GVELA - Выверты судьбы

• Название: Выверты судьбы
• Автор: GVELA
• Жанр: Эротика

Человек не может быть один. Он так устроен. И даже когда не ищет свою пару, он все равно надеется на её появление. Но реальность жизни такова: ожидаемое всегда более идеальное, в голове.

---

Выверты судьбы GVELA

© GVELA, 2016

© Алеся Резникова, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-5035-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора: Прошу обратить пристальное внимание, что в книге есть нецензурные выражения. Ограничение по возрасту не ниже 18+. И помни, уважаемый читатель, книга написана в жанре СЛЭШ. Если вы не приемлете подобные отношения, не читайте книгу.

Всем остальным храбрецам – приятного прочтения!

Выверты судьбы

Предупреждение

Романтика, повседневность, инцест, изнасилование, эротика, жестокость.

Описание

Развод. Раздел. Ненависть. Два брата и у них разные судьбы… или нет?

1 глава

Ненавижу! Почему я?! Почему мать оставила меня с отцом, а брата забрала?! Это так называется, нас поделили поровну?! Ненавижу!!!

– Терк, ты был сегодня в школе? – делает вид правильного и заботливого папаши, но при мне можно и не шифроваться. Я знаю, какой ты истинный, отец.

– Был, – говорю коротко и сухо. Разговаривать с ним тяжело и противно, словно в грязи вываляться. Стараюсь ограничиться короткими фразами.

– Врешь. Мне звонила твоя училка, требуя прийти, – с медового голоса он перешел в разряд раздраженного.

Внутри все испуганно сжалось, но сил не показывать это внешне, хватило. Лениво откинувшись спиной на дверной косяк, скрестил руки на груди и пофигистично посмотрел на пылавшего злостью отца. Глупо, конечно, хуже будет только мне.

– Пропустил три дня из-за работы. Наверстаю.

– Сколько заработал? – тут же меняется отец, скидывая в сторону дивана выходной и единственный пиджак и бутафорскую папку.

Он не работает уже два года, с тех пор, как это стал делать я. В свои почти восемнадцать совмещать учебу и работу сложно, но я привык. К тому же всех денег он от меня все равно не получает. Но и отложить удается мизер.

– Жрать есть чего? – он раздевается до трусов и носков, топает на кухню. Форма одежды такая, повседневная.

Растрепанного, матерящегося, часто пьяного и лениво валяющегося на диване отца видеть привычнее.

– Гаденыш, а что-нить посущественнее приготовить не мог? – недовольный ор из кухни.

– На что бабла хватило, то и сделал, – не выдерживаю, сразу же сожалея, что вырвалось. С отцом так нельзя…

– Смотрю, голосок прорезался? – ехидно произносит он, моментально оказываясь возле меня.

– Соскучился? – ухмыляюсь, понимая, что сам только что его спровоцировал. Но ничего, мне не привыкать. Два года продержался, выдержу и последний. Восемнадцать и совершеннолетие не за горами…

– В спальню, – приказ отдан как собаке. Не пытаюсь даже возражать, со сломанными ребрами и носом, как последний раз было, валяться не хочется. Поэтому иду куда отправили. Уже давно я перестал гнобить себя разными мыслями, тупо давая отцу то, чего он хочет, и иногда получая физическое удовольствие и сам. В такие моменты еще гаже на душе… К тому же, чтобы убрать с себя запах этого ублюдка, сегодня же вечером, как обычно, найду в баре партнера на час и оторвусь по-полной. Радует то, что природа надо мной сжалилась, сделав меня геем. Быть натуралом и терпеть подобное насилие было бы невыносимо.

Спальня… место, где мои первые кошмары перетекли в полный пофигизм к такой жизни. Не дава слететь с катушек, и подпитывая ненависть к своему отцу, матери и брату. Тому брату, которому повезло! Тому брату, что живет в достатке и любви, не зная голода, унижений, побоев и насилия… Но ничего, завтра мне выплатят достаточно денег на работе, и я наконец смогу раздобыть информацию об удачливом братишке, тогда и начну мстить.

– Чего застыл в дверях, забыл порядок?! – толчок в спину. – Раздевайся и на кровать.

Я глумливо похихикал про себя, отец терпеть не мог заниматься этим на полу, жалуясь, что потом у него все коленки стерты и болят ноги. У него стерты, а что тогда говорить мне?

Снять черную безрукавку и штаны проблемы не возникает. Нижнего белья я давно не ношу, понимая, что это просто лишняя трата времени и большая агрессия от отца из-за задержки доступа к телу.

– Хороший мальчик, – как всегда начинает с мягких поглаживаний по спине и заднице. Я привычно отрешаюсь от мира, пока он подготавливает себя. На кровати становлюсь к нему задом, прогибаясь в спине, так ему нравится больше всего. Палец, смазанный слюной, мазок, и сразу же входит, резко и на всю длину. Сжимаю зубы, понимая, что надо перетерпеть, и скоро все будет в норме. Как правильно готовиться, чтобы потом не ковылять с разодранным задом, научился на собственном горьком опыте.

Трахаться с отцом привычно, и то, что в этом процессе он не заботится обо мне, радует. Так ненавидеть его проще.

– Ты шлюха, как и твоя мать! – начинает он привычную песню. Молчу. Слушаю. В такие моменты узнаю больше информации о своем прошлом, чем если бы я его спросил на прямую. – При разводе ободрала меня как липку, сучка! Как же мне хочется размазать ее об стену!

Толчки становятся грубее, пальцы болезненно впиваются в бедра. Терплю, сжав зубы. Доставлять удовольствие он не умеет и не хочет.

– Слышишь, шлюшка? Твоего брата забрала с собой, но не тебя. Ты мой. Мой! Ну, как же, сука! Он же старший, наследник, бля! А мне достался ты, – злые слова, хлопок по заднице. Привычно понимаю, что скоро кончит. – Аппетитный зад у тебя, сучка…

– Хотел бы я брата твоего отодрать. Давно его не видел. Он на год постарше и посмазливей. Двоих вас отодрать. Сука!

Напрягаюсь, через силу заставляю себя успокоиться. Если этот урод позарится на моего брата, как оказалось, старше всего на год, то я его убью точно! Брат только мой, и никому другому он не достанется! Мстить ему – моя личная привилегия. Моя, и только моя.

Амнезия скотская! Бесит, я практически ничего не помню о своем прошлом. Предполагаю, что после одной из «воспитательной беседы» отца, у меня память и отшибло. Вспомнить, почему, ни как. Спросить так ли это не у кого, а этот ублюдок точно не признается, почему я ни черта не помню из своего детства. Обрывки и сны, которые питаешься собрать как пазлы. Но цельной картины так и не вырисовывается, как не корячься.

За спиной рычание, жесткие толчки, и он повисает на мне толстой бесформенной массой.

Скидываю его в сторону, поднимаюсь. Он уже храпит. Ублюдок! Говорят, у подонков сон крепкий, могу подтвердить, что это правда. Отец теперь не проснется до утра, хоть из пушки стреляй. Раньше каждый раз, руки сами, в такие моменты, тянулись к этой толстой шее, с желанием придушить. И каждый же раз, останавливались на полпути.

Подхватываю одежду и иду в душ, надо отмыться от его запаха и передернуть. Физиологи берет свое. А затем в бар, на поиски очередного мальчика на одну ночь.

Пока стою под струями теплой воды, вспомнился первый мой раз с отцом. Впрочем, это мое единственное воспоминание, от которого и идет отчет моей жизни. И даже в эти два года иногда случались пробелы в памяти. Думаю, просто в эти дни отец был особо зол, и это последствия.

В тот день он приперся в полный ноль. Как вообще доперся до двери, удивительно. Возможно, и на карачках. Я осторожно уложил его, доволоча от двери к дивану в зале. Хотел было отстраниться, хрен. Прижал, как в тески зажал. Я потрепыхался, пытаясь выбраться, бесполезно. Пролежав так несколько минут, отец мутным взглядом посмотрел на меня, и сказав «шлюха», впился в мои губы жестким поцелуем. Я просто одеревенел, не понимая, что происходит.

Пусть пьяный, но силы хватило перевернуться и подмять меня под себя. Все мои трепыхания, пресеклись на корню в жёстком захвате рук. Я, как затравленный зверек, лежал и смотрел на перекошенное багровое лицо своего собственного отца. Странно, почему-то именно это я помню отлично, а что было перед этим – нет.

– Шлюха, – снова повторил он и поцеловал, второй рукой стаскивая с меня штаны. Меня как битой по башке долбанули. Двинуться не могу, смотрю что происходит, словно со стороны, и понять не могу, как так можно, с собственным сыном?!

– Папа, – пролепетал я, – зачем?

– Заткнись, тварь! – от удар по лицу, перед глазами поплыло. Болезненно, но не смертельно. В шоке смотрел, как отец, лежа на мне, стаскивает мои трусы, а затем свои.

А дальше переворот меня на живот, мои всхлипы, мольбы, чтобы он опомнился. Я же его сын, но он только зло что-то выкрикивал и попытался со всего размаха войти в меня. Боль была дикая! Я заорал как резаный! И снова получив по голове отключился, как мне кажется. Потому что пришел в себя, чувствуя толчки в заднице, жуткое жжение и боль. От ужаса я просто ревел в голос, уже перестав трепыхаться. Это сейчас понимаю, что мне в чем-то повезло. После выпивки член отца был полувялым, что и спасло от разрывов. Елозил он на мне долго, все никак не мог кончить. Когда он наконец-то угомонился и заснул прямо так, на мне, я тихо, как сомнамбула выполз из-под него и побрел в ванную. Просидел под душем, остервенело отмывая себя, и разревелся, тихо поскуливая, как побитая собака, увидев как по ногам стекает сукровица вперемешку со спермой. Помню, сильнее хотелось сдохнуть самому, чем его убить. Но жить, мне хотелось больше… А утром… Отец, как ни в чем не бывало, постучал в дверь ванной и поинтересовался, жив ли я или умер, и, не получив ответа, хмыкнув, ушел в зал.