Андрей Драгунов - Past Continuous Tense. Избранные стихотворения

• Название: Past Continuous Tense. Избранные стихотворения
• Автор: Андрей Драгунов
• Жанр: Поэзия

Рукопись книги более десяти лет считалась потерянной, тираж книги был небольшой. Оставалось только несколько стихотворений. Случайно рукопись нашлась и обретает вторую жизнь благодаря Русской гуманитарной миссии и Евгению Примакову.

---

Past Continuous Tense Избранные стихотворения Андрей Вячеславович Драгунов

© Андрей Вячеславович Драгунов, 2016

ISBN 978-5-4483-5254-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Натюрморт

Сентябрь, 1992 года. Варшава

С воспоминаний и с этого слишком серьёзного текста
всё начиналось… Я жил не взирая на возраст,
перебирал положенье вещей и себя – на бумаге,
строил корабль и плыл в неизвестность.
Переплывал залив в самом узком месте,
не оборачивался, если было худо,
терял друзей (в обоих смыслах),
чернил бумагу, думал о чувствах.
Громоздил слова, слушал речь с изнанки.
Задний ход винтам не позволял сроду,
заходил к тому, кто еще остался,
но не пробовал дважды войти в воду…
Из того, что было, я помнил лица,
из разговоров – смысл вкратце —
разобрав скворечник любимый, птица
предпочитает не возвращаться.

Перейдя за мост я думал о людях,
у которых есть рубль в кармане,
(как это было всегда) … В омут
головой кидаясь – нужно с ногами!

Натюрморт

Как кони медленно ступают, Как мало в фонарях огня…

Осип Мандельштам.

1
Я пишу это ночью в пустом гардеробе, один,
за закрытым окном, закрепив уходящее чаем.
Светлый дым поднимается… Термос – и он господин,
ограничив пространство тепла металлическим краем.

2
Где-то полночь справляют, как будто уже Новый год,
до которого столько ещё, что хватило бы многим.
Где-то есть гражданин, что, открыв перекошенный рот,
ковыряет слова, согревая озябшие ноги.

3
Ночь стоит за окном, как стоят за стеною часы,
как шуршат занавески, не двигаясь с места, на окнах.
Как стоят на морозе, меняя окраску, носы,
отделяясь от лиц, оставляя безносыми в стёклах.

4
Время – ночь. И погода такая, что вряд ли тепло
опоздавшим к автобусу на остановке конечной —
согревают подъезды, дыша в лобовое стекло,
растворяя стекло, как огнём растворяются свечи.

5
Перекрыты дороги, и фразы звучат через «мать»
милицейских кордонов – спиной к перекрытым дорогам.
И стучащих в стекло мотыльков я стараюсь поймать,
потому что зима, потому что замерзнуть – недолго.

1992

ЗИМА

О! эта зима:
слякотность снега,
настороженность бега
по льду. Пустые дома —

все уехали к югу:
жильцы, гувернёры, служанки,
взяв только санки
и летние письма к друг другу —

скудный багаж —
надежда вернуться до срока:
пустая морока,
совершая подобный вояж…

Остановки в пути —
мокрый снег, гололёд.
Ветер жалобней птиц – перелёт.
Крошки птицам – в горсти.

Холодно здесь,
леденелый подъезд —
полустанок, разъезд —
нежданная весть…
Одиноко в дому,
где гуляет погода —
больше времени года —
совсем одному —

ощущенье слона
в зимнем городе —
мёрзнет, вроде бы —
это зима!

1993

«Я как рыба в стекле, за которым лишь комната и…»

Я как рыба в стекле, за которым лишь комната и
слабый свет от окна, сквозь немытые – пятнами стёкла —
различаю едва в полумраке твои кругали
по периметру комнаты в тапках, подошвой стёртой.
По немытым полам, пожелтевшим от чая и слез,
ограничившись комнатой и темнотой коридора,
ожиданьем любви, поцелуя, нечаянных грёз… —
ты стояла внутри, за стеклянной коробкой, Пандора.
Даже если, когда от тебя оставался лишь дым,
запах ветра, дешевых духов, сигарет, анальгина —
ты всегда уходила в ту часть полуострова Крым,
за которым лишь море, лишь море и черная глина —

я тебя ощущал, нет, скорее, я видел тебя
в отражениях темных зеркал в черноте коридора…

1993

«Деревья приветствуют гладь залива…»

Деревья приветствуют гладь залива
ровным шелестом листьев. Момент прилива,
раздраженье луны в накативших волнах —
на песок, на гальку. Тяжёлый воздух
в мелкой сетке листов пробивается к молу,
отягчённый дневным гудением слова…
Пальцы трогают воду. Песок на пальцах
напоминает приезд скитальца —
на берегу. Одинокой мачтой
качается пристань – ответ к задаче.

