Луиджи Лунари - Маэстро и другие

• Название: Маэстро и другие
• Автор: Луиджи Лунари
• Жанр: Прочий юмор

«Маэстро и другие» – вызывает в памяти булгаковский «Театральный роман» схожестью ситуации и тонким юмором. Главный герой – легендарный режиссёр и основатель знаменитого миланского «Пикколо театра» Джорджо Стреллер. С первой строчки и до финала читателю трудно оторваться от чтения этого маленького шедевра сатиры и юмора.

---

Маэстро и другие Луиджи Лунари

© Луиджи Лунари, 2016

© Валерий Николаев, перевод, 2016

ISBN 978-5-4483-1373-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Этот маленький роман был написан в 1990 году и начинался он, скорее, как спонтанная запись забавных воспоминаний о тех двадцати годах, что я провёл в стенах миланского «Пикколо Театро». Что из этого получится, я понятия не имел, может быть, история одного любительского театра. Но вскоре внутренняя сила персонажа, именуемого Маэстро, повлекла меня за собой. Сами собой возникли очертания романа, где главным стал портрет этого великого человека – Джорджо Стрелера. Портрет ироничный, порой саркастичный, что ни в малой степени не отменяло моего громадного к нему уважения и нисколько не повредило его артистичному и поэтичному образу, показанному в моменты человеческой слабости и уязвимости, отчего личность героя приобретала объём, вызывая симпатии намного большие, нежели вызывали в реальности…

Уже первое издание книги имело огромный успех и значительное одобрение читателей. Книжная лавка по соседству с «Пикколо Театро» в мгновение ока распродала все книги, доставленные издательством…

Однако – и это вполне понятно в нашей юдоли печали, где свобода выражения часто увязывается с дозволением свыше, – немногие отважились открыто признаться в положительной оценке текста. Практически не было рецензий. А те, что появились, были явно написаны с оглядкой на Милан. Театральные критики, столь великодушные со мной за кулисами, исчезли с горизонта со скоростью, обратно пропорциональной их близости к Маэстро…

Было немало тех, кто c с возмущением принялся обвинять меня в оскорблении Его Величества. Эти люди были абсолютно неспособны понять, что нет ничего необычного в том, что в одном человеке могут сочетаться величие на театральных подмостках и достойная сожаления личность за их пределами, или, как мог преданный ученик, каким являлся я, критиковать своего неприкасаемого Учителя в духе Данте, поместившего собственного учителя Брунетто Латини в Ад…

В самом «Пикколо Театро» рабочие и сотрудники разделились на две группы. Первые обиделись, узнав себя в персонажах книги, вторые были рады, что не попали в их список.

А что Стрелер? Читал он книгу или нет? По мнению многих, наверняка читал. По-моему – что более вероятно, он нервно пролистал её, выхватывая отдельные фразы то там, то тут. Это больше соответствовало его характеру: не зацикливаться на том, что было ему не по нутру, изгоняя это из своего мира, построенного исключительно из собственных желаний и представлений. Разумеется, книга ему не понравилась. И вместо того, чтобы – как советовали ему многие – махнуть на неё рукой и дать читателю самому оценить её, он затеял судебный процесс, требуя с меня и директоров трёх газет, опубликовавших отрывки из книги, утопическую сумму морального ущерба в 9 миллиардов лир. Я написал ему, что мы с ним умрём, так и не дождавшись, когда улита итальянского правосудия доползёт до того или иного решения. Моё предсказание сбылось наполовину: Стрелер умер, и дело закрыли…

Возвращаясь к роману, я хотел бы подчеркнуть одну из главных его особенностей: абсолютную достоверность всех деталей, составляющих эту невероятную, кажущуюся неправдоподобной историю. Все, что написано в романе, – практически хроникальная запись реальных событий. Мне нравится вспоминать, как Жак Лассаль, тогдашний директор «Комеди франсез» и восторженный читатель этой книги ещё в рукописи, позвонил одному из давних друзей «Пикколо», чтобы узнать, всё ли правильно изложено в ней. Последовал замечательный ответ: нет не всё, одно из приведённых автором имён начинается не с V а c W!

Луиджи Лунари

Безмерно почитаемому мною Маэстро Джорджо Стрелеру, без которого этот роман никогда не был бы написан.

ЛЛ

—

Участвуют:

Маэстро

И другие1:

Паоло Нуволари, Сильвия, Тина Нинки, Джованни Солерци, Мария Д’Априле, Адольфо, Эрнесто Паницца, Дольяни, Карло Валли, Сюзанна Понкья, Грегорио Италиа, Джузеппина Карулли, Франкино, Карло Баттистоцци, Энрико Дамико, Ламберто Пуджотти, Андреина ди Джиона, Джулия Де Ладзари, Реджина Димидо, Анни Сойя, Долорес Равелли, Милена, Терезита, Ахиле Пирано, Лучиано Черонни, Прела, Ренато Дель Кардине, Луиджи Лунари, Хеннинг Дуден, Мариза Минетти, Луиза Спаньятелли, Омелия, Анджеда, Виничио Кьети, Пьервиллани.

