Коллектив авторов - Югославия в XX веке. Очерки политической истории

• Название: Югославия в XX веке. Очерки политической истории
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Политика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-91674-121-6

Книга отражает современный уровень изучения в России истории югославянских народов в XX в. В опоре на новейшую литературу и доступную источниковедческую базу прослеживается возникновение югославского государства в 1918 г., складывание его институтов и политической системы, большое внимание уделяется событиям Второй мировой войны, освещается период социалистической Югославии, который закончился так называемым югославским кризисом – распадом государства и чередой межэтнических гражданских войн.

Для историков и широкого круга читателей.

---

Внушительный слой бюрократии позволил Каллаю перейти к реализации концепции просвещенного абсолютизма: править без народа, одновременно, сообразуясь с интересами монархии и возможностями боснийских финансов, сближая социально-экономические условия БиГ с общеимперскими, подготавливая тем самым почву для перехода от оккупации к аннексии.

Тогда было определено новое направление деятельности, связанное с изменением самосознания местного населения. Сербов в БиГ насчитывалось явное большинство (первая австро-венгерской перепись 1879 г. показала, что из 1 158 164 чел., населяющих БиГ, православные сербы составляют большинство – 496 485 чел.11), и под руководством Каллая все усилия австро-венгерской власти направлялись на создание интерконфессиональной «боснийской нации», которая бы под одним названием объединила все три религиозно-этнические группы БиГ. Единственным «успехом» на этом поприще можно отметить тот факт, что газета «Бошняк», редактором которой был Мехмед-бег Капетанович, в 1891 г. перешла на позиции отстаивания особой общебоснийской национальной идеи. Однако Капетанович встретил шквал критики со стороны сербских и хорватских печатных изданий не только в Боснии и Герцеговине, но и в Сербии, Воеводине, Хорватии и Далмации. Мусульманское население БиГ также не принимала идеи Капетановича, считая его «коллаборационистом», а молодая мусульманская интеллигенция и вовсе отказалась от какого бы то ни было сотрудничества с ним. Так бесславно в конце XIX в. закончилась попытка австрийской власти создать в Боснии альтернативу прежде всего сербскому национальному движению.

Несмотря на поражение, Каллай не уменьшил давление на сербов, продолжив наступление на права православной общины, унаследованные ею от османских времен. Сербы в БиГ, со своей стороны, в 1896 г. развернули движение за свою церковно-школьную автономию. Во главе движения стал неформальный комитет, членами которого были Г. Ефтанович, В. Шола, В. Радович, Л. Йованович, П. Дрляча и К. Куюнджич. В 1898 г. они составили проект устава церковной и школьной автономии сербского православного народа в БиГ и вручили его Каллаю и Вселенскому патриарху в Цариграде.

Однако лишь в августе 1905 г. церковно-школьная автономия сербов в БиГ стала законом. На этом завершился первый период национально-политического движения боснийских сербов. После этого политическая активность сербского народа в БиГ в основном сконцентрировалась вокруг начавших выходить, благодаря смягчению цензуры (после смерти Каллая в 1903 г.), газет «Српска реч», «Народ» и «Отаджбина». «Српска реч» акцентировала внимание на сербской политике, отстаивая идею автономии БиГ, выступала как против ультраклерикализма Штадлера, так и югославянского движения. «Народ», напротив, поддерживал югославянское направление (по сути, идею объединения БиГ с Сербией и Черногорией). «Отаджбина» (ярким лидером этой группы сербских интеллектуалов из Боснийской Крайны являлся Петар Кочич) выступала за справедливое решение аграрного вопроса и сотрудничество всех народов юга Балканского полуострова, отстаивая также идею принадлежности БиГ в историческом и этническом плане сербскому народу12.

К этому времени сербское общество «Просвета» стало подлинным центром сербского просвещения. Оно включало сеть читален, благотворительных товариществ «Српкиня», сербские сельскохозяйственные артели, торговые и ремесленные общества, сербские организации «соколов» и др. Девизом общества было утверждение, что «народ тогда является культурным, когда культурны и образованы все его слои, когда все умеют солидарно работать в интересах народа»13.

После оккупации Боснии и Герцеговины боснийские мусульмане попали под власть европейской католической державы, потеряв прежнее привилегированное положение. Процессы европейской модернизации, привнесенные австро-венгерской властью, вызвали глубокие кризисные явления во всех слоях мусульманского общества и обусловили переселение части боснийских мусульман в Турцию, прежде всего малоимущих крестьян, а также пауперизированных ремесленников и торговцев14.

