Анатолий Новгородцев - Два шпиля

• Название: Два шпиля
• Автор: Анатолий Новгородцев
• Жанр: Книги магов

Страшная катастрофа потрясла планету, смешав времена и расы. На руинах бывшего мира поднимаются из пепла цивилизации уцелевших народов; потомки великих магов по крупицам собирают почти утраченные знания. Но вновь не всё определено в будущем, опять грядут великие перемены – если только исполнится предначертанное судьбой… Роктар и Дели – юноша и девушка, родившиеся в разных местах и живущие различными жизнями. Они переживают захватывающие приключения на просторах степи и в лесной чаще, сражаются на гладиаторской арене и на палубе драккара. Им противостоят наёмные убийцы и разбойники, пираты и степные кочевники, охотники за головами и профессиональные солдаты. Они встречают свирепых синих гигантов и таинственных лесных карликов, Призрачную Всадницу и Морскую Деву, черногубых колдунов-сектантов и бесстрашных воительниц-амазонок. Им суждено изведать ярость боя и боль ран, носить доспехи воина и рабские оковы, взлетать на крыльях любви и падать в пропасть тяжких потерь. И во всех выпавших на их долю испытаниях – не потерять себя. Потому, что рано или поздно они должны встретиться. Ведь не зря к ним с детства проявляют внимание сверхъестественные силы, не напрасно даны от рождения замечательные способности. И недаром обеим снится один и тот же сон о двух гигантских каменных шпилях, объединивших жару и холод, между которыми им однажды суждено встать – и вновь изменить мир…

---

Анатолий Новгородцев Два шпиля

I

Роктару было семь лет. Ему было известно, что он – раб. Родился рабом.

Впрочем, рабами были все окружающие его люди. Огромный остров, хаотичное нагромождении гранитных и базальтовых скал и плато среди неукротимых волн, был вотчиной кланов синих гигантов, заселявших его ещё задолго до той поры, когда Великая Дрожь раздробила на осколки все материки и смешала воды морей и океанов. Синим гигантам принадлежали мёрзлые скалы, свинцово-холодные волны, суровое северное небо и ледяной ветер; люди ничем не отличались от имущества, и представляли гораздо меньшую ценность, чем, к примеру, хороший инструмент. Рабами были каменщики и земледельцы, рыбаки, охотники и раздельщики, рудокопы и кожевники, кузнецы и портные, повара и уборщики. Даже надсмотрщики с кнутами и костяными дубинками и жрецы многоглазого бога Гуум-Буура – все были невольниками, собственностью громадных грозных хозяев. За плечами одних лежали уже многие поколения рабства, а других лишь недавно доставили на остров мореходы-работорговцы. Когда-то невольники представляли разные племена, народы и расы, происходили из родов вождей, купцов, чернорабочих; но здесь все они превратились в единую расу рабов, и занимались тем, чем приказывали надсмотрщики. Впрочем, рабам, принадлежащим клану Теенг, жаловаться было особо не на что. Гиганты этого клана управляли рабами крепкой рукой и железной волей – но согласно справедливой целесообразности. Видимо, поэтому рабы Теенгов не бунтовали уже несколько поколений и практически не предпринимали попыток бежать. Впрочем, последних хватало на территориях других кланов, относящихся к рабам куда менее справедливо, да и крупное восстание отшумело лишь несколько десятилетий назад. Что ж – хоть заледенелые камни и не впитывают кровь, все её следы давным-давно исчезли с поверхности острова, а синие гиганты пополнили изрядно поределые ряды рабов новыми невольниками в обмен на китовый ус и моржовую кость.

– Послушание и покорность! – каждое утро и каждый вечер кричали жрецы на общесборовой площади перед сложенным из грубо тёсаных глыб храмом бога Гуум-Буура. – Послушание и покорность!

Такова была молитва, с которой люди начинали рабочий день, и с ней же ложились спать. Каменный Гуум-Буур глядел во все стороны восемью парами глаз и замечал малейшие проявления неповиновения. Этот бог был общим для всех людей острова, и ему они обязаны были поклоняться. Впрочем, клан Теенг не преследовал за молитвы своим старым богам – лишь бы в нерабочее время, не слишком долго и не слишком громко.

Мать рассказывала Роктару и Арии о богах их далёкой родины – прекрасных островов с суровой, но короткой зимой, зато с долгим и благодатным летом, краем красивых, весёлых женщин и сильных, жизнерадостных мужчин. Богатые урожаи, роскошные пастбища и цветущие сады – всё давало возможность жить сытно и счастливо, лишь бы работы не боялся, да руки росли из нужного места. Но красота края не спасала от набегов северных хищников, и однажды, почти восемь лет назад, сил воинов их народа не хватило, чтобы спасти несколько посёлков от разора и уничтожения, а многих людей – от плена. Две женщины, уже носящие под сердцами детей, попали в руки пиратов и оказались проданы гигантам клана Теенг. Одна из них не смогла пережить рождения своей дочери; с тех пор мать Роктара заботилась об обоих детях, как о родных, и лишь эта забота удерживала её в мире, в котором уже не было надежды на жизнь с любимым мужем, погибшим впри том же набеге на её глазах. Женщина была молода и красива, и многие мужчины рады были бы создать с ней семью – рабы клана Теенг вольны были жениться и заводить детей, пополняя ряды невольников. Но никто не смог заставить женщину забыть отца своего ребёнка. С каждым годом она становилась всё более усталой и безразличной, и от сушащей её болезни, называемой смертная тоска, не было средства у здешних лекарей.

Роктар распрямился, давая отдых натруженной спине. На соседней грядочке Ария тоже приподняла голову, улыбнулась, мазнув рукой по лбу и оставив грязный след. Работать дети-рабы начинали с пяти лет. Мать Роктара, представительница исконного народа земледельцев, была определена трудиться на грядках – скудных кусочках плодородной почвы, представляющих на сплошь скалистом острове невероятную ценность, и детей пока оставляли при ней. С подачи хозяев надсмотрщики клана Теенг предпочитали, чтобы профессии у рабов передавались из поколения в поколение, от родителей к детям.

Внезапно взгляд Арии скользнул за спину Роктара, улыбка угасла. Роктар быстро оглянулся через плечо. В нескольких шагах позади стоял мальчик-надсмотрщик Тахак, смуглый, с быстрым взглядом узких чёрных глаз и всегда презрительным изгибом тонких губ. Он был на три года старше Роктара и Арии, и раньше старался при каждом удобном случае поддеть её, дёрнуть за волосы, ущипнуть, впрочем, делая это так, чтобы Роктар не оказался рядом. Последнее время поведение Тахака изменилось. Он заговаривал с Арией, пытался звать на прогулки, предлагал мелкие подарки, и это не нравилось Роктару ещё больше, как, впрочем, и самой Арии.

Тахак небрежной походкой прошёл по тропинке между грядками, и, как бы нечаянно, толкнул коленом Роктара, присевшего на крайнем ряду. Взрослый надсмотрщик, стоящий в двадцати шагах, покосился, но промолчал. Рабочих рабов не полагалось обижать без причины, но Тахак – сын их старшины, который вполне может стать и баклаком – старшиной всех надсмотрщиков клана. Да и подумаешь… Дети…

Роктар выпрямился и медленно встал, глядя в спину Тахаку. Тот остановился у грядки, на которой работала Ария, несколько мгновений молчал, раскачиваясь на носках, смотрел на девочку сверху вниз. Та, делая вид, что не замечает его, продолжала выдёргивать стебельки сорняков между побегами репы.

– Может, отдохнёшь немного? – заговорил Тахак. – Пойдём, пройдёмся. Не бойся, ничего за это не будет, раз ты со мной.

Не поднимая взгляд, Ария отрицательно покачала головой.

– Мне работать надо. Не успею.

– Успеешь, – махнул рукой Тахак, – до вечера долго. В крайнем случае, этот, – пренебрежительно мотнул головой в сторону Роктара, – твою норму подгонит. Ты ж ему сестра? Или нет, какая сестра! Вы же не родные, а, Роктар? Чего ж ты тогда бесишься, когда я с ней разговариваю? Влюбился, что ли? Ха!

Роктар медленно подошёл к нему, остановился, широко и твёрдо расставив ноги. Он был ниже почти на голову, но превосходил природной ладностью пусть ещё детской, но уже удивительно развитой мужской фигуры. Даже под грубой одеждой заметны были узкие бёдра, широкие плечи и крепкие ноги; в движениях чувствовалась сила, уже наливающая мышцы. Ветер шевельнул его длинные тёмно-русые волосы.

– Не приставай к ней, Тахак. – он произнёс это негромко, но серые глаза смотрели так твёрдо, что малолетний надсмотрщик непроизвольно качнулся назад. – Не мешай работать.

– Чего-о-о? – скривил губы Тахак. Кнута ему ещё не полагалось, и пальцы его сжали заткнутую за пояс дубинку. – Это я мешаю? Ты с кем говоришь, щенок? Я как раз слежу, чтобы вы работали как следует! А ты вот работу бросил!

Роктар, сжав зубы и пригнув голову, продолжал исподлобья буравить собеседника взглядом. За неподчинение надсмотрщику наказывали плетью… правда, приказ его должен быть справедливым. Но о справедливости приказа будет решать в первую очередь отец Тахака. А уж поднять на надсмотрщика руку… Но Роктар знал, что не отступит. На этот раз – уже нет.

Взрослый надсмотрщик, следящий за набычившимися мальчишками, решил вмешаться, и уже открыл рот, чтобы приказать рабочему рабу вернуться на место, но всему положили край прокатившиеся над скалами гулкие удары тревожного барабана.

* * *

Хуург забеспокился первым, как всегда безошибочно почуяв поднимающуюся сквозь толщу тёмной воды и заледенелого камня уродливую смерть. Вожак своры вскочил, втягивая ноздрями воздух, и верхняя губа поползла вверх, открывая жёлтые громадные клыки. В миг, когда остальные медведи сорвались на ноги, Хуург издал глухой угрожающий рев, и кинулся к провалу. За ним бросились ещё три глыбы сплошных мышц, укрытые густым белоснежным мехом и сверкающие полированной сталью лат.

Сегодня дежурство нёс Таанг-Баар, и он ни секунды не усомнился в чутье своей белой своры. Он не стал отзывать зверей назад – его медведи были достаточно опытны и обучены, чтобы дать возможность вот так сразу утащить себя в провал. Гигант ещё ничего не слышал, но был уверен – там, в глубине природного колодца уже бурлит и клокочет вода, готовясь извергнуть из себя панцирного монстра, и хорошо, если только одного.

Но ради таких вот моментов и жили мужчины-воины одного из самых могущественных кланов синих гигантов. Единственные их боги – духи умерших предков – следили за тем, достойно ли ведут себя потомки перед лицом опасности. Статуя умершего год назад деда возвышалась как раз недалеко от провала. Вытесанная из цельной скалы высотой в десятикратный человеческий рост, она была ещё вся увешана подвесными люльками и опутана верёвочными лестницами, по которым, завершая последние штрихи, сновали рабы-камнетёсы под командованием скульпторов. Надсмотрщики уже услыхали рёв белых медведей, и, не дожидаясь сигнала тревоги, громкими криками заставляли рабочих спускаться вниз.