Адилия Моккули - Играя с чёртом в чехарду. Сборник за 2015 год

• Название: Играя с чёртом в чехарду. Сборник за 2015 год
• Автор: Адилия Моккули
• Жанр: Русское современное

«Живём мы здесь все, как в аду…» Тема войны никого не оставляет равнодушным. Я написала стихи о войне по рассказам очевидцев. «В тот день светило ярко солнце. Отец наш собирался на войну. Залито лучиком оконце, а мы глотали с братьями слезу». В сборник вошли стихи о природе, о любви и дружбе. Из рассказа о «Первой встрече» вы узнаете мысли и фантазии двух влюблённых. Вас увлекут ночные похождения Глашки на кладбище…

---

Играя с чёртом в чехарду Сборник за 2015 год Адилия Моккули

«Мир невозможно удержать силой.

Его можно лишь достичь пониманием.»

(Альберт Энштейн)

© Адилия Моккули, 2016

ISBN 978-5-4483-4483-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дорогой мой читатель, в данном сборнике собраны лучшие циклы стихов написанные мною в 2015г. Тема войны никого не оставляет равнодушным, вот и я написала стихи о войне по рассказам очевидцев. «В тот день светило ярко солнце. Отец наш собирался на войну. Залито лучиком оконце, а мы глотали с братьями слезу…», «Туда – на фронт, в далёкий сорок пятый. Я папе в прошлое пишу письмо…» Вы не сможете оставаться равнодушными – размышляя вместе со мною о жизни и смерти.

В сборник вошли стихи о любви и дружбе, о природе – вас увлекут выразительные, яркие и красочные картины природы.

В рассказе «Первая встреча» отображены мысли и фантазии двух влюблённых.

Никого не оставят равнодушным рассказы о похождениях Глашки. Эти рассказы написаны мною после посещения парикмахерской. Есть в нашем городе чудаковатый парикмахер – стрижёт, красит волосы – ну, просто замечательно, но с его же слов – колдует. Я очень редко хожу к нему в парикмахерскую, больше из любопытства. Мало ли, что ему взбредёт в голову, ещё наколдует…

Пока сидишь в очереди чего только не наслушаешься от мастера на все руки и на язычок… А сколько на свете таких Глашек – одному Богу известно. Да, люди бывает не ведают, что творят.

Читая мой сборник, вы окунётесь с головой в мою жизнь и не только… С уважением к моему читателю, Адилия Моккули!

Остался за старшего (По рассказу Елены Пономаренко)

В тот день светило ярко солнце.
Отец наш собирался на войну.
Залито лучиком оконце,
А мы глотали с братьями слезу.
Сквозь тюль смотрели удивлённо,
Как папа маму целовал.
Она же причитала громко,
Повиснув на его плечах.

Её тихонько отодвинув:
– «Василь?!» – ко мне шагнул отец.
Я голову назад чуть запрокинул
– «Ты здесь за старшего малец!»
«Годочков бы ему поболе,
А то всего-то – шестой год» —
Запричитала мама поневоле,
Не представляя, что нас ждёт.

«Ну будет, будет тебе Люба!
Детишек – слышишь?! Береги!»
И проводив на фронт отца у клуба,
Во след шептали сохрани!
Собрали дома чемоданы,
И мать присев, шептала мне: —
«Сыночек мой, ты богоданный,
Как жить в чужой-то стороне?!»

– «Не плачь, мы все сейчас такие.
У Сёмки – батя на войне.
Эх, жаль, что братья не большие,
Но я их старше и сильней.»
А дальше нас везли в машине.
Была бомбёжка на шоссе…
И я схатив малых с корзины,
Скорее к лесо-по-лосе.

А бомбы падали свистели,
И грохот был такой вокруг!
Братишки чудом уцелели.
И маму я увидел вдруг.
Она бежала с чемоданом,
Но тут накрыл нас снова свист.
Воронка, мама в позе странной,
И я кричу – «Ты гад, фашист!»

Горит машина на дороге,
Водитель Коля, наш – убит.
И тёть Марина вся в тревоге,
Ко мне с братишками бежит.
Потом военная машина,
Нас подобрала всех живых.
В воронке, где росла малина.
Солдаты маму и других —

Тихонько всех похоронили,
А нас на станции – в детдом.
Мы всю войну в том доме жили,
Пока не встретились с отцом.
Я знаю мой рассказ тяжёлый,
Но тяжелей всего война!
Хлебнули много, много горя.
Да будет проклята она!

Старуха и война (По рассказу Марии Барской)

Война тащилась по дороге —
Одевшись в твидовый пиджак,
Мальца, босые мёрзли ноги,
Урчал желудок натощак.
Платок сползал на грязный лобик,
Девчушке этак лет семи.
Старуха рядом, в кофте вроде.
С платком крест-накрест на груди.
Застыли разом пред часовней.
Осенний воздух, выдох, хрип.
А Он с дверей замок сыновний.
– «Сбивает… Ирод!» – слышен всхлип.
Клюкой старуха бьёт наотмашь —
Солдата, штатского и в крик:
– «Не дам последнее зерно!
Оставь для внуков, фронтовик!»
Кричал на всю деревню штатский:
– «Ополоумела?! Война!
Для фронта, твой паёк бедняцкий…
Победе жизнь подчинена!»
Старуха плакала, стенала —
О сыновьях, что полегли.
И к Богу руки простирала,
А слёзы щёки, так и жгли.
Война тащилась по дороге —
Взвалив на деток адский груз.
В грязи босые мёрзли ноги,
Но сдвинут на уши картуз.
Мальчишка, девочка, старуха —
Шли обессилив по грязи.
Все понимали – есть разруха,
И хлеба больше не проси!