А также ещё другие2:

Михаил Горбачёв, Раиса Горбачёва, Паоло Поли, Джакомо Леопарди, Сандра Мило, Эудженио Монтале, Кирк Дуглас, Кармело Бени, Тони Куртис, Уолли Тосканини, Джованни Рабони, Фёдор Достоевский, Бертольт Брехт, Иоганн Вольфганг Гёте, Паоло Грасси, Агата Кристи, Жак Ланг, Джованни Спадолини, Исаак Ньютон, Миттеран, Массимо Раньери, Умберто Эко, Норберто Боббио, Вильджельмо, Пьетро Читати, Галилей, Раффаэлла Кара, Мао Дзедун, Мисс Италия 1990, Мария из Магдалы (Магдалина), Рихард Вагнер, Джорджо Фантони, Дуглас МакАртур, Бернардт Дорт, Умберто Босси, Альберто Арбазино, Алессандро Маньо, Маурицио Порро, Джанни Версаче, Франсуа Тальма, Ахиле Оккетто, Альфред Хичкок, Чарльз Линдберг, Паоло Пиллиттери (по прозвищу Кузен), Марко Дзанузо, Алессандро Манцони, Гуидо Алминази, Марио Мерола, Франческо Петрарка, Лука Ронкони. Джованни Баттиста, Назареец (Исуус Христос), Питер Брук, Патрик Шеро, Александер Моисси, Гюнтер Роджерс, Одоардо Бертани, Константин Станиславский, Уго Ронфани, Карло Рипа ди Меана, Сократ, Кризия (Дучия Манделли), Гастон Джерон, Мария Грация Грегори, Франко Куадри, Джованни Гуарески, Паоло, Паганини, Генри Киссинджер, Луизон Бобе, Виргилий, Иво Кьеза, Лучио Арденци, Джорджио Альбертацци, Тино Карраро, Морис Шевалье, Хулио Иглесиас, Фред Астер, Валентина Кортезе, Орнелла Фаллачи, Мемо Бенасси, Андреина Паньяни, Элеонора Брильядори, Архимед, Сильвио Берлускони, Дио Падре, Моцарт, Петер Шаффер, Антонио Сальери, Джотто, Витторио Гассман, Паола Борбони, Мольер, Джанни Аньелли, Марсель Пруст, Чезаре Ромити.

Глава первая

Это был один из тех редких случаев, когда Маэстро явился в Театр в свободный от репетиций день. В такие моменты он, как обычно, сидя за девственно чистым письменным столом, с нарастающим раздражением выслушивал доклады обо всем, что произошло в Театре за время его отсутствия. Сотрудники, выстроившиеся перед столом полукругом, с преданностью и затаённым страхом в глазах вываливали на него свои проблемы. Много же их накопилось, пока он в находился в Марокко, где в супер-продвинутой арабско-американской клинике проходил курс лечения по специальной технологии, возвращающей натуральный блеск волосам.

Времени у него было в обрез: уже вечером его ждал рейс в Рим, где предстояло важное голосование в Сенате, а следующим утром ещё один перелёт – в Париж. Нуволари, в прошлом знаменитый чемпион Формулы-I, а нынче – шофёр Театра, который в полдень забирал его в Малпенса3, уже был на пути во Францию, везя в багажнике машины два чемодана с книгами и одеждой (главным образом свитера с высоким воротом). В Париже он прямиком из аэропорта доставит Маэстро в министерство культуры, где у него назначена встреча с министром, а оттуда – сразу же в Киберон, в знаменитую клинику Луизона Бобе, где, накануне нового театрального сезона он собирался пройти курс очистки организма с помощью каких-то чудодейственных водорослей.

Иными словами, была дорога каждая минута. С самого утра Маэстро находился в том лихорадочном возбуждении, которое охватывало его всякий раз, когда предстояло сделать кучу дел в кратчайшее время. Он примчался в Театр ровно в час дня, что, естественно, означало для всех отмену обеденного перерыва. Распахнув дверь решительным движением вечно спешащего человека и бросив: «Привет, ребята!», – чем вогнал в ступор привратника и курьеров, он понёсся по коридору под звуки открывающихся дверей, из которых выглядывали встревоженные физиономии сотрудников с приготовленными для шефа служебными записками в руках. Всего на мгновение он притормозил перед Сильвией, у которой три дня назад умерла мать, чтобы пожать ей руку и сказать участливо: «Ты только подумай, а я своего отца даже в глаза не видел», – и дальше, в свой кабинет, где исполнил обычный ритуал: бросил тренч на диван, аккуратно выровнял складки оконной шторы, выстроил по размеру шариковые руки и карандаши на письменном столе и, усевшись, наконец, в любимое кресло из стали и кожи и заранее обессилев от того, что ему предстояло, откинулся на спинку. После чего, обведя глазами сотрудников, которые тем временем уже заполнили кабинет, принялся сообщать им новости о своём пребывании в Марокко: врачи – хамы, еда – дерьмо, спать совершенно невозможно.