подзарядки, потому что кожа Эстара имела слегка сероватый, мертвенный оттенок и это делало его злодейский облик еще отвратительней. Насколько я помнила, Каллар был всего на несколько лет младше брата, но выглядел Эстар намного старше своих лет, видимо, жизнь основательно потрепала первенца Тареара. Он заметил мой интерес и улыбнулся, я быстро опустила глаза. Улыбался лишь его рот, глаза же оставались двумя черными осколками обсидиана, холодными и колючими.

– Я тебе нравлюсь? – поинтересовался он.

– Ты вызываешь во мне отвращение, – я снова легла и подтянула колени к груди. От пережитого меня знобило и мне меньше всего хотелось вести с ним беседы, кроме того, я опасалась, что он снова совершит надо мной насилие.

– Отвращение? – переспросил он, в отличие от меня, он не собирался прекращать общение. – Ты сказала отвращение? – его голос прозвучал совсем рядом, я невольно съежилась, ожидая, что его железные пальцы снова сомкнутся на моем плече – Ты, маленькая… Что ты себе позволяешь, дрянь?

Он даже не успел прикоснуться ко мне, я вскочила, как ужаленная, никто и никогда в жизни не оскорблял меня.

– Иди, эльф! Там, – я указала пальцем на дверь – тебя ждет достойная тебя женщина, с которой вы росли на одной помойке! Оставь меня в покое, меня тошнит от одного твоего вида! Я принцесса эльфов, будущая жена Владыки темных Каллара, а ты мерзкий самозванец, недостойный даже произносить фамилию Эльмарин! – прошипела я, изготовившись для прыжка. Он тяжело дышал, от его лица снова отхлынула кровь, и оно приняло грязно-серый оттенок, прямые брови сошлись на переносице, тонкогубый рот кривился, как в судороге.

– Владыки Каллара? – придушенно спросил он, от его безжизненного тона меня окатило ледяной волной страха. – Он никогда не будет Владыкой, слышишь? Ты никогда не станешь его женой! Я заставлю тебя забыть моего брата! Ты его любишь? Любишь? – заорал он и вцепился мне в плечи, встряхивая на каждом вопросе.

– Не твое дело, эльф! – закричала я в ответ, пытаясь отвести от себя его руки. – Тебе никогда не стать таким, как он! Ты, жалкий самозванец!

Он задохнулся от ярости, на его лицо было страшно смотреть и, к моему ужасу, он снова возбуждался.

– Не смей называть меня самозванцем! – он повалил меня на кровать и навалился сверху – Ты забудешь моего брата и будешь любить меня, только меня! Я теперь твой господин и могу сделать с тобой все, что захочу!

– Ты омерзителен! – отворачиваясь и закрывая глаза, прошипела я. – Ты никогда не заставишь меня полюбить тебя.

У меня не было сил вырываться, эта бесконечная ночь измотала меня, я просто лежала, стараясь не смотреть на него и остро сожалея, что не умею отключать чувства. Мой мучитель снова хрипел в пяди от моего лица, обдавая своим горячим дыханием, искал мои губы, был внутри меня, его колотило от возбуждения. Он ритмично двигался, а я, дергаясь от его движений, погружалась в спасительную отрешенность, моя сущность закуклилась где-то внутри, а тело отделилось от нее, мне становилось неважно, что с ним происходит. Через некоторое время, он, как и в прошлый раз, выгнулся и закричал, достигнув пика. Я вздрогнула от его крика, но как только эльф уронил голову на мое плечо, пытаясь отдышаться, погрузилась в полуявь-полусон. Наконец, он скатился с меня, лег рядом и, закинув руку за голову, уставился в потолок, а я отодвинулась от него, сжалась в комок и неожиданно для себя уснула.

