Александр Стрельников - Стихотворения. Лучшее

• Название: Стихотворения. Лучшее
• Автор: Александр Стрельников
• Издательство: ЛитагентРидеро78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Поэзия

Стихотворения с самого начала творчества. Жанры различны: от любовной лирики до философии и мистики. Автор выражает надежду, что каждый найдёт для себя что-то своё.

---

«Умирает оно, умирает…»

Умирает оно, умирает…
Неужели не видите сами?
Умирает оно и страдает
В тишине нерассказанной саги,
Растворяется в проблесках мыслей
Не рожденного сына святого,
Пропадает в нелепости жизни
На пороге дождя проливного
И теряется в жидком сознаньи
Океана родившихся душ —
Умирает оно, умирает
В отраженьи ноябрьских луж…

1999 г.

«Печаль серебряного дня…»

Печаль серебряного дня.
Холодный ветер гонит листья.
Полна небесного огня
Свеча, с которой помолиться.
Скребет, разбрызгивая ложь,
Перо по девственной бумаге
И тихо барабанит дождь
По стеклам, наливая влагу
В глаза, рождая в них слезу
И тая в отраженьях света.
Бросает небо в ночь звезду,
Как пулю дуло пистолета.
Лишь прошлое дает покой,
Тихонько песню напевая,
А дождь скользит над головой,
Прохладу в душу наливая.

1999 г.

Шут 2

Столетия во взгляде у шута
И он смеется, хоть в душе ненастье —
Шут помнит то мгновение, когда
Его любовь ушла, а вместе с нею счастье.
Но он смеется. Его смех – змея,
Которая опутала всю жизнь, и
Шут плачет в то мгновение, когда
Его никто не видит и не слышит…

1999 г.

«Земные страсти согревают…»

Земные страсти согревают,
Небесные – дают покой.
Священник тихо отпевает
Ребенка с ангельской душой.
Над гробом мать с отцом рыдают
И крестится церковный хор.
Земные страсти согревают,
Небесные – дают покой.

1999 г.

Предчувствие

Жизнь в ожидании. Время в тумане.
Гордость мешает уйти и забыть.
Снова я вижу в ночном урагане
Полночь убийства и полдень любви.
Вечер угаснет/, краски поблекнут.
На площадях воцарится покой.
И больше не будет, и больше не вспомнят
Неба прозрачного над головой.
Грусть листопада, ветер осенний.
Строки сгорают в костре на снегу.
Больше не будет чудес к воскресенью
И радуги в небе, и трав на лугу.

1999 г.

Моя печаль

Моя печаль всегда со мной,
Под сердцем и в глазах она —
То легкая, как крест святой,
То тяжкая, как сатана.

Моя печаль всегда во мне
И в смехе проскользнет она змеей —
То легкая, как тень в окне,
То тяжкая, как волчий вой.

Моя печаль всегда в глазах,
Под сердцем и в душе моей —
То легкая, как небеса,
То тяжкая, как чей-то грех.

1999 г.

«Искорежила душу мне ненависть…»

Искорежила душу мне ненависть,
Растоптала слякотью дождь.
Обнажила на храмах иконопись,
Постучавшись в забытое, ночь.
И гремят расстояния звездами,
Как костями убитых богов.
И прощается с россыпью слезной
Искалеченная любовь.
Я живу, словно в бешенстве бешеных,
Я живу, как в болезнях больных.
Каждый вечер в петле снова вешаюсь,
Отгоняя кошмарные сны.
И стучу я зубами от холода
В искореженной злобой душе.
Возвращаю опять богу богово,
Ничего не оставив себе.

1999 г.

К душе

Гори, греми над облаками,
Лети в грозу своими снами
И громом в небе разорвись,
Дождем в озерах растворись.

Спой песню о печали днях,
Легенду расскажи о снах
И взвейся ветром ледяным
Над морем высохшим, немым.

Гори, греми, слезами лейся,
В кострах предутренних согрейся,
А после – громом разорвись
И снова ты ко мне вернись.

1999 г.

Ад и рай

Пропитанный кровью ковыль.
Пропавший безвестно солдат.
На тропе в небеса – пыль,
Драгоценные камни – в ад.

Километры не чувствуют боль
И бегут, растоптав грязь.
В небесах любит нас бог,
Ненавидит нас тьмы князь.

И безумие лижет виски́,
А бездумие верит во взгляд.
Небеса в вышине не близки́,
Недалек под землей ад.

1999 г.

Покажи мне лицо

Покажи мне лицо, обнажи ты свой взгляд —
Я хочу посмотреть, темен ты или свят,
Или, может, ты просто к судьбе равнодушен.
Покажи мне лицо, обнажи свою душу.

Покажи мне лицо и не прячь ты глаза —
Я хочу посмотреть, крест ты или коса,
Или, может, ты просто ни смерть и ни жизнь.
Покажи мне лицо и глаза покажи.