1993

«Двери хлопают, не оставляя дыр…»

Двери хлопают, не оставляя дыр,
даже в пыльных окнах, в густом заборе.
Вооружившись сознаньем дыр
позвоночных статуй в смешном уборе —
я пишу эти строки. Вокруг жара.
Двери хлопают. Лето идёт на убыль.
Даже юг отстает, что твоя кора
отстает от дерева, рождая уголь.
Двери хлопают. Лето идёт к концу
раньше времени, быстро меняя даты,
меняя зелёный на: «Вам к лицу
этот желтый… Вы еще не женаты?..»
Двери хлопают. Птицы летят на юг,
остальные на север, собрав пожитки,
замыкая тем самым круг
отпускных увлечений – считать убытки.

Двери хлопают в такт миллионам рук…

1993

Вариации

1
Я пишу из другой, уже прожитой где-то жизни
эти строки, оставшись один на один с непогодой.
Красавица на границах отчизны,
теряясь в догадках справляется с модой…

2
На чужом языке, раздвинув дверной проем
до размеров дома, приезжий руками адрес
объясняет прохожим: «Там был еще водоем…» —
опустив рукава до ботинок, картавя адрес.

3
Под ногами вода, что готова разбиться в лед
с наступленьем зимы. И мокрые парки – в иней
тяжелее воды. Скоро кончится перелёт
диких птиц и отложат вылет.

4
С наступленьем зимы меньше лиц в толчее дворов
на заснеженных лавках. Ступени сырых подъездов
согревают сильнее святых даров
в тесноте пещеры. Холод отъездов…

5
В двух словах о любви, как о пролитом молоке,
из случайных рассказов соседей сверху,
из случайной встречи зимой… В реке
не утонет лед, не разбив отметку…

1993

Одному архитектору

1
Площадь Марка Святого, огонь за решёткой, дрова,
(за решёткой каминной), что впрочем, совсем и не важно.
И Венеция вечером прячет свои купола
под картинным стеклом, опершись на треножник бумажный.

Город вечером пуст, как туристу алфавит, букварь,
словно маленький варвар, пытаясь кричать – Помогите!
И ещё пару слов для знакомства – весь скудный словарь,
разве что от бессилья – по-русски вздыхая – Пустите…

Щебетанье за столиком в маленьком белом кафе:
«Как это будет по-вашему – „кофе“? Простите…»
Беглый солдат – для истории не в галифе
шепчет своим подчинённым: «Ему отпустите…»

2
Как это будет: «Люблю Вас, люблю Вас!» сказать?
Нет, не сказать – прошептать, отправляясь обратно.
Я не хочу уезжать, не сказав Вам опять,
впрочем опять – это будет уже троекратно.

Если опять, то до встречи, до встречи зимой
в городе этом, хотя здесь нечаянна встреча.
Длинный, январский отправился поезд пустой…
Только осколок гудка итальянского. Вечер.

1993

Попытка опыта

1
Попробовать вернуться? – что ж опять
трясти диван на крыше деревянной
грузовика, что тянет время вспять?
Как постамент – попытка Донны Анны
вернуть изображенье на кровать —

подобный ход изрядно упрощён
агентством ТРАНС по перевозке грузов,
как укрощён огромный водоем:
плотиной, ротором и толщиною шлюзов,
переместив его в дверной проём.

2
Искусство – способ – переход назад
во времени, пространстве – время лучше,
где существует посторонний взгляд,
следящий напряжённо, не гнетущий.
Искусство – время, ветер, Летний сад…

Вернуться. Отозвать друзей назад,
собрать гостей в квартире коммунальной,
разлить вино. Зеленый циферблат
перевернуть к стене почти банальной,
как за окном вспотевшим, город-сад.
3
Словарик развернуть на букве «Ж»,
что паспорт языка в момент отхода
ко времени. Почти что в неглиже
скупая женщина, не разбирая брода,
ведёт, успев состариться уже.

Строений ряд вдоль главной мостовой
окошками во двор, дверьми на север,
как будто на развилке вестовой,
ждёт извещения. сжимая липкий клевер
в своих руках. Как в омут головой…

Разрушили. Попытка отвести
взгляд от руин: кирпич, стекло в бумаге…
Желая скудный скарб перенести
в другой варьянт – хватило бы отваги
и сил его по улице нести…

4
Ведь даже призрак, покидая дом,
старается в него не возвращаться,
терзая парки нить, оставив на потом,
возможность с домочадцами встречаться,
попав случайно в свой когда-то дом.

5
Фонарь времен посредственной войны
за переход (почти что через Альпы
Суворова). Отчётливо длинны
фасады зданий – каменелость фальши.
Строений старых крыши не видны.

И с «колеса» взирая на пейзаж,
посредством детского игривого участья,
досадно опускаешь каждый раз
глаза, не встретив призрачного счастья,
вдали за башней, что жива сейчас,

как жив и я под новым потолком,
вдали от шума городской управы,
забив окно тяжелым молотком —
перед трибуной слышно крики «Браво!»
Допив свой чай холодный с молоком.

6
Воротишься обратно – без друзей:
иных уж нет, а те уже далече…
Откроешь дом, сорвав печать с гвоздей,
забыв про обещанье петь при встрече,
воротишься – встречай своих гостей.

7
Попробуешь обратно все вернуть —
получится «Словарь живого…» – Даля,
успев, как следует, одежду отряхнуть,
желая воскресить надежды дали —
живого нет здесь места – ни чуть-чуть…

1993

In the cool of the day…