Я спала без сновидений и проснулась довольно поздно, в комнате было светло, за дверью слышались голоса и шаги. Пока я спала, кто-то заботливо укрыл меня одеялом, но внутренне чутье подсказывало, что это был отнюдь не беловолосый, при одном воспоминании о котором меня передернуло. Возле кровати стоял табурет, на нем стоял поднос с едой и бутылка с водой. На спинке кровати висела одежда. Я выпила воды, но есть не стала, один вид пищи вызывал отвращение. Полежав, бездумно глядя в потолок с четверть часа, я откинула одеяло и села. Голова кружилась, глаза резало так, словно в них насыпали песка, тело болело, плечи, руки и ноги были покрыты россыпью черных синяков, результат моих вчерашних похождений и проведенной с беловолосым выродком ночи. Я сглотнула подступивший к горлу комок и принялась приводить себя в порядок. Первым делом я вынула из глаз линзы, кое-как умылась остатками воды из бутылки и попробовала разобрать спутавшиеся за ночь волосы. Мне казалось, что я покрыта коркой грязи и самым моим большим желанием было, как следует вымыться. Раздирая пальцами пряди растрепанных и перепутанных волос, я не переставала думать о побеге, о спасении Тура и Файна. Проклятые отщепенцы отобрали мой телефон, я не могла подать весточку друзьям, но это не должно меня останавливать, нельзя терять надежду на спасение! Я оглядела помещение, в котором находилась, проведя в комнате половину суток, я даже не удосужилась рассмотреть ее как следует. Я оставила в покое волосы, быстро одела висящие на спинке кровати футболку и джинсы и натянула ботинки. Первым делом я подошла к окну и выглянула наружу. Моя комнатенка-камера находилась на втором этаже, грязное окно выходило на кирпичную стену соседнего дома, вылезти и спуститься не составило бы для меня особого труда, за последнюю луну я выучилась прыгать, подтягиваться, карабкаться, но сложность заключалась в том, что окно было намертво забито гвоздями и зарешечено. Я помянула одним из любимых слов Эсмириль параноика, установившего решетки на втором этаже. Моя комната была самой настоящей тюремной камерой, с единственным выходом через дверь. В штаб-квартире отщепенцев. В центе гетто. В отчаянии я до боли закусила губу, возможность побега становилась довольно призрачной. Я яростно сжала кулаки, если сдамся, то пропаду не только я, но и Тур с Файном. Пока у меня больше шансов сбежать, а значит, и спасать их придется мне. Я снова подумала, что мне всего лишь надо добраться до города, а уж там я найду способ попасть в поместье и оповестить наших. Даже пешая прогулка до поместья уже не казалась мне таким уж невыполнимым делом. Я повернулась к окну спиной и оглядела комнату. Помещение было грязным и убогим, обстановка скудной, если не сказать нищенской, лишь табурет на котором стоял поднос с едой и питьем, узкая кровать с серым постельным бельем и коричневым одеялом у грязной стены и маленький, изящный, но облезлый столик. Грязная, облупленная входная дверь видимо выходила в общий коридор, потому что я все время слыша шаги и голоса. Она выглядела довольно хлипкой, но даже если бы я смогла ее выбить, то на шум сбежалось бы полдома. Парней, наверняка, держат в той темной комнате, где отвратительно пахнет, и совсем нет света, по сравнению с той кладовкой, эта комнатенка могла сойти за апартаменты. Отвратительный район, отвратительные дом и комната, отвратительные обитатели. Я присела на кровать и задумалась. Брат Каллара настоящее чудовище, скорей всего он потребует за меня выкуп, потому что, судя по месту обитания с деньгами у отщепенцев туго. Серебро он получит только в том случае, если я буду жива, а значит, пока моей жизни ничего не угрожает и события последних суток это подтверждают, меня не разорвал варр, не тронули черные, мне принесли еду и питье, значит, не хотят уморить голодом. Вспомнив моего мучителя, я невольно подумала о Калларе и мое сердце болезненно сжалось. Я нарушила данное ему обещание и хоть я считала, что поступила правильно, приняв участие в войне, но в глубине сердца шевельнулось сомнение. Ведь Каллар просил, предупреждал, чтобы я вела себя осторожней, но я его не послушалась и вот результат. Винить в моих бедах было некого, я сама выбрала свою участь, и отвечать за свой выбор предстояло мне самой. Весь день меня никто не беспокоил, делать мне было совершенно нечего, а состояние неопределенности угнетало. Я брезгливо прикрыла серые простыни одеялом, которое мне показалось немного чище постельного белья и, не раздеваясь, легла на кровать. В голову лезли тревожные мысли, отчего глаза наполнялись слезами, а сердце замирало, но я усилием воли старалась гнать их от себя, чтобы окончательно не впасть в отчаяние. Я подбадривала себя воспоминаниями о счастливых избавлениях из плена, о которых читала в книгах, или о которых мне рассказывала Эсмириль. Даже члены клана Тули иногда попадали в плен, утешала я себя, а они бойцы, рожденные воинами во многих поколениях. Изредка в сознание прорывалась паническая мысль, что наверняка были и истории не с таким счастливым концом, но я гнала любые сомнения, потому что знала, стоит мне впасть в отчаяние и все пропало, свободы мне не видать. Измученная бессонной ночью, тяжкими думами и неизвестностью, я засыпала, просыпалась и снова засыпала, сон был моим избавлением от окружающего кошмара. Ближе к вечеру я проснулась окончательно, меня мучила жажда, болело горло, а лоб и щеки горели, как в лихорадке. Тело ломило от долгого лежания на неудобной и слишком узкой кровати, но больше всего дискомфорта доставлял преследующий меня запах, въедливый, сладковато-пряный, запах беловолосого чудовища, с которым мне в эту ночь пришлось разделить ложе. Мои руки, волосы и подушка пахли Эстаром, навязчивый запах проникал всюду, я подносила руки к лицу и тут же опускала их, борясь с подкатывающим к горлу комком тошноты, перевернула подушку, заплела волосы в косу, но казалось, запах впитался в меня. За окном смеркалось, в комнате становилось все темнее, за дверью было тихо. Когда стало совсем темно, замок тихо щелкнул и дверь комнаты распахнулась. Я приоткрыла глаза, ожидая, что вернулся мой мучитель, но в освещенном проеме возникла совсем другая фигура. Вспыхнул свет, я зажмурилась, а когда мои глаза привыкли к свету, я чуть приоткрыла веки, чтобы разглядеть гостя, вернее гостью и вздрогнула от неожиданности. Женщина была одета, как обычный человек, но все ее тело было покрыто густой, темной шерстью, переходящей в светло-серый подшерсток на лице. Темные глаза незнакомки были глубоко запрятаны в глазницы, нос был широким и коротким, а щеки исполосованы шрамами. В руках она несла поднос с бутылкой воды и тарелкой. Она прикрыла локтем дверь и направилась ко мне. Женщина производила пугающее впечатление и потому я закрыла глаза, чтобы не видеть ее, и отвернулась к стене. Она погремела подносами, вышла и зашла снова. Я услышала, как скрипнул стул, когда она села рядом со мной. Довольно продолжительное время она молчала, а я боролась с желанием повернуться и рассмотреть ее как следует.