В 1895 г. императору и султану была подана коллективная жалоба мусульман округов Сараево и Травника, в которой они указывали на значительный материальный ущерб, причиняемый мусульманскому сообществу от австрийского управления вакуфами и меарифами. Австрийская власть на жалобы не реагировала. В 1899 г. поводом для недовольства послужила агрессивная католическая пропаганда, навязывающая мусульманам переход в католицизм. Возмущенные мусульмане этого города сформировали комитет во главе с муфтием Джабичем. Этот комитет потребовал, по сути, формирования автономных исламских институтов с широкими полномочиями15. Власть это требование отвергла, в 1900 г. сместила муфтия Джабича, закрыла мостарскую читальню как сборный пункт оппозиции, а ее секретаря – Ш. Арнаутовича – уволила со службы. Но последствия оказались более серьезными: недовольство мусульман распространилось на всю Боснию, в которой Травник стал центром волнений подобно герцеговинскому Мостару.

Весной 1900 г. в Будапешт для привлечения внимания австро-венгерского парламента к проблеме боснийских мусульман отправилась делегация во главе с Джабичем. Ей удалось установить связь с венгерскими оппозиционными кругами, игнорировать мусульманское движение за автономию далее было невозможно. В начале 1901 г. между Каллаем и комитетом Джабича начались переговоры, в ходе которых первый, впрочем, по ключевым вопросам отказался идти на уступки. Джабич принял решение отправиться в Стамбул с целью поиска поддержки на высшем исламском форуме. В ответ Вена объявила его эмигрантом, которому запрещено возвращаться.

Еще перед отъездом Джабича в августе 1901 г. состоялось тайное совещание сербских и мусульманских лидеров в Киселяке с Ефтановичем и Джабичем во главе с целью заключения соглашения о сотрудничестве. В проекте договора содержались пункты о предоставлении БиГ автономии под сюзеренитетом султана. Мусульманская сторона договор не подписала в связи с несогласием по поводу решения аграрного вопроса, названия языка в Боснии и Герцеговине как «сербский» и планов по введению кириллицы в общественных и образовательных учреждениях. Проект так и остался проектом, однако определенное сербско-мусульманское сотрудничество продолжалось до 1910 г.

Взлет хорватской национальной политики в БиГ произошел в конце XIX в. и стал возможным благодаря поддержке оккупационного режима. Хорватское движение охватило многие слои католического городского населения – чиновников, торговцев, ремесленников. На развитие хорватского национального движения в БиГ, надолго определив путь его дальнейшего развития, большое влияние оказала деятельность боснийского архиепископа Й. Штадлера.

Штадлер являлся не только инициатором, разработчиком и организатором католического движения, но и его идеологом, создавшим идейную базу – основные теоретические постулаты и долгосрочную программу деятельности. Сам он называл эти принципы «акции католического движения» – «фундаментальными законами нашей организации», «являющимися обязательными для каждого ее члена» и которых «никто не смеет менять»16. Основание католического движения Штадлер расценивал как «начало великого дела», сцелью «пустить корни во всех сферах духовной и общественной жизни» Боснии17.

На Первом общехорватском католическом конгрессе пространство БиГ было включено в орбиту национальных хорватских интересов, и с этого времени целью религиозно-политической борьбы католической церкви стали хорватизация и католицизация ее населения. Решающая роль в выполнении стратегических задач, поставленных Св. престолом в Боснии и Герцеговине, принадлежала наднациональным структурам римско-католической церкви – орденам францисканцев и иезуитов.

После смерти Каллая союзный министр финансов Австро-Венгрии И. Буриан (1903–1912) инициировал новый национально-политический курс. Распоряжением правительства БиГ от 4 октября 1907 г. язык на пространстве БиГ получил наименование «сербско-хорватский», что вызвало бурные протесты со стороны Мусульманского населения. Распоряжение по языку было воспринято мусульманами как приказ «креститься, каким хотите крестом – православным или католическим»18.

Несмотря на то, что «бошняшство» так и не смогло утвердиться как национальная идеология мусульман в БиГ, они продолжали настаивать на названии языка как «боснийский». Проблема названия языка не была для власти столь актуальной, тем не менее, она 29 ноября 1907 г. «в устной форме» (неформально) разрешила мусульманам называть свой язык боснийским, но только в рамках мусульманских национально-просветительных институтов. На всех уровнях государственных учреждений язык оставался «сербско-хорватским». Мусульманские лидеры отмечали, что «ни тогда, ни в будущем» мусульмане не желают быть ни с сербами, ни с хорватами», но с сербами они «вынуждены в союзе бороться с властью, поскольку она с одинаковой жесткостью относится и к ним, и к мусульманам»19.