Лев Авилкин - Годы молодые

• Название: Годы молодые
• Автор: Лев Авилкин
• Жанр: Русское современное

В художественно-литературной форме автор сквозь призму своего мировоззрения повествует обо всём виденном, слышанном и пережитом.

---

Не только памятник Ришелье и Потёмкинская лестница привлекают внимание посетителей города. Дерибасовская улица, всемирно известный оперный театр и другие достопримечательности города украшают Одессу. Одесситам есть чем гордиться! И не только внешним изяществом города, но и его славной историей. Ядро корабельной пушки, вмонтированное в пьедестал памятника Ришелье, свидетельствуют о героической обороне города его гражданами в Крымской войне 1853—1856 годов. А за героическую оборону в период Отечественной войны 1941—1945 годов Одесса заслуженно носит звание грода-героя.

Много знаменитостей, деятелей науки и культуры дала миру Одесса. Одесситами были всемирно известный русский биолог и патолог Мечников, основатель и строитель одесского морского порта российский адмирал испанец Рибас Хосе де, офтальмолог Филатов, скрипач Давид Ойстрах, народный артист СССР Леонид Утёсов. Да разве можно перечислить всех знаменитостей, вышедших из Одессы?

Но, к сожалению, Одесса «славится» и известными уголовниками. Южные приморские города вообще изобилуют уголовными элементами, а Одесса, как портовый город, особенно выделяется среди них. В Одессе обосновались такие уголовные знаменитости, как Мишка Япончик, Сонька Золотая ручка, одноглазый медвежатник по кличке «Адмирал Нельсон», описанный Львом Шейниным в рассказе «Динары с дырками» и другие. И всегда, в периоды социальных потрясений, уголовный мир активизируется.

В очередной раз мне довелось приехать в Одессу в 1995 году. Это было неспокойное время. Перестройка разворошила страну. Как и во времена НЭПа, изо всех щелей повылезали уголовники.

Я в это время работал капитаном-наставником судоходной компании «Камское речное пароходство» со штаб-квартирой в городе Перми. Грузовые суда моей группы класса «река-море» совершали заграничные рейсы по Черному, Средиземному, Балтийскому и Северному морям. Мне часто приходилось посещать суда своей группы в черноморских и балтийских морских портах и выходить на них в рейсы, наблюдая за безопасностью мореплавания.

В этот раз я приехал в Одессу, чтобы сесть на СТК8 «Звезда» и выйти на нём в рейс. Капитана «Звезды» Михаила Викторовича Бондаренко я хорошо знал. Он одессит, жил со своей семьёй в Одессе. Ранее я был у него дома, знал его семью. В Перми он был у меня дома, ночевал у меня. Мы дружили.

Поезд, на котором я приехал, прибыл в Одессу около часа ночи. С вокзала я позвонил диспетчеру морского порта и узнал, что «Звезда» ещё в море, и её приход ожидается во второй половине дня. Мне предстояло где-то коротать ночь. В это время суток никакой общественный транспорт в Одессе уже не работал. Набравшись «нахальства», я позвонил жене Михаила Викторовича и попросил разрешения до утра побыть у них дома. Она очень приветливо меня пригласила, на что я сказал, что не знаю как дойти до их дома пешком, так как никакого транспорта, включая такси, у вокзала не было. Она мне объяснила, что от вокзала надо идти по такой-то улице до улицы Чехова, по ней повернуть направо и так далее. Выбора у меня не было, и я решился с дорожной сумкой идти по ночной Одессе. И пошёл.

Ночь. Безлюдно. Освещение плохое. Жутко. Иду и ищу улицу Чехова. Если увижу где-то впереди двух-трёх человек, то перехожу на другую сторону улицы, дабы не спровоцировать дежурное обращение: «Старик, дай закурить». Именно с подобных «классических» обращений обычно начинаются ограбления.

Внимательно на всех перекрёстках ищу улицу Чехова. Нет такой улицы. Так я дошёл до Дерибасовской, а нужную мне улицу Чехова не нашел. Даже спросить было некого. Я остановился в нерешительности, соображая, что делать дальше. Видимо, думаю, надо возвращаться на вокзал и там ждать утра.

Вдруг я увидел, как из подъезда близлежащего дома вышла молодая женщина. Удача! У неё-то я и спрошу, где же эта улица Чехова. На мой вопрос она ответила, что эту улицу совсем недавно переименовали и вывеску сменили.

Вон оно что! Вот почему я не нашел улицу Чехова.

Женщина вежливо поинтересовалась, кто я такой и что мне надо. Когда я объяснил ей своё положение и как здесь оказался, она с чувством сказала:

– Дедушка! Да вы же попали в книгу рекордов Гиннеса!

– Что такое? – спрашиваю. – Почему?