Покажи мне лицо, свое имя скажи —
Я хочу посмотреть, в правде ты иль во лжи,
Или, может, ты просто не здесь и не там.
Покажи мне лицо – я прочту по глазам.

1999 г.

«Сгнившее терпенье, лопнувшие нервы —…»

Сгнившее терпенье, лопнувшие нервы —
И я стал последним, хоть хотел быть первым,
Я хотел быть солнцем, но я стал луною,
Я хотел быть небом, но я стал землею…

Меркнущее счастье, пошлые мечтанья —
Я хотел быть с теми, но остался с вами,
Я хотел быть песней, но я стал молитвой,
Я хотел быть пулей, но остался бритвой…

Проданное детство, проклятая юность —
Я хотел быть ветром, но я снова лунность,
Я хотел быть жизнью, но остался смертью
И я стал последним, а хотелось – первым…

1999 г.

«Мутные воды широкой реки…»

Мутные воды широкой реки
Спят, убаюканы ласковым ветром.
И провожают они свои сны
Не пропадающим святости светом.

Тонет в реке этот день золотой
И отражаются в водах молитвы.
Эта река не приносит покой —
Эта река принимает забытых.

1999 г.

Падшие

Падшие ангелы, падшие люди,
Падшие женщины в сумраке улиц.

Падшие дети, их пошлая страсть —
Грешной любви непонятная сласть.

Падшая жизнь, лютая злоба,
Грязные деньги в лапах у сброда.

Падшая ненависть мертвых вождей
И безнадежность на лицах людей.

1999 г.

Отражения снов

Листопад

Остановленные стрелки, разведенные мосты.
В спящем облике церквей старые кресты.
Пыль и тлен пустынных улиц, бешеные псы
И ведут дорогой дальней за собой столбы.
Время тянется строкою на руках у Муз
И танцует листопад, порождая грусть —
Осень, осень золотая – легкие дожди
И печаль на стрелках снова отпускает дни.

2000 г.

«Я бережно руками прикоснусь…»

Я бережно руками прикоснусь
К святым крестам над головою неба.
И я скажу: «Единственная Русь,
Как долго я с тобой единым не был.
Как долго я бродил в тумане зорь
И все искал какого-то покоя.
Но понял я, что подлинный покой —
С тобою быть, навеки быть с тобою».

2000 г.

«Нелепое время, прощальная осень…»

Нелепое время, прощальная осень…
Сгоревшие листья пощады не просят,
Печаль навевают останки столетий
В движении солнца к третьей планете.
Пласты поколений прощаются с нами,
А мы улетаем в далекие страны,
А мы уплываем на поиски лета
И осень в молчаньи прощает нам это.
Прощальная осень, нелепое время…
Взрывается небо огнем воскрешенья
И радуга солнца третьей планеты
Скорбит о разбитых иллюзиях лета.

2000 г.

«Трагедии сотен и сотен веков…»

Трагедии сотен и сотен веков
В звенящем луче уходящих дорог
И тянется к небу живая ладонь,
Но снова ее пожирает огонь.

Стеклянные веки и брызги очей
Наполнены ветром, звенят, как ручей,
И в тонких лучах уходящих дорог
Остался пропитанный пылью цветок.

Гремела гроза, ветер морем пропах
И солью остался на чьих-то губах,
А небо, живую ладонь оттолкнув,
Рычало дождем и плевало вокруг…

2000 г.

«Все ближе день чудес и сказок…»

Все ближе день чудес и сказок.
Когда на солнце ляжет пыль
И сгинет пламя ярких красок,
А кровь запачкает ковыль.

Когда последним тяжким стоном
Вздохнут, сгорая, города
И небо колокольным звоном
Нарушит наши времена.

Когда осядет в стрелках время
И ржавчина поест металл,
И разожмутся эти звенья
Судьбы, предчувствуя финал.

Тогда наступит день из сказок
И чудеса вернутся в мир,
Но нас не будет. Пламя красок
Не вспомнит блеск ночных светил.

2000 г.

Над пропастью рассвета

Молчали звезды,
неслышно плы́ли к солнцу.
Скучали грозы,
не слышали ответа.
И яркий отблеск о нас уже не вспомнил —
Мы были вместе над пропастью рассвета.

Мы жгли в тумане
свечу последней веры.
Мы знали сами,
что нет уже ответа,
Что яркий отблеск закрыл родные двери,
И мы остались над пропастью рассвета.

Кричали звезды,
искали эхо в камне.
Гремели грозы,
сверкали ярким цветом.
А яркий отблеск взорвался расстояньем —
Он нас оставил над пропастью рассвета.

А мы мечтали
о том, что мы вернемся,
Во снах печали
найдем свои ответы.
Но яркий отблеск закрыл дорогу к солнцу
И мы разбились над пропастью рассвета.

2000 г.

«Сухие строки забытых песен…»