Вернусь…

Всё разрывается внутри.
Смертельный страх ползёт под кожу.
Бомбёжка, вскрик и нет войны.
В гримасе страшной корчу рожу.
Оставив там, внизу сей Ад.
В котором даже тошно волку.
Где Сатана безмерно рад,
И сыпет золото в мошонку —
Тем злыдням, что ведут войну
И сеют горе на планете.
Я в небеса – лечу к Нему…
Чтобы вернуться на рассвете —
Добра, Любви, Надежды, Веры.
С Ним Мудрость сеять на Земле,
Которая взойдёт без меры.
Любить, творить и без дилемм.
Внимая Ангельскому пенью.
Я с вами буду строить мир —
Так Бог решил! В огромную семью,
Мы всех людей – объединим!
Ты, я и каждый – должен потрудиться,
Чтобы построить Рай – Вселенский на Земле!

Письмо в сорок пятый… (Посвящается моему отцу)

Туда – на фронт, в далёкий сорок пятый.
Я папе в прошлое пишу письмо.
Встают с земли – погибшие солдаты,
Передо мной в замедленном кино.

Ах, папа, папа, как ты там воюешь?
Летая в небе вешнем, голубом?!
Я знаю, что ты нас – родимый любишь,
Но далёко от фронта отчий дом.

Я снова вижу – в небе кружит немец.
Взлетает эскадрилия отца.
Держись паршивый, гадкий иноземец,
Сейчас получишь нашего свинца!

Ура! Второй сегодня немец сбит —
Весть с самолёта, радостно летит.
Его сбивает мой отец – стрелок-радист,
Упал на землю вражий мессершмитт.

С две тысячи пятнадцатого года —
В сорок пятый – пишу я письмецо.
Из лет военных, страшных – эпизоды,
Я знаю лишь с рассказов храбрецов.

Мой папа, милый папа – горжусь тобой!
В далёком сорок пятом, ты был герой!

Мне было шесть… (по рассказу очевидца)

Мне было шесть, когда с сестрёнкой
Остались мы в войну вдвоём.
На фронте папа, брат Егорка,
А мамы нет, но мы живём.
Зимой, в не топленной квартире
Нам говорила тихо мать: —
«Одни, останетесь отныне,
Пора пришла мне умирать.
Весна придёт, на щах с крапивой,
Вы проживёте до зимы,
А там даст Бог…» С улыбкой милой,
Ушла, туда, где вечны сны.
А мы с сестрой в полях колхозных,
Картошку рыли кочергой.
Найдя её в земле замёрзшей,
Делили ровно меж собой.
Весною, летом жить-то можно.
Лепёшки ели с лебедой,
Грибы и ягоду морошку,
И запивали всё водой.
С сестрой моею жили дружно,
И ждали всё конца войны.
Да, было очень, очень трудно,
Но мы дождались той весны.
Когда отец пришёл с Победой,
И брат Егор – герой войны!
И вдосталь радости отведав,
Страну подняли из руин.

Подвиг шестиклассницы

В тот день все были на работе,
А дома – пятеро детей,
И чёрт за печкою хохочет:
– «Поддам сейчас я вам страстей!»
И вот дымит веранда вскоре,
И стелет копоть по земле.
А ветер шепчет: – «горе, горе».
Огонь метнулся по стене.
А в доме дети без присмотра,
Играли тихо впятером.
Двенадцать старшей. Разве возраст?!
А дом объят уже огнём
Ивана, Диму, Иру, Лёшку —
Спасёт сестра через окно.
Всех вынесет – и даже кошку.
Подростку – стать героем суждено!
Милена, сельская девчонка,
Считает каждый так бы смог,
Из пламя вынести ребёнка,
А страшно было лишь чуток.
А мы, то знаем, что геройски,
Она спасала жизнь детей!
А нам ответила по свойски,
Вот так по детски без затей.1

Владимиру Приведенцеву посвящается

Я не слышу мира голос. Я не слышу пенья птиц. Вижу как пшеницы колос ветер кланяет мне ниц. Сердца чувствую биенье словно звон колоколов. Дар чудесный вдохновенье приподнёс мне мой Ростов. Моря плещется раздолье… Милый мой чудесный край…

Ты для радости приволье. Для души ты вечный рай. Не без музыки я чудной, мне с друзьями повезло: в тишине сей беспробудной я «пою» судьбе на зло. В спину подло бы не били! Боль свою перетерплю… Ну а лучше б все любили, как я Вас сейчас люблю!

(В. Приведенцев)

Ты, Володя – чудный парень,
Острослов и «хулиган».
Можешь всех нас позабавить,
Написав экспромт в стихах.

Мы тебя все милый любим,
Ничего, что иногда,
ТАК бывает «приголубим»,
Что из глаз течёт слеза.

Ты прости дружочек Вова,
За невольные грехи.
Любим мы тебя! Ну, право?!
И целуем от души!

Помни…