– Да у нас днём-то ходить страшно, – отвечает она. – А вы ночью, с большой сумкой от вокзала дошли до Дерибасовской и вас еще не убили?! Это же рекорд! Куда вам надо? Подождите минутку, я на машине довезу вас.

С этими словами она вошла во двор дома и через пару минут выехала из него на машине, остановилась возле меня и пригласила сесть. Я сел, назвал адрес, и мы поехали.

Едем, а во мне закралось сомнение. Кто такая, не знаю. Города не знаю, куда везет, не знаю. Завезёт куда-нибудь, а там выйдут здоровые амбалы!… Что буду делать?

Вот такие невесёлые мысли одолевали меня всё время пути.

– Приехали, – вдруг я услышал её голос. – Выходите.

Я выглянул из машины и увидел дом, в котором жила семья Михаила Викторовича.

Желая расплатиться с женщиной, я полез в карман за деньгами.

– Нет, нет! – сказала она. – Никаких денег не надо.

– Почему? Вы сделали для меня такое благое дело, – отвечаю. – Я хочу с вами расплатиться.

– Я сказала «НЕТ!» – как отрезала она. – Вы в командировке, деньги вам ещё понадобятся. Выходите. Не задерживайте меня. Я тороплюсь.

И я вышел. Я был на месте. Жена Михаила Викторовича, услышав звук подъехавшей машины, вышла встречать меня.

Кому бы я в Одессе ни рассказывал об этом моём ночном приключении, все, как в один голос, с гордостью отвечали: «Это была настоящая одесситка!»

«Красноречие» художника

В 1952 году исполнилось 70 лет известному русскому писателю и литературоведу, автору классических произведений для детей в стихах и прозе, Корнею Ивановичу Чуковскому. Ну, кто же не знает Корнея Ивановича, кто не воспитывался на его книгах? «Муха-Цокотуха», «Мойдодыр», «Тараканище», «Айболит», «Крокодил», «Телефон» и другие его произведения – это те книжки, которые были рядом с нами с самого нашего рождения, не утратив своего поэтического очарования и дальше.

А, между тем, мало кто знает, что настоящее имя этого маститого писателя – Николай Васильевич Корнейчуков. Но его псевдоним так укоренился в сознании большинства людей и так органически вошёл в его личность и литературную деятельность, что даже его сын Николай, автор таких известных произведений, как «Балтийское небо» и «Водители фрегатов», вошел в литературу под фамилией Чуковский и с отчеством Корнеевич.

Эрудиция Корнея Ивановича, как и его исследовательские произведения «Мастерство Некрасова», о А. П. Чехове, о замечательном американском поэте Уолте Уитмане, восхищают читателей.

Трудно найти в современной литературе более глубокого знатока детской психологии и исследователя детской речи, чем Корней Иванович Чуковский.

А с кем только он в своей творческой биографии ни встречался, кого только ни знал! Был он близко знаком и с Ильёй Ефимовичем Репиным.

Используя авторитет Корнея Ивановича и его дружеские отношения с этим великим художником, Советское правительство в двадцатые годы прошлого столетия именно его, Чуковского, посылало к Репину в Куоккалу, где последние тридцать лет своей жизни жил художник, чтобы уговорить его переехать из Финляндии, на территории которой находилась в то время Куоккала, в Советский Союз. Рискуя не только своим общественным положением, но и самой жизнью, Корней Иванович настоятельно рекомендовал Репину не переезжать в большевистскую Россию.

И вот в 1952 году этому замечательному человеку исполнилось 70 лет. Литературная общественность страны, конечно, не могла обойти мимо эту дату. Чествовали Чуковского в Колонном зале Дома Союзов в Москве. В президиуме заседала вся литературная элита Советского Союза. Там были Константин Федин, Фёдор Панфёров, Михаил Шолохов, Михаил Бубёнов, Сергей Ожегов, Самуил Маршак, Агния Барто и другие гиганты литературного слова. Председательствовал генеральный секретарь Союза писателей СССР Александр Александроович Фадеев. В зале сидели не менее крупные современные литераторы, писатели, поэты. Зал был полон. Вход был по пригласительным билетам и строго ограничен из-за невозможности вместить всех желающих. В дальнем углу зала сидел автор этих слов. Попал я туда неожиданно для самого себя. Мой родной брат, отслужив после фронта срочную службу до 1948 года, в это время учился на четвертом курсе факультета журналистики Московского университета. Всякими правдами и неправдами, как фронтовику, ему удалось достать пригласительный билет, а сам он в этот день слёг с высокой температурой. Билет отдал мне.

После многочисленных поздравлений, наконец-то, председатель предоставил слово самому юбиляру. Корней Иванович под гром аплодисментов встал на трибуну и